Здесь рай и тут же ад. Ангелы и грешники тут вместе собрались. Каждый решает сам, где он и кто он! Ты ангел или грешник? В аду или раю? Готов ли ты убить? Или быть убитым? Останешься ты жив или умрёшь, решать тебе! Готов лишить ты жизни, или лишится сам ее? Убивать, бежать или умереть решать тебе!
— Ангелы, грешники? Ад или рай? Хрень какая-то. И сколько вы времени в этой вонючей дыре уже находитесь? — искоса поглядывает на блондинку маньяк, желая вынудить из девушки побольше информации об этом гадюшнике. — Честно, я точно не помню, но мы тут уже не первый год живем. Помню, что я шла в медицинский центр, который находился раньше тут на пятом этаже. Я помню теплый весенний ветерок, который обдувал мое тело со всех сторон и яркое солнце, которое слепило глаза. Тогда я и подумать не могла, что смотрю на солнце в последний раз. Когда я зашла в кабинет доктора на прием, тут же отключилась и проснулась спустя некоторое время уже в этом месте. Меня тогда на небольшой горе трупов нашел Ричард, он пожалел меня и оставил в живых, живая женщина в тот момент ему была очень необходима, как мне показалось. Мне крупно повезло, я упала на недавно мертвых толстяков, они мне сильно смягчили падение, благодаря им я даже ничего не сломала при падении. Остина тогда с нами еще не было, он присоединился к нам приблизительно через год. Ричард хотел убить его, когда только тот свалился сверху. Но я умоляла своего мужчину оставить Остина в живых, и он опять сжалился, услышав мои мольбы, и сохранил ему жизнь. Ричард не пожалел о содеянном, он стал для него братом. Остин поначалу бегал за ним как собачонка, он восхищался им и потыкал всем его прихотям. Об их взаимоотношениях и что мы все вместе пережили тут можно очень долго рассказывать. Эти воспоминания я, пожалуй, упущу. Мы пытались выбраться отсюда с самого начала как только сюда попали, но до сих пор так и не нашли выхода. Раньше тут конечно были двери, ведущие на лестницу и лифт. Мы нашли три прохода, но они все были замурованы. Мы пробовали их долбить подручными средствами, надеясь, что замурованная стена даст хотя бы трещину, но мы так и не смогли пробить её. Все выходы как было видно, заложили кирпичами и хорошенько забетонировали, а может с той стороны и еще чем-то забаррикадировали, но нам этого уже никогда не узнать. В первые месяцы мы облазили каждый уголок, каждый закоулок в этом месте. Но другого выхода или хоть какую ту малюсенькую щель в стене, которую можно было разобрать так и нашли. — Ричард, значит, был твоим любимым мужчиной, а ты даже не ревешь и не убиваешься из-за его потери! — Я его никогда не любила, да и он меня не любил, только пользовался моим телом, чтобы ублажать себя. То, что он есть, то, что его нет, мне ни горячо, ни холодно. Я даже рада немного, что его не стало. Отдохну теперь вдоволь от его грубых ласк, — Мелисса расслабленно выдыхает, и правой ладонью гладит левую руку, которая от плеча до кисти вся в синяках и ссадинах, вспоминая, как он её раньше больно хватал и избивал. — Ясно все с тобой. Значит, все выходы замурованы. А тут были еще какие-нибудь другие надписи на стенах? — интересуется снова Зак, вспомнив, как Рэй когда-то рассказывала, как она нашла выход с этажа по записям на стене, думая, что может в какой-то записи и тут скрывается подсказка, где можно найти выход. — Дай подумать минуту. Над замурованным проходом, который ведет в тренажерный зал, есть еще одна похожая надпись, тоже начертанная кровью.Кто ты? Ангел или падший не важно! Выход отсюда может найти каждый! Молиться тебе придется однажды Грешить при этом или верить не важно. Бога может увидеть каждый. И пойти за ним однажды.
