XVI часть.
25 сентября 2018 г. в 10:18
20 ноября.
Время беспощадно летело вперёд, первый тур надвигался неотвратимо, также как и свадьба Робба Мальсибера и Моники Стэнфорд. С каждым новым днём Давина становилась мрачнее тучи, раздражительнее и эмоциональнее. Её образ вечно-спокойной девушки разрушался с каждым днём. Но это были не главные события в жизни девушек, ведь скоро в семействе Авы ожидалось пополнение… Когда Хьюз рассказала об этом подругам, они сначала не поверили, посчитав это всё очередной шуткой, ведь всё так неожиданно и быстро. Но когда они прочитали письмо, то накинулись на неё с поздравлениями и предсказаниями по поводу пола будущего ребёночка.
Тем временем Рита Скитер опубликовала статью о Турнире Трёх Волшебников, а точнее о Гарри Поттере, ведь почти вся статья была посвящена только ему, имена чемпионов Шармбатона и Дурмстранга переврали, а имя Седрика и вовсе не упоминалось. Из-за этого даже Вивиан, как и многие слизеринцы, отпустила в сторону Гарри несколько оскорбительных шуток, ведь то, что касалось Седрика, задевало и её. Их отношения продвигались стремительно, хоть они и не заявляли, что являются парой, всем и без этого было понятно. Их встречи стали ежедневными, они проводили друг с другом очень много времени, но никак не могли преодолеть этот барьер, называемый «дружбой». То ли Седрик боялся отказа девушки, то ли просто не был уверен в своих чувствах — Вивиан причина была неизвестна, но она точно знала о своих чувствах…
Единственная, у кого была хоть какая-то стабильность, — это Берти. В её жизни не было семейных драм, значительных событий, таких как предстоящее рождение ребёнка, и она уж точно не волновалась по поводу любовных отношений. Она могла волноваться лишь из-за несделанной домашки или из-за предстоящей контрольной работы, к которой она не подготовилась.
С Трейси девушки так и не разговаривали, да и она не горела желанием общаться с ними. Петерс прекрасно устроилась на своём факультете, её всегда окружали новые друзья, а около неё витала веселая атмосфера. Возможно, и в её жизни процветала стабильность. Девушки, к сожалению, или к счастью, этого знать не могли.
— Мандрагору мне в глотку! Вы посмотрите, оказывается у Поттера и Грейнджер шуры-муры, — рассмеялась Берти, вчитываясь в статью Риты Скитер.
— А ну, дай сюда. — Хьюз взяла газету в руки и зачитала вслух: — «В Хогвартсе Гарри встретил свою любовь. Его близкий друг Колин Криви говорит, что Гарри всюду появляется в обществе Гермионы Грейнджер, сногсшибательной красавицы-маглы, которая, как и Гарри, одна из самых блестящих студентов школы...»
— Убери это, прошу тебя. — Вивиан вновь была раздражена.
— Что опять, — цокнула Ава, передавая «Пророк» обратно в руки Рэй.
— Эта статья должна быть посвящена Турниру Трёх Волшебников, а не «золотому» мальчику и истории его жизни, — строго отчеканила она.
— А мне его даже жаль, я уверена, что и половины из этого он не говорил. — Давина пожала плечами. — Ты вчитайся в слова, никто не выражается такими длинными и нудными предложениями, тем более в его возрасте.
— Возможно, но всё равно это очень смешно. — Берти сделала глоток тыквенного сока, но вновь вчитываясь в статью, которая показалась ей очень смешной, девушка машинально выплюнула его. Теперь половина сока была на столе, а другая покоилась на белоснежно-белой рубашке Давины. — Чёрт! Мне очень жаль, — Берти поджала губы, пытаясь понять, что её ожидает. Вивиан и Ава смотрели то на Давину, то на Берти. На самом деле они сейчас даже не могли предугадать её реакцию, раньше Грант просто промолчала бы, пошла в комнату и сменила комплект одежды, ведь у неё было полно вещей. Но сейчас…
Давина шумно выдохнула, осматривая рыжие следы от сока.
— А я ведь хотела в этом явиться домой.
— Домой? — переспросила Берти, но это был просто хитрый ход, чтобы сменить тему. — Я думала, что вы уезжаете двадцать второго вечером.
