Раскрась меня

Злость. Агрессия. Удавить своими руками, сломать каждый палец, заставить наглотаться таблетками, и в конец, в довершении ко всему, ебанным перочинным ножом, сосуд за сосудом, позвонок, за позвонком, отпилить уебку голову. Все то, что пережило когда-то самое ценное для него, должен был испытать, стоящий напротив ублюдок. - Как его зовут? – Ким не сопротивляется, когда брюнет хватает его за грудки и впечатывает в стену позади себя. - А ты, сука, догадайся! – Чонгук вглядывается, рассматривая потухший блеск в чужих глазах, и не знает, почему остановился. - Тэсс назвала его в честь меня? Так ты меня нашел? – Мужчина кивает сам себе и вновь замолкает, ожидая действий со стороны брюнета. Он не вправе решать за него. Он должен узнать, прежде чем ничего уже нельзя будет изменить. Он спросит Техена. Спросит о том, нуждается ли он в том, чтобы посмотреть, пока еще живому родителю, в глаза. Божество само решит, - вынесет приговор, а Чонгук, как верный исполнитель, возьмет на себя роль палача. И, он готов поклясться, что ни один его мускул, во время казни, не дрогнет. - Ты хоть представляешь, как он жил все это время?! – Чонгук выбивает воздух, ударяя прямо в солнечное сплетение. – Я столько раз мог его потерять! – Он добивает согнувшегося Кима ударом колена в голову. – Держи, тварь! – Брюнет кидает, в лежащего у его ног мужчину, флешку, которую продолжал носить с собой. – Если что, кровать с буквой «V», принадлежала твоему сыну. Наслаждайся своим творением! И молись, сука, чтобы Техен захотел с тобой увидеться! Чонгук толкает дверь, оставляя жертву, с главным номером один, в своем списке, и теряется в поворотах коридора, чтобы поскорее оказаться в своей машине. А дальше… Немного погодя… С «ним». С восьмым чудом света, что вопреки всему, смогло появиться на свет и озарить его жизнь подобно ядерному взрыву. Он зависим, он готов ползать в ногах за свои ошибки. Но, если его ошибки попали под амнистию Божества, то грехи других он сотрет, замазывая их толстым слоем липкой, теплой крови. – Чонгук смочил палец слюной и растер первую бардовую каплю на своем колене. Ему понравилось. Машина послушно загудела, выполняя все просьбы своего хозяина, но все же в дураках оставаться не хотелось. Осознание того, насколько они похожи, заставило Чонгука плутать по улицам, чтобы оторваться от «возможной» погони. Кинув машину на многоуровневой парковке, рядом с круглосуточным супермаркетом, Чонгук поспешил вниз, набирая привычный номер такси. Запах мочи и продаваемых недалеко хот-догов забивался сажей, скребя по легким памятью о персиках. Техена хотелось рядом. Под боком. Он колесил по городу, раздражая своим поведением водителя, но ничего не мог с этим поделать. Чувство, что он делает что-то грязное за спиной любимого человека, отравляли пока еще чистую душу. Он пытался убедить себя, что все это правильно, только во благо, но ебучее чувство предательства разъедало термитом изнутри. Посмотрев на часы и поняв, что он окончательно пропустил концерт Чимина, он назвал адрес их убежища. Время двенадцать, наверняка Техен завалит его кучей вопросов – Чонгук неуверенно открыл дверь. С кухни слышались обрывки оживленной беседы, приправленные сверху мелодией музыкального центра. Вся троица в сборе. Чимин, усевшись на колени к Юнги, размахивал руками в сторону окна, рассказывая про далекий Сеул, а Божество, положив голову, на сложенные на столе руки, улыбался, поддаваясь энергии друга. - Кролик?! – Техен мгновенно встрепенулся, и поднявшись с места, подлетел к нему, заключая в объятиях. - Я… - Чонгук судорожно придумывал оправдание своему затянувшемуся возвращению. - Мне все равно. – Техен прижался сильнее. – Главное, что ты пришел. – Брюнет опустил руки на его спину, и сжал настолько сильно, насколько позволял