Холодно

– Если тебе правда так хочется знать об этом, то я расскажу тебе немного о нашем прошлом. Мы жили в интернате около двух лет. Эта цифра звучит такой маленькой, но только подумай, два года: более семисот дней, одна восьмая нашей жизни, – я молча слушал её, наблюдая за тем, как короткие волосы раздуваются ветром и подмечая, что единственное отличие её от близнеца – более яркие и крупные веснушки, – Всё это время мы были будто бы в какой-то петле. Одинаковый пейзаж за окном. Одинаковая обстановка. Даже температура воздуха одинаковая. День нельзя было отличить от вечера, но, благо, их можно было отличить от ночи. – Она сделала паузу и задумчиво подняла взгляд, чуть запрокинув голову и устремляя взор в ясное, яркое и безоблачное небо, а я – на Оливера, который нашёл какого-то бездомного пса, пока мы с Оливией отвлеклись на диалог. – Это действовало ему на нервы. Точнее, сначала он был безмерно счастлив и вдохновлён вечной осенью, вечным дождём и небом, затянутым до горизонта, – мы стали наблюдать за её братом вместе, – но через какое-то время он начал сдавать позиции. Я думаю, его состояние можно было назвать депрессивным. – Я посмотрел на неё и, убедившись, что она сделала паузу, влез со своим вопросом. – А твоё? Ни одна мышца её лица не дрогнула, лишь глазами она посмотрела на меня настолько спокойно, что я почувствовал холод. – Я впала в апатию в первую же неделю пребывания там и до сих пор остаюсь в ней. – Но вы ведь уже в другом месте, так почему же? – В принципе, я знаю, что ни апатию, ни депрессию не излечить так запросто простой сменой обстановки, но мне хотелось услышать именно её ответ. – Если бы я знала… Но ему здесь лучше. – Она сделала паузу, смотря, как брат играет с дворняжкой, – Он не в порядке, но ему лучше. Я замолчал. Она замолчала. Мы сидели и наблюдали, как Оливер, скользя между деревьями, кидает собаке палку, а та приносит её. Его улыбка была искренней и яркой, я бы даже сказал, очаровательной, а взгляд всё таким же тусклым и грустным. Такой контраст на пару с лёгким дуновением ветра заставил меня вздрогнуть. Более того, прямо в этот же момент я признался себе, что хочу сделать счастливыми этих близнецов, хотя раннее не вмешивался в чужие жизни.