Химера

Сойдя со сцены, Итан на секунду задержался, увидев стоящего в стороне Питера. – Все нормально? – обеспокоенно спросил Феликс, чуть притормозив. – Да… идите, я догоню. – Не задерживайся, нам надо ехать. – Ладно. Итан и сам не понимал зачем он остался. Видеть Питера спустя столько лет было удивительно. Хейл уже давно перегорел и сейчас даже не знал, как ему реагировать на столь внезапный визит. Питер тем временем неуверенно подошел ближе, теребя в руках маленькую флешку. – Чего тебе? – первым начал Итан. – Я просто хотел тебя увидеть. Ты так повзрослел с нашей последней встречи, – с виноватым видом отозвался Питер. – Мне сорок один, я уже начал стареть, если не заметил, – огрызнулся барс. – Да, да… слушай, я тут сделал кое-что… хочу, чтобы ты взглянул, а потом, если захочешь поговорить и обсудить все, позвони мне, – Питер коротко взглянул на сына и протянул ему флешку. Итан, прижав уши, настороженно взглянул на носитель и неуверенно взял его в руки. – Что там? – Записи. Не хочу говорить, ты должен это увидеть сам. Я надеюсь после просмотра ты хотя бы сможешь меня понять. Мне осталось не так много. Рак желудка, все дела… до рождества может еще доживу. Ты единственный мой родственник и я хотел бы эти полгода провести с тобой, попытаться наладить отношения, так сказать… если, конечно, ты меня примешь… сын. Услышав последнее слово, Итан закипел от ярости, сжимая в руке полученный носитель. – Ты не имеешь права называть меня сыном! – выкрикнул он так, что некоторые работники сцены оглянулись. – Если ты хотел со мной хороших отношений, то надо было думать об этом сорок лет назад! С этими словами Итан развернулся и буквально выбежал на улицу, стараясь как можно быстрее попасть в автобус. Он был настолько зол, что даже не удосужился ответить Феликсу на вопрос. Он сразу спрятался в туалете, чтобы немного перевести дух и снять линзы с глаз. Хейл сидел в туалете и смотрел на флешку настолько долго, что заставил остальных волноваться. Он отвлекся от раздумий только когда Феликс постучал в дверь. На самом деле ему вовсе не хотелось смотреть файлы на этой флешке. Он не хотел иметь ничего общего с Питером, и ему было просто не интересно содержимое носителя. Но в какой-то момент любопытство взяло свое и, достав из сумки ноутбук, Хейл сел подальше от всех и включил первый из двух файлов. После просмотра записи своего первого дня рождения, Итан сидел еще какое-то время смотря на рабочий стол ноутбука, пытаясь осмыслить все и прийти к какому-то выводу. Для полноты картины происходящего Итану пришлось просмотреть и второй файл с объяснениями от Питера. Всю дорогу до Сан-Франциско Итан смотрел в пустоту опустошённым взглядом и думал о том, как ему реагировать на увиденное. Слезы сами текли по щекам не переставая, и, если бы Эмма не спала, он бы определенно разрыдался в голос. У него было много вопросов к Питеру, которые будили в нем забытую ненависть. Хейл долго смотрел на номер телефона оставленный так же на флешке и не решался позвонить до тех пор, пока их автобус не остановился на парковке отеля. Итан все же набрал номер Питера сидя на крышке унитаза в их номере, пока Феликс укладывал дочь спать и ложился сам. Итану было плевать на то, что сейчас была глубокая ночь. Он был уверен, что Питер ждет его звонка, и он не ошибся ведь тот поднял трубку сразу. – Знаешь, Питер… – устало начал Итан. – Ты такая мразь! Просто невыносимая… Какое право ты имел замыкаться в себе после смерти мамы, когда у тебя был годовалый я? – голос дрогнул и по щеке снова покатилась одинокая слеза. – Я знаю… прости меня, – виновато отозвался Питер. – Если хочешь поговорить с глазу на глаз, то я скину тебе мой адрес, а сейчас тебе лучше поспать. Насколько я знаю у тебя завтра выступление. – Как я смогу уснуть, зная, что ты такой мудак? – А ты все же попробуй. Тяжело