***
Первая яркая голубая вспышка озаряет его комнату лет в девять, когда он совершенно не знает что делать, когда страхи наконец готовы победить и сломать, а тишину уже не нарушить, темноту не разогнать. Перед ним появляется мальчик. Обычный такой, в странной синей пижаме, смешных квадратных очках и волосами во все стороны. Несколько секунд уходит лишь на то чтобы осознать - вот он, человек, живой. А мальчик смотрит на шокированного Дирка каким-то слишком теплым, нежным взглядом, глаза его будто мокрые от слез, а лицо все почему-то в грязи. Любимые очки Страйдера случайно падают на пол, когда к нему лезут с объятиями. “Дирк, Дирк, Дирк, Дирк, Дирк, я так скучал, гоже, Дирк, я видел так много, Дирк, малыш, Дирк, Дирк, Дирк... ” - повторяет неожиданный гость. И мыслей слишком много, и голова отказывается думать, а вопрос откуда его имя известно этому пареньку совсем теряется в тепле чужого тела. Это первый раз, когда Дирк Страйдер дотронулся до кого-то и правда живого, не считая себя. Чудак в пижаме исчезает также как и появился. Совершенно неожиданно, резко, и сопровождаемый слепящей вспышкой света. Он оставляет еще совсем маленького ребенка думать и искать: что же такое это было, кто же такой это был. А еще он оставляет Дирка ждать. Ждать нового появления странного парня, ждать объяснений, ждать подсказок. Бессмысленное существование все же обретает смысл - ему нужно узнать, докопаться до истины.***
Проходит четыре с половиной месяца, когда темноту в углах комнаты снова озаряет голубоватым светом. Страйдер, что сидит в это время на кровати напротив, лишь чуть заметно вздрагивает, но внутри у него все ликует, радуется, носится из сторону в сторону в предвкушении. - П-привет? Я Джон, Джон Эгберт, я… прости что так внезапно появился, я не очень уверен что могу управлять этим, оно забрасывает и.. - голос у него громкий, живой, немного писклявый и переходящий на бормотание с невероятной скоростью. Дирк пытается выхватить каждую деталь его образа, каждое движение, слово, складку одежды.. но что-то в голове кричит о том что этот мальчик будто бы отличается от того. Не то чтобы сильно - внешность та же, повадки тоже, но… он будто моложе, что ли? - ..я знаю, сложно это понять, но оно будто бы хватает тебя и тащит, тащит непонятно куда, я сам еще не привык и… - “Охереть.” - думает маленький Страйдер - “он все еще что-то болтает? Охереть.” - Кстати! Прости что сначала не спросил, я просто не привык быть где-то так долго, но.. как тебя зовут? То есть, я не имею ни малейшего понятия насколько здесь останусь, так что может нам получится познакомиться и так далее.. - Он глупо смеется, чешет затылок и впервые за все это время направляет свой взгляд в сторону хозяина комнаты. И Дирк замечает наконец цвет его глаз, замечает отсутствие в них того тепла и нежности, что буквально окутывали его при первой (а точно ли первой? ) их встрече, он видит в глубине лишь небо, неловкость и детскую наивность. - Дирк - тихо, размеренно, намного медленнее чем Джон - Дирк Страйдер. Мне казалось, мы уже виделись раньше. Ты знал мое имя. Детский голос звучит совсем не круто, но это сейчас меньше всего их обоих заботит. Эгберт сначала совсем не понимает о чем говорит этот мальчик, но потом его лицо озаряется и он также быстро как раньше, но уже более воодушевленно и радостно начинает рассказывать о “странной штуковине”, которая “кидает меня везде и вроде как забрасывает в самые разные времена и миры”, но в то же время “наверное, я думаю, меня более старого могло бы сюда занести чуть раньше чем меня сейчас и все могло перепутаться хаха”. И, не сказать, что Дирк понял абсолютно все, но ему явно стало хоть чуточку понятнее эта “странная штуковина”. Так что Страйдер продолжает задавать свои вопросы, а Джон продолжает отвечать на них с бешеной скоростью и жестикуляцией. Спустя часа два парень снова пропадает, на лице мальчика, что остался в комнате один, непроизвольно появляется ухмылка, а в груди образуется какое-то теплое непонятное чувство и надежда на то, что этот странный Эгдерп появится еще раз.***
