***
Встреча состоялась за два месяца до суда. В кабинет доктора, устроенный в полуофициальной обстановке, охранники привели заключенного #081486. Первое, что захватило внимание доктора Откина — настоящие глаза на искусственном лице, смотрящие на него с надеждой. Словно ему могли поверить тут. С человека сняли наручники, и он сел в кресло напротив доктора. Охрана осталась стоять у двери на случай, если преступник начнет буянить. Доктор откашлялся. — Ну, что ж… здравствуй, Сал. Меня зовут Джонс Откин, и я буду твоим врачом до суда. Ты знаешь, в чём заключается моя работа? — спросил доктор, внимательно изучая своего пациента. Салли смотрел на него пронзительным взглядом, заставляя чувствовать себя неуютно. — Знаю, — ответил он тихим голосом. — Вы думаете, я сошел с ума. Думаете, что это я убил человека и теперь выдумываю несуществующее, чтобы избежать наказания. — Салли закрыл глаза, и чувство дискомфорта исчезло, — но всё, что я сказал — правда. — Ты не совсем прав, Сал, — доктор немного наклонился вперед, облокачиваясь на колени. — Моя задача — помочь тебе. Если ты действительно веришь в свои слова, то моя задача состоит в том, чтобы найти источник твоей проблемы. Тебе ведь не нравится твоё нынешнее состояние? — Не нравится, — признался Салли, вновь устремив свой взгляд на доктора, — меня мучают ужасные сны и рассказы приведений. Я не мог помочь ни им, ни живым людям. А когда попытался… — он обвел рукой кабинет, показывая, к чему это привело. — Ладно, оставим призраков и живых на время в покое, — сказал Откин, делая пометки в своем блокноте. — Сейчас ты и я, мы должны помочь одному человеку — тебе. У нас не так много времени до суда, но мы можем начать разговор об абстрактных вещах, чтобы ты мог ко мне привыкнуть, тогда и рассказывать о случившемся будет легче. Некоторое время пациент молчал, и доктор было подумал, что это отказ. — Хорошо… — наконец-то сказал Салли. — Отлично. Давай поговорим о том, что все любят… — Откин задумался. — Животные. Их все любят. Сал, ты любишь животных? — Вы хотите узнать, боюсь ли я собак из-за того случая? — из-за протеза не было понятно, действительно ли Салли прищурил глаза или Откину это только показалось. — И в мыслях не было, — вздохнул он. — Ты слишком подозрителен. Так я не смогу тебе помочь. Ответ Салли был прост. — Я вам не доверяю. Он надеялся, но не доверял. Это и была основная проблема, мешающая всему процессу. Ещё несколько вопросов, на которые были получены похожие ответы, и доктор Откин завершил сеанс. С этим преступником ему предстояла тяжелая работа.***
— Наш мир несовершенен, правда? — с этого вопроса доктор начал следующий сеанс. Салли удивленно на него посмотрел. — Идеала не бывает, — сухо ответил он. — А если бы у тебя был шанс изменить его, чтобы ты сделал? — спросил Откин. — Я бы не позволял родителям умирать, — без раздумий ответил Салли. И добавил тише: — Хотя бы не такой смертью… — Ты скучаешь по маме? — задал вопрос доктор, записывая что-то в свой блокнот. — Да, — признал Салли. — Я ни разу не видел её после смерти. Не мог посетить место её смерти. Я одновременно хочу этого и нет. Я боюсь. Пока он говорил, Откин присматривался к нему, стараясь заметить хоть малейший намек на ложь. Мимика лица не могла выдать пациента. И как бы он ни старался, взгляд доктора всё время возвращался к глазам Салли. В них было столько грусти и сожалений, что было бы бесчеловечным обвинять этого человека во лжи. Откин понял: он не врет и действительно верит в свои слова. А потом осознал, что и сам хочет ему поверить. В стене внутреннего кирпичного дома появилась первая трещина.***
— Знаете, после того, что с вами случилось, я бы не удивился, появись у вас суицидальные наклонности. — Вы думаете, я пытался покончить с собой? — удивился Салли. Доктор явно задавал не те вопросы, которые он ожидал услышать. Это одновременно и изумляло, и пробуждало интерес к личности доктора. Салли он не показался обычным врачом, хотя Откин явно хотел им быть. Возможно, он даже сможет его понять… — Я предполагаю, — уклончиво ответил доктор. С каждым разом ответы Салли были всё информативнее, но и Откину приходилось прилагать усилия, чтобы не показывать свои эмоции. — Не было у меня таких мыслей, — Салли вздохнул. — Многие думают, что проблемы есть только на этой стороне. Я видел жителей обоих сторон. Там ничуть не лучше, даже наоборот. Взять хотя бы Меган… — Меган? — переспросил доктор. — Девочка, что была убита. Ну, поскольку вы не верите в призраков, то для вас она уже не существует, — съязвил Салли. Откин не нашел, что ответить. Пациент прав. Он не верил. Он хотел поверить.***
