Падение

Пасть можно не только с неба. Перестать быть Дину другом едва ли не труднее, чем отречься от Рая. Кастиэль чувствует это, когда попадает в кольцо огня и видит злое, полное недоверия лицо Дина. - Посмотри мне в глаза и скажи, что ты не работаешь с Кроули! Лгать невыносимо тяжело, Кас опускает взор. - Сукин ты сын… Слова жалят. В дальнейшие упреки он даже не вникает. Как два глухих, они орут по разные стороны горящей границы. Кас впервые видит, как человек теряет веру. Железное «надо» заставляет продолжать кричать и смотреть, как Дин рвёт себя на куски, отсекая доверие к ангелу. Жутко смотреть, ещё тошнее знать, так надо. Иначе все их жертвы будут напрасны, Рафаил начнет конец света по новой. Демоны грянули как шторм среди ясной погоды. И некогда гасить священный огонь, даже проклятой пожарной системы нет. - Беги, Дин! – последнее, что он может сказать бывшему другу. Винчестер на секунду задерживается у дверей, оглядывается, на лице разочарование и обида. Пепел доверия, дым от сгоревшей надежды оседают на сером плаще ангела. Он опускает глаза и отвратительно бессильным ждет заклятого врага, соратника. Короля ада. *** - Балуешься с огнем? Щелчок пальцами приводит окружающее пространство в движение. Стены тянутся вверх и вширь, потолок унёсся за границы видимого, огненный круг словно растягивается, становится шире. Разительнее всего изменяется декор. Каменная кладка в проступающих пятнах сырости, цепи. На грязных столах - выставка пыточного арсенала. Всё в пятнах гниющей крови и слизи. Кас в недоумении оглядывается. Освещение едва позволяет рассмотреть границы помещения. - Да-да, мой милый, ты выбрал правильное место для этих игр! Логово нашего посредника, оно, знаешь ли, с двойным дном. - Погаси огонь. - Сейчас, святой водицей уши промою, плоховато слышать стал. Вокруг огня собираются демоны. Кнуты в их руках не выглядят чужеродными, Кас видел такие в аду. В чёрных глазах вожделение и откровенная жажда крови. Кас не дрожит. Он всё ещё ангел, хоть и связанный силой священного огня. Он предпочёл бы разговаривать с тварями при полной силе, но может и простым человеком, как сейчас. - Кас, твои мартышки зарвались. Я предупреждал, что сделаю что-нибудь нехорошее, если они полезут ко мне ещё раз? - Ты не посмеешь, я… - Помню-помню, если хоть волосок с их голов, бла-бла-бла… - пальцы изобразили в воздухе затейливую фигуру, - но знаешь что, дорогуша… Демон вдруг перешел на крик, инструменты на грязных столах завибрировали. - Я вдруг понял, что правильнее сначала научить хорошим манерам тебя! Пора прояснить тебе суть наших отношений! Демон резко успокоился, вздохнул. - А потом и придурков твоих можно на поводок посадить. Знаешь, они покруче адских псов будут, с такой биографией. Мне будет завидовать даже Люци. - Ты не… Первый удар вышиб воздух и не дал договорить. Плащ - слабая защита, спину обожгло до потери дыхания. Рывок от кнута едва не отправил его в огонь, два следующих обрушили наземь. Удары следовали через секунду. Слова и мысли путались. Все его прежние раны были только в бою, когда от ярости только сильнее удар, быстрее реакция. Сейчас он катался в горящем круге, извиваясь под ударами плетеных ремней, закалённых в адском пламени и равнодушных к священному, и мог только малодушно просить Господа о помощи. Каждый раз, когда очередная судорога кидала его в огонь, кнуты ненадолго замирали, давая сбить пламя с обрывков одежды. Потом всё начиналось снова. Это не вечно, не вечно, не вечно… Господи, дай сил… Из беспамятства вывели тихие всхлипы. Рядом. Очень близко. Свои. - Какие же вы пернатые слабаки, если прижать. Кас, из-за тебя я проиграл пять баксов, – он помахал смятой купюрой и запихнул в карман. - Ставил, что продержишься дольше, чем Дин в аду. Хорошо, что спорил сам с собой. Тело словно распалось на части, отказывалось собираться воедино. Только сотни горящих нитей, идущих от спины, не дают ему развалиться окончательно. Чтобы убедиться, что он не горит в священном огне, пришлось разлепить глаза. Лицо мокрое, с чего только? - Кас, ты такой пупсик, если тебя выпороть! Чёрт, знал бы, давно бы отодрал. И не смей намекать на подтекст, мы ещё до него доберёмся, моя радость. Кроули подошел к огню ближе, демоны посторонились. - О, я заставил тебя плакать… Определенно, ты не безнадёжен. Теперь я буду шлёпать тебя каждый раз перед сном. И ты вырастешь примерным мальчиком… - Ты пожалеешь. - О нашем милом свидании? Возможно, зайчик, возможно. Я буду курить и вспоминать, как мило мы проводили время. - Убью. - Сладкий мой. Не забывай главного… - медовый голосок опять сорвался на рев, - ничего еще не закончилось!!! Кас не стал ждать продолжения. Перехватив несколько летевших к нему кнутов, он рванул демонов на себя. Обожжённые, они катались по границе круга, позволяя ангелу преодолеть пламя, но за их спинами уже вырастали новые фигуры. Оставалось только воспользоваться ошибкой демона – изменением пространства. На высоте сила священного масла сойдет на нет, и можно будет освободиться. Он хлопнул