Иная жизнь или Принцессы шоу бизнеса.

***

Наплакавшись, умывшись и переодевшись в свои любимые бриджи и кофточку, вернулась к столу. Чимина уже не было. Тэ сидел и что-то методично жевал, тяжело вздыхая. — Где мой сонбэ? — спросила я. — Ушёл в спальню и завалился спать. — Там же Софи спит! — подскочила я со стула. Мы тихо подкрались к комнате, приоткрыли дверь, заглянув туда оба. На дальнем краю двухмесной кровати спала Софи, укутавшись с головой одеялом. Чимин лежал лицом к нам, на ближнем краю кровати и сладко спал, подложив ладошку под щёку. Казалось он даже не заметил присутствия девушки, которую вчера подпоил и поцеловал. Мы уже собирались уходить, как вдруг Софи откинула одеяло и запинала его, уронив на пол. Затем повернулась к Чимину и закинула по привычке на него ногу и руку, думая что это я. Чими не шелохнулся. Мы брызнули смешками. Тихонько закрыв дверь, Ви взял меня за запястье и отвел к дивану: — Мы услышим, когда они проснуться, это точно! Тэхён, усадил меня на диван и всучил подушку, потом, получив моё согласие, скинул свитер и носки. Устроившись возле дивана на полу, скрестив ноги, поставил на них мои ноги и поглаживая их по щиколоткам, наконец заговорил: Тэ. — Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Через эти боль и отчаяние из-за бессилия что-либо изменить или чем-то помочь, прошёл тоже. Ал. — Ты не смог быть со своей бабушкой, когда она умирала? Тэ. — Не только. У моего друга тоже была неизлечимая болезнь. И я не смог ему помочь или облегчить его страдания. Не смог быть с ним из-за съёмок клипов, фотосессий, перелётов, концертов... Ал. — Ты говоришь о том парне, который покончил с собой? Тэ. — Да, о нём, — он поджал задрожавшие губы и процедил сквозь зубы: — Ненавижу шоу бизнес!... Ал. — Ненавижу к-поп! Ненавижу сасенфанатов! — продолжила я. Ви посмотрел на меня с недоумением и спросил: Тэ. — Что? И ты тоже так говоришь?! АЛ. — Нет. Так всегда говорит Софи, когда удаляет переписки с Санхи или с Чимином. Тэ. — Бедняжка! — с сочувствием произнёс парень. — Но это плата наша за любовь, которую нам дарят наши фанаты. Ал. — АГА! Мы, как альпинисты, должны идти вперёд, вверх, к вершине. Теряя друзей, отрекаясь от любимых, покидая семьи родителей и не имея возможности создать свои: "мёртвое поколение" между третьим и пятым, — продолжила снова я его мысль. Тэ. — Да, именно эту мысль я и хотел до тебя донести. Но в более мягкой форме. Платить придётся за каждое сердце фаната, за каждый концерт, за любовь зрителей, за славу и признание. Ал. — И каждый раз цена будет больше и больше. Тэ. — Так. Но это насколько жёстко сказано! Ал. — А ещё, стоя на сцене и видя качающееся море фанфонариков, слыша гул аплодисментов и поднимаясь на сцену за очередной наградой, которую вам подарили ваши фанаты, ты переживаешь такую бурю чувств и эмоций, такую эйфорию! И это тот наркотик, от которого уже невозможно отказаться, без которого ты уже не можешь ни жить, ни дышать! Тэхён кивал, глядя на меня завороженно. Тэ. — Обалдеть! Я не умею так точно выражать свои мысли и чувства. Сильно сказано. Эта Эйфория и есть наш наркотик, Сцена — как шприц, Слава и признание — это вершины наших Эверестов, которые ещё предстоит покорить! Точнее и не скажешь. Ал. — Тогда, если ты закончил меня утешать и жалеть, может поговорим о чём-нибудь другом? Тэ. — С удовольствием. Время сегодня навалом, все свободны. Если, конечно у тебя нет других планов и, если я тебя устраиваю, как собеседник, то давай, поговорим. Ал. — У тебя такой вид, будто ты хочешь о чём-то спросить, но не знаешь как начать. Он кивнул. Тэ. — Но, сначала я спрошу о другом. Ал. — Давай уже. Тэ. — Тебе так комфортно, ты — там, я — здесь, — он показал ладонями разницу высоты приземления наших мягких мест. Ал. — Да, главное, чтобы тебе было удобно, а мне нормально. Тэ. — Просто ты ни разу не предложила мне пересесть на диван, рядом с тобой, как это обычно делают другие. Ал.