— Опять, какая та бессмыслица! Нет даже не единого намека где искать тут выход, бесполезная хрень, — убийца упирается головой об стену и от злости оскаливает зубы, показывая свое раздраженное состояние. — Почему бессмыслица? Как раз в этих словах заключен глубокий и понятный смысл, причем уместный и верный для каждого, кто оказывается здесь. — Ну-ка поясни, — с неким недоверием приказным тоном говорит Зак. — Я думаю, смысл этих слов, что смерть — это единственный выход отсюда. А молиться придется однажды, чтобы перед смертью очистить свою грешную душу, чтобы пойти за богом, — с некой грустью объясняет женщина. — Смерть, значит, единственный выход отсюда говоришь! А точно нет больше никаких надписей? Вспоминай! — надеясь наконец услышать хоть что-то полезное кричит на нее убийца. — Никаких, это точно, я знаю тут все кляксы, черточки и полоски на каждой стенке. Единственное что тут еще есть, это рисунок на одной стене, около прохода, который раньше вел на лестницу. По всей видимости, какой-то из ранее выживших людей еще до того как мы появились тут с Ричардом, прочитав вторую надпись, нарисовал кровью очертания бога, чтобы перед ним молиться. — Рисунок бога, значит. Интересно! Мелисса, ты ведь очень сильно желаешь выйти отсюда? — словно подначивая к чему-то, произносит Зак, вглядываясь в её глаза. — Отсюда только можно выйти одним путем. Не беспокойся, ты еще не скоро выйдешь из этой коморки, не то, что с этажа. Тебя ждут долгие дни полные боли и страдания. Хочешь узнать свою судьбу? Я расскажу. Каждый день мы с Остином будем сдирать с тебя кожу, а когда на тебе не останется её, мы примемся за твою плоть. Не повезло тебе, милый, — возможно с иронией или с грустью говорит Мелисса, словно сочувствуя взглядом, но не более. — Вот значит, какие вы на самом деле. Такие же прогнившие, как и трупаки здесь. Но я не собираюсь вот так тут подыхать. Я уже довольно долго тут засиделся и сейчас самое время попрощаться с тобой. Тебе, к сожалению, пора уже идти на выход, Мелисса у тебя есть ровно одна секунда, чтобы помолиться перед своей смертью! — Что… — девушка, не успев, осмыслить сказанные слова Фостером, вздымает изумленно взгляд, как в её глазах тут же отражается маньяк, вставший во весь рост пред ней. Веревку, которую Зак незаметно разрезал своим ножом, достав из-за пазухи во время разговора с девушкой, отлетает в сторону и маньяк, видя перед собой беспомощную жертву, молниеносно набрасывается на свою добычу, перерезав несчастной девушке горло.На ее шее образовался глубокий порез, из которого моментально брызнула кровь. Так как лезвие ножа случайно задевает сонную артерию, вся теплая алая жидкость неудержимым потоком разбрызгивается вокруг, попав Заку на лицо, что озарилось сумасшедшей широкой улыбкой. Сидя на коленях и схватив в последнем порыве себя за горло, Мелиса пытается дышать, но не может, лишь кровь заполняет ее глотку и рот, не давая даже нормально кашлянуть, от чего тело еще секунду бьется в конвульсии, но потом обездвижено падает на пол. — Ты так давно желала найти выход отсюда, я его тебе показал, — глядя уже в мертвые глаза блондинки, с лаской проговаривает он, поднимая девушку на руки, а затем укладывает её тело на мат. — Полежишь пока тут в одиночестве, совсем скоро рядом с тобой приляжет и твой дружок, потерпи немного, — после ненадолго заливается смешком, но как только вспоминает кое-что важное, нервно озирается. — Черт! Где моя коса? — убийца озирается по сторонам, ища взглядом свое любимое орудие. Заглянув в шкафы и под маты, и не найдя её там, он раздраженно произносит: — Её нигде нет, неужели та крыса присвоила её себе. Надеюсь, этот мужик придет очень скоро и не заставит меня долго ждать. Спустя несколько минут за стеной слышатся приближающие шаги к жилищу. Довольный собой, Остин с широкой улыбкой на лице, в совсем новенькой клетчатой рубашке, проходит внутрь каморки и, завидев девушку, лежащую в крови на мате возле стены, испуганно кричит её имя: — Мелисса! — Я всего лишь исполнил её мечту. Не бойся, я и твою мечту исполню, — спокойным голосом произносит Айзек, встав за спиной мужчины. — Ты… — Остин едва успевает произнести только одно слово, повернувшись передом к убийце. Наклонив голову вниз, мужчина видит, как в его груди уже торчит на половину острие ножа, и вся его рубашка спереди быстро окрашивается в красный цвет. Раскрыв глаза в шоке и ужасе, он пытается в панике сделать что-то, но получилось лишь неуклюже сжать воздух в руках, надеясь, что схватит подонка, что убил их. Но все