— Мне приходится уехать раньше, я ведь всё-таки родная дочь Робба, — она словно выплюнула последние три слова. Сегодня вечером ей придётся строить из себя любящую дочь, ведь они запланировали шикарный ужин, за которым родственники со стороны жениха будут знакомиться с родственниками со стороны невесты. Из-за всей этой суматохи девушке придётся пропустить первый тур Турнира Трёх Волшебников. — Пойду переоденусь, — Грант взяла сумку и направилась в башню Когтеврана.
— Клянусь бородой Мерлина, я нечаянно, — в догонку крикнула Берти. По дороге Давина увидела нескольких слизеринок, которые хихикали над Грейнджер, а виной этому вновь стала статья. Проходя мимо них, она почувствовала на себе несколько взглядов, но ей было совершенно наплевать. Она давно всё это переросла, ещё год назад она могла обижаться на обидные высказывания в её сторону, но сейчас считала это детским лепетом.
Девушке нужно было крайне быстро переодеться, ведь через полчаса она должна была находиться в кабинете Альбуса Дамблдора. Ей разрешили воспользоваться камином директора, чтобы переместиться домой.
Девушка переоделась, взяла маленькую сумочку, в которой лежали лишь палочка и кошелёк и уже собиралась выходить, но в комнату ввалились её подруги.
— Ты хотела уйти не попрощавшись? — наигранно удивилась Ава, держа Герберта на руках. Именно Аве придётся несколько дней ухаживать за этой наглой мордой.
— У нас так не принято. — Берти пошла в направлении подруги, широко расправив руки для объятий. Через пару секунд все четверо обнимались так, будто расстаются на несколько лет.
— Самое главное, не делай глупостей, — поучительно сказала Вивиан. — На свадьбе я за тобой присмотрю, а вот на ужине ты должна держать себя в руках.
— Да, а то мы знаем, какие черти водятся в этом тихом омуте. — Берти подмигнула Давине, закинув руку на плечи Авы.
— Тебе пора, — подруги ещё раз обнялись и попрощались с сероволосой.
— Думаю, все пройдёт совсем не гладко, — вынесла свой вердикт Ава, когда Грант скрылась за дверью. Герберт жалобно мяукнул и начал вырываться из рук Хьюз. — Ай! — вскрикнула Ава, когда кот вонзил свои когти ей в руку. Из-за этого девушка ослабила хватку, и Герберт ловко спрыгнул вниз, а уже через секунду свернулся клубочком на кровати своей законной хозяйки, которую он не увидит несколько дней.
— А мы что будем делать? — спросила Ава, потирая полученную рану.
— Идём в Хогсмид? — предложила Берти.
— Я не могу, мы с Седриком уже договорились. — Вивиан пожала плечами, из-за чего девушки одновременно закатили глаза.
— Друзей на парня меняешь, вот так значит. — Берти покачала головой, пытаясь выглядеть как можно серьёзнее, но Руссо ведь знала, что та шутит.
— Она ещё и улыбается, позор! — воскликнула Ава, попутно надевая яркий бордово-чёрный плащ.
— Вы главное аккуратнее, герпесом на заразись. А то у одной из нас уже был опыт, — Берти засмеялась, бросая косой взгляд на Аву. Хьюз дала лёгкий подзатыльник рыжей подруге и направилась к выходу.
Девушки покинули комнату, обсуждая свои дальнейшие действия.
В это время Грант уже стояла на входе в Директорскую башню. Огромная каменная горгулья охраняла проход к винтовой лестнице, ведущей в кабинет директора. Ранее Филиус Флитвик сообщил Давине пароль.
— Лимонный щербет, — произнесла Давина, и горгулья, приняв пароль, открыла вход.
Грант поднялась по винтовой лестнице и, кратко постучав в дверь, зашла в обитель Альбуса Дамблдора. Это была круглая, просторная комната с множеством таинственных приборов, повсюду стоял какой-то странный звук. Это был самый странный кабинет, в котором удалось побывать Давине. Даже экспрессивная профессор Мур в школе Ильвермони не могла похвастаться такой оригинальностью.
— Мисс Грант, Вы уже здесь. — Альбус Дамблдор появился из ниоткуда, он лукаво улыбнулся девушке и продолжил: — Вы очень похожи на свою бабушку, такая же красивая. — Он подмигнул Давине, а та лишь нахмурила брови, но, вспоминая, что находится в компании директора, сразу же вразумила:
— Спасибо, — она обаятельно улыбнулась, продемонстрировав ряд белоснежных ровных зубов.
