/… моя осень теперь тебя не касается… /
Эве Квииг Мун шестнадцать. Она безумно красива, любит красное вино и курит мятные сигареты только по пятницам. У неё потрясающие волосы цвета поздней осени и припылённые грустью зелёные глаза. Кристоферу Шистаду восемнадцать. У него сбитые в кровь костяшки на обеих руках и настолько высокая самооценка, что она не проходит в дверной проём. А ещё Крис до боли красив. Из общего у них только стылый норвежский воздух в лёгких. И вечерний Осло, огни которого обжигают каждую вторую искалеченную душу. Каждую первую - сжигают дотла./…никому вокруг не расскажу, как до сих пор тобой брежу…./
Эва красит губы вульгарно-винной помадой, и ей искренне наплевать на мнение матери об её испорченном поведении. Она думает лишь о том, как бы дожить до очередной пятницы и, наконец-то, открыть новую бутылку красного полусладкого. Нуре Сатре это также откровенно не нравится. Она пытается образумить Мун ежедневными нравоучениями, от которых Эву сразу начинает тошнить. Нура ведь понятия не имеет, что происходит с Квииг Мун. А Эва и не спешит изливать ей душу./… никому вокруг не расскажу, как я во снах тебя вижу…/
Кристофер появляется на пороге её дома так же неожиданно, как остывшее солнце в ноябре. Смотрит на неё с неприкрытым интересом, докуривает (четвёртую за час!) сигарету и протягивает ей большой букет потрясающих белых пионов. Чёртов засранец знает, как Эва их обожает. - Чего тебе? Она не приглашает его войти, старается не смотреть в глаза и лишь натягивает на замерзшие ладошки длинные рукава чёрного свитера, который он нарочно оставил в её шкафу. А, может, просто забыл. Эва понятия не имеет, какой из этих вариантов лучший. - Хочу поговорить. - А мне, знаешь ли, наплевать. Найди себе другую компанию. Девочка закусывает губу и шумно выдыхает. Каких-то пятнадцать минут назад она думала, что всё позади. Что она справилась со своей зависимостью от томного взгляда кофейных глаз Пенетратора Криса. Шистад сжимает замерзшую руку в кулак с такой силой, что на костяшках белеют шрамы. Всего месяц назад он думал, что всё прошло. Что он больше не болен девочкой с осенними волосами. - Я ведь не уйду, ты знаешь. Эва медлит ровно десять секунд, а затем отходит от дверного проёма, пропуская /не/желанного гостя в дом. Квииг Мун знает, что залечивать свои раны на этот раз будет намного сложнее./… моя осень теперь к тебе не относится…/