Фиолетовый — новый оттенок синего.

Фиолетовый.       Фиолетовый преследовал его повсюду с самого детства. Он постоянно акцентировал внимание на всем, где есть хотя бы частичка оттенка этого раздражающего цвета. Он сам не понимал почему. Не понимал. До этого дня. Как и положено каждому в Аурадоне, метка появилась с наступлением совершеннолетия. Так внезапно и навязчиво. Первые двадцать четыре часа она упорно выжигалась в предплечье, словно крича, что вот она, здесь. Бен очнулся ото сна в поту, словно от ночного кошмара, а все из-за этой раздражающей боли. Она появилась ровно в полночь, не давая времени подготовиться. Бену, будущему королю, пришлось весь день привыкать к ней. Он старался не смотреть в тот злосчастный район кожи, который успел возненавидеть за несколько часов. Но его взгляд постоянно возвращался к новоиспеченной метке, которую Бен упорно старался игнорировать, но она продолжала притягивать, словно магнит. Из-за нее он не спал всю ночь. Ворочался, не в состоянии расслабиться или сосредоточиться. Поняв, что не уснет этой ночью, будущий король постарался включить логику и покопаться в собственных мыслях на этот счет. В школе он мало кого знал по-настоящему хорошо — у него просто не было времени. Во-первых, учеба. Она отнимала много времени, ведь он скоро станет правителем Соединенных Штатов Аурадона, а будущий король не должен плохо учиться. Во-вторых, тренировки. Он был одним из лучших игроков в <вид спорта>, а постоянные тренировки выматывали. Порой, единственное, на что ему хватало сил после очередного занятия, это доползти до своей комнаты и грохнуться на кровать прямо в одежде, не снимая ботинок. Пару раз, не в силах дойти до комнаты, он засыпал прямо в библиотеке (через неё вёл путь в раздевалку), устроившись за одним из читательских столиков. Хвала небесам, каждый раз, когда такое случалось, Люк, один из немногих с кем он по-настоящему дружил, оказывался рядом и помогал Бену доковылять до кровати. Сын Красной Шапочки вообще часто выручал будущего короля, и Бен был ему за это премного благодарен. Люк же каждый раз отмахивался. В-третьих, Одри. Одри, которой тоже нужно уделять внимание. Дочь Спящей Красавицы была девушкой Бена. Не то чтобы он любил её. Он даже не уверен, что был когда-то влюблён в неё. Просто с ней удобно, как бы дико и низко это не звучало. Людям нравится их пара, а для короля впервую очередь важно одобрение его народа. И Бен был уверен, что сама девушка к нему тоже особо сильных чувств не питала. Та же самая выгода, то же удобство. Конечно, встречаться с будущим королём все равно, что уже быть королевой. По-крайней мере для девушек Аурадона. И, так же как и любой другой девушке, Одри нужно уделять внимание. Хорошо хоть она не заставляет Бена быть рядом 24/7, а то он бы давно свихнулся, в очередной раз слушая о том, какие туфли подходят под это трюфельного цвета платье. Ей хватало частых свиданий, которые обычно заключались выходом в свет. Она любила покрасоваться на камеры, чтобы потом восхищаться своим фото с будущим королём на первой полосе Auradon’s News. При этом она всегда восклицала: «Смотри как классно мы тут вышли!» И пыталась сунуть газету прямо ему в лицо. В целом и общем, она не была плохой. Наверное, он даже мог бы в неё влюбиться. Даже несколько раз пытался, чтобы понять, что же это такое. Но все его попытки увенчались провалом, а не успехом, как привык Бен. И из-за всех вышеперечисленных пунктов, Бен мало с кем близко общался в школе. В основном это были Люк и Одри. Конечно, был ещё и Чед, но сын Чудовища и Белль не до конца чувствовал себя комфортно рядом с ним. С сыном Золушки обычно общалась дочь Спящей Красавицы. Так что ему он не мог позволить себе доверять. А поскольку его круг общения ограничивался только этими тремя, он и понятия не имел, кого может олицетворять рисунок на предплечье. Это определённо была не Одри. «В ее случае рисунок бы выглядел как новая пара туфель, или модный журнал», — подумал Бен и усмехнулся своим мыслям. Он снова