— Потому что я понимаю для чего или почему ты сидишь именно там. Тэ. — Правда? Ты и это понимаешь? Ал. — Я думаю, это потому, что ты выше меня. Сидя на одном уровне со мной, чувствуешь дискомфорт. А когда ты сидишь на уровне ниже, тебе хорошо видно моё лицо. Даже, когда я наклоняю голову или опускаю глаза, ты видишь мой взгляд, что очень важно для поддержания зрительного контакта. Именно это очень важно для тебя в общении. /Как я могу вести столь заумные беседы, изучая язык всего второй год? Да это ж просто, как говорят истинно верующие в интернет: "И GOOGLE нам в помощь! И, да хранит тебя от ошибок, онлайн переводчик!" Нет, на самом деле есть волонтёры-переводчики, которые готовы помочь с переводом, чуть ли не круглосуточно. У меня тоже появилась пара таких друзей-переводчиков./ Тэ. — Я только недавно это понял и смог объяснить эту мою привычку. А почему ты никогда не злишься, то есть не озлобляешься и не развиваешь неприязнь? И не только ко мне. Ал. — Потому что стараюсь этому научиться с тех пор, как заметила эту особенность поведения у Чимина. А в твоём случае, понимаю почему ты так поступаешь. Считаю, что если узнать причину или мотив поступка человека, то можно всё объяснить. Главное понять, а не осуждать. Сломать сложный механизм взаимоотношений очень легко, а вот предпринять попытки понять другого и наладить их — это дорогого стоит, но оно того стоит- так папа говорит. Помнишь девушку моего брата, мою подругу Наину, которая делала нам причёски? Подруга... А четыре месяца назад мы с ней были врагами. Из-за глупого нежелания понять друг друга. Тэ. — Серьёзно? Невероятно! Ал. — Если ты хочешь мне что-нибудь объяснить, то сделай это. Может нам действительно станет легче общаться и понимать друг друга. Неспроста же ты об этом заговорил. Тэ. — Точно. Раньше я злился на Чимина и Намджуна из-за того, что не понимал: "Почему они так в тебя вцепились мёртвой хваткой, даже ссорились?" Считал, что все девушки... Как это сказать.? Ал. — Глупые. Тэ. — Ну почти это слово. Думал: "Из-за какой-то глупой девчонки такие споры, за её внимание такая борьба?!" Я их действительно не понимал. До тех пор, пока мы с тобой не пообщались на мастер-классе. Пока не поработали вместе над дэнспрактикой и вокалом. Тогда понял: "Да! Эта девушка достойна того, чтобы за её внимание боролись два моих друга." Меня отпустило. Куда-то исчезли ревность, раздражительность и злость. И мне вдруг захотелось побороться за тебя, побороться за твоё внимание ко мне. Ал. — И ты подумал, что влюбился?! Тэ. — ДА! ДА. Я решил, что втрескался в тебя. В результате вчера эта глупая выходка с соджу и в коридоре... Ал. — Да уж, Тэхён, вчера ты отличился. Не представляешь, какую боль причинил Минхёку! Ему сейчас итак очень плохо. Представь каково это: пережить предательство человека, которому доверял, который отвечал за твою безопасность, а оказалось, что он шпионил за тобой и продавал инфу и фото о твоей личной жизни; пережить шантаж с намёком навредить его карьере; угрозы и попытки расправиться с ни в чём ни повинными людьми (со мной и с Софи); пережить