разум, чтобы не переломать случайно кости. Они просидели еще около двух часов. Чонгук пил Чивас и внимательно слушал возможную альтернативу собственного вечера. - Чонгук, ты бы знал, как Техен завел толпу! – Глаза Пака горели безумным пламенем. – Мы с Юнги были в таком шоке! Но блин… это чертовски круто! - Что он сделал? – Брюнет непонимающе уставился на радостного парня. - В общем, - Чимин прокашлялся, явно нервничая от возросшего внимания к своей персоне. – Там полетела диджейская установка, которая должна была развлекать людей пока меня переодевали, а Техени, - он повернулся к Божеству и расплылся в улыбке, – взял мой микрофон, спокойно вышел на сцену, и спел так, что галдящая толпа мгновенно замолчала. Я, конечно, ничего не понял, но песня звучала грустно. – Видимо вспомнив, Чимин нахмурился, но через секунду снова расцвел, - Наши менеджеры сняли это на камеру! – Парень порыскал в карманах и протянул ему телефон. – Зацени! – Техен рядом с ним сжал стакан. В отличие от Чимина, Чонгук понимал смысл песни, он не отрываясь смотрел в экран, где стоя у стойки с микрофоном, пел Техен: Мне надоело это место, Я надеюсь, что люди поменяются, Мне нужно время, чтобы вернуть то, что я отдал, И мои надежды, я должен сдерживать их, Хоть я и пытался сопротивляться, Я все равно хочу все это. Вижу бассейны, и гостиные, и самолеты, Я вижу маленький дом на холме и детские имена, Я вижу, как тихие ночи переливаются через лед, Но все рушится, и это моя ошибка. Только дураки влюбятся в тебя, Только дураки делают то, что я делаю, только дураки, Я в курсе, что, наши жизни никогда не столкнутся, Эти различия, и похоть, и твоя одержимость, Все эти мелочи, ты словно палка, а я баллончик, Пошло все к черту, я не сдамся, я все равно хочу все это. Только дураки влюбятся в тебя, Только дураки делают то, что я делаю, только дураки, Вижу бассейны, и гостиные, и самолеты, Я вижу маленький дом на холме и детские имена, Я вижу, как тихие ночи переливаются через лед, Но все рушится, и это моя ошибка. Только дураки влюбятся в тебя (только дураки), Только дураки делают то, что я делаю (только дураки), Дослушать песню до конца он так и не смог, подняв, присмиревшего Кима на руки, он понес его в зал. Может это то, что он чувствует? Хотя бы крошечный кусочек от большой дорогущей мозаики. Чонгук укладывает Техена на диван, и не отрываясь от его губ, скользил пальцами, по подтянутому телу, пытаясь запомнить мельчайшую деталь, самый незначительный шовчик и шрам. Все важно. - О Боже, как я люблю тебя! – Он цепляет зубами мочку уха, языком играясь с металлом, и забирается под шелковую рубашку, - Ты мое все! Прости, что снова срываюсь, но я не могу себя сдерживать, когда ты рядом… - Техен выгибается в спине и еле слышно стонет, когда Чонгук впивается ему в шею. - … Твоя очередь быть сверху… Умение Техена не задавать лишних, смущающих вопросов, бьет все рекорды, и он сразу перехватывает инициативу на себя, переворачивая его на спину и стаскивая джинсы вместе с бельем. Его глаза загораются совсем другим огнем, и брюнет тонет в них, позволяя почувствовать себя слабым и беспомощным. Им не пользуются, им наслаждаются. Техен зацеловывает его, оглаживает мышцы, сжимает бедра… рычит… и разводит ноги в стороны. Вот он – настоящий. Тот, кто полностью распоряжается своей жизнью, и кто заставляет хотеть себе подражать, в слабых попытках, хотя бы отчасти походить на святыню. Ненадолго оставляя его одного, Техен возвращается с бутылочкой смазки. И, черт возьми, Чонгук проклинает себя, потому что сам растягивал, только пальцами, смоченными в слюне. О нем заботятся в разы лучше, чем он сам. Запах персиков, и Чонгук готов смеяться, что сейчас пахнет, как его Божество. Техен нежен, он гладит отвлекая, а потом медленно вводит первый