Ожидание - самая ужасная вещь в мире, делает вывод для себя Страйдер. Джон-идиот-в-пижаме появляется иногда в не очень подходящие моменты, но Дирк всегда рад этому. Он общается с Рокси, она славная, и это Джон рассказал ему о существовании ДостаньКореша. Еще он много чего рассказывал о своей жизни, о том что видел, о том что думает. Он вообще в целом много болтал, но их обоих это весьма устраивало. Дирк не чувствовал себя одиноким, Джон тоже. Когда Страйдеру было четырнадцать он впервые увидел другого Джона. Нет, конечно, все Джоны которых он видел всегда отличались чем-то, и парень даже не всегда был уверен в одинаковом ли для них обоих порядке идут их встречи, но они оба как-то забывали об этом. Но Джон, которого встретил на свой день рождения теперь-уже-подросток-Дирк был будто бы сломан. И первым, что говорило об этом - были глаза. Больше не такие яркие, не светящиеся радостью и восторгом, не пышущие теплотой и нежностью, совсем другие, пугающие глаза, глаза отчаявшегося человека. Увидев Дирка, он упал. Упал ему в объятия, рыдал, кричал, хрипел и плакал, плакал, плакал. Его пижама всегда была целой, даже если он сам иногда мог быть ранен (как-то они предположили, что она сама восстанавливается), но сейчас капюшон был оторван, майка испачкана, штаны разорваны. Весь его облик, все его слова, ВСЕ в нем твердило “спаси меня, Дирк, обними меня, Дирк, не дай мне пожалуйста снова пропасть”. А Дирк делал все что мог. Он обнимал Джона, гладил его по спине, повторял что все будет хорошо и ждал, ждал, ждал, пока тот успокоится. - Ты слишком много видел, не так ли? - единственный вопрос прозвучавший в тот вечер. - Их убивали, Дирк, всех убивали.. Я видел столько смертей, Дирк, за что им это, за что мне это… - единственный ответ прозвучавший в тот вечер. Когда Джон исчез, Дирк первый раз понял нечто очень простое и сложное, что скрывалось у него внутри. Самое страшное, что есть на свете - это разбитый, рыдающий Джон. И Дирк должен его защитить, согреть, утешить. Дирк должен сказать ему о том, что чувствует теперь.***
После того случая Джон не появлялся год. Страйдер успел познакомится с Джейком и Джейн, успел отметить все черты Инглиша, что были так схожи с Эгбертовскими, успел окончательно осознать все что чувствует. Когда лучи снова озарили его комнату, страх, что глупый мальчик в пижаме больше на придет, уже начал захватывать себе место в мыслях. - Привет, Дирк! - и снова яркая до невозможности улыбка. Он боялся что не увидит ее больше. - Слушай, в прошлую нашу встречу я сделал нечто совершенно глупое, и я знаю, что не должен был, но… прости? Видимо я все-таки гей, хаха.. на самом деле я все еще не уверен… Дирк? Он останавливает свой монолог когда видит, что его слушатель смотрит на него в полном недоумении. Стоп, смотрит на него? Стоп, он без очков? - Дирк! Твои глаза, они… они золотые, вау! - и еще большая порция молчаливого недоумения окатывает парнишку с ног до головы. Проходит несколько секунд, когда до пятнадцатилетнего Дирка наконец доходит что произошло. Он без очков. Джон говорит о какой-то ошибке (для него она в будущем?), и это все очень сильно смахивает на нечто гейское. И о броже, если это так, то он съест вон того краснозадого смаппета. - Джон, я конечно понимаю, что мой шикарный вид мог с легкостью свести тебя с ума, но от этой нашей встречи веет неловкостью как от огромного чана с дерьмом. Потому что неловкость это ебаное дерьмо и вообще- И вообще, Дирк Страйдер не успевает. Дирк Страйдер не успевает закончить эту долбанную фразу, и снова одиночество накрывает его с головой. Он громко матерится, пинает парочку плюшевых задниц и выговаривается Кэлу. Он раздражен. Он не успел.***