— Но это не отменяет того факта, что вы умная и прекрасная ученица, а ваши гены лишь приятный бонус. — Он хитро смотрел на девушку через свои очки-полумесяцы. Девушка была поражена, он так быстро догадался… — Но я сохраню вашу тайну в секрете. Лимонных долек? — Альбус Дамблдор пододвинул к девушке тарелку с засахаренными цукатами.
— Нет, спасибо. — Девушка вежливо отказалась, поблагодарив директора за предложение. Он и вправду был очень экстравагантным, но ей это нравилось. Она любила интересных людей, содержащих в себе уйму тайн и особенностей. Это всяко лучше, чем быть пустышкой.
— А зря, это моё любимое лакомство. — Дамблдор взял одну лимонную дольку и вновь посмотрел на девушку. — Кажется, вы спешите.
Профессор подошёл к огромному камину и взял ковшичек с летучим порохом, который стоял на полке неподалёку. Давина внимательно выслушала инструктаж директора и, поблагодарив за всё Альбуса Дамблдора, зашла в камин, кинула щепотку пороха, четко назвав место прибытия, и через секунду яркие языки пламени буквально поглотили девушку, перенося её на другой конец Англии.
— Бладжер тебя тресни, — выругалась девушка, вылетев из знакомого камина и потирая локоть от ушиба. Немного придя в себя, Давина засияла от счастья, ведь она дома!
— Госпожа Давина, Вы в порядке? — Жалостливый голос домового эльфа отвлёк Грант от осматривания шикарных апартаментов. В этот дом Карэн Грант вложила всю свою душу (в переносном смысле, конечно), декор каждой комнаты она тщательно придумывала, чтобы в доме было комфортно, уютно и в него хотелось вернуться. Но, к сожалению, или к счастью, Робб Мальсибер не вернулся…
— Да, Хуки, я в порядке. А моя бабушка уже здесь? — спросила Давина, отряхивая укороченные брюки от сажи.
— Нет, ещё нет, — залепетал домовик. — Хуки никого не видел с тех пор, как Госпожа Карэн покинула этот дом.
— Отлично, — улыбнулась Грант, ведь это значило, что у неё было время спокойно провести пару часов в родной обители.
— Хуки приготовил всё, что Вы любите. Свежие фрукты и овощи, свежевыжатый апельсиновый сок, а также маринованного угоря с жареными помидорами, — залепетал домовик, не смотря в глаза девушки, а уставившись в пол.
— Большое спасибо, — Давина пошла в сторону огромной столовой, из которой исходили аппетитные запахи.
— Вы не должны благодарить Хуки, Хуки живет, чтобы служить Вам, — буквально пропищал домовик, перебирая своими коротенькими ножками за хозяйкой.
— Хуки, приготовь моё платье к выходу. — Она хотела избавиться от домовика, чтобы спокойно поесть в одиночестве, но даже ему прямо сказать, чтобы он ушёл, Давина не могла. Слишком воспитана.
Девушка тщательно вымыла руки и села за стол, приступая к поеданию вкуснейших яств. Через тридцать минут с едой было покончено, и девушка направилась, по её мнению, в самую уютную комнату в доме — свою спальню.
Спальня девушки находилась на втором этаже дома. Комната была достаточно просторной и светлой, огромное окно, занавешенное полупрозрачным тюлем, отлично освещало каждый её закуток. Массивная кровать располагалась в углу комнаты, застеленная пушистым белым покрывалом, а сверху накиданы мягкие подушки разных размеров и цветов. Светлый деревянный стол расположился вдоль стены около окна. Разнообразные цветы и растения украшали этот стол и полки, висящие неподалёку. На стенах, а в частности над кроватью, висело множество волшебных фотографий. Люди на них двигались, кто-то махал рукой, кто-то посылал воздушный поцелуй, а кто-то подмигивал. Девушка помнила, как создавалась каждая из этих фотографий, ведь раньше у неё было увлечение — фотографирование. Она всегда таскала с собой камеру, чтобы запечатлеть важные и интересные события или просто сфотографировать друзей. В основном на фотографиях была некогда неразлучная пятерка: Ава, Давина, Вивиан, Берти и Трейси… А также их многочисленные друзья: Эйден, Луиза и ещё ребята со школы Ильвермони. И, конечно, Карэн Грант. После распада семьи девушка отказалась это этого увлечения, ведь она уже не так смотрела на мир. Она не видела красоту в каждом существе, в каждом предмете, в каждой эмоции. Ей было всё равно на воспоминания, и иногда она понимала, что это очень плохо, но вся ситуация сломила девушку. Кому-то может показаться, что девушка стала сильнее, но нет, она абсолютно сломлена.
