Ибо Иисус сказал ему: выйди, дух нечистый, из сего человека. И спросил его: как тебе имя? И он сказал в ответ: легион имя мне, потому что нас много. (Мк. 5:8-9)
Ричи внимательно слушал, ему даже казалось, что он немного приоткрыл рот, потому что пастырь крепко сжимал в своих руках священное писание и все вещал и вещал, будто заранее подготовил текст и сейчас заученные слова соскакивали с его губ, как капли первого дождя, разрываясь от удара о поверхность. Ричи представлял, как вот он, держит в своих руках высоко вознесенный крест, сжимает его до побледнения пальцев, вторую руку кладёт на лицо бесноватому, и тот тоже предлагает вступить ему в какой-то Легион. Ричи думает, что в этом и кроется вся суть демонического начала: вот тебе предлагают вступить в дошкольный кружок, детский сад, школу, колледж, университет, и не успеваешь очнуться, как оказываешься в каком-то легионе, с ипотекой и тремя спиногрызами, женой, которая седлает тебя, как жеребца и кричит: "Пошёл, Ричи, пошёл! Работа, деньги, работа, хей-о, Ричи!" И Ричи понимает, что его жизнь больше напоминает Сансару, чем библейские мотивы, потому что колесо запускается, и он уже вступает в неведомые легионы и заключает все возможные сделки с дьяволом. И Ричи понимает, что поклоняется отнюдь не тому Богу. Ричи строит глазки девчонке, сидящей через ряд от него на церковной скамье, подмигивает ей и нежные щеки покрываются пурпурными пятнами. Совсем как у Эдди. (У малыша Эдса кожа такая молочная, и краснеет он включая кончики ушей, от чего Ричи хочется взять его лицо в свои ладони и поочередно выцеловывать созвездия его бледных веснушек) И никакая девчонка в этот момент не сравнится с Эдвардом Каспбраком. Пастырь заканчивает пламенную речь и библия, в чёрном переплёте и выгравированным в коже позолоченным крестом, с громким уханьем ложится на стол, а люди толпятся вокруг него, мол, укажи нам свет, укажи путь истинный, помоги нам. Ричи понимает, что свет надо искать далеко не здесь. Свет надо искать у узкой речки на Пустоши, и Ричи седлает велосипед, мчится что есть сил быстрее, потому что ему надо успеть возложить жертву на свой собственный алтарь поклонения. - А я говорил тебе, что его давно пора было смазать, я сомневаюсь, что Сильвер так вообще куда-то покатит, - Эдди склоняется над велосипедом и аккуратно тянет его цепь, от чего Билл весь напрягается, будто это натягиваются его волосы. - Е-е-его н-надо почин-н-нить. Сильв-вер не р-р-раз спас-с-сал нам ж-ж.. - Жизнь, - коротко бросил за него Стэн, развалившийся на большом, нагретом солнцем камне, будто змейка, щурясь от мягких солнечных лучей. И даже так он выглядел аккуратнее всех их вместе взятых. Эдди склоняется над велосипедом с видом знатока. Его пальцы пробегаются по лицу, он поправляет выбившуюся прядь своих каштановых волос, и солнце придаёт его коже тёплый оттенок, он забавно морщит носик, щурит глаза, и весь он напоминает какого-то персонажа из мультфильмов, слишком идеального, чтобы быть человеком. Эдди вынимает штифт, ловко орудуя молоточком в слишком мелкой для мальчишечьей ладони. Он на скорую руку почти выдергивает повреждённые звенья и соединяет концы цепи с неповреждёнными, забивая штифты обратно, пачкая молочно-розовые пальчики.(Ричи хочется куснуть каждый из пятерни, а после целовать их по очереди, и он уверен, что кожа у Эдди на вкус слегка соленая, и это чертовски дурманит)
И в такие моменты, Ричи Тозиер осознает, что лишь полубоги требуют себе в жертвы цветы, вино и хлеба. Настоящие боги требуют крови, живой и трепещущей, совсем горячей. Эти боги требуют от Ричи всего лишь его сердце.Отдай, отдай им сердце и ты получишь его, получишь то, чего желаешь всей душой.