взглянул на метку, переворачиваясь на другой бок и погружаясь в думу. Видел ли он когда-нибудь у Ауродонских девушек хотя бы один элемент одежды фиолетового цвета? Скорее всего, да. Но сейчас он никого конкретного вспомнить не мог. Пройдя ещё пару метров по светлому коридору школы, он свернул налево к массивной двери из красного дерева, украшенной узорчатыми рисунками с изображением волшебной палочки Феи Крестной. Глубоко вздохнув и собрав (свои яйца) всю силу воли в кулак, он постучал в дверь. Услышав брошенное «Войдите», он отворил дверь и зашёл в просторную светлую комнату, отведённую под кабинет директора. Сидящая за массивным дубовым столом Фея Крестная бросила понимающий взгляд на Бена, но из вежливости спросила: — Да-да? — Родители должны были оставить Вам список поручений для сегодняшней коронации. Я пришёл забрать его. Пухлая дама открыла ящик стола, порылась там пару мгновений и вытащила из-под кипы тяжелых бумаг тонкий пергамент, окаймленный золотистыми завитками. Затем она протянула свиток принцу, и тот, без особого энтузиазма, его принял. Буквы были необычайно красивы, как и в любых королевских документах, с аккуратными завитками, волшебно переливающиеся от синего к золотому, и обратно. Буквы складывались в слова, слова в предложения, а предложения в осмысленный текст. «Дорогой Бен! Мы с мамой надеемся, что ты морально готов к сегодняшней коронации. Уже сегодня ты станешь полноправным правителем Соединенных Штатов Аурадона. Я верю в тебя. Мама верит в тебя. Ты сможешь править королевством справедливо и достойно. Надеюсь, ты не забыл обдумать свой первый королевский указ? Скоро встретимся! Любим, Родители. P.S. Список нужных приготовлений прилагается ниже.» Бен вздохнул, окинул взглядом список, прикинул в уме, сколько понадобится на все это времени и вернул пергамент в изначальное состояние. Поблагодарив директрису, он вышел из кабинета, закрыл дверь и оперся на неё. Предплечье отзывалось уже привычной болью, которая пропитала каждую клеточку тела, отдаваясь пульсацией в мозг. Это безумно отвлекало и раздражало. Весь день принц был как на иголках из-за недосыпа и дополнительного раздражающего фактора в качестве пульсирующей на коже метки. За завтраком он даже чуть не нагрубил Одри, что было совсем не в его характере, тем более, что она не была виновата. Просто вновь поинтересовалась мнением Бена насчёт Ее наряда на Коронацию. Ему надоело, что его важнейший в жизни день портят навязчивые мысли о метке. Стараясь игнорировать мысли об этом и решив, что пора бы приступить к подготовке, он пробормотал: — Сперва нужно покормить Чуви. *** Шагая по роскошной красной, как бы это избито не было, дорожке, он совершенно не думал о сотне взглядов, направленных только на него, следящих за каждым его движением. Много раз до этого представляя этот момент в воображении, он был уверен, что единственное, что будет занимать его мысли, это мантра «Как бы не накосячить на глазах будущего народа». Но на деле все оказалось куда хуже — о людях, что ловят каждое его движение он совершенно не думал. Эти мысли вытеснило раздражение. Как только он сделал первый шаг по ковру, предплечье накрыло новой волной боли. В тот момент его больше интересовало, почему это происходит сейчас? Неужели его половинка среди приглашённых гостей? Он стал задумчиво анализировать толпу по обе стороны дорожки. Но так и не смог найти ничего, что зацепило бы его. Бен спокойно и уверенно поднялся на пару ступенек в тронном зале, затем приклонил одно колено перед Феей Крестной и стал ждать. Торжественная музыка смолкла, оставляя после себя тягучую тишину. Именно этой тишины не хватало Бену в последнее время. Весь этот переполох порядком выбесил и вывел из себя. Но Фея Крестная полоснула по гладкой водной поверхности этой прекрасной и умиротворяющей тишины словами: — Клянёшься ли ты, Бен, будущий король Аурадона, править справедливо и честно? — Клянусь, — спокойно и уверенно ответил не-совсем-уже-принц. — Клянёшься ли ты не совершать