крыльями. Кончики маховых перьев обуглились сразу, боковые заалели тлеющими краями. Первый взмах разогнал искры по подвалу, стало невыносимо жарко. Клубком искр, песка и вони от тлеющего пера ангел взмыл вверх. Рывок за рывком поднимался выше, мышцы рвало и выкручивало от запредельных усилий. - В моей власти любой огонь, какое бы масло его не питало… - донеслось снизу. Раскалённые протуберанцы с гулом обогнали крылатого, закрутились хороводом и сомкнулись, обнимая. Захваченный огнем, он потерял набранную высоту, а потом вообще обрушился пылающей кометой. Бетон дрогнул от удара, зрение и слух сразу отказали, последним движением он обнял разбитое тело обгоревшими крыльями. Если ему дадут время, он успеет восстановиться. Если… Обессиленный ангел потерял сознание. Кроули посмотрел на место побоища. Разбившийся ангел вроде дышит, обрывки одежды и крылья местами ещё дымятся. Тлеющие перья огненным снегом оседают вокруг, раскрашивая тьму мерцающими искрами. Подвал наполнился родными запахами – гари, крови, безысходности. Чёртов пернатый самоубийца, даже архангелы не рисковали вырываться из священного огня. Обожжённые демоны расползлись по сторонам, пряча взгляды, ни один не догадался вернуть беглеца, элементарно захлестнув кнутом. Всё надо делать самому. Он подлил масла в огонь и пошел готовить речь для Рафаила. Комбинация разыграна отлично, райские пташки скоро пожалеют о том, что небо не рухнуло. *** - Солнышко, вставай! – голос Кроули источал яд, а пощёлкивание бичей, различимое за треском огня, окончательно лишало иллюзий. Проблемы только начались. Кастиэль сейчас мало отличался от умертвия, сухая кожа обтянула выступившие кости, смесь из крови, грязи и копоти подчёркивала бордово-синий рисунок кровоподтеков. Остатка сил хватило только на затягивание крупных ран и сращение переломов, не везде правильное. От истощения крылья потускнели, держать их открытыми было всё тяжелее. Чтобы оторваться от пола и прохромать к скалящемуся по ту сторону границы демону, потребовались усилия едва ли не большие, чем для полёта на горящих крыльях. - Как тебе падение? В этот раз было пожёстче, да? Никаких тебе Винчестеров для утешения и поцелуев в лобик на ночь… Вместо ответа Кас хлопнул крыльями, в лицо демона ударило песком и мусором. Синие глаза с вызовом смотрели на мучителя. - Ну, раз нечего сказать... – отплевавшись, Кроули дал отмашку палачам. – Начали. Кнуты взялись за работу, перехватывать их Касу не хватало сил, отбивать крыльями удавалось хорошо если половину, а когда вчерашние раны открылись - и того меньше. Сосуд был выжат до обморочного состояния, ангел уже мечтал упасть в огонь и в нём сгинуть, но его постоянно откидывало в центр круга. Его легко поставили на колени. Удары отправляли в запредельные дали, где нет добра и зла, потеряны ориентиры. Сосуд отказывался слушаться, скорчился на полу, только жалкие, почти лишившиеся перьев крылья немного прикрывали от ударов. Очередной рывок по основанию крыла, вскрывший черную корку ожога, и ангел господень не выдержал, выгнулся, обращая лицо к небу и взвыл, воззвал к братству, святому воинству. Крик вырвался в полубеспамятстве, тело отмело все доводы рассудка. Он взмолился о передышке. И только получив ее, понял, кого позвал. Низкое грудное звучание наполнило пространство: - Неужели ты думал, что посмеет явиться кто-то ещё? Рафаил всегда выбирал первенцев Евы с хорошо поставленными, густыми голосами. И пол не имел значения. Кастиэль сжался и убрал крылья, ожидая смерти, но Кроули перехватил внимание старшего из архангелов: - Могу предложить кое-что получше этого натюрморта… Жгучие удары перестали вырывать его из тьмы, взбунтовавшемуся ангелу показалось, что покрытый кровью и гарью бетон стал мягче облака. Голос Кроули куда-то уплывал. Гудение Рафаила оттеняло его, как контрабас скрипку. Кас мог воспринимать их только как музыку сфер, на понимание смысла его сейчас не хватало. Слова плавали в пространстве, отдаляясь и возвращаясь. Пока парение в розовом тумане не было прервано пинком в подведённый живот. Рафаил смотрел на него как на червя из могилы - божья тварь, но даже раздавить противно. И в то же время в шоколадно-карих глазах светилось удовлетворение, архангел смаковал унижение поверженного врага. - Всегда думал, что придется тебя убить. Но так даже интереснее. Покажи-ка мне… Кастиэль не смог бы ответить, даже если б захотел, пена из слюны и крови склеила разбитые губы. Священный огонь погашен, но вблизи архангела он всё равно что ребенок. Рафаил подхватил его за горло, встряхнул, подождал. Брюнетке пришлось сильно задрать руку, чтобы ноги ангела оторвались от земли. Отрезанный от ангельской силы, он должен был дышать, чтобы жить, но горло пережато, руки только вслепую сорвали золотой браслет с темного запястья, Рафаил легко перехватил их и сжал до хруста. В последнем усилии Кастиэль взмахнул крыльями, ударяя по врагу, волосы Рафаила встали дыбом, и только. Полузадушенного ангела приложило об пол. И, Кас не верил, что такое может случиться, но архангел наступил