Seriously

— Когда-то ты был серьёзным, — утомлённо сказал Мор. — Был, — легко согласился Смерть. — Не самое моё лучшее амплуа. — Скучаю по тем временам. — Сочувствую. Чума до сих пор не понимал, что он тут делает. Свободную и растянутую в бесконечности минуту он мог потратить с куда большей пользой, нежели торчать в чужом кабинете и наблюдать, как стучат о край костяной чашки белоснежные зубы. Но если главный Всадник Апокалипсиса пригласил его провести перерыв вместе, Его Величество Пандемия не нашёл приличной отмазки. К большому сожалению, им всегда было о чём поговорить. Даже несмотря на многовековые разногласия, нескончаемые дебаты и жаркие стычки. — Меня поражает твоя непрактичность, — заметил Костлявый. — Ты развиваешь болезни, заражаешь континенты, смеёшься над всеми попытками противостоять тебе — и остаёшься тем же, каким я знал тебя тысячи лет назад. — Зато ты слишком подвержен влиянию людей, — парировал Мор и чисто из вежливости взял тонкими пальцами сахарную печенюшку. Отправлять её в рот он, конечно же, не собирался. — Чем лучше знаешь клиентуру, тем легче с ней работать, — возразил Безносый. — Люди постоянно меняются, но несколько вещей у них по-настоящему любопытны. Например, чувство юмора. Сарказм. Высокомерие. Что-то знакомо? — Мне это неинтересно. — О, безусловно. Есть ещё ханжество, лицемерие… — Хватит. Я понял твои намёки. — Что и требовалось доказать. — Хм. Смерть чинно опустил посудину на блюдце, а блюдце — на стол. Затем воззрился на Всадника пустыми глазницами с немалой долей… чего-то подозрительно необычного. — А ещё крайне интересно у них влечение. — Влечение? Никогда не испытывал. — Я расскажу, — Смерть заговорщически подался вперёд, и в двух провалах черепа сверкнули синие искры. — Представь, что твой плащ зацепился за гвоздь в двери. Ты дёргаешься, пытаешься освободиться, но ничего не получается. — Малоприятное ощущение. — Наоборот. Я лишь объясняю так, чтобы ты понял. — Считаешь меня идиотом? — В некотором плане. Но слушай дальше. Со временем у тебя пропадает всякое желание вырываться; наоборот, ты начинаешь понимать, что хочешь остаться на этом гвозде подольше. И однажды наступает момент, когда ты понимаешь: гвоздь — неотъемлемая часть твоего бытия. Одна из важных. Одна из лучших. Безносый встал, перегнулся через стол и протянул руку к чужому лицу. Костяной палец почти ласково погладил Мора по щеке. Почти ласково. Насколько это в принципе возможно для Смерти. Затем вся холодная ладонь прижалась к чужой щеке. — Однажды я понял, что научился, — тихо, но твёрдо сказал он. — За много веков научился испытывать это к тебе. Странно, правда? Помолчав, Костлявый добавил: — И вот сейчас я абсолютно серьёзен. Когда минута подошла к концу, рука в перчатке накрыла обнажённые кости.