его потуги были напрасны, не желая, смиряться со смертью, Остин брыкается некоторое время на полу, бешено выпучив глаза, в которых осталась лишь ненависть. Спустя несколько секунд его тело перестает двигаться. — О чем мечтали, то и получили! Только зря время потратил на вас. Где моя коса? — разгневанно кричит Фостер, пиная под ногами мешавшийся мусор в разные стороны, выходя уже из их убежища. Не зная правильного направления, Айзек очень долго бродит среди вонючих гор из трупов и когда он примечает знакомое место то, вспомнив как на этом месте он желал придушить Мелиссу, произносит: — Это ведь то место, где я встретил ту тетку. Именно здесь меня вырубила та помойная крыса. Молитесь, чтобы моя коса была где-то здесь. Завидев осколки от разбитой бутылки, он тут же находит взглядом свою косу, лежащую среди трупов и, улыбнувшись, произносит: — Вот ты где, пора нам с тобой выбираться из этой проклятой помойки! Закинув косу на плечо он, задумавшись, смотрит по сторонам и через секунду вспоминает, мысля для себя вслух: — Что там та баба говорила о рисунке? Вроде как он нарисован на одной из стенок. Придется теперь неотрывно пялиться по сторонам, разыскивая его. Дело было не из лёгких, особенно для Зака. Для начала он решает идти по правой стороне, но возникла проблема в виде гор из трупов. Но если он станет обходить их, то может упустить рисунок, так что ему ничего не остается, кроме как раскидывать их своей косой, а иногда даже прикасаясь к гнилой плоти, от чего он каждый раз раздражается, когда склизкое вещество, что раньше было человеческим телом. Не раз на его пути встречаются крысы, но злой и раздраженный своим положением Фостер пинает их ногами, дабы хоть как-то развеяться, но не убивает, ведь лишь людские крики могли удовлетворить его маниакальную сущность, а вот хорошенько ударить по мягкому брюху здоровому грызуны ещё как. Дойдя до конца длинной стены, он усаживается на пол, облокотившись спиной об стену. Зло цыкнув с досады, он рукой берет лежащий рядом череп, но он уже, по видимому, был настолько стар, что сразу разлетается на уйму кусков. «Пф, ни за что не стану такой же кучкой костей, не дождутся. Я выберусь любой ценой, заберу Рей и свалю отсюда. Ни за что не умру здесь!» Айзек яростно стукает кулаком об стену, пересилив усталость, он встает на ноги и продолжает путь, только теперь Зак бежит, так и излучая свою решимость. «Плевать, что устал, какая разница? Я же серийный убийца, что даже огонь пережил. Этому меня не сломить!» Так ему хватает сил пробежать ещё одну сторону помещения, а вот идя вдоль третей, он сменяет бег на шаг, но из-за долгой отдышки не может идти прямо и немного пошатывается, хватаясь за голову. Дойдя примерно до середины, постоянно спотыкаясь и облокачиваясь на стену, измотанный и изможденный Фостер находит тот самый рисунок бога про который рассказывала девушка. — Вот ты где! Тварь, далеко же ты забрался от меня. Напротив него нарисован неумелый рисунок старца, сложившего ладони вместе. Застывшая кровь уже приобрела коричневый оттенок, в некоторых местах казалось, будто линии стерлись, но над его головой все ещё можно разобрать нимб. Зак, не найдя ничего полезного для себя в картине, фыркает и пытается вспомнить, что же говорилось в надписи, которую ему тогда сказала Мелиса. — Кажется, следовать за Богом или что-то в этом роде, — приложив руку к стене, он решает попробовать найти какую-нибудь зацепку или неровность, за которую можно было бы зацепиться. Но поскольку этот способ не дал никаких результатов, Зак стучит по стене, но с силой. Звук на каждое его прикасание отличался от того, который он слышал до этого, сидя под стенкой. Этот был более звонкий. Безумный оскал тут же растянулся на лице парня, а глаза сощурились горя от возбуждения. — А ну ка… С дороги! — прокричав последнее слово на выдохе, замахнувшись косой на стену, Зак заливается сумасшедшим смехом, который стихает только после того, как кусок стены с громким звуком ударяющихся друг об друга частей бетона разлетается вдребезги, но улыбка никуда не девается и продолжает озарять его лицо. — Выкусите, сучары! Я выбрался из этого гадюшника, и теперь никому меня не остановить! Ахахахахах! — быстрый стук тяжелых ботинок об пол стал отдаляться от дыры в стене и помещения, откуда она вела. В огромном зале вновь настала гробовая тишина. И только шуршание маленьких лапок иногда прерывало ее, смерть настигла всех, кто был там, возвращая сознание в небытие. Но многим людям после этого события повезло: теперь, выход открыт.