ему на одно крыло, примерился и рванул за второе. Хруст костей и связок – последний звук дошедший до сознания. Время остановилось. Глупо и бесполезно раскрывался рот, бессмысленно скрутилось в судороге тело. На секунду он перестал существовать. Когда сознание вернулось, он стал понимать, почему в аду даже праведники становятся демонами. Есть предел, за которым никто не выдерживает, потому что некому больше сопротивляться. Нет больше праведника, нет ангела или грешника. Только дрожащее тело, распластанное в крови, скребущее сгибом крыла по грязи, тщетно просящее о пощаде, готовое на любое унижение, только бы прекратить пожирающую его агонию. Голос Рафаила обволакивал, создавал обманчивое ощущение защиты, заботы. Проникал в кожу и разъедал словно вытекшая желчь. - Мне так жаль, что приходится это делать, но даже я не могу лишить ангела благодати, пока он сам её не отринет. Убить тебя было предпочтительнее для нас обоих, знаю, - сильные пальцы поддержали голову, обвели почерневшие скулы, царапнули корку на губах. Почти нежно. Кас видел, как Дин так обнимал и успокаивал раненного Сэма. Но братья бывают разными. Рафаил смочил пальцы в слезах и разжал руки, уронил обессилевшего собрата в пепел и пыль. - Но, видишь ли, Кастиэль, мой ПАРТНЕР попросил тебя оставить. Он очень любит ломать упрямые игрушки. Архангел погладил целое крыло, дрожащее от его прикосновений, примерился. Сначала хрупнула плечевая кость, держать стало труднее, Рафаил передвинул руки ближе к основанию, выкрутил лопаточный сустав и дёрнул. Кастиэля вывернуло сгустками крови на его модельные туфли. Рафаил брезгливо отошёл, стряхнул прилипшие на кровь перья. Исковерканные крылья таяли, оперение стало призрачным и развеялось серыми хлопьями. Пленника выгибало на грязном полу, две кровавые ямы под иссеченными лопатками открывались, как жабры глубоководной рыбы, оказавшейся на воздухе. - Может, с подрезанными ты хоть на что-то сгодишься. Хорошо провести время, брат мой во сонме. Демоническое зловоние больше не разбавлялось мирровым ароматом. Рафаил оставил его. Лишил силы и предал для развлечения королю ада. Кастиэль, корчась у ног демона, цепляясь за ускользающее сознание, отчаянно молился. О помощи, о спасении и о том, чтобы Дин когда-нибудь простил его сомнения в праведнике, сломавшемся в аду. Кас не имел права судить его, не зная ада. И сейчас – не зная, эта мысль прожгла стыдом, и Кас, перестав бороться, отключился. Кроули, понаблюдав за бесплодными попытками ангела остаться в сознании, усмехнулся. Вот он, сладкий плод победы, бери и пользуйся, весь твой. Одарив побледневших демонов лучезарной улыбкой, он приказал привести тело в порядок, швы и перевязка необходимы. Бескрылый не только слаб, но и не способен восстанавливаться. А Король ада был настроен на длительное общение, недоангел должен быть жив и в сознании, чтобы прочувствовать каждую секунду их зарождающейся «дружбы». *** Небытие отпускает не сразу, ощущения возвращаются рывками. Обрывки одежды стягивают тело, местами попадая на раны. Спину разрывает. Невозможность сложить крылья окончательно выбивает из привычного ощущения тела. Но хуже всего – перебивающая все «ароматы» подвала вонь палёных ангельских перьев. Запах проигранного сражения. Первая весточка возвращённого апокалипсиса. Скрипнул зубами, опять виноват. В прошлый раз не успел спасти Дина от клейма палача. В этот – сам провалился в пекло и продолбал все шансы. Кас продирает глаза. На счёт одежды он ошибался, порванного в ремни плаща на нём нет. Только брюки, пострадавшие в сражении немного меньше. Ботинки тоже пропали, Кас в удивлении разглядывает бледные до синевы пальцы на ногах. А за одежду он принял бинты, хотя их немного, большая часть мелких ран просто залита глянцево-черной субстанцией. Кровь с него смыта, а от ледяного пола отделяет тощий, ломкий от старости и пыли тростниковый коврик. - С добрым утром, красавица… Как спалось? – Кас отворачивается от нежного демонского оскала и получает ботинком в неровно сросшиеся ребра. – Открой глаза, а то их станет меньше. Отодвинуться от мучителя не получилось, а вот заработать пинок ещё и в живот – вполне. - Касси, у меня к тебе деловое предложение. На лице, наверное, отразилось всё, что он думал о сделках с дьяволом. - Голову Винчестера на блюде хочешь? О, я привлёк твоё внимание! – Кроули присел рядом, руки теребили платок, костюм от кутюр смялся. – Касси, не будем притворяться, что ты не заключаешь сделок с нашим братом. И даже не будем вспоминать про аванс, который я тебе выдал в счёт душ из Чистилища. Люцифер с ним, это сейчас - не главная проблема, стояло оно испокон веков и еще постоит, нас дождётся. Но, Кас, у тебя сейчас есть то, что мне нужно. И я хотел бы… - Отсоси… - пересохшее горло едва не треснуло, выдавливая звуки. - Рад безмерно, что речь вернулась. Но, давай, я покажу тебе своё видение ситуации, – платок пронёсся возле лица, от вязкого аромата роз едва не вывернуло. – Мне нечего делить с Рафаилом, у него конец света, он занят. А у меня – ад, и он