Абстрагировавшись от грустных мыслей и нахлынувших воспоминаний, девушка грациозной походкой подошла к комоду, на котором располагалась куча косметики и над которым висело большое зеркало в деревянной раме. «Пора собираться», — подумала Давина, взглянув на часы.
После получасовых манипуляций с косметикой Давина рассматривала своё лицо в отражении зеркала — ничего необычного, она была всё так же прекрасна. Девушка поправила контур яркой помады, на которой настояла её бабка, прибывшая не так давно. До ужина оставалось всего полчаса. «Настроение не может быть хуже», — подумала девушка, но вдруг, как по команде, в спальню вошла её бабушка по папиной линии. Адриана Мальсибер являлась статной женщиной шестидесяти пяти лет. Для её возраста она выглядела восхитительно: всегда аккуратные ногти, хорошо подобранный образ и идеальная осанка, которой могла позавидовать любая аристократка в расцвете сил. Но уход за собой — не единственное, что помогало женщине выглядеть настолько хорошо. Главной составляющей являлись гены, а именно то, что Адриана была представительницей уникальной расы — вейлой.
— Ты ещё не готова? — строгим, но мелодичным голосом спросила вейла. Она взглянула на своё отражение, поправив светлые волосы, которые сейчас были собраны в замысловатую прическу. На ней была парадная мантия из самых дорогих материалов, a каждый узор был вышит Карэн Грант вручную. Обычно мама Давины применяла палочку при создании своих работ, но этот случай был необычным, ведь мантию заказала привередливая Адриана Мальсибер.
— Осталось лишь надеть платье, — улыбнулась Грант, несмотря на грубый тон её бабки.
— Этот цвет просто отвратителен, — женщина перевела свой взгляд на отражение Давины. Бархатный голос вейлы резал по ушам. — Карэн совсем тебя распустила, — Адриана небрежно ощупала серые волосы, а через секунду уже держала волшебную палочку. — Сейчас я это исправлю.
Из её палочки вырвался светлый луч, а волосы девушки постепенно приняли свой натуральный цвет — серебристый блонд, как и у её бабки. Волосы струились идеальными локонами, а девушка, кажется, стала краше в несколько раз.
— Теперь ты больше похожа на представительницу нашей расы, — женщина надменно улыбнулась, разглядывая отражение внучки. — Гордись этим. И переоденься, наконец, уже скоро мы должны прибыть в особняк Стэнфордов. А ты прекрасно знаешь, как я отношусь к непунктуальным людям.
Адриана Мальсибер покинула комнату Давины, оставляя после себя неприятный осадок.
Томно вздохнув, девушка двинулась к своему шкафу. Достав оттуда очередной шедевр своей матери, она нежно улыбнулась. Карэн Грант всё ещё находилась в Сан-Франциско из-за каких-то дел по работе. После письма дочери она ответила несколькими строками, в которых было сказано, что они увидятся двадцать первого ноября. Единственное, что согревало девушку, — это предстоящая встреча с мамой. Спокойно отсидеть предстоящий ужин, а уже на следующий день она увидит своего самого любимого человека — это была мысленная установка Давины. Фальшиво улыбаться, быть предельно милой, не грубить, и этот злосчастный вечер подойдёт к концу. Грант очень надеялась, что всё пройдёт именно так…
Через пару минут на девушке красовалось легкое платье-комбинация цвета чайной розы, на запахе с длинным поясом, что придавало дополнительный акцент на талии. За счёт запаха, левую ногу девушки украшал длинный разрез. Давина выглядела в этом наряде нежно и официально, а светлые волосы, струящиеся локонами, придавали образу особый шарм. Она надела туфли-лодочки белоснежного цвета и, ещё раз посмотрев на своё отражение, покинула комнату и спустилась в просторную гостиную. Там, на кресле напротив камина, восседала Адриана Мальсибер, а домовик успевал лишь бегать вокруг неё, исполняя любую прихоть старой вейлы. Сейчас он нёсся к ней с чайным сервизом, в котором был заварен лиственный чай.