палец. Неловко и неуютно, а колени неумолимо хочется свести вместе, и, дернув за запястья вытащить из своей задницы костяную палочку. Блондин наклоняется пониже и дуя, на опадающий член, вбирает в рот. Ощущения смешиваются, Чонгук откидывается затылком на подушку и непроизвольно начинает двигать бедрами. В Техене мокро и горячо, но каждый раз, когда он заглатывает, упираясь носом в лобковые волосы, его палец проталкивается глубже и он оттягивает его к копчику, массируя стенку. - Блядь, солнышко… - Неожиданно для брюнета, Ким выпускает член и засасывает яичко, добавляя второй палец. Развернув руку, он начинает давить подушечками на простату, а мошонка сменяется мышцами сфинктера. Чонгук старается звучать менее по-бабски, но с треском проваливается, издав высокий продолжительный стон, от разряда пробежавшей по телу эйфории. - Тебя услышат. – Техен улыбается и снова возвращается к вылизыванию дырочки ануса. - Мне… мне блядь как-то похуй! – Чонгука снова кроет и он прикусывает ребро ладони, чтобы не кончить с позором, так и не приступив к сексу. Пальцы неожиданно вытаскивают и брюнет чувствует, как в него упирается скользкая и горячая головка. Он непроизвольно напрягается. Промелькнувшее сарказмом «тебя сейчас будут ебать», немного смягчает панику. – Ты такой развратный сейчас, кролик. – Ким выдыхает и медленно толкается внутрь. - Ммм… сука! – Чувство, что все внутри разрывает, сменяется неприятным жжением. Техен, с испугом замирает. – Дай… дай привыкнуть. – Боль растекается по пояснице, захватывая все новые позвонки. Ким держится. Долго. С завистливой выдержкой, ожидая разрешения. И только когда брюнет, смирился, что оттягивать момент бессмысленно и кивнул, подхватил его под колени, и начал двигаться. Сначала все тело онемело, но когда он открыл глаза и посмотрел, каким полным похоти и желания взглядом, смотрит на него Техен, чувства иголками стали ударять в пах. Заметив перемену, Ким хищно улыбнулся и ускорился. От стонов во рту пересохло, Чонгук сам не заметил, как начал подмахивать, стараясь насадиться сильнее. Собственный член бился об живот, размазывая по нему белесую смазку. Кончить! Ему срочно нужно кончить! Казалось, что он постоянно ходит по краю и никак не может с него упасть. Мозг уже ничего не соображает, выдавая только редкие обрывки того, как он сейчас широко раздвинув ноги, блядски просит пожестче. - Кролик… можно в тебя? – Техен весь мокрый и блестящий от пота, как Аполлон спустившийся с небес, начинает остервенело надрачивать ему. Внизу все завязывается тугим узлом и Чонгук, кажется на секунду, теряет способность видеть. Горячая сперма, толчками выстреливает сначала на его живот и уже потом, он чувствует подобную влажность внутри. Техен внимательно рассматривает, как его сперма вытекает из растраханной им дырочки, а потом наклоняется и снова начинает лизать, по-кошачьи выгнув спину и высунув наружу язык. Чонгук приподнимает бедра и поворачивается на живот, подкладывая под себя подушку. – Солнышко хочет помыть своего кролика? – Он с ехидством смотрит на дрожащего от возбуждения Кима, который начинает мастурбировать себе, не отрываясь от его задницы. - Очень хочу… очень.. – Он скулит, вытаскивает налившийся кровью член брюнета и смотрит, с таким бешено голодным взглядом, что Чонгук пугается, что он его просто откусит, но успокаивается, когда чувствует, что Техен начинает аккуратно вылизывать головку, а потом сосать. – Ты вкусный, кролик. Сможешь подрочить и кончить мне в рот? - Ты та еще блядь, солнышко… - Чонгук усаживается на край дивана, а Ким послушно сползает на пол, устраиваясь перед ним на колени и высовывая язык. От одного этого вида, можно отдать душу дьяволу. Брюнет обводит головкой контур губ, заводит блондину за щеку и одаривает слабой пощечиной. Техен, в