Змея

Он полз по тёмному коридору. Здесь было сухо и тепло, чешуя тихо шуршала по полу. Где-то впереди была цель. Что за цель, он не знал — да это и не имело значения. Он полз. Главное сейчас было — ползти. Это сон, дурной сон, сказал он себе. Ему просто снится этот коридор, и шорох чешуи, надо проснуться, и всё пропадёт. На самом деле он... А кто он? — Кто я? — спросил он. Змеиное шипение эхом отразилось от стен. Надо было ползти вперёд, останавливаться нельзя. Он заволновался и поспешил дальше по коридору. Нельзя? Что такое нельзя? Почему нельзя? Он сердито зашипел и упрямо остановился. Хвост нервно задёргался: чья-то воля гнала вперёд. Что это ещё за глупости? Тебе надо куда-то идти — ты и иди. А я тут полежу. Он свернулся в клубок и попытался заснуть. Чужая ярость хлестнула плетью. Ползи, слышишь, ползи, тварь! Не смей останавливаться! Он пополз. И проснулся. В первую минуту Гарри показалось, что сон продолжается, уж больно «по-змеиному» он видел всё вокруг. Яркие пятна тепла на месте спящих товарищей, холодные тёмные провалы между кроватями. Гарри потянулся к тумбочке, нащупал стакан молока — Добби теперь приносил его каждый вечер. Выпил залпом. Гарри терпеть не мог молоко, но змее нравилось. Вот так, значит. Когда змея — как там её, Нагайна? — не слушается, Волдеморт бесится. Значит, в этом направлении и надо двигаться. А это будет повеселей перетягивания каната, пожалуй! Лорд Волдеморт очень хотел убить чёртового мальчишку. Как никогда хотел. Ему самому было смешно, но отомстить за собственное многолетнее небытие он мечтал меньше, чем наказать негодяя, посягнувшего на его имущество. — Нагайна моя! — бессильно скрежетал он зубами. — Слышишь, ты? Моя! Змея была здесь же, рядом, сочувственно глядела хозяину в глаза и клала морду ему на колени. Лорд Волдеморт гладил её по голове и шипел на серпентарго ласковые слова — все, которые помнил. В конце концов, она, настоящая, его не предавала. Зато сны, которые должны были стать кошмаром для проклятого Поттера, превратились в кошмар для него самого. Мальчишка оказался слишком опасен. Признаваться в этом не хотелось, но великий Лорд Волдеморт недооценил секретное оружие Дамблдора. Сильно недооценил. — Убейте его, — сказал он своим слугам. — Просто пойдите и убейте. И совсем не удивился, услыхав в ответ: — Невозможно, мой Лорд. Чёртова защита не даёт никому навредить ему по вашему приказу. Тогда он, помнится, разбил какую-то вазу. В сердцах. А потом спросил Снейпа: — Неужели тебе не хватит твоей личной ненависти к мальчишке? Носатый паршивец спокойно посмотрел ему в глаза и ответил: — Нет, мой Лорд. Моя ненависть к нему — это ненависть к тому, кто навредил вам. Это подпадает под условия защиты. Остальное... остальное слишком мелко. Не хватит для убийства. Что ж. Пока он не будет ломиться в закрытую дверь. Можно заняться чем-то другим, например, министерством. Или Дамблдором. Придёт время, и Поттера просто и буднично прикончат. Не в торжественной обстановке, о которой мечтал Лорд Волдеморт, но зато наверняка. А пока они будут биться. Каждую ночь. Он не отдаст свою Нагайну этому сопляку. — Северус, мальчик мой, не надо так... — Альбус, я уже давно не мальчик! — Снейп уже рычал. Дамблдор умел вывести его из себя за считанные секунды. — Он не хочет заниматься, понимаете вы, не хочет! — Но почему? — Ему любопытно. Куда приведут его сны, что хочет сказать ему Тёмный Лорд... Ладно, Альбус, вы ни черта не рассказываете мне, но почему ему не расскажете? Может, он что-нибудь поймёт? — Да потому, Северус, что Гарри не должен ничего знать точно. Он должен сомневаться, бояться, что не выйдет. Только тогда он пойдёт на всё. То, что он должен сделать, не под силу обычному человеку, понимаешь? Особенно если он уверен в своей победе. Когда борются с заведомо превосходящими силами противника, идут на подвиг. А здесь нужен подвиг, мой мальчик. — Вам обязательно надо, чтобы он пошёл на всё? Как Лили? — Северус остановился и посмотрел на Дамблдора в упор. Тот кивнул. — Да. Это было весело. Каждую ночь они встречались — в змее. Волдеморт злился, а Гарри просто упорно перетягивал этот канат. Со стороны могло показаться, что они играют, но для обоих не было ничего серьёзнее этой игры. В начале он всегда послушно полз. Примеривался, оценивал ситуацию. Потом резко останавливался, или менял направление, или сворачивался в клубок. Однажды стал, раскачиваясь на хвосте, дурным голосом распевать «Боже, храни Королеву». Конечно, изо рта вылетало только шипение, но Волдеморт всё прекрасно разобрал. Змееуст ведь, в конце концов. А потом начинался армрестлинг. Ничего похожего на тот поединок, когда они стояли с палочками друг напротив друга. Тут Гарри рвался всем телом, вырываясь из сетей, которые с каждым днём делались всё крепче, всё изощрённей. Сначала удавалось не подчиняться несколько секунд. Потом дело пошло лучше. «Боже, храни Королеву» удалось допеть до конца. А потом глумливо улыбнуться — интересно, как это выглядело на змеиной морде — и поблагодарить Волдеморта за тренировку. Потом, правда, пришлось выдержать шквал, но оно того стоило. Тем более что шквал Гарри выдержал. С каждым сном приходила уверенность в себе. Да, Гарри уже не раз встречался с Волдемортом и побеждал его, но раньше он или не понимал, что делает, или опирался на чью-то помощь. Феникс со Шляпой, Седрик и родители... А теперь их только двое — и змея. И наконец-то он одержал победу сам. По-настоящему. Понимая, что делает. Дамблдор говорил про маму, которая пожертвовала собой, чтобы защитить его. Гарри понимал, хотя отчаянно хотелось, чтобы она нашла другой выход. Но она не могла. Она не умела бороться с Волдемортом и слишком боялась. Но ему, Гарри, не придётся жертвовать ни собой, ни друзьями. Ведь теперь ему ничего не страшно. Больше Гарри Поттер не сомневается в себе. Теперь пусть Волдеморт боится поражения — потому что оно неизбежно. — Йой, Гарри, хапайся же крепче! Там сам ентот, ну ты знаешь, кто! — Да пусти меня, Хагрид! Пусти, говорю! Я его сейчас... я ему... Да пусти же!! Семь Поттеров, ишь чего выдумали. Да не будет он прятаться, когда сам Волдеморт пожаловал! Он ведь должен его убить, верно? Вот и настало время. Гарри перехватил палочку поудобнее — и они с Волдемортом сшиблись взглядами. Ну, сейчас я тебя... Зелёная вспышка. Крик мамы вдали. Темнота.