будет, что бы там ни случилось с этим куском дерьма под шаром плазмы. Более того, у меня есть ты. И возможность бесконечно поддерживать жизнь в этом сосуде. Запах всё-таки вызвал спазмы, но кроме свернувшейся крови из себя выдавить было нечего. Зато платок перекочевал к носу демона, стало легче дышать. Обсуждать что-либо с демоном не было смысла. Тут Дин был прав как никогда. - Мне так жаль, что Раф не смог вложить в тебя хоть немного послушания. Все было бы гораздо проще. Но, Кас, если ты вдруг, я, конечно, в чудеса не верю… Но если вдруг ты решишь отречься от благодати и передать её мне, обещаю – умрёшь быстро. - Пошёл на… - колено у демона очень жёсткое, гортань едва не вмялась в позвоночник. На ощущениях в раненой спине отразился каждый изгиб в плетении ковра. - Винчестеры на тебя плохо влияют? Или дурочка надежда, а? Думаешь отрастить перья и улететь? – давление на шею стало непереносимым, в глазах потемнело от удушья. – Сейчас я тебе покажу замечательный способ этого избежать. Сначала подлечим твою тушку… Демон наконец отпустил горло, но надышаться не дал. Перевернул на живот, приложил ладонь между лопаток, фраза на исковерканном древнееврейском резанула слух. Каса едва не выбросило из сосуда, пронзённого магией демона. Пальцы легко разорвали хлипкую подстилку, пока сжимались в судорогах, зашитые раны разошлись. Демон удивлённо хмыкнул и на автомате повторил заклинание, доведя пленника до судорог и агонии. - Ну, можно и наоборот. Не принципиально. Кастиэль пришёл в себя от ощущения полета, запретного и невозможного теперь. И очень короткого. Он приземлился на мягкое, под животом скрипнули пружины, простыня пахла весенней свежестью, а не жжёным мясом, как хотелось бы ожидать от короля ада. Ангел в недоумении поднял глаза, Кроули деловито раздевался, аккуратно складывая одежду на руки низших демонов, тенями проскальзывающих в полумраке. Такие же существа прижали ангела к постели и срезали брюки, липкие руки покрыли кожу смесью масел и мёда, везде, не обращая внимания на сопротивление. Кастиэль беспомощно бился под их прикосновениями, всей душой ненавидя свою слабость. Он замер, только увидев Кроули обнажённым. То, что предстало его глазам, не входило ни в какие биологические нормы. - Что, не ожидал, дорогуша? У короля ада свои преимущества. Кас, несмотря на усилия Винчестера так и оставшийся в неведении относительно физической стороны людской любви, смотрел во все глаза и не мог или не хотел понять, что с ним сейчас произойдет. "Я не видел ада, - твердил он себе, - Дин выдержал сорок лет, а я – ангел и ада еще не видел, я…" Стало светлее, вокруг кровати и над ней появились зеркала. В каждом отражался испуганный синеглазый ангел. Когда в них появился Кроули, Кас забыл о гордости и закричал. Это не помогло вырваться, но раззадорило Кроули. Невидимые силы повернули пленника как удобнее насильнику, заставили выпятить зад и не давали поднять головы. Демон не разводил церемоний: развел руками ягодицы и начал протискиваться в зажатое тело, разрывая ангела изнутри, пробиваясь глубже и глубже. Когда казалось, что дальше уже некуда, Кроули напирал сильнее, внутри что-то лопалось, и демону удавалось продвинуться ещё больше. Кастиэль под ним обезумел, сорвав голос на первых рывках, хрипел и скрёб руками простыню. Его больше никто не удерживал, ещё одна грань унижения, но и вырваться шансов больше не было, ноги отнялись, мышцы могли только дрожать. Всё его существо было сосредоточено внутри, где рвалось и хлюпало, жгло и резало неописуемо ни на одном языке, никакими словами. Достигнув ведомой только ему точки, демон медленно потянул орудие пытки назад, Кас начал терять себя. Когда демон засадил вновь и вынул, и снова и опять, все резче и жёстче, ангел перестал быть. Он словно отделился от осквернённого сосуда, по-прежнему чувствуя всё, что с ним происходит, но больше не пытаясь сопротивляться. Он сделал всё, что мог, но ничего не могло прекратить происходящий ужас или хотя бы облегчить страдания. От любого усилия становилось только хуже. Он – беспомощная игрушка в руках чудовища, и даже умереть ему не дадут. Хрипя и дрожа, он заторможенно повернул голову, в зеркале наверху отражались две фигуры, одна двигалась в том же ритме, что и непереносимое в его теле, вторая содрогалась в такт, под ними расплывалась желтое пятно. Потом ладонь легла меж кривых швов на лопатках, изнутри и снаружи опалило горячим, и благословенное забвение приняло мятежную душу к себе. "Начало положено", - думал Кроули, разглядывая истерзанный сосуд врага. Исцелить его теперь, после наложения печати, легче лёгкого. Но хотелось полюбоваться живописным рисунком рубцов и синяков, обвести пальцами разорванный и приглашающе вывернутый зад, приласкать его изнутри, и, может быть, даже поцеловать пленника в искусанные губы. Тело ангела послушно выгибалось в его руках, амбре испражнений, крови и секса, витавшее в комнате, возбуждало. Но демон себя контролировал, ангел сейчас на грани смерти, трахнуть его можно будет и в следующий раз, заштопав