вздохнув, Итан отключился, решив, что лучше все же будет поговорить с глазу на глаз, и отправился в постель, получив чуть позже смс с адресом квартиры. После концерта на следующий день, оставив свою команду, Итан отправился обратно в свой родной город на встречу. В глубине души он хотел, чтобы этой встречи не было. Итан был уверен, что ему не о чем разговаривать с Питером, но он все равно едет к нему, чтобы что? Итан не мог ответить на свой вопрос. Ему нечего было сказать Питеру, и он не хотел ничего слышать от него… Или все же хотел? Ну, иначе он бы твердо решил не то, чтобы не ехать, а не звонить Питеру вовсе. Когда Хейл подъехал к нужному дому, он еще какое-то время сидел в машине смотря в окна и решаясь выйти. В итоге он все же подошел к двери и постучал. – Я рад, что ты все же приехал, – произнес Питер как только открыл дверь. – Я сам не знаю зачем я приехал, – мрачно ответил Итан закрывая за собой дверь. – Ты вроде со мной поговорить хотел. Мне сказать тебе нечего. Ты мудак, и этим все сказано. – Я понимаю… я думал ты захочешь спросить меня о Эвелин, или… не знаю… накричишь на меня. – Я тоже так думал, но я успел перегореть пока ехал к тебе. Сейчас меня переполняют лишь ненависть, гнев и обида вперемешку, но почему-то мне не хочется тебе ничего говорить. В какой-то степени мне даже жаль тебя. – Я очень сожалею о том, что сделал, и я заслужил твое презрение, но скажи, у меня есть шанс поладить с тобой? – Зачем тебе это? – скептично поинтересовался Итан, скрестив на груди руки. – Если ты вышел досрочно, то ты мог и раньше связаться со мной. Зачем было ждать пока я приеду сюда? – Я боялся, что ты кинешь меня в черный список. Да и просто хотел увидеть тебя в живую. Итан смотрел на то, как нервничает Питер, явно боясь сказать что-то не так. В принципе он понимал с чего вдруг старик захотел с ним помириться. Скорее всего Питер боялся умирать в одиночестве, а Итан был единственным близким ему человеком. Отчего-то было такое чувство, что если он сейчас развернется и уйдет, не дав старику шанса, то потом будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Да, он ненавидел его за отобранное детство, и смерть матери никак не оправдывает его эгоистичный поступок, но все же… – Я не могу простить тебе того, что ты отобрал у меня детство. Ты не имел права замыкаться в себе, но ты позволил себе эту слабость и из-за этого пострадал я, хотя я был вообще не при чем. Но несмотря на это я готов дать тебе шанс. Может хотя бы сейчас ты сможешь стать мне отцом. – Спасибо, Итан, – сдерживая слезы, с искренней улыбкой сказал Питер. – Может хочешь чаю? – Не отказался бы. Сидя за столом они общались какое-то время, стараясь заново узнать друг друга. Итан рассказывал, что происходило с ним после того, как он уехал в Москву, а Питер рассказывал о жизни в тюрьме и том, какой была Эвелин, как они познакомились и как решались завести ребенка. Слушая старика, Хейл мимолетно представлял то, какой могла бы быть его жизнь, если бы мама не погибла, спасая его. Но все-таки, если бы это не случилось, он бы не познакомился с Феликсом и со всеми своими друзьями, у него не было бы Эммы и он не стал бы музыкантом. В принципе, если сравнивать прошлого и нынешнего Питера, то можно понять, что он сильно изменился. Если раньше он был строгим и принципиальным, то сейчас Итан чувствовал в нем мягкость и желание угодить, будто это были два разных человека. Все же тюрьма пошла ему на пользу. Когда пришло время уезжать, Итан пообещал приехать к старику еще раз после окончания тура и провести время вместе где-нибудь за городом ловя рыбу, пока у того было время. После своего визита Итан чувствовал себя как никогда свободно. Было ощущение, будто он скинул с плеч целый вагон обиды и ненависти, которые давили на него все двадцать лет, а он и не понимал этого.