Ричи мотает головой, словно отгоняя наваждение, и бежит к залитой светом поляне. - Доктор Кей, как прошла операция, пациент жив? - Ричи картинно хватает велосипед и прижимает его к своей груди - О, нет, мы его потеряли! Прощай, о храбрый друг! Придурок. Эдди закатывает глаза и роется рукой в своей сумке в поисках антибактериальных салфеток, обращаясь к Биллу: - Цепь, конечно, рассчитана на то, что из неё можно убрать несколько звеньев, но на следующий раз не хватит, лучше купи и держи в запасе новую, - Эдди говорит, педантично вытирая пальцы, а Ричи так и сидит, прямо у его ног, прижимая к себе чёртов велосипед и смотрит на лицо того, кого так заманчиво предлагают ему кровавые божества. На лицо чертовски храброго мальчишки, настоящего воина. Он готов всю свою жизнь провести в его ногах, только позволь дотронуться. А ночью Ричи снится алтарь, каменный, освещённый яркой полной луной, на котором тёмными пятнами красуется засохшая кровь, и Эдди сидит на нем в летней футболке с детским рисунком, его тонкие ноги сжимаются и это видно по подрагивающим пальчикам, плотно сжатым, и тут Ричи замечает, что по ноге Эдди стекает кровь, капля срывается с большого пальца, такая округлившаяся, густая, и громко хлопает, разрываясь о подножье алтарного камня. Кровь везде, на тонких руках Эдди, на бледных губах Эдди, на мягких волосах Эдди, кровь собирается в уголках его глаз, будто алые слезы, и Эдди странно улыбается, слизывая кровь со своих губ. И Ричи резко садится, сжимая ладонью свое горло, давится воздухом и цепляется пальцами второй руки за тумбочку. И понимает, что эти кровавые боги далеко не требовали от него ритуальных жертв в обмен на одну светлую мечту.Его мечта и есть кровавое божество, сидящее на каменном алтаре.
Отдай мне свое сердце, Ричи, вырви его из своей груди и положи на этот камень, и тогда я подарю тебе поцелуй, тогда я позволю тебе служить мне на этом алтаре, я позволю тебе прикоснуться к себе. Ричи наскоро одевается, тихо выскальзывает из собственного дома и бежит что есть силы. Бежит вырывать своё сердце и возлагать его на алтарь. Эдди просыпается от стука летящих камней в свое окно, и он даже знает кто это, а потому не спешит его открывать. Может, ему стоит притвориться, что он слишком крепко спит, может вовсе уехал с ночёвкой. А может Ричи простоит там всю ночь и простынет, с него станется. - Если скажешь, что пришёл поведать мою достопочтенную матушку, то я не откро... Что случилось? Ричи внизу бледный как мел, и его всегда растянутый в улыбке помойный рот кажется едва розовым, почти синеватым, футболка промокшая насквозь и Эдди спешит совсем уж тихо спуститься вниз и открыть дверь. Вдруг Ричи решит лезть в чёртово окно, он ведь упадёт и расшибется. Всю дорогу до комнаты они проделывают молча, и у Ричи взгляд пустой и растерянный, такой затравленный, что когда дверь за ними тихо закрывается, Эдди поворачивается и говорит: - Оно не могло вернуться так скоро. Когда Оно вернётся, нам должно быть под сорок лет, - и голос его звучит так убедительно, что Ричи не сомневается. Ричи и до этого не сомневался. - Ты был весь в крови, и я знаю что это сон, но, черт возьми, после всего того, после.. - Ричи запинается, и напоминает сам себе Заику Билла, от чего мысленно отвешивает себе пощёчину, - после твоей страшной головы с кислотой из горла в том доме, я не могу.. Эдди обнимает его. Так просто, не давая закончить, хватает и притягивает к себе, обвивая его шею тонкими руками, и его кожа