обвинения в соц. сетях в гомосексуализме. А ты знаешь отношение корейского общества к этому лучше меня. И всё это за полтора месяца! Тэ. — Поэтому ты так переживала? Понятно. Это всё как-то связанно с тобой? Все эти события? Ал. — Я только невольный участник этих событий, но не являюсь их причиной. Теперь, когда ваш проект с трейни почти завершён, я могу тебе рассказать. Минхёк пытался предотвратить попытки сорвать этот проект. Он защищал меня и Софи, подвергся нападкам и преследованиям, отказавшись участвовать в этих грязных играх. Даже пару раз умудрился спасти жизнь мне. То, что он сделал ещё долго будет бить по его сольной карьере и карьере группы... Ему будут продолжать мстить. Тэ.— Не понимаю. Его компании-то мы чем помешали? Ал.— Не им. Вы видимо заняли место на Олимпе Славы, которое крышеносцы, они же корононосцы, намеревались отдать другим, за кого, полагаю, очень много заплатили. Тэ.— Надо предупредить директора! И парней! Ал.— Мы с Минхёком это уже давно сделали. Сразу же, как только поняли, что они ни перед чем не остановятся, мы обратились к нашему директору Пан Шихёку. Уже предприняты меры к усилению вашей безопасности: проверяется ваша еда, одежда и подарки, и поэтому усилена ваша охрана. Вчера нас развозило такси? Наверняка тоже свои люди. Поэтому объявили, что перестанут принимать подарки для вас от фанатов. Поэтому вас перевезли жить в закрытый, охраняемый район Сеула. Директор основательно за это взялся. Именно поэтому нам дали вчера свободу и все разъехались, чтобы вы могли нормально расслабиться и отдохнуть. Но уверена, что за нами приглядывали и я видела несколько мужчин, ходивших вокруг кафе, отгоняющих папарацци. Вы даже не представляете что для него значите! Как директор за вас боится! Как он за вас сражается! Почти сразу же вычислили диверсанта и блокировали его, вернее сделали двойным агентом. После окончания проекта с ним будет аннулирован контракт без штрафов, на этом условии он и согласился рассказывать о диверсиях, чтобы их могли предотвращать. И первый выбывший трейни пострадал из-за этих интриг, став практически инвалидом. Тэ.— Откуда ты всё это знаешь? Ты что шпионка? Ты из КГБ или из ЦРУ, из НАЦ. Безопасности? Ал.— Дурачок! Скажешь тоже! Шпионка! Директор рассказал мне обо всём, зная, что я схожу с ума от этого всего. А парням знать нельзя. Вспомни их реакцию, когда начали поступать угрозы застрелить Чимина прямо во время концерта?! Они этого и добиваются: вывести вас из равновесия, выбить из стабильности, лишить чувства защищённости, разрушить вас изнутри. Так что я лучше тебя понимаю какую цену платят за успех в шоу бизнесе, хотя сама в него только пришла. ТЭ.— Так угрозы Чимину убить его во время концерта тоже ИХ рук дело? Ал.— Пока доказательств нет. И что другие несчастные случаи или странные события произошедшие за последние полгода-год, их рук дело, тоже пока не подтверждается. Очень надеемся, что это разовая акция агрессии. Просто будь осторожен и приглядывай за парнями. Но без фобий и без фанатизма, умаляю! Тэ.— Теперь мне многое понятно. Ал.— А перед Минхёком, надеюсь, ты извинишься. Вы могли бы стать друзьями, потому что во многом похожи. Тэ.— Интересно, в чём мы похожи? — спросил он меня, положив подбородок на мои колени, хитро улыбаясь и сверкнув глазами. — Может у меня есть шанс, раз мы похожи? — за что я незамедлительно отвесила ему щелчок по лбу и стала лупить подушкой по голове. Ал.— Ах, ты, коварный извращенец! Тэ.— Шучу! Шучу я! Хватит! Ал.