— У тебя было прозвище в школе? — спросил доктор и, прежде чем Салли успел ответить, откинулся на диван и продолжил, — У меня было. Знаешь, уже в детстве у меня было плохое зрение. Я носил уродливые круглые очки с тяжелой оправой. Меня прозвали Пандой. Салли в которой раз удивился его манере вести разговор. Он не спрашивал то, чего ожидал Салли, не давил на него, рассказывал что-то о себе. И хотя это не могло, — пока не могло, — заставить пациента доверять ему, Салли мог чувствовать себя спокойней в этом кабинете. — Салли-кромсали, — признался он. Откин изумленно присвистнул. — Не слишком милое прозвище. Из-за лица? Салли отвел взгляд. — Не только. Доктор понимающе кивнул, не собираясь дальше развивать эту тему.***
— Я люблю фиолетовый цвет, — сказал Откин, ставя на стол перед Салли две кружки с чаем. — Я уже даже не удивляюсь… — пробормотал пациент. — А у тебя есть любимый цвет? — спросил доктор, отпивая из своей кружки. — Нет… — Салли задумался. — Хотя красный должен мне помочь. Красный шар… — Прости, Сал, я не совсем понимаю… — Всё в порядке, — перебил пациент. — Я тоже.***
— У тебя были друзья, кроме Ларри? — Конечно же, — оживился Салли, — Тодд, Пых, Эшли. Ещё были студенты этажом ниже, но с ними я не так часто проводил время, как хотелось бы. — А с кем из них ты общаешься и сейчас? — задал ещё один вопрос Откин. Салли промолчал. — Что ж, Сал, это вполне нормально, многие школьные друзья перестают… — А вы скучаете по своим школьным друзьям? — вдруг задал вопрос пациент. Доктор с удивлением на него посмотрел, но ответил: — По некоторым. Это нормально. — Как думаете, мы… — Салли замялся и Откин подождал, пока пациент сформулирует мысль, — мы могли бы стать друзьями в другой ситуации? Доктор задумался. Почему-то в этот момент он не радовался тому, что такой вопрос мог свидетельствовать о большом результате, что давали их встречи. Откин хотел ответить не как доктор, а как человек. — Может быть, Сал, может быть, — сказал он правду. Пациент кивнул. Доктор готов был поспорить что, если бы не протез, сейчас бы Салли улыбался.***
С их первой встречи прошло полтора месяца. Чем больше они говорили, тем больше Откин убеждался в одном. Демоны нереальны. Призраки нереальны. Живой человек, готовый умереть, доказывая их существование, — реален. Несмотря на то, что беседы доктора и Салли проходили в комфортной атмосфере, Салли не доверял ему, говоря о прошлом отдельными фразами, недостаточными для полной картины. Откин уже давно верил в то, что его пациент верит в свои слова. Но для отчета, да и из интереса, ему хотелось узнать всю историю целиком. К тому же Салли не выглядел, как душевнобольной. На суде с помощью доктора его, конечно, признают невменяемым, но Откин потихоньку начинал верить в слова Салли. Конечно, для его пациента мистика реальна, он в неё верил, но эта вера распространялась и на доктора. Стены внутреннего кирпичного дома были полностью покрыты трещинами. Именно поэтому он собирался услышать от Салли полную историю. Собирался убедиться в своей правоте и вернуть душевное равновесие. На следующей встрече, после пары общих вопросов, Откин решил действовать. — Послушай, Сал. Мы с тобой беседуем в этом кабинете два раза в неделю на протяжении полутора месяцев. И ты до сих пор мне не доверяешь. Салли внимательно посмотрел на доктора, пытаясь понять, шутит он или говорит об этом всерьёз. — Вы очень приятный человек, доктор Откин. В других обстоятельствах всё было бы проще. Но я не могу доверять человеку, который считает меня сумасшедшим. Я не хочу врать на суде. Доктор вздохнул. — Прости, я не так сформулировал мысль. Я всё ещё не могу понять, врешь ты или нет. — Спустя полтора месяца общения? — спросил удивленно Салли. — Да. Обычно мимика пациентов выдает их, но с тобой в этом плане труднее, — Откин ещё раз вздохнул. Некоторое время они сидели молча. — Вы хотите увидеть меня без протеза? Если вы увидите меня таким, то поверите, что я не сумасшедший? — спросил пациент и прежде, чем доктор успел возразить, медленно поднял руки, расстегивая застежки на затылке. Охранники у двери напряглись от этого действия, но