порванное потуже. А от плана отходить нельзя. Рафаил, тупой ублюдок, даже не поинтересовался, что происходит, если кто-то, обладающий благодатью попадает в руки ада. Его потеря. Кроули последний раз любовно провёл по ожогу в форме руки на ангельских лопатках и, приложив ладонь, в третий раз повторил заклятие на древнем языке. На этот раз сработало правильно, грубо зашитые рубцы стали еле заметными серебристыми черточками. Ожог печати, наоборот, вспух красным, и так застыл. Интереснее всего было наблюдать, как увядшим цветком сворачивается открытая роза ануса. Пара минут, и вместо измочаленной тушки в предсмертном забытьи перед Кроули лежит здоровое, хоть и исхудавшее тело. Выражение непереносимой муки сошло с расслабленного лица. Демоны обтёрли тело от следов бурной страсти, заменили постель. Пусть спит в комфорте, отдохнувшее тело будет лучше чувствовать. Кроули, конечно, не претендовал на лавры Аластара, старая школа, таких палачей уже не делают. Но, право слово, лучше ангелу отлежаться перед тем, что ему приготовлено. *** Бульон манной небесной растворялся на языке, и, казалось, становился энергией, миновав желудок. Тело жадно принимало долгожданную пищу, Кастиэль не сразу понял, что ложка далеко не первая, и кормить его начали, пока он был в отключке. - Помнишь, что я тебе говорил про глаза? Проснулся – открывай. Иначе нечего будет. Несмотря на заторможенность, до конца эту фразу ангел дослушал, сжавшись в комок на противоположной от демона стороне кровати. Кроули стряхнул с колен перевернутую миску. Растекшийся бульон по щелчку пальцев убрался с дорогих брюк. - Такой лапочка. Вот сейчас ты мне действительно нравишься. Так бы и трахнул. Кроули с удовольствием наблюдал, как гнев в расширенных ангельских глазах сменяется страхом. И ужасом, когда демоны, незаметно стоящие за ним, обхватывают за плечи и, преодолевая сопротивление, раскладывают по кровати. - Не переживай, они – обыкновенные, ничего сверхъестественного. Тебя просто подготовят, – он ухмыльнулся. – Для меня. Я же говорил, что буду приходить и шлёпать тебя на ночь. Жди меня, мой цветочек. Последних слов ангел не расслышал, его уже вмяли в кровать и вовсю растягивали тощую, умащенную смазкой задницу. Простые демоны, которых он сотнями уничтожал одним взглядом, сейчас легко его удерживали, им не требовалось дополнительных усилий, только грубая сила и жёсткие рывки внутри. За пинок вскинутыми ногами его приложили по лицу. Когда попытался укусить подставленный член – едва не задохнулся от удара в солнечное сплетение, а потом от того, что этот член засунули ему в рот чуть не до самого желудка. На каждого следующего демона у него оставалось всё меньше сил, его крутили, как вещь, удовлетворяли им свою похоть, это можно было вытерпеть, его не ломали, не жгли, не рвали. Но для ангела это было непереносимо, слабость и безвыходность его положения рвали и ломали кровавее адских псов. Он глотал воняющую серой и затхлостью сперму и не мог это остановить. Самый озабоченный из насильников умудрился добиться ответной реакции от замученного тела. Под умелыми движениями жёстких рук, сжимаясь на чужом члене, Кастиэль кончил. Телу стало хорошо, волны оргазма позволили ему расслабиться. Но ангела скрутило отвращением к себе, он возненавидел предавший его сосуд и себя за то, что не мог его ни защитить, ни покинуть. Закричав, он начал усиленно отбиваться, в ответ его крепче сжали и начали натягивать уже на два члена. Грань сумасшествия, так похожая на границу горящего священного масла, приближалась. Изверги преисподней пили его слёзы и шептали, какой он нежный, замечательно послушный, как хорошо подмахивает и правильно сжимается. Кас потерял счет времени и демонам. Растерял все причины, почему ему не хотелось умереть. Снаружи и внутри его покрывала сперма, тело целиком принадлежало врагам, силы забрал старший брат. Тайными делами с Кроули он отвратил от себя последнего верящего в него человека. Никто не будет искать, когда он не придет на зов. И не позовут больше. Он не нужен, бесполезен, всеми покинут. И сам в этом виноват. Даже Кроули не смог добавить ничего нового. Ангел умирал душой, и страдания тела его мало беспокоили. А после исцеления стало только хуже, ничто не отвлекало от мыслей о собственном убожестве. Впервые демон оставил пленника в сознании. Сопротивление сломлено, осталось немного дожать, и необходимая для победы над пернатыми благодать сама упадет в руки. Рафаил определённо не понимал разницу между павшими ангелами, променявшими благодать на власть в аду, и ангелом, желающим прекратить существование. Чистая, как слеза, энергия, жалкие пятьдесят тысяч душ на её фоне – крошечная искра, теряющаяся в короне солнца. Кроули самодовольно улыбнулся. Остаётся разыграть карту Винчестеров, потом Хранилища, и смугляшка Раффи будет следующим бескрылым, рыдающим на этой кровати. *** Его не брал ни сон, ни беспамятство. Мерзкий вкус на языке и вытекающая из зада, пачкающая постель влага не давали забыть, что он на самом деле. Стыд и подсыхающая на коже