такая горячая, обжигающая, словно он отлит из солнца. Личное божество Ричи Тозиера пахнет травой после дождя, лавандовым шампунем и совсем немного аптекой. Ричи вздыхает полной грудью и успокаивается. - Пообещай мне, что ты никогда не вернёшься в тот дом, проживёшь долгую жизнь, и скормишь себя червям лишь после того, как я сам отдам концы, окружённый людьми, которые лезут к тебе ради дома где-нибудь недалеко от Бостона, и.. И Эдди прерывает Ричи, смотрит ему в глаза так укоризненно, а затем берет его лицо в свои ладони, теплые и мягкие, такие нежные, что Ричи хочется закрыть глаза и уснуть прямо здесь, стоя (и они даже прекраснее, чем он представлял). Но Эдди смотрит на него пристально, снизу вверх, и медленно выговаривает: - Мы поклялись, я держал тебя за руку и смешивал свою кровь с твоей, я мог подхватить от тебя что угодно, но мы поклялись, что вернёмся сюда и убьём его. И если так будет надо, я отдам там свою жизнь, но это должно будет прекратиться. Голос у Эдди ломается, но звучит от этого не менее решительно, маленький трусишка, который умеет собирать себя в кулак и тащить, тащить до победного. Ричи нечего ответить, он лишь думает о том, что из этого славного, тёплого тельца может политься кровь. Пусть кровь будет чьей угодно, пусть эти багровые пятна принадлежат всем жителям Дерри, пусть это будет кровь самого Ричи на этом маленьком божестве, но только пусть это не будет кровью самого Эдди. - Хэй, я не собираюсь умирать сейчас, - Эдди чуть улыбается, пытаясь приободрить друга. - Еще бы, а то я лишусь повода навещать твою мамашку, - Голос слишком хрипит, и шутка совсем не удается, и Ричи замечает, что так и не выпустил Эдди из своих рук, и что тот совсем уж раскраснелся, мягкий и уютный в своей тёплой пижаме.А он тут пришёл, взмокший и пугающий и разводит трагедию.
- Может, не знаю, теперь сыграем в карты или ты пойдешь спать? - Эдди с каждым моментом раскаляется ещё больше, будто выплавленный из весеннего солнца мальчик сейчас вновь обернётся жидким золотом, - Это все немного странно, и как-то по-гейски... - Я хочу, чтоб ты знал, мне никогда не снился Стэн или Билл, я почти забыл, как выглядят Бев и Бен, но...- Ричи напрягается, слишком напрягается, наблюдая за выражением лица Эдди, чтоб в случае чего свернуть в другую сторону, заткнуться. Но его сердце и его язык уж больно напоминают необъезженную лошадь, а невидимый голос шепчет над ухом.Давай, давай сейчас, вырви сердце и положи к его ногам, он примет, он снизойдет до тебя.
Ричи отпускает одной рукой Эдди и сминает свою майку на груди.Будто и правда планирует вырвать сердце.
Мягкая ладонь ложится на его руку, она слегка вспотевшая от волнения, но все это слишком чувственно, и Ричи будто поперхнулся своими словами. - Я знаю, Рич, - зрачки у Эдди расширены, язык нервно скользит по верхней губе, он быстро сглатывает, - Я тоже. Именно «тоже». Именно потому, что это страшно, и потому что "тоже" - слишком обширно, и оно тянется ко всему на свете. Голос, до этого срывавшийся на крик в голове Ричи, замолкает и исчезает. Потому что Эдди вовсе не кровавое божество. Эдди спасение от Легиона, только он не изгоняет, не вырывает болезнь с корнем.Эдди Каспбрак исцеляет, поднявшись на цыпочки и неловко клюнув в щеку. Эдди исцеляет, неуверенно глядя в глаза напротив. Эдди исцеляет, сжимая ледяные ладони в своих. Эдди исцеляет, вырисовывая пальцами круги на сухой коже. И Ричи понимает, что не обязательно вырывать сердце, чтобы отдать его навсегда.