Когда-нибудь это случится

Настали теплые весенние деньки. Яркие лучи солнца озаряли всю округу Хогвартса. Все вокруг зелено, цвело и пело о приходе весны. Теплый ветерок легонько колыхал маленькие едва появившиеся листочки на деревьях. Поэтому каждая уважающая себя девушка, увидев сей красоту на улице, должна была вытащить своего суженного погулять на свежий воздух. Кандида Когтевран не ушла далеко от молодых студенток. Ведь каждой женщине хочется чувствовать себя все такой же молодой, как это было некоторое время назад. Поэтому всеми силами пыталась вытащить своего любимого, Салазара Слизерина, пройтись по окрестностям Хогвартса. — Салли, ну дорогой… — умоляюще просила Кандида, смотря на мужчину, но тот, откровенно говоря, всячески пытался спрятаться в своих бумажках. — Что тебе стоит выйти и прогуляться со мной на улице? — спросила она его и сложила руки на груди а-ля обиженный ребенок. Именно эту манипуляцию женщины Салазар не любил больше всего. Что за детский сад устраивала вечно. А еще декан самого умного и в каком-то плане правильного факультета Хогвартса. «Чего же мне стоит? А я скажу. Очередной ревности со стороны Годрика и его очередной истерики по поводу тебя.» — пронеслось в мыслях у Слизерина, который уже в десятый раз перечитывал отчет, стараясь сделать вид, что там жизненно важная информация и что ее нельзя просто так отложить в сторону! — Ладно, пошли, — с мученическим видом согласился тот спустя время, когда понял, что все же от женщины сейчас не получится избавиться. И лучше он прогуляется часик, чтобы более она ему не мешала. — Ура! — захлопала Когтевран и стала скорее выгонять любимого из кабинета на улицу, пока тот не успел передумать. Держать Кандиду под ручку было, словно держать немощную старушку, которая постоянно трепется о чём-то. Она шла и о чем-то все рассказывала, да рассказывала, но Салазар ее не слушал, даже не пытался. У него в голове все крутилось мысль о том, что будет, если Годрик увидит их тут. Который уже давно грозился спустить Кандиду с Астрономической башни после очередного бала в конце учебного года. А Слизерин же все не бросал её, что очень злило храбрейшего из деканов. Ведь он уже давно мечтал о совместных с ним прогулках, но… Данная привилегия доставалась, к сожалению, не ему. — Ты меня слушаешь? — противный до неожиданности голос женщины вырвал Салли из размышлений, что заставило его недовольно поморщиться. — Да, — рассеяно ответил тот и посмотрел вперед, где увидел Годрика. Закон Мерфи в полной красе. — День удался на славу, — прошептал волшебник так тихо, как это вообще можно было. — Годрик, как твои дела? — спросила Когтевран, когда пара подошла ближе к декану алого факультета. Её выражение лица было слишком счастливое, чтобы этого не заметил ее собеседник. — Жив, как видишь, — без каких-либо эмоций ответил ей Гриффиндор, укоризненно посмотрев на Салазара. — Ну, мне надо идти, — произнес он, поджав губы, и посмотрел еще раз внимательно на мужчину, давая понять ему, что вечером будет разборка, а лучше чтоб тот вообще не показывался ему на глаза хотя бы до завтрашнего дня. Салазару хотелось просто хлопнуть себя по лбу за то, что согласился прогуляться, за то, что еще не бросил эту "птичку", как давно обещал ему. Женщина была слишком слепа или влюблена, чтобы заметить переглядки между мужчинами, что радовало, но и заставляло с некой жалостью смотреть на неё. А моментами и думать, как её можно считать самой умной из четырех основателей... — Иди, иди, — сладко пропела Канди и опять начала что-то рассказывать, пока Слизерин надеялся, что вечером сможет вымолить прощение своего любимого. Тем же вечером он покинул Когтевран, сказав, что имеет неотложные дела и, что она пусть ложится одна. Крадясь по коридором Хогвартса в комнату декана факультета Гриффиндор, тот мечтал и даже молился Мерлину, чтобы Годрик не закрыл перед его носом дверь, только завидев того. Аккуратно постучав, он стал ждать ответа. — Кто там? — послышался тихий бас. — Догадайся, — мягко ответил Салли и вошел в комнату, не дожидаясь приглашения, потому что знал одну вещь. Он мог успеть закрыть дверь чарами, поэтому надо было действовать быстро. — Я не имею желания говорить с тобой. Иди к своей "пернатой", — сказал Годрик и отвернулся к окну. Салазару пришлось аккуратно подойти к возлюбленному и со всей присущей ему природной нежностью и любовью обнять, укутывая в своих объятиях. — Ну, не обижайся на меня, я брошу ее. Честное слово, дорогой. Я же люблю только тебя. — Салли отодвинул длинные волосы мужчины в сторону и стал целовать его шею, медленно спуская вниз. Постепенно темноволосый стал успокаиваться под ласками блондина, что не могло не радовать. Это значило, что на этот раз он прощен. И Гриффиндор в очередной раз повелся на уловку хитрого Слизерина. — Только не затягивай с этим, — ответил Годрик, повернулся лицом к нему и поцеловал. Вся обида была забыта, когда тот сильнее обхватил его и целовал. Подхватив Гриффиндора на руки, Слизерин понес его на теплую и уютную кровать.