грязь доводили до безумия. Если бы в комнате было что-либо кроме кровати, он бы уже убился. Но даже простыня здесь неснимаемая. Дин бы наверняка что-то смог придумать. Единственный человек за нескончаемо длинную жизнь ангела, который показал пернатому, что такое жизнь на самом деле. Который ему верил. Лично ему, а не Богу или ангелам. Кас передвинулся с очередного мокрого пятна и застонал. Каково было ему судить сломленного Винчестера, когда сам он в ад приходил в броне ангельского сияния во главе крылатого легиона. Обидно было, что Дин не дождался, потерял веру и сдался. Обидно было за первую печать. Но больше всего жаль было, что праведник, на чей зов они шли, чей свет вел их по аду, как путеводная звезда, сдался и погас. Лишних девять лет они истребляли падших, чтобы отыскать измученного совестью палача. Почти демона. Ангел корчился от стыда, вспоминая свое разочарование в праведнике, сомнения в том, что этот поломанный человек сможет остановить конец света. Сейчас, лишенный крыльев, липкий от исторгнутой демонами дряни, осквернённый всеми возможными способами и уверенный, что это далеко не предел адских фантазий, он удивлялся, что Дин продержался те тридцать лет. И в особенности тому, что лишённый всего, с разбитым сердцем, потерявший мечты и цели, он до сих пор жив и не сошел с ума. Ангел отыскал место посуше, передёрнулся от того, как хлюпнуло внутри, и как скользкие капли поползли по бёдрам, свернулся калачиком, чтобы шрамы от крыльев меньше ныли. Пока он думал о Винчестерах, его словно накрывало мягкое одеяло, спасая от приставшей к телу и душе грязи. Человек и его брат, Кастиэль вспомнил, как они говорят, как смотрят друг на друга, как Дин вопреки всему, даже предательству, защищает Сэма. И даже то, что младший Винчестер, вечный источник проблем и неприятностей, создает их только потому, что уверен, что так правильно, что так он спасет мир. И брата. Лопатки свело от желания размять крылья. Брата… Ангел вдруг понял, на чём держится Дин. Сейчас, когда ему даже хуже, чем после ада. На любви и памяти о том, что случилось, когда он в прошлый раз решил сдаться. Спина зачесалась сильнее. Получается, что человек, изначально слабый и беззащитный, более силен, чем ангел, привыкший к защите крыльев. Или более упрям? Или сильнее любит? Кастиэля подбросило на кровати. Вот оно. Кроули нашёл единственное слабое место могущественного существа – привычку к силе. Сделай невозможное, отбери крылья, и считанные дни сделают с ангелом то, на что с человеком уйдут годы. Он слишком долго думал о себе, когда сил придает только любовь к другим. Кастиэль искренне любил Винчестеров, и то, что они в нём разочарованы, ничего не меняет. Он сел, насколько смог выпрямил спину. Он ангел и он любит людей, ему есть ради кого верить в себя и надеяться на спасение. Кроули, ты все-таки выиграешь свои деньги. К любым пыткам и унижениям можно привыкнуть, а на бессилии больше не поймаешь. Кастиэль приготовился к последней битве, долгой, изматывающей и заранее проигранной. Лучше принять смерть от демона, чем пойти ещё раз у него на поводу. *** Легко решиться упорствовать. Трудно убедить демона, что он не получит от него ни грана выгоды. Кроули предоставил все условия, чтобы ангел смог переоценить свою выносливость, проверить и убедиться в уязвимости человеческого тела. Бескрылый приближался к смерти миллионом кошмарных способов и выдергивался из небытия единственным, покрывающим его позором и мерзостью, в постели демона. Кас испытал на себе изобретение палачей всех времен и народов. Пару раз, в насмешку, ему предложили занять место демона у дыбы, и в один ужасный раз он, корчащийся по пояс в лаве, согласился. Очнулся, уже сжимая дрожащими пальцами шершавое от присохшей крови лезвие. И воткнул себе в подреберье, сходя с адского круга на полвечности раньше, чем планировалось. Больше не предлагали. Кроули, разочарованный провалом блиц-крига, изощрялся. Сегодняшняя придумка пугала ангела сильнее, чем обычно. Даже не тем, что его долго волокли куда-то в глубинные провалы Ада, сколько тем, что ни единый демон не потрудился лишний раз ударить или унизить. Словно они сами боялись того, к чему сейчас приволокут ангела. Очередная пещера оказалась тупиком, стены покрыты пеплом, пол раскалён докрасна, ни цепей, ни инструментов. Только станок из отполированного телами до блеска дерева. Голову и руки заключили в колодки и вместо ожидаемого нападения на беззащитные тылы оставили одного. Ни оргии, ни показных экзекуций, ангел заозирался, насколько позволяли железные скобы. Вздрогнул, узнав шаги. - Знаешь, ему бывает скучно. Мы стараемся развлекать, но что может кучка тупых демонов? - Кроули погладил серый камень. - С братом, наверное, будет интереснее. Кас не запомнил, как демон открыл лазейку для взора Лучезарного, просто вокруг стало невыносимо светло и страшно. Жаром выжгло глаза и высушило рот, Кастиэль зашёлся хрипом. Он почти не чувствовал боли, всё пересиливал ужас. Словно в душу, в самое потаённое и сокрытое, куда не могли пробиться