— Наконец-то, я ведь попросила побыстрее! — Женщина оценивающе взглянула на внучку и, встав, грациозно двинулась в сторону входной двери. — Чай уже не нужен, вылей его, — скомандовала женщина, даже не взглянув на домовика. Тот понуро опустил голову и растворился в воздухе.
— Прошло всего пять минут с тех пор, как ты покинула мою комнату, — огрызнулась Давина, но через секунду пожалела об этом, ведь у бабушки был прескверный характер.
— В каком тоне ты со мной разговариваешь, дорогуша! — воскликнула женщина, схватившись за сердце.
— Извини, — Грант покачала головой, переступая порог своего дома. Как же не хочется его покидать…
— Возьми меня за руку и задержи дыхание, трансгрессия — не самый приятный способ перемещения. — Женщина подала девушке руку, на которой красовались массивные перстни.
Давина сделала всё так, как велела женщина. В следующий миг у неё в глазах всё потемнело, одна картинка сменяла другую, всё было как в тумане. Грант не могла вздохнуть, её сдавливало со всех сторон. Тошнота начала подступать к горлу, и вот… она снова на твёрдой земле, лишь стальная хватка Адрианы Мальсибер не дала Давине упасть в грязь прямо перед порогом Стэнфордов. Она жадно глотала вечерний воздух, пытаясь прийти в себя. Неужели каждая аппарация будет вызывать такие неприятные ощущения?
Девушка подняла взгляд и обомлела, ведь перед ней возвышался огромный дом, огороженный высоким забором. По величине он уступал лишь особняку Руссо, но был таким же тёмным и мрачным.
Как только они подошли к входу, дверь распахнулась, а на порог вышла невысокая женщина с курносым носом, которая уж больно кого-то напоминала Давине. Темные волосы были выпрямлены, а сама женщина облачена в тёмное платье с расклешенными рукавами, из-за чего была похожа на ворона. На вид ей было около сорока лет. «В общем, ровесница матери», — заключила Давина.
— Здравствуй, Моника! — Адриана ослепительно улыбнулась и расцеловала женщину в обе щеки (это бабушка нахваталась во Франции).
— Моника? — Удивление и отвращение застыло на лице Давины. Да она Карэн даже в подметки не годится!
— А это, должно быть, Давина? — слащавым голосом спросила Моника, и вновь женщина напомнила ей кого-то. Она хотела обнять девушку, но Давина отошла от неё, явно не желая как-либо контактировать. Грант молча прошла в особняк, смерив Монику неодобрительным взглядом. Адриана сжала челюсть, но промолчала, откладывая серьёзный разговор на потом.
Особняк был огромным, Давина сначала растерялась, завидев кучу дверей в прихожей. Но через пару секунд дёрнула ручку средней двери и толкнула её. Кажется, она прогадала… Девушка зашла в просторную комнату, очень напоминающую гостиную. Огромный камин стоял у дальней стены, а два массивных дивана и несколько кресел из дуба с обивкой из кожи расположились напротив. У противоположной от камина стены стоял огромный шкаф с кучей разнообразных книг. «Всё так напыщенно и богато», — подумала девушка, когда её прервал громкий девичий голос.
— Грант?!
Девушка не верила своим ушам, вот кого ей напоминала Моника! Она развернулась лицом к источнику звука и не ошиблась — перед ней стояла Пэнси Паркинсон.
— Что ты здесь делаешь? — Давина задала первый вопрос, пришедший ей в голову. Она очень надеялась, что её догадки не подтвердятся. Сегодня ведь семейный ужин, неужели они с Паркинсон породнятся?
— Вообще-то я здесь живу. — Она откинула прядь своих тёмных волос. На девушке красовалось тёмно-бордовое платье в пол, которое подчеркивало вполне хорошую фигуру слизеринки. Несмотря на попытку казаться задиристой девчонкой, которую Давина привыкла видеть в Хогвартсе, было во взгляде Пэнси что-то печальное. — А ты? — задала вопрос девушка, но и сама уже всё поняла.
— Вы уже познакомились? — В комнату зашла Моника со своей натянутой улыбкой. Никто и не собирался отвечать женщине, девушки до сих пор смотрели друг на друга, не понимая, что же им делать. Пререкаться было не вариант, да и вставать на одну сторону — тоже.
— Давина, дорогая, здравствуй! — Грант услышала до боли знакомый голос, из-за чего её кулаки непроизвольно сжались. Обе девушки недовольно посмотрели в сторону двери и наблюдали такую картину: Робб Мальсибер придерживал за талию Монику Стэнфорд. Через секунду Робб сделал несколько шагов в направлении Давины с широко расставленными руками, но девушка всем своим видом показывала, что не желает здороваться с отцом.