— Ещё раз и в глаз! — продолжая атаку подушкой, наигранно злобно говорила я. Тэ.— Нет, только не бей! У нас на днях съёмки заключительного эпизода для шоу! Ладно, бей, только не по моей гордости! Только не по милому личику! — Наигранно пугливо и умоляюще говорил Тэхён, подставляя под удары руки, закрывая ими лицо. На долго меня, конечно же, не хватило. Запыхавшиеся и счастливые, мы снова уселись на прежние места. Тэ. — Так всё-таки в чём мы похожи? Ал. — Оба очень эмоциональные, чувствительные, в смысле обидчивые. Очень пластичные и досконально прорабатываете образ и чувства персонажа, а не только движения. Тэ. — Ты права, надо будет с ним пообщаться. Можно ещё вопрос? — я кивнула. — А тебя не смущает, что я вот так прикасаюсь своими руками к твоим ногам? Ал. — Если эти руки не полезут выше, то нет. Я давно заметила, что тебе больше других необходим телесный, тактильный контакт и зрительный с теми, кто рядом, с кем ты общаешься, особенно с близкими друзьями. А остальных ты не подпускаешь ближе, чем на расстояние вытянутой руки. В этом вы с Хёком тоже похожи. И, кстати, я ценю то, что ты борешься за моё внимание и, что так близко впустил меня в своё личное пространство. Тэ. — Жаль, что мы не можем быть друзьями. Ал. — Да, ты прав, Минхёк ЭТОГО— я указала на его ладони, обхватившие мои щиколотки. — ...не переживёт. Зато есть вариант: подружиться с Хёком и общаться втроём. Но ты ещё что-то хотел спросить. Ви облизнул пересохшие губы и кивнул: Тэ. — Ты всегда носочки в тон одежды подбираешь? Специально что ли, даже дома? Ал. — Стараюсь. Но ты не об этом хотел спросить. Тэ. — Точно, вопрос был другим. А что ещё ты обо мне знаешь? Ал. — Ну, например, что ты бы сейчас с удовольствием навёл бардак у меня на голове. Тебе очень нравятся волосы, нравится их мягкое шелковистое прикосновение, как они переливаются, как волнами и каскадом ниспадают. А когда их приподнимаешь и потом они падают с твоих пальцев... Ты от этого просто балдеешь. Прости, я задела самое сокровенное. У меня племянник такой же, тоже обожает, как он говорит: манюнить волосы. Он аж дрожит и сжимает зубы, когда ему разрешаешь их потискать. Тэхён прибывал в какой-то прострации, странно глядя сквозь меня. Видимо это действительно очень глубоко его задело. Он молчал, не зная что сказать и как реагировать. Для него это было слишком личное и было непривычным то, что его не осуждают, не высмеивают, а понимают и принимают таким, какой он есть, тем более девушка. Ал. — Не переживай! У большинства людей есть какие-нибудь странные или как говорят те, кто их не имеет "дурацкие" привычки или фетиш. Хочешь, я открою тебе один свой маленький секрет, что бы ты не чувствовал себя таким "обнажённым"? Парень кивнул, всё ещё не поднимая взгляд. Ал.— Мне очень нравится одна необычная для других часть тела. Кто-то любуется изгибом длинной шеи, кто-то запястьем и длинными пальцами, они мне, конечно тоже нравятся, но больше всего мне нравятся ступни. Щиколотки и босые ноги. Обожаю ими любоваться. Балдею, когда кто-то ходит босой. Тэ.— Правда? Ал.— Да. Есть форма стоп, которая мне особенно нравится, особый изгиб. Обожаю наблюдать как кто-нибудь ходит босяком. Кстати, ты знаешь, вернее понимаешь, что мы не властны над нашими предпочтениями? Не от нас зависит будут ли нам нравится брюнеты или блондины, высокие или низкие, большая грудь или большая попа, осиная талия или широкие плечи, белоснежная кожа или смуглолицые — всё это решено за нас, ещё ДО нашего рождения. И большинство наших предпочтений заложены, как и поётся в вашей песне: в ДНКа. А уже потом на это накладывается отпечаток нашего окружения, воспитания, условий жизни. Раскрашивая, как разукрашку, готовый рисунок. Тэ.