Кроули и все палачи вместе взятые, залезли непрошено грязными руками и начали перебирать, пачкая и путая воспоминания, выдирая с кровью понравившиеся и прижигая тело просто для разнообразия. Ближайший миллиард лет он корчился в невыносимых страданиях. Сколько он провел в мутном беспамятстве, ангел тоже не знал. Черноглазые палачи продолжали свою работу, Кроули не отказывал себе в удовольствии отодрать его задницу. Кас кричал и дёргался от совсем уж запредельных мук. Но всё это шло фоном, затмить мерзость, привнесённую Люцифером, ничто не могло. Он искромсал его память, слепив обрывки невообразимо гадкими кусками, сжёг дотла самые светлые моменты и представил в новом свете людей, которым ангел доверял. Которых любил. *** - А знаешь, мне понравилось, - промурлыкал Кроули, выводя когтями узоры на потных боках ангела. Он только что разворотил ему промежность, кончая, и любовался дергающимся телом, размышляя, не пойти ли на очередной заход. - Я думаю повторить ангельское свидание. Кастиэль вздрогнул, сам того не желая, помогая демону определиться с выбором. Он дёргался под насильником и скулил, понимая, что после второй встречи Кроули сможет отделить бесценную благодать от грязной шлюшки, жаждущей обслуживать демонов армиями, только чтобы аудиенции с Лучезарным не повторялись. Демон получит своё, и Кас перед этим бессилен. Он дрожал на кровати после очередного излечения, всё такого же болезненного и гадкого, как в первый раз. Демон оставил игрушку ради важных дел. От голоса, разорвавшего тишину, его прошиб холодный пот. - Ты меня видишь? Если бы голос был Дина или Сэма, он бы решил, что это игры демонов, но голос принадлежал… Бобби? Горло перехватило спазмом, ангел отрицательно покачал головой. - Тогда держись и пошли, – руку стиснула мозолистая ладонь, Кастиэля потянуло с кровати. Они прошли сквозь одну из стен, и глаза стали подводить, мешанина иллюзий сбивала с толку. Он зажмурился и просто доверился человеку. Мелкие камешки на полу впивались в ступни, тело сводило от холода, но вопреки всему в нем оживало ощущение раскрытых крыльев и близости полёта. - Замри на минуту, глаза не открывай. Вокруг полыхнуло, внутренности знакомо вывернуло перемещением. Бобби убрал руку. Они стояли в захламленном коридоре, заросшем пылью и паутиной. Ангел наконец смог заговорить. - Мы выбрались? - Нет, залезли ещё глубже в катакомбы. - Тогда зачем? И где… Бобби сделал странное. Настолько, что Кастиэль вначале решил, что всё-таки не выдержал и сошёл с ума. Старый охотник поставил переносной треножник с травой и каплей масла, чиркнул зажигалкой и встал перед ним на колени. И, проведя рукой в ароматном дыму, обратился к ангелу: - Кастиил, ангел господень, верую в тебя, вверяю свою душу и тело твоему покровительству и прошу - защити и заступись перед силами зла. Аминь. Кас остро прочувствовал стягивающую корку на коже, мокрую дорожку между ногами. И тот факт, что он до сих пор без клочка одежды, уверенности не прибавлял. Бобби хмуро посмотрел на него, потом, с выражением «чего я тут не видел?» - на неприкрытое хозяйство, снял кепку. - Благословляй уже, придурок. - Благословляю, - и привычным жестом коснулся головы человека. Волна света, озарившая их после, едва не сшибла с ног интенсивностью. Кас впитывал ее очищающую силу. Подставляя свету тело и отливающие золотом крылья. Происходящее не укладывалось в голове, но доставляло такое сильное наслаждение, что думать не хотелось. Когда тело перестало свербеть от грязи, а привычно мятый плащ вернулся на плечи, Кас очнулся. - Где Дин? И Сэм. - Мы идем их спасать, умник. И Бальтазара заодно, по плану им сейчас Кроули хвосты в фарш перемалывает. Волна жара выжгла паутину на десять метров вокруг, Бобби скептически оглядел пылающего яростью ангела, но съязвить ничего не успел, тот уже считал нужное в его памяти и перенес их к охотникам. *** Стены старого цеха покрыты копотью и кровавыми брызгами. С десяток мёртвых демонов раскиданы в кровавом беспорядке. Бальтазар хрипит в руках темнокожего сосуда Рафаила. Сэм, весь в крови и известке, опирается на стену, едва дышит. Дин рядом, с разбитым виском, но удержавший оружие, прикрывает брата от наседающих демонов. Кроули, как самый незанятый, первым замечает гостей. - Глаза! – прокричал Кастиэль и вспышкой ударил по адским отродьям. Наседавшие на Винчестеров демоны осели, но невредимый Кроули одним взмахом прижал охотников к полу и обрушил часть стены. Кас на секунду отвлёкся удержать летящие на людей блоки и получил от Кроули удар. В сердце, ангельским оружием. Оба оторопело смотрели на серебристый стержень, торчащий из дыры в плаще. - Обломись, тварь, это уже бесполезно, – прохрипел Дин, выбравшийся из-под завала с братом, опирающимся на его плечо. - Но это… - Кроули пятился к оторопевшему Рафаилу. Бальтазар, освободившись, наоборот, перемещался к своим. Дин выдернул из друга бесполезный кусок металла и голосом-для-тупых пояснил: - Он уже не ангел. Он наш Бог, – шутовски отсалютовал замершему Кастиэлю, - слава тебе, вовремя появился. Рафаил