отличие от него, создан чтобы быть снизу, чтобы принимать и краснеть от собственных поступков. Он любит, чтобы его контролировали, и Чонгук ему это дает. Он кончает, забрызгивая спермой красный язык и часть подбородка. Техен смакует несколько секунд, довольно прикрыв глаза, а потом откидывает голову назад и проглатывает все до последней капли, стирая пальцами с лица излишек и размазывая по собственному члену, который спустя мгновение марает белым темный паркет. Чонгук просыпается от ощущения прикосновений к своему утреннему стояку. Чужие пальцы, отделяемые от кожи лишь тонкой простыней, неуверенно сжимают и замирают. Чонгук открывает глаза, приподнимаясь на локтях и пытаясь сориентироваться. Сбоку от него, раскинувшись звездой, на животе, спит Божество. Чонгук непонимающе хмурится и переводит взгляд вперед. Перед ним, зажмурившись, стоит Чимин, окаменевшей статуей продолжающий держать его пенис. Выражения лица Пака постепенно сменяется всепоглощающей паникой, он громко втягивает воздух и медленно, убирая по одному, расцепляет пальцы. - Поздно, Чимини, - Чонгук ухмыляется и подставляет под спину подушку, - я проснулся. - Ч-Чонгук… - Чимин резко отдергивает руку и не открывая глаз пятится назад. - … Я… Я пришел сообщить, что мы с Юнги уезжаем, нас уже машина внизу ждет. - Необычный способ попрощаться. – Брюнет упивается видом краснеющего «малыша». – Или ты только с членом моим попрощаться решил? - Н-нет. – Пак срывается на писк. – Я боялся, что вы тут голые спите и решил растолкать Техена… - Но случайно подрочил мне? – Издеваться над милым Чимином, это так бодрит. Чонгук искренне старается не рассмеяться, но проснувшийся, бурчащий рядом Техен, с фразой «Повезло Юнги с будильником», разрушает все попытки. Они так громко смеются, что даже смущенный до этого Чимин, расплывается в улыбке и наконец-то открывает глаза. Но, видимо вид двух полуголых друзей, его снова пугает и он, прижав ладони к лицу, пытается отвернуться. Техен хватает его за локоть и тянет к ним на диван. Удивленно вскрикнув, Чимин сначала валится на Чонгука, проезжаясь накаченными ягодицами по стоящему члену, а потом, извернувшись, падает между ними. - Сука! – Брюнет мычит, стараясь успокоить пожар между ног, но боль пульсом растекается по венам. Техен обхватывает испуганного Пака ногами и прижимает к себе, преграждая любые попытки выбраться. – Никуда не отпущу тебя Чимини. – Он легко целует рыжую макушку и подмигивает согнувшемуся в адских муках брюнету. – Оставайся здесь с нами, будешь нас будить по утрам. Правда, кролик? - Нахуй такое пробуждение. – Чонгук выдыхает, чувствуя, что боль потихоньку начинает отступать. - Еще парочка таких раз и мой хуй можно будет выкинуть на помойку. - Прости меня, пожалуйста. – Пак выглядит совсем печально и видимо близкое общество обнаженного друга, который продолжает его тискать, как маленькую игрушку, только усугубляет ситуацию. Он жмуриться, отворачивается, но в конце концов его дыхание, начинает давать сбой, а с губ срывается стон удовольствия. Чимин - гей. Чонгук вопросительно смотрит на Техена, который видимо, тоже заметил возникшую проблему и одними губами произносит «Такое уже было?». Ким отрицательно мотает головой, но бедного Пака не отпускает, а лишь кивает в сторону дверей, намекая на то, что Юнги может зайти в любой момент. Чонгук подрывается и аккуратно прикрывает дверь, жалея, что Ким не успел и сюда поставить замок. - Маленький мой, тише. – Техен аккуратно укладывает Чимина на спину, пытаясь установить с ним зрительный контакт. – Ты этого хочешь? – Пак чуть не плачет, пытаясь прикрыть руками топорщащуюся ширинку. Он испуганно переводит взгляд с одного парня на другого, и краснеет еще больше прежнего. - Нет. Я не хочу предавать Юнги. – Чонгук облегченно выдыхает, он