— Да, это точно, вроде восхищаешься одним, а предпочтение отдаёшь другому. И отклик в глубине твоих чувств находит то, что вроде бы не идеально. Ал.— Поэтому, как бы я ни пищала, глядя на накачанное тело Чонгука, если меня поставят перед выбором, то бессознательно, я думаю, отдам предпочтение другому телосложению и парню, как у моего отца в молодости. Тэ.— А голос? Тоже? Тембр голоса нашей второй половинки мы тоже выбираем на уровне подсознания? Ал.— Думаю да. И те, кто влюбляется в одного, а детей имеет от другого, закладывает в своём ДНКа двойную модель для будущих своих детей. Потом девочка мечется и не понимает почему ей нравится то брюнет с раскосыми глазами и смуглой кожей, то она влюбляется в блондина с голубыми глазами с белоснежной кожей. И она мучается, не зная кого выбрать. Вот такая у меня теория. Тэ.— Получается это так же, как заложено в нас ограничение роста. Я кивнула. Ал.— Так что наслаждайся даром ценить то, чем другие пренебрегают. Но без фанатизма. Тэ.— А ты бы мне разрешила наслаждаться твоими волосами? — прищурив глаза, тихо спросил Вишенка. Ал.— Почему бы и нет? В детстве я любила, когда оппа делал мне причёски. Тэ.— Тогда нам надо поменяться местами! — еле сдерживая улыбку и прикусывая нижнюю губу, сказал этот странный парень. Я принесла расчёску, резинки и заколки. Тэхён светился от счастья, как ребёнок, которому наконец-то подарили игрушку, о которой он так долго мечтал. Ну что же, ради его счастья можно и побыть немножко принцессой Рапунцель. Главное в конце не остаться с отрезанной косой, как она. Распустив волосы, села на то место, где сидел Ви, но спиной к дивану. Раздвинув колени, Тэ обхватил меня босыми ногами. Откинув назад голову и закрыв глаза, я отдалась во власть этого нежного маньяка, который с особым восторгом и наслаждением перебирал пряди моих рыжего цвета, длинных, густых волос, расправляя их. Потом стал так же медленно их расчёсывать. Из-за повышенной влажности мои волосы сохли долго и были ещё влажные. /Почему у меня какого-то красноватого цвета волосы, а не чёрного, как было в начале? Просто приехала Наина... И я поддалась на её уговоры стать рыжей бестией на время концерта, что очень подходило моему образу./ Услышав глубокий вдох Тэхёна, и приоткрыв глаза, увидела, как он поднял ладонями мои волосы и утонул в них лицом, тая от удовольствия. "Господи! Как мало надо человеку для счастья!" — подумала я. Тэ.— Обалденный запах. Ал.— Шампунь "Малина и молоко" для окрашенных волос. Тэ.— Правда? Я тоже такой хочу шампуньчик! Ал.— Подарить? У меня есть не вскрытый. Тэ.— Ага! Ал.— А цвет как тебе? Тэ.— Цвет шикарный, и цвет платья к нему для номера, подобран был здорово. Но мне кажется тебе больше всего пойдёт насыщенный яркий рыжий цвет и аквамариновое или бирюзовое платье приталенное с пышной юбкой от бедра, или облегающее длинное, в пол платье. Ал.— Ага, ещё скажи туфли на шпильке... Тэ.— Нет. Не шпилька, а что-нибудь агрессивное, но изящное, под золото или под цвет волос! Ал.— Круто! Теперь ты будешь моим личным стилистом одежды и причёсок! — заявила я тоном, не терпящим возражений. Тэ.— Всегда к вашим услугам! — улыбаясь и пытаясь восстановить сбившееся дыхание, ответил Тэ. Потом добавил так же шёпотом: — Тогда ты будешь моим личным массажистом ног. Ал.