— Я не хочу контактировать с тобой, — отчеканила она, смотря отцу прямо в глаза. Пэнси усмехнулась и про себя отметила, что девчонка не такая уж и мягкотелая, как может показаться на первый взгляд.
Если бы рядом была бабка Давины, то девушка непременно бы получила оплеуху, но Адрианы ведь здесь не было, поэтому Грант могла не ограничивать себя в поведении
— Пэнси, не хочешь показать Давине дом? Она ведь не последний раз здесь. — Моника будто бы пропустила мимо ушей грубость девушки, а Робб просто не смог ничего сказать ей. Возможно, он ещё чувствовал своювину и это чувство ещё долго не покинет мужчину… — А потом спускайтесь в столовую.
И вот снова девушки остались наедине.
— Так теперь я могу называть тебя сестрёнкой? — На такое высказывание Пэнси горько усмехнулась. Если бы пару дней назад кто-то сказал девушкам, что они будут вместе прогуливаться по особняку и разделять горечь семейных драм, то они бы рассмеялись ему в лицо, но жизнь такая непредсказуемая штука…
— Ты и вправду хочешь прогуляться по этому безвкусному дому? Моя мать абсолютно не умеет выбирать что-либо, просто скупает всё самое дорогое, бестолковая… — Паркинсон поправила прядь своих волос, присев на широкий диван.
— Я вообще не хочу быть здесь, — Давина повторила действие слизеринки, сев чуть подальше. Она была немного удивлена тем, как Пэнси отзывается о матери.
— А зачем тогда приехала? — удивилась Паркинсон. Почему-то сейчас девушка была такой спокойной, будто бы это и не Пэнси вовсе. Под влиянием Малфоя и остальных слизеринцев она будто бы теряла свою индивидуальность, она становилась задиристой, надменной и просто мерзкой. Сейчас же перед Давиной сидела абсолютно спокойная девушка, очень сообразительная и адекватная.
— Разве у меня был выбор?
— По-моему, ты отлично перечишь отцу, — усмехнулась слизеринка, доставая у себя из маленькой сумочки огромную бутылку какой-то непонятной жидкости. Девушка явно использовала Заклятие незримого расширения, ведь бутылка была слишком большой и априори не могла поместиться в маленький клатч. — Будешь? — предложила девушка, протягивая странную жидкость светловолосой.
— Что это? — Давина понимала, что это был явно не тыквенный сок, но решила уточнить. Почему-то именно сейчас ей захотелось забыться, а алкоголь — лучший способ это сделать. — Плевать. — Девушка взяла бутылку и жадно сделала большой глоток.
— Но не думай, что мы стали подружками, я не стану тебе держать волосы, пока ты будешь мерзким способом опустошать свой желудок. А я уверена, что именно это тебя и ждёт, если продолжишь в таких количествах глотать бренди! — Когда Пэнси закончила свою тираду, Давина весело засмеялась. Видимо, с непривычки алкоголь сразу же ударил в голову девушки. — Да ты кваффлостукнутая! — Паркинсон тоже рассмеялась, взяв бренди обратно в руки.
— Если расскажу кому-нибудь, что пила в компании с Паркинсон, то меня сочтут сумасшедшей, — усмехнулась Давина, наблюдая за действиями однокурсницы.
— Меня тоже, — слизеринка вновь передала бутылку Грант, — зато парни начнут лезть, чтобы к тебе подобраться. — Подумав несколько секунд она продолжила: — Ты ведь вейла? — Пэнси ликовала, ведь наконец получит ответ на вопрос, который интересовал всех девчонок в Хогвартсе. В ответ Давина лишь кратко кивнула. — Я так и знала! — Паркинсон хлопнула в ладоши, радуясь своей проницательности.
— К сожалению, — покачала плечами Грант, — но прошу тебя, слишком об этом не распространяй.
— Ты думаешь, что за пару минут общения с тобой я набралась моральных качеств? Я всё та же Пэнси Паркинсон. — Заметив ещё более потускневший вид Давины, девушка громко вздохнула: — Но в этот раз тебе повезло, я добрая.
Девушки посидели в тишине пару минут, каждая думая о своём.
— Много хогвартских будет на свадьбе? — спросила Давина, ведь считала, что Паркинсон явно знает больше, чем она.