необдуманных поступков и править государством мудро? — Клянусь. — Клянёшься ли ты править душой и сердцем? — Клянусь, — выдохнул Бен. — Я рада представить вам, народ Аурадона, нашего нового правителя, короля Бена! — улыбаясь, торжественно провозгласила женщина. Толпа взорвалась аплодисментами и поздравлениями. Новоиспечённый король выпрямился и с улыбкой обвёл толпу взглядом. А после поклонился. Народ затих, и, не теряя времени, все как один поклонились в ответ. — Да здравствует король Бен! — в один голос прокричали люди. Бен широко улыбнулся и легонько кивнул, давая понять, что можно встать. Затем он жестом попросил тишину. — Народ Аурадона! По традиции, зашедший на трон король должен издать свой первый королевский указ. Сегодня я объявлю вам свой. Я заявляю вам, что с понедельника следующей недели в Аурадонскую школу приедут учиться четыре подростка с Острова. Дети злодеев. Пока что четыре. Те, кому острее всего нужна помочь. — толпа испуганно и удивлённо затихла в ожидании следующих слов, — Это дети Круэллы Де Виль, — испуганный вздох, — Джафара, — волна шепотков, — Злой Королевы, — шепотки стали громче, — и… Малефисенты, — громкий испуганный вздох. Кто-то даже упал в обморок. — На этом все. Бен напоследок кивнул людям и направился к родителям, игнорируя их испуганные и удивленные взгляды. Хотя сказать, что они были удивлены, значит ничего не сказать. Они были в шоке. И не одни они. Народ еще секунд десять стоял глядя в никуда. Первой очнулась Лонни. Она послала подбадривающий взгляд Бену, веря ему. Веря тому, что все будет хорошо. То же самое сделал Люк. На душе у короля сразу потеплело. — Что ты творишь?! — крича на сына шёпотом, спросил отец. — То что должен, — спокойно ответил тот. Странно, но страха он не чувствовал. Он был уверен в своём решении и отступать не думал. — Должен?! Они дети злодеев, Бен! И каких! Очнись! Ты хочешь поселить в Аурадоне беду и разрушение?! — гневался Адам. — Отец, они не виноваты, что рождены ими! Родителей не выбирают! Мы не должны судить людей по их родителям, это неправильно! В Аурадоне полно людей, которые отвратно ведут себя, а дети героев! Но мы же их не выгоняем! — с чувством стал защищаться юный король, — им надо дать шанс, пап, — устало сказал Бен. Адам хотел ещё было что-то ответить, но его остановила Белль. — Милый, он прав. Дети не виноваты. Давай доверимся сыну, он уже взрослый мальчик, справится, — спокойно сказала мама обращаясь к бывшему королю. — Хорошо. Но если они выкинут что-нибудь, это будет твоя вина, Бенжамин, — холодно ответил отец, развернулся и пошёл общаться с гостями. — Он успокоится, милый, — тепло обратилась к Бену мама. Ему сразу стало легко, хоть и немного грустно. Все же неприятный осадок не хотел растворяться так же легко, как хлорид натрия в воде. — Ты поступил правильно. Я тобой горжусь, — добавила мама. На Ее губах играла грустная улыбка, а в глазах ощущалась задумчивость. — Спасибо, — только ответил он. Ему так много хотелось ей сказать, но одно это слово передавало всю гамму эмоций, испытанную за последнюю неделю. Она погладила его по щеке, а затем тоже пошла к гостям. Вдруг на него обрушился нежно розовый ураган. У этого урагана было милое личико и завитые каштановые локоны. — Одри, — практически простонал он, но вовремя себя одернул. — Бенни Бу, ты из ума выжил что ли?! Скажи, что твой указ — первоапрельская шутка! — Сейчас август. — Вот именно! Не смешно так шутить! Ты понимаешь, как разволновалась моя бабушка?! Дочь Малефисенты будет учиться бок о бок с Ее любимой внучкой! Дочерью Авроры! — Все будет хорошо, не волнуйся. Пойдём к гостям, нас заждались, — пропел Бенни Бу, и лицо Одри вмиг просветлело. — Точно! Пойдём, там репортеры хотят взять у нас интервью! Дочь Авроры потащила Юного короля к журналистам. Почему-то взгляд Бена опять упал на пульсирующую метку, точнее на то место, где она была. Чтобы никто не увидел рисунок, ему пришлось скрыть предплечье рукавом рубашки. «Ну, ребята», — подумал он, — «Не подведите меня».