Откин подал им знак рукой, что всё в порядке. Раздался щелчок, и Салли положил протез на стол. Доктор замер. На мертвом лице были живые глаза. Загрубевшее мясо, застывшая кровь, огромные борозды шрамов — всё будто бы было слеплено плохим скульптором, нелюбящим своё творение. Салли начал говорить, и плоть, что осталась от губ, зашевелилась: — Вам кажется, что так лучше, доктор? Вы довольны? Что вы об этом думаете? Откин медленно провел рукой по волосам, собираясь с мыслями. — Я не хотел тебя заставлять это делать, Сал. Извини, если это доставляет тебе дискомфорт… — Что вы об этом думаете? — повторил свой вопрос Салли, указывая на своё лицо. Доктор задумался и не заметил, как сказал: — У тебя красивые глаза. Они не похожи на глаза душевнобольного. Салли ошарашено посмотрел на доктора, а потом облегченно рассмеялся. Доктор с изумлением смотрел на реакцию пациента. — Простите, доктор. Обычно я слышу совсем другое, — пациент вздохнул, успокаиваясь. — Но вы правы, так легче говорить. Задавайте вопросы, я постараюсь ответить. И… Спасибо за доверие. И хотя доктор хотел сразу перейти к вопросам о прошлом пациента, ещё одну встречу он потратил на общие вопросы, опасаясь, что отсутствие протеза может навредить психике Салли. Но, казалось, его пациент стал информативнее, ему было легче отвечать на тяжелые вопросы. И тогда Откин наконец-то перешел к самой истории больного. Салли подробно рассказывал о переезде, Чарли, призраках. Слишком подробно. Им не хватило двух оставшихся встреч для того, чтобы Салли рассказал всё. К концу последнего сеанса у Откина не осталось сомнений в том, что Салли не врет и действительно верит в эту историю. Только он был слишком убедителен. Слишком. Доктор почти, почти поверил в его слова. — Поднимитесь в домик на дереве! Пожалуйста, просто сходите туда и убедитесь сами! Вы найдете все нужные доказательства! — в отчаянии выкрикнул Салли, когда охранники выводили его из кабинета. Больше доктор Откин его не увидит. Сейчас ему следовало пойти писать отчет о заключенном #081486, предоставляя суду доказательства о его невменяемости, а после подыскать хорошего лечащего врача и забыть об этом деле. Ему не следовало искать на карте этот дом. Ему не следовало садиться в машину и убивать полдня на дорогу. Прежний доктор никогда, никогда бы так не сделал. Но реальность Откина пошатнулась. Салли был таким убедительным, что доктор поехал к этому дому, чтобы не оставить в себе ни капли сомнений — его мир есть явь. Дом оказался давно заброшенным разрушенным зданием. Откин не стал долго рассматривать его, направляясь к дереву, где и должен быть домик Ларри. И действительно к дереву были приколочены деревянные ступеньки, наполовину сгнившие от времени. Доктор медленно залез наверх, стараясь не упасть. Внутри домик был пыльным скоплением старых вещей. Откин рассматривал их, аккуратно шагая по доскам, боясь оступиться и упасть. Фотография семьи Ларри, коробка с барахлом, заржавевшие инструменты и потускневшие картины. В домике не было ничего сверхъестественного. Откин ощутил разочарование и стыд. Он действительно поверил сумасшедшему убийце? Он действительно ехал сюда полдня, ожидая увидеть толпу призраков и демонов? Салли хоть и был убедительным, но это лишь потому, что он сам жил в мире своих фантазий. На самом деле ничего нет… Вдруг воздух перед ним забугрился и из поднимающейся плоти перед доктором возник человек. Длинные волосы, острый нос, старая футболка с инициалами «SF», круги под глазами… Откин узнал в мужчине Ларри. Только в отличие от мальчика на фотографии, стоящий перед ним Ларри обзавелся щетиной, а взгляд карих глаз был пустым. А ещё через него отлично было видно противоположную стену дома. Прежняя жизнь Откина вдруг оказалась такой картонной, такой неживой, такой ненастоящей. — Что… Что-о? А-а-а-а-а! — завопил доктор, не в силах выразить свои чувства словами. Его мир треснул и пал, как падает дом, построенный из плохого, ненастоящего материала. Он всё понял. Демоны реальны. Призраки реальны. Живой человек, который умрет, считаясь безумцем, реален. Это и была та реальность, которая не должна существовать. Однако она и есть явь. Стоящий перед ним призрак — вот тому доказательство. Шум в ушах не дал услышать Откину речь призрака. Доктор попытался руками загородиться от Ларри, чувствуя, как бешено бьётся сердце. Он провалился в темноту.