с Кроули воспользовались замешательством и переместились, только ветром хлопнуло. - Держи засранцев! – заорал Дин. - Найдем, если приспичит, - пробурчал более рассудительный Бобби. Сэм только застонал, и Дин, мгновенно забыв о демонах, с мольбой воззрился на Каса. Ангел рассмотрел сейчас то, чего не заметил в пылу схватки: души Винчестеров, как и Бобби, перепоручены ему, только отблеска благословения не хватает. Он отметил каждого и исцелил раны. От переполняющего чувства благодарности опять перехватывало горло. Обняв обоих, спросил: - Как, как вам это удалось? - Верь нам, чувак! – Дина переполнял адреналин от удавшейся авантюры. – Сэмми – гений! А я – Бэтмен! - Тебя выбрали покровителем, все мы. Вверили свои души. И не обязательно ждать смерти, чтобы распоряжаться этими силами, – нормально пояснил Бобби, пока братья устроили потасовку, кто из них Бэтмен, – а когда ты благословил первого, ты принял на себя ответственность за всех, кто тебе доверился. - Но... - Кас оглядел охотников, души при жизни отдавали мало сил, а его просто распирало. - Да, ты влип, - похоже благословение исцелило не только физические раны, Винчестеры разулыбались и наперегонки начали рассказывать: - Ты даже не представляешь, как популярен на Ютубе! - Баз помог нам с твоим явлением в церквях и всякими чудесами. - Мы сделали новую религию за три дня, чувак, гордись, это круто! - В тебя верят более миллиона! - А если пошевелишь задом, то поверят и шесть миллиардов. Да такими темпами мы в аду курорт устроим, нечего площадям пропадать. Дин вдруг нахмурился, видимо, вспомнив, где именно провёл ангел последние дни. - Кас, с тобой точно всё в порядке? Ангел встретился глазами с Бобби, тот сжал губы и незаметно для остальных нарисовал крест напротив сердца. Новоявленный Господь понял, что в это человечество он верит. И как бы впредь ни повернулось, они справятся. - Да, - просто сказал он и улыбнулся. *** Когда стало ясно, что Винчестеры провалились, Бальтазар пришел сам. Пришлось прогнуться под Рафаила, наобещать всего и много Кроули. Он фактически в рабство пообещался адскому королю за возможность забрать брата из нижних кругов ада. Увидев же, понял, что зря пришёл. Опоздал. Кастиель не нуждался в помощи. Он сам нашел выход, неожиданный и неприятный для демонов. Помятый тренч, галстук на голое тело остались прежними. Темные вихры на голове и глубокой синевы глаза - тоже. Вот только ангела за всем этим больше не было. И никакому золотистому сиянию этого не изменить и не исправить. Кроули по-хозяйски прошелся вглубь пещеры, развёл руками, смотри, мол, обещанное выполняю. - Ты уверен, что хочешь попытаться его забрать? Он не страдает, как видишь. И Баз видел. Бессмысленный взгляд в пространство, замедленные движения, ниточка слюны на подбородке. А ещё - от этого холодок пронесся у лопаток - два отполированных черепа и горка рёбер с насечками защитных знаков. Кастиель играл с Винчестерами, всем, что от них осталось. - Отпусти хоть их. - У меня только кости, - поддел носком ботинка неестественно гладкий осколок скелета. - Я ничего не делал с ними, связал и оставил здесь. И присмотрись. Тон Кроули ему не понравился, словно единственное, зачем демон его сюда пропустил, это показать Бальтазару нечто и узнать как отреагирует. Баз осмотрелся. Огромное пространство, тускло освещаемое благодатью сумасшедшего ангела. Россыпь позвонков. Кроули отошел за спину гостю. - Смотри внимательно, - и убрался ещё дальше. Бальтазар отвел взгляд, и уловил краем глаза ЭТО. Легкое дрожание пространства. Лунная радуга над светящейся фигурой. Тень нового Солнца, мелькающая в глазах... Он выдохнул. В глазах Творца. Кроули слишком молод, чтобы знать, как выглядит создание нового мира. - И демоны от него не возвращались? Кроули молчит, но очевидно - да. И очевидно, в этой войне проиграли все. Все приложили руки к началу Апокалипсиса. И оказались готовыми к его приходу. Ангелы зачали, демоны развили, а люди... Бальтазар застонал, вспоминая безумную затею Винчестеров: а люди дали сил. Над головой Кастиэля сияла незнакомая галактика, слепяще яркие сверхновые, обиженно гудящие Черные дыры. У ног раскинулась новая система: два Солнца, навечно привязанные друг к другу, и два десятка планет, закруженных в сложном танце. - Не хватает самой большой - голос Каса не изменился, но у Бальтазара волосы поседели от этих слов, - вот здесь. Ее действительно не хватало, зеленой, с чистыми реками и огромным океаном. Обласканной ветрами и ярким светом. С птицами, живностью и первыми людьми. Бальтазар почти слышал их голоса. Кроули что-то кричал вслед, пытался остановить. Но не смог. Бальтазар закончил то, что начали Кас и сумасшедшие братья: ворвался потоком силы в зарождающийся мир, раскрыл крылья и всеми накопленными за века силами и душами дал толчок новой вселенной. Ад взорвало, Рай накренился, рассыпая праведников. Вселенная приготовилась к новому Взрыву. Бальтазар, растворяясь в этой пучине, понимал, что новая планета будет, как он и хотел, красивая и с огромным океаном.