почему-то не сомневается в том, что Техен не будет брать Чимина силой. Собственно, как и в том, что подыграл бы Божеству и устроил бы групповуху, ведь к их «малышу» он отвращения не испытывает. - Чимини, ты нам очень дорог, если вдруг, ты захочешь, что-то попробовать, только скажи нам, хорошо? – Ким разговаривает мягко, как с ребенком, поглаживая Пака по щекам. – И если Юнги будет тебя обижать или понадобятся деньги, неважно какая сумма, просто свяжись с кем-нибудь из нас, ладно? - Мне так стыдно, Техени. – Чимин сворачивается в маленький комок и утыкается блондину в плечо. - Ну и чего ты стыдишься? – Чонгук садится рядом, предварительно накинув на себя простынь, и разворачивает рыжеволосого парня к себе лицом. – Ты гей Чимин и это нормально, что у тебя встает, когда к тебе прижимается голый парень, а напротив тебя лежит другой. Так что не парься, твоему шепелявому гному мы ничего не скажем. Окончательно успокаивать Чимина остается Техен, а Чонгук, схватив с пола джинсы и придерживаясь за ноющую, после секса поясницу, пошел на поиски другого гостя. - Вы там скоро попрощаетесь? – Усевшись на широкий подоконник, Юнги курил у окна. – Я уже полчаса жду, мы так на самолет опоздаем. - Скоро закончат. – Чонгук вытащил, из лежащей рядом с Миной пачки, сигарету и прикурив уселся рядом. Он хотел задать Юнги множество вопросов, один из которых непременно был бы связан с тем, что же скрывается за его прозвищем Шуга, и почему он решил от этого прошлого отказаться. И отказался ли? – Намджун все еще копает под Техена? Не поворачиваясь в его сторону, Юнги достал свой телефон, порылся в нем и протянул Чонгуку. От «Монстр»: - Узнай у Чонгука, кто такой этот врач, у которого он сегодня был, и как он связан с Кимом? Затушив окурок в пепельнице, Юнги поднялся и взял свой телефон обратно. – Он следит за мной, не так ли? – Чонгук ухмыльнулся и не дожидаясь, пока Мин выйдет из кухни, схватил его за воротник и со всей силы припечатал к стене. – Передай своему дружку, что я помню, как он ломал Техену пальцы и, что скоро я приду, чтобы сломать и ему кое-что. - Он ослабил хватку, позволяя Юнги отдышаться. – Удачного полета. Как это сложно быть актером. Чонгук улыбался, прощаясь с Чимином, стараясь не подавать виду, ни ему, ни Техену, что сейчас больше всего хочется сорваться, и полететь на исправление собственных ошибок. Как он мог так проебаться и забыть про то, что Намджун точит на Кима зуб и, что наверняка он не остановился, когда Чонгук пропал с его поля зрения. Как много он знает? Как много Чонгук успел ему показать? Техена надо отвлечь, иначе у него не будет места для маневра. – Солнышко, ты не думаешь, что нам стоит расслабиться и взять задание? – Техен удивленно заламывает бровь и отпивает горячий шоколад, из подаренной Чимином кружки. - Если только тебе, я больше не могу их брать, свое-то я не выполнил. – Чонгук склоняется над Кимом и аккуратно проводит большим пальцем по скуле. - Ты же Босс, какая разница, что ты нарушил глупое правило? – Техен прижимается щекой к его руке, закрывая глаза. - Это мои глупые правила и если я их не буду выполнять, то никто не будет. Я больше не в игре, кролик. Ты меня из нее вычеркнул, когда сказал мне исчезнуть тогда. – Чонгук дергается, сжимая челюсть, но Божество берет его руку и укладывает себе на шею. – Ты меня полностью можешь стереть когда захочешь, я не буду тебе сопротивляться. Ты думаешь, я не вижу, что ты делаешь, кролик? – Он не дает убрать ладонь, прижимая ее к себе сильнее. – Просто прикажи мне сидеть дома и я тебе не помешаю, только не наделай ошибок, хорошо? Я не все могу исправить. Страх мажет липкими пальцами – он проебался дважды. Король явно еще не он, но он учился у лучшего. Переламывая все внутри себя, Чонгук самостоятельно усиливает давление, перекрывая