— Ты думаешь, что я вообще в курсе этой свадьбы? — удивилась Пэнси. — Я с матерью почти не общаюсь. — Она сделала большой глоток из бутылки и продолжила: — Ненавижу свою мать.
— Ненавижу своего отца. — Почему-то Давине захотелось сказать это, ведь именно такие чувства она испытывала к нему. И дело даже не в том, что он ушёл из семьи. Дело в том, как он это сделал. Однажды он просто не явился домой, без предупреждения и без каких-либо объяснений. Карэн Грант, а в то время ещё Мальсибер, не давала себе покоя. Женщина подняла на уши всё министерство (где, собственно, и работал её бывший муж), в её голову закрадывались самые жуткие мысли и лишь через неделю мужчина дал о себе знать. Робб прислал Карэн письмо, в котором было сказано, что он подаёт на развод. И вновь причины озвучено не было. Разве Карэн заслуживает такого обращения? Давина возненавидела отца после этого, обида за мать переполняла и полностью поглотила девушку.
Прошло примерно полчаса, с бутылкой уже давно было покончено, разговор девушек затянулся, и они совсем забыли наставления Моники. Хотя, слушать они её были не намерены.
— Девушки, разве вам не ясно сказали? — Строгий голос Адрианы Мальсибер прервав разговор девушек.
— Нам что-то говорили? — Пэнси удивлённо посмотрела на Давину, задавая вопрос.
— Определённо нет! — Грант решила подыграть, чтобы позлить свою бабку. Она была уверена, что ей влетит за всё, что она сегодня вытворяла и ещё будет вытворять…
Девушки прошли в огромную столовую в сопровождении пожилой вейлы. Стол трещал от разнообразных яств, все ждали лишь Давину и Пэнси, чтобы начать трапезу. За столом сидели несколько персон, которых Давина не видела ни разу. Мужчина и женщина преклонного возраста, она могла предположить, что это родители Моники. И относительно молодой парень лет двадцати пяти, черты лица которого были схожи с чертами лица Моники.
Девушки сели рядом, к сожалению, в самой середине стола, ведь остальные места были заняты.
— Это мои бабушка с дедушкой, — прошептала на ухо Пэнси, когда девушки расположились за столом. — А это мой дядя. Относительно адекватный член моей семьи, единственный, с кем я более-менее общаюсь. — Она кивнула в сторону парня, ну никак не назовёшь его мужчиной. Он выглядел слишком молодо, а юношеский блеск в глазах до сих пор не угас.
— Итак, сегодня мы собрались в честь прекрасного события. — Глава семьи Стэнфордов, а именно Маркус Стэнфорд, начал свою тираду. — Я очень рад, что именно вы, Робб Мальсибер, запали в сердце моей дочери.
— О каком сердце он говорит? — возмутилась Пэнси, обращаясь к Давине. — Им нужен этот брак ради выгоды, как и бывший брак с моим отцом.
— Я считаю, что бокалы нужно поднять за вас, Робб! — Маркус поднял бокал, а за ним и все остальные. Пэнси и Давина обнаружили, что их бокалы пусты, но это продлилось недолго. Через пару секунд Тревер (дядя Пэнси), галантно разлил девушкам апельсиновый сок.
— А есть что-нибудь покрепче? — Паркинсон покрутила бокал в руках, совсем не желая пробовать свежевыжатый апельсиновый сок.
— По-моему, вам уже хватит, — парень усмехнулся, задерживая свой взгляд на Давине. И вновь эти чёртовы гены…
— Да брось, моя подружка слишком молода для тебя, Тревер, — пристыдила Паркинсон своего дядю, усмехнувшись.
— Извини, — парень сразу же отвёл свой взгляд. — Я не знаю, что со мной.
— Зато мы знаем, да? — Теперь уже слизеринка обращалась к Давине, но та никак не реагировала. Она потупила свой взгляд, уставившись в тарелку. Отчего-то девушке стало так грустно, видимо, это побочный эффект алкоголя. Сначала девушке было жутко весело, но уже через пару минут она размышляла о бытии.