Понять, что ты вроде как влюбился в парня лишь из-за того, что он слишком похож на другого - не лучшее чувство. Почему-то приходит ощущение своей никчемности, одолевает самоненависть, а голова гудит от фразы “ты ужасен”. Но он ничего не может с этим поделать! Джейк нравится ему, это абсолютно точно. Но в то же время фактом является и то, что эта влюбленность - результат неразделенных чувств, неподходящих обстоятельств и одного глупого парня в пижаме. И того, что этот парень чертовски долго не появляется. Что если эта его штуковина как-то сломалась? Что если он где-то застрял? Что если с ним что-то случилось? Что если он.. Что если его… Голова переполняется схожими по сути вопросами, ночи проходят в волнениях, Рокси почему-то говорит, что “дик дв ты сам не совй” и, наверное, она права. Эгберт появляется снова лишь на мгновение. Прямо перед Страйдером. Они буквально секунду просто смотрят друг на друга - большие, синие, испуганные и заплаканные глаза с надеждой и нерешительностью смотрят сквозь треугольные очки в маленькие, золотые и явно удивленные. В следующую секунду все происходит одновременно медленно и быстро, пугающе и прекрасно, странно и так по-родному. Мягкие, влажные, обкусанные губы прижимаются к сухим в робком порыве. Поцелуем это назвать сложно, скорее больше похоже на то как локти иногда случайно соприкасаются, когда вокруг слишком тесно. Но в то же время это так тепло, нежно, чувственно, что, кажется, все поцелуи состоявшиеся до этого в любой точке вселенной - неправильные и смазливые. Проходит еще секунда и на губах остается лишь слабое ощущение губ чужих, комната снова пустует, а один единственный живой человек в квартире еще несколько минут точно будет сидеть в ступоре. Мир будто замирает там.***
А через два дня начинается гонка. Дирку Страйдеру предлагают сыграть, он соглашается. Все вертится, крутится в бешеном водовороте, кто-то умирает, кто-то остается жив, он встречается с Джейком и первая мысль - “они и правда похожи”. А время все течет и течет неумолимо, сметая всех кто не успел свыкнуться с течением. Отношения строятся, рушатся, люди встречаются, сражаются и… И все же в какой-то момент мир замирает снова. Они победили, все победили. И в толпе мелькают глаза. Глаза синие, наполненные радостью и присущим только ребенку счастьем. На секунду они замирают, смотрят прямо на него, на Дирка Страйдера, с привычным теплом и нежностью, но сейчас почему-то еще с толикой радостной грусти. Кажется, будто оба они понимают все, будто вот он шанс встретиться без страха, что все сейчас пропадет. Но ни один из них не говорит ни слова, ни один из них не смотрит больше друг на друга. Те путешествия, что Джон совершил не должны были случаться. Их встречи, что состоялись, не должны были происходить. Те чувства, что возникли, не должны были… Сейчас Дирк один, все в их новой большой компании вместе, а он один. И почему-то на щеке что-то мокрое, и почему-то перед глазами другие глаза - красивые, теплые, нежные, синие. Это были первые глаза, которые Дирк Страйдер вообще увидел, это будут единственные глаза, которые он в последний раз вспомнит. И так же как он никогда не задавался вопросом о том почему же Джон так часто появлялся именно рядом с ним, он никогда не спросит себя от чего же старые чувства до сих пор остаются где-то в глубине.