доступ кислорода под своей рукой. Ему нужно подыграть. Ни одна мышца, на лице его Божества не дрогнула, Техен закрыл глаза, разводя колени в стороны, чтобы Чонгуку было удобнее стоять. Холодная, тихая, молчаливая война титанов и каждое неверное движение, может стоить чьей-то жизни. Чонгук считал каждую секунду. На семьдесят восьмой, Техен опустил свои руки и сжал их в кулаки. На сто двадцатой, кровь стала оттенять его кожу в теплый сине-бордовый. На сто семьдесят четвертой, Чонгук был рад, что Ким не видит его слезы. На сто восемьдесят девятой, из закрытых плотно глаз, тоже потекла соленая вода. На сто девяностой – Чонгук проиграл. Техен хватал воздух, когда Чонгук не смог удержать себя на ногах и упал перед ним на колени. Кружка полетела вниз и разбилась на множество мелких осколков, оставляя коричневые кляксы на их одежде – Хватаясь за стол, Ким потянул Чонгука на себя, но не сумев, повалился на него сверху. Чонгук целовал шею с отметинами от собственных пальцев, а Техен остервенело цеплялся за края его джинсов, пытаясь их стащить. Они раздевали друг друга, катаясь по полу, за право быть сверху, а острая керамика впивалась в кожу, в безнадежной попытке остудить пыл. Блондин выгнулся дугой, когда Чонгук, загнал свой член в него без подготовки, - Ты следишь за мной?! – Чон схватил Кима за подбородок, продолжая вбиваться в бешеном ритме. - Ты копаешь под меня! – Техен с силой бьет его в скулу и пользуясь секундной дезориентацией, опрокидывает на спину, и приставив головку, толкается сквозь сжатое колечко мышц. - Сука! Больно! - Чонгук вырывается, ударяя Кима в живот, и схватив за волосы, резко входит сзади. – Говори что знаешь! Техен царапает все, до чего может дотянуться, рычит и матерится, когда брюнет прижимает его голову к полу, заставляя прогнуться в спине. – Ты знаешь, что я был среди тех детей и что Виктор был моим отчимом! – Ким стонет, закусывая губу. – Боже, кролик… я сейчас кончу. Чонгук бьет аппетитную ягодицу и входит под новым углом. – Еще! - Ты ездил в больницу, где находилась моя мать! И ты хочешь, чтобы Любовски вступил в клуб! – Техен благодарно мычит, когда Чонгук обхватывает его член рукой и начинает надрачивать. – Черт возьми! – Блондин выгибается, заливая руку Чонгука своей спермой, и сжимает внутри себя. – Кролик… больно! Больно отпусти! Вытащи его! - Тебе же нравиться когда больно! – Чон еще раз бьет по ягодице, но заметив на члене кровь, сразу вытаскивает, доводя себя до разрядки рукой. Техен пытается отползти, но брюнет успевает ухватить его за лодыжку и дернуть на себя. – Стоять! Что еще?! - Все! Больше я ничего не знаю! Честно! – Техен ложится на бок, прижимая исцарапанные ноги к груди и закрывая лицо руками. – Для чего это тебе? Я же отдал тебе все, что имею! - Потому, что я хочу убить всех, кто причинил тебе вред! Но видимо себя, мне тоже теперь придется убить! – Чонгук ложится рядом с Техеном и не сразу понимает, что Ким начинает смеяться. – Что? - Мы такие идиоты, ты знаешь. – Он убирает руки и Чонгук видит его улыбку. – Мы утром чуть не трахнули Чимина, а сейчас… – он обвел руками творящийся на кухне хаос, - чуть не поубивали друг друга. - Я бы тебя не убил… - Ты меня душил! – Техен не дает договорить. - Ты копаешь под меня! Вытираешь об меня ноги и трахаешь! Ты пользуешься мной и вертишь, как хочешь! Ты топишь меня в своей ненастоящей любви, а потом я узнаю, что ты связался за моей спиной с Намджуном! И даже когда я сдался и сказал, что готов быть просто твоей шлюхой, ты продолжил шлифовать мою душу об асфальт, копаясь в моем грязном белье! Я не ребус Чонгук и не игрушка! Я человек! – Техен подрывается, скользя по разлитому на полу шоколаду, хватается рукой за дверную ручку и дергает на себя дверь. Чонгук бежит за ним следом, заталкивая