— Я не говорила, что люблю их ласкать или делать массаж! Я сказала, что мне нравится ими любоваться! Тэ.— Мне кажется, одно другому не мешает. Ал.— Ладно, уболтал! Будет тебе массаж ног, когда ты закончишь делать мне причёски. Вишенка то делал мне хвосты, то пытался заплести косы, то наводил творческий бардак, закрепляя его заколками, то просто распускал волосы и гладил их, приподнимая и любуясь, как они спадают с его длинных изящных пальцев. Когда он был слишком увлечён, то высовывал кончик языка и прикусывал его слегка зубами. Было интересно наблюдать за ним в отражении большого зеркала, висевшего перед нами. Мы прерывались на то, чтобы я посмотрела на эти шедевры и сделала фото. Пока парень занимался парикмахерским искусством, творя с моими волосами то, что его душе угодно (или его больному воображению), я попросила его задать тот вопрос, который он не решался озвучить. Тэ.— Боюсь, что обижу им тебя или твоих родителей. Ал.— Если ты не спросишь, то мы так этого и не узнаем. Тэ.— Это насчёт тебя и твоего брата. Вы слишком разные. Мне показалось или вы не кровные брат и сестра? Вы кажется даже разной национальности, он европеец, а ты якутка... Моя догадка верна? Ал.— Если хочешь, расскажу. Эта тема не под запретом у нас в семье. Но это долгая история. И интересна ли тебе она? Тэ.— Расскажи. Мне, правда, интересно. Ал.— Мой отец тогда работал в полиции. Поступил вызов странный. Женщина назвала адрес и требовала, чтобы скорее прислали кого-нибудь. Её было еле слышно, она говорила шёпотом. Когда отец с напарником прибыли по адресу, то в подъезде нашли женщину, жительницу этого дома, которая качала ребёнка на руках. Оказалось, что она нашла его прямо здесь. Кто-то из соседей принёс бутылочку с разведённой смесью, коробку которой нашли в пакете рядом с ребёнком. Остальное трогать не стали, чтоб не смазать отпечатки, если они там есть. Тэ.— Удавить такую мамашу надо! Как можно бросить своего ребёнка?! — гневно выпалил Тэ. Ал.— Кто тебе сказал, что его бросила мама? И как можно осуждать, не зная всех обстоятельств?! Возможно это был единственный способ спасти ему жизнь! — спокойно возразила я. Тэ.— Да, мы ничего не знаем о чувствах и мотивах других людей. Что было дальше? Ал.— Малыша отвезли в полицию, потом в детскую больницу с переохлаждением и недостаточным весом. Ему было около полутора лет, а он даже не стоял на ножках. Отец уже передал смену и тоже поехал в больницу. Там он узнал, что малыша выпишут не раньше чем через месяц, а то и через пол года, так как мест в доме малютки нет и не предвидится. К тому же, надеялись найти родственников. Отец уволился из полиции и устроился охранником в больницу, где лежал малыш. Приходил раньше, уходил позже, чтобы побыть и поиграть с мальчиком. Он называл имена, искал, на которое тот откликнется. Тэ.— Сколько твоему отцу тогда было лет? Они с твоей мамой были уже женаты? Ал.— Да, они уже были женаты. Папе было 27, маме 23 года. Они за два года до этого потеряли ребёнка, которого так ждали. Несовместимость резус—факторов крови. У папы положительный, у мамы отрицательный. У малыша, которого они потеряли был положительный резус фактор и он погиб, так как кровь мамы попала через плаценту к нему. Обычно так не должно быть, кровь матери и будущего малыша не должна перемешиваться. Но что-то пошло не так и ребёнок погиб. Они уже знали, что он рождается мёртвым. Родители были убиты горем, но надо было жить дальше. Тэ.— Тогда и нашли твоего брата? Ал.