Под луной

Ночь опустилась на город. Связала его своими безжизненными темными путами, заставляя затихнуть, заглохнуть до удушающей тишины. Улицы опустели, вряд ли хоть кто-то решится выйти из дома, опасаясь скрывающей мерзкие тайны темноты. Ведь этой ночью настолько темно, что даже очертания белой огромной вывески универмага с трудом различимы человеческим глазом. Тихо, холодно, туманно, будто само время остановилось, затаилось в ожидании… На краю города, в саду, где не ступал никто живой на протяжении вот уже многих лет, подул легкий ветерок, легко, неуверенно, будто опасаясь нарушить хрупкую, но одновременно тягучую и густую атмосферу, нависшую над старым садом. От земли веяло стужей, сыростью, трупами и вишнями. И, когда начало казаться, что ничего уже не произойдет, появилась девушка. Очертания ее тела расплывчатые, глаза мертвые, погасшие, лицо, хотя и молодое, выглядело увядшим и отстраненным. Быстро шагая, она должна была задевать собой кусты и ветви деревьев, но они проходили сквозь нее, будто бы ее не существовало. Наконец, она остановилась и присела на скамейку. Спустя несколько минут со стороны того же мавзолея, с которого вышла девушка, появился парень. В отличии от девушки, в его глазах еще оставалась часть того живого блеска, который есть у счастливых людей, а лицо не потеряло своего внутреннего очарования. Он медленно, неуверенно приблизился к скамейке и, постояв некоторое время, все же решился присесть. Ветер затих, словно стараясь расслышать этот чудный разговор, но потом, передумав, вновь поднялся над старым садом.  — Ты помнишь? — мужской шепот пронесся по воздуху. В глазах вновь, как и каждое полнолуние, вспыхнула светлая как лазурь надежда. Не услышав ответа, парень подвинулся ближе к девушке и накрыл ее руку своей. На миг их руки практически полностью расплылись в воздухе, но затем вновь обрели форму.  — Помнишь наши прежние встречи в этом саду? Еще несколько секунд слышно лишь ветер, дразнящий листья на деревьях и кустах. Затем, будто пробудившись ото сна, девушка выдернула свою руку.  — К чему эти бессмысленные воспоминания? Зачем вскрывать уже затянувшиеся раны? — ответила она высоким голосом, полным горечи.  — Мы любили друг друга… — растерянно прошептал парень, не понимая, что для нее это уже ничего не значит.  — Но это в прошлом. Все уже в прошлом, которого не изменить.  — А ты бы хотела… хотела бы изменить прошлое?  — Это неважно. Молчанье — тяжелое, отчаянное. Ветер — порывистый, горький.  — Но мы ведь любили друг друга, — снова повторил парень.  — Не начинай. Давай оставим прошлое в прошлом, — вымученным, но твердым голосом произнесла девушка.  — Но ты не можешь отрицать, что не помнишь, как любила меня, как все, о чем ты могла думать, был я. Я даже снился тебе, помнишь? Помнишь, как трепетала, когда я касался тебя, как шептала мое имя…  — Хватит! Это все уже прошло.  — Но… Блаженство наше было столь безмерно… Облака расступились, позволяя полной луне хотя бы немного осветить эту странную пару, сидящую на скамейке в молчании. Каждый из них был так близко к другому, но одновременно и так далеко…  — Но ты ведь помнишь, да? — отчаянно, с мольбой прошептал парень.  — Возможно… Да.  — Ведь есть еще надежда? Каждую полную луну, сидя на этой скамейке с ним, девушка давала утвердительный ответ. Но не в этот раз. Чувства, обуревавшие ее, не подлежали объяснению и пониманию. Но одно она понимала точно. В этих чувствах не было надежды. Она тлела внутри нее многие годы, пока в итоге на ее месте не поселилось темное отчаяние, затмевая собой все остальные эмоции. Кроме всепоглощающей боли.  — Надежда в черном небе умерла… — ветер подхватил шепот девушки, словно песню, наполненную безысходностью, разнося ее эхом по всему саду и на мили вокруг, заглядывая даже в самые заброшенные и нелюдимые закоулки. Скамейка одиноко стояла в старом саду. Вокруг были лишь заброшенные деревья, колючие кусты и мавзолей, заросший травой. И никакого следа девушки или парня. Они снова расстались. На этот раз навсегда. Спустя пару часов небо покрылось нежной розовато-оранжевой дымкой. Первые лучи солнца осветили город, вытряхивая из него мрак, давая людям еще один шанс, еще один день, еще одну надежду…