в ближайшую к ним комнату и прижав к стене, смотрит прямо в глаза. Внутри него растет монстр и он готов вырваться в любой момент, но этот монстр был рожден, чтобы защищать Божество, а не вредить ему. – Что, кролик? Опять скажешь, что любишь меня, а потом перетрахаешь половину своего университета и сольешь все про меня своему дружку? Только скажи какому, чтобы я успел подготовиться! Тому, что в погонах? Или тому, что против них? – Блондин шипит, делая попытку вырвать. – Что? Мне снова встать перед тобой раком? Так ты скажи мне кролик! Я все сделаю! Могу хоть у всех твоих друзей отсосать! Даже у Намджуна, если тебе будет так угодно! Только прекрати разыгрывать передо мной этот спектакль! - Да, что ты несешь! – Чонгук в бешенстве, проламывает межкомнатную перегородку. – Не веришь мне! Отлично! – Он отталкивается от стены и скрывается в спальне, в спешке натягивая на себя одежду, и хватая ключи от машины с комода. - Кролик, постой! – Техен виснет на нем, не давая открыть входную дверь. – Прости меня! Прости, пожалуйста! Не надо! – Чонгук расцепляет его пальцы и настойчиво отталкивает от себя. Брюнета кроет от контрастности собственной жизни. Его жутко бесит и злит, что его чувства не принимают всерьез, записывая в одну строчку с ложью. Так у них ничего не получится и ебучие американские горки, выбросят их, на ближайшем резком повороте. Только возможно уже насмерть. - Я устал Техен! Я просто от всего этого устал! То, что тебя окружали дерьмовые люди, не значит, что я один из них. И то, что я хочу узнать о тебе больше, не значит, что я копаю под тебя. Ты пиздишь, как дышишь Техен. Ты ебучий многоликий Бог, и я уже не знаю, кто ты настоящий. Сказал, что сделаешь все, что я тебе скажу? Так слушай меня внимательно! Я уйду сейчас, а ты подумай хорошенько, так ли я тебе нужен. Разберись в себе, разложи все по-полочкам, познакомься с девушкой, переспи с ней, только постарайся быть с ней самим собой. Дай себе шанс на нормальную жизнь. И если вдруг у тебя не получится, я буду тебя ждать. Но, если я снова тебя увижу, никаких масок я не потерплю. И если я узнаю, что ты не пытался, я даже слушать тебя не буду Техен, потому что я не буду верить ни одному твоему слову и ни одной твоей эмоции.

***

Это называется отравленной любовью. Больной, помешанной. Чонгук может дышать полной грудью, выветрился сумасшедший запах персиков, чудовище внутри него забилось в угол и уснуло. Он переехал в общежитие и абсолютно запретил себе вспоминать Божество. Купил себе новую машину, гораздо более дешевую и проезжает от их бывшей квартиры, как минимум, за километр. Он знает, что даже мельчайшая искра, способна убить все, чего он добился. Он перестал пить, даже бросил курить – полный контроль над собой. Снова лучший, – учеба, танцы. Он золотой сын. Можно собой гордиться, он самостоятельно вырвал себе сердце. Времени становиться неожиданно много. Он записывается в тир, убеждая себя, что это вовсе не для того, чтобы было удобней убивать людей, записанных на листке в его бумажнике. Самообман плюс смекалка и он уже знает, кто из них, где живет. Просто проходил мимо… просто случайно столкнулись… На полках прибавляются книги по юриспруденции, праву и анатомии, но это для общего развития. А боевые искусства, три раза в неделю, - для самообороны. Целых полгода строго режима, расписанного по минутам, и он мимолетом видит Божество, пока стоит на перекрестке, облокотившись на столб. Техен сидит в матово-черном Бентли, в белой дизайнерской рубашке с закатанными рукавами. На том месте, где когда-то красовался браслет, выбита татуировка, но Чонгук не может ее рассмотреть, от переизбытка чтения, зрение заметно ухудшилось. «Вот ты и умер Чонгук» Брюнет улыбается и переходит дорогу, он как раз собирался сегодня в оружейный магазин.