— Да, тот найдёныш и был мой оппа. Мама обвинила отца, что он ей изменяет, раз перестал почти бывать дома. Поэтому папа привёз её к себе на работу и познакомил с подкидышем. Им сказали, что усыновление невозможно, так как нет отказного заявления от родителей. Но предложили оформить опеку, намекнув, что доход семьи должен быть большим. Мама устроилась в больницу санитаркой, чтобы быть с мальчиком, оставалась там ночевать, так как малыш всё время кричал и боялся оставаться один. Отцу пришлось вернуться на прежнюю работу. Потом им разрешили его забирать на выходные домой. Задействовав все свои знакомства в полиции, папе удалось через четыре месяца оформить опеку и забрать брата домой насовсем. Когда ему шёл шестой год, родителей обрадовали, что у них будет ребёнок, это была я. Опека настаивала, чтобы они вернули мальчика в дет. дом, особенно давя на то, что родилась девочка. Но мои родители наотрез отказались. Тэ.— А как вы с братом узнали, что вы не родные? Ты не думала о нём как о парне? Ал.— Мы выросли вместе и нас воспитывали как брата и сестру, так что проблем таких не было. А узнали... Кто-то очень злой ляпнул брату, что он подкидыш. Оппе было 12 лет, из-за шока, он ушёл из дома. Двое суток искали. Его нашла случайно бабка-соседка и долго внушала ему: "Родители не те, кто родил, а те, кто воспитал. Они тебя одевают, обувают, кормят, лечат, учат. Они тебе всё дали, ни чем не обидели! В детский дом не сдали, когда своего ребёнка родили, как другие делают. Вон, с ног сбились, сыночка любимого ищут! Даже, если они накричали на тебя, наказали, так это потому, что хорошего человека из тебя воспитать хотят! Все ссорятся, так что же теперь всем семьи рушить и из дома уходить? Мать хоть пожалей! Она ведь уже все глаза выплакала! Отец чуть седым не стал." Он всё это время ревел. Потом накинула на него свою куртку и отвела домой. Тэ.— Да, злые языки часто семьи разрушают. Ал.— С тех пор брат сильно изменился, стал больше ценить родителей. Хоть и пакостил с пацанами, конечно, и ссорились бывало. Тэ.— А ты? Ал.— Я боялась, что придут его родственнички и заберут моего братика. С кем же мне тогда драться и в гонки на компе гонять? Кто будет вырезать мне дом из картонных коробок для Барби с Кеном? Кто сколотит мне кривобокую мебель для кукол? Тэ.— Ты с ним дралась? Играла в гонки на компе? Ал.— Да, он учил меня всему, в том числе и драться. Постоянно занимались: бегали, проходили полосу препятствий, соревновались. Особенно, когда мальчишки соседские на лето разъезжались кто-куда. В войнушку и то с ними играла. Правда в разведку меня не брали, так как я намного младше, а вот повязки накладывать и йодом мазать царапины разрешали, у меня была сумочка-аптечка с красным крестом, как в машинах. Мне даже брат выдал водяной пистолет. Тэ.— Так ты пацанкой росла?! Ал.— Нет, я и в куклы играть обожала и в дочки-матери, но обязательно с мальчишками! Должен же быть мужчина, отец в семье! Да и с мальчишками мне как-то всегда легче было общаться, чем с девочками. Тэ.— А как он стал Крестоносцем, HardKrest? Он компьютерщик? Ал.— Нет, он не компьютерщик, он учился на травматолога. С 18 лет учился и работал на пол ставки в травмпункте медбратом. В двадцать он влюбился, короче его девушка забеременела. Её родители выгнали из дома, когда узнали. Так она стала жить с нами. Расписались они. Готовились к рождению Малыша. Тэ.— Это тот пацан-крутой Рэпер?! Ал.— Да, это был он. Однажды заявился её отец, пьянющий! Стал требовать денег. Мой отец спал после ночной смены, услышал шум, грохот. Выскочил: дверь входная на распашку, а на лесенках внизу лежит она без сознания. Её отец, срывая с дочери цепочку золотую-подарок моих родителей на свадьбу, оттолкнул и она упала на ступеньки. За этим негодяем папа гнаться не стал, вызвал скорую. Жену брата пытались спасти, но пролежав в коме месяц, она умерла. Срочно сделали операцию, малыша спасли. Тэ.— Так вот почему он тебя так любит, ты ему вместо мамы! Ал.— Вместо мамы ему моя мама. Она с ним по больницам лежала, выхаживала. Он же недоношенный родился. Мама оформила декретный отпуск по уходу за малышом до полутора лет. Брат пытался несколько раз покончить с собой. Его пришлось положить в психиатрическую клинику. Моему отцу пришлось заниматься похоронами. Когда брата выписали, он стал ненавидеть малыша, внушив себе, что если бы она не была беременна им, то выжила бы. Отцу пришлось дать ему пару хороших затрещин, приводя в чувства и сказать, что тот не ценит дар который ему ОНА оставила, заплатив собственной жизнью. Что он сам её не уберег. И что брат теперь должен быть сыну и матерью и отцом, дарить ему в два раза больше любви, как она и мечтала, самому его воспитывать. К году малыша брат смог сам заботиться о сыне, перестав пить антидепресанты. Он вышел на работу, начал стримить. Потом был пожар в летнем лагере, где мы с Киром отдыхали. Я тогда чуть не погибла, он пытался меня спасти, но и сам попал в огненную ловушку. Нас спасли, я попала в реанимацию с удушьем, у меня лёгкие сильно тогда пострадали. Потом мама выхаживала меня дома. Брат уволился с работы, чтобы быть с сыном и так как уже неплохо зарабатывал на стримах. Малыш иногда лишь посещает детский сад, потому что постоянно болеет. Так мой брат и стал знаменитым Крестоносцем, HardKrest. Тэ.— Кир, это тот парень, у которого опухоль? Ал.— Да. Он получил ожоги спины и сильное отравление, спасая детей, вынося их из дыма. Он еле выжил. А вот теперь умирает. Это наверняка последствия травм и отравления в том пожаре. Тэ.— Это так не справедливо! Жуткие годы вам пришлось пережить. Просто ужас! Ви закончил делать на моей голове очередной шедевр. Я смотрелась в зеркало и делала селфи, когда вдруг из спальни раздался крик и грохот. Тэ.— Я же говорил, мы услышим, когда эти двоепроснутся! — указывая на дверь спальни, и ехидно улыбаясь, сказал парень. — Сейчас начнётся самое интересное! И правда началось самое интересное. Чимину снилась вечеринка, он спросонья решил поцеловать Софи, как давече. Та поцеловала его в ответ, тоже думая, что это ТОТ поцелуй. Но, когда они поняли, что проснулись в одной постели, Софи, не помня что было ночью, подумала, что они так всю ночь и спали, закричала и оттолкнула парня ногами. Отчего оба свалились с кровати, так загрохотав, что чуть не вызвали землетрясение! Чимин выбежал из комнаты, не понимая причины её агрессии. Следом вылетела подушка. Следом за подушкой выбежала Софи в ночнушке, догнала ни в чём не повинного парня и стала шлёпать его ладошками, приговаривая: — Как ты посмел остаться ночевать, как ты посмел залесть в постель к девушке! Мы с Тэхёном смеялись до слёз во весь голос. Оглянувшись и увидев нас, Софи поутихла поняв, что не права, перестала лупить моего сонбэ и гордо фыркнув, удалилась умываться. Потом всей компанией мы поели, прибрались и отправились дышать свежим воздухом. Перед выходом, Вишенка наклонился и прошептал мне в самое ухо: Тэ.— За тобой должок! Ты обещала мне массаж! Я всё помню! — игриво дёрнув бровями, и расплывшись в обворожительной улыбке, вынырнул на улицу.