Ужин продвигался плавно, взрослые болтали о своём, а младшее поколение о своём. Давина и Пэнси поняли, что слишком предвзято относились друг к другу. Возможно, общая проблема помогла найти им общий язык, но какая разница, главное — есть человек, который понимает твои чувства и это помогало им обоим. Им было неприятно смотреть на то, как Робб нежно приобнимал Монику, как что-то шептал ей на ухо, и, завидев очередную «милую» сцену, Давина залпом осушила бокал с уже полюбившимся бренди. Пэнси всё же уговорила Тревера найти им выпить, ведь без этого ужин проходит слишком гладко и скучно. С каждым новым глотком настроение девушек улучшалось, а самоуверенность возрастала. Они уже начали влезать в разговор, дабы сказать какую-нибудь колкость, превращая её в шутку. Особенно Грант, которая отроду не пробовала алкоголь, совсем потеряла голову. Девушка смеялась над каждой шуткой Маркуса Стэнфорда, а Пэнси и Тревер просто качали головой, подумывая увести девушку отсюда. Паркинсон, хоть и пила наравне с когтевранкой, до сих пор была в ясном сознании, что нельзя было сказать о Давине. После очередного бокала её начало тошнить, голова пошла кругом, а лица людей были размыты. Девушка чувствовала, как к горлу начало подходить что-то неприятное… вот-вот, и её вырвет! Давина вскочила на ноги и выбежала из столовой под неодобрительный взгляд её бабки, пролепетав что-то невнятное. Паркинсон усмехнулась, ведь она предчувствовала такой исход событий. Главное, чтобы девушка добежала до уборной, но не тут-то было…
Встав на ноги, светловолосой стало хуже в несколько раз. Она понимала своим затуманенным рассудком, что явно не добежит до ближайшей уборной, поэтому пришлось использовать подручные материалы… Давина взяла какую-то вазу, стоявшую на резном дубовом столе, и всё содержимое её желудка оказалось внутри этого сосуда.
— Эта фарфоровая ваза старше всех нас вместе взятых! — вскрикнула Моника, расширив глаза от увиденного. Пэнси, стоявшая поодаль, заливалась звонким смехом и совсем не могла остановиться. Она показала Давине поднятый наверх большой палец и схватилась за живот. Её явно забавляла вся эта ситуация, а особенно то, что это любимая ваза её матери.
— Давина, с тобой все в порядке? — Робб тоже был удивлён, но обеспокоен состоянием своей дочери. Грант благодарила Мерлина, что старое поколение не наблюдала всю эту омерзительную картину. Адриана, Маркус и Джозефина остались в столовой, а вот остальные решили проверить самочувствие девушки…
— Будто бы тебе не всё равно, — девушка скатилась вниз по стене, оседая на холодный кафель. Ей стало намного лучше, но она чувствовала себя опустошённой, униженной и грязной. Напиться до такого состояния, это позор… Что она скажет Карэн? Как посмотрит ей в глаза, ведь она так опозорила её… — Ну же, я в порядке, можете идти! — обращалась она больше к будущим «молодоженам». Пэнси до сих пор пыталась прийти в себя после безудержного смеха, а Тревер поспешил помочь Грант.
— Отведи её к себе в комнату! — властным голосом приказала Моника, обращаясь к Паркинсон, но той было абсолютно плевать, она пропустила слова матери мимо ушей. Пэнси подошла к Давине и начала нахваливать её за правильно выбранное место очищения желудка. — Я как-то неправильно выразилась? — Женщину очень раздражало непослушание слизеринки, но она ничего не могла сделать. Пэнси молча взяла Давину под руку и повела в гостиную, подальше от надоедливой мамаши.
— И как с ней можно разговаривать! — сказала раздосадованная Моника, смотря вслед удаляющимся детям.
— Я тоже спрашиваю себя об этом, — Робб положил свои руки на плечи Стэнфорд, и они вновь зашли в столовую, а, извинившись за долгое отсутсвие, вновь продолжили трапезу.
— Этот ужин был наилучшим за всю историю! — Пэнси была поистине восхищена. — Ты бы видела взгляд моей матери! Официально заявляю, что ты, Давина Грант, теперь входишь в число моих друзей!
— Я очень рада, — съязвила Грант, когда Тревер помог ей дойти до дивана. — Спасибо.
— Может, тебе стоит трансгрессировать домой? — спросил Стэнфорд-младший.
— Если бы я могла…
— Говори свой адрес, — улыбнулся Тревер, подавая руку девушке.
— Ладно, до встречи, Грант! — Пэнси улыбнулась, провожая свою новую подругу. — Знаешь, если честно, то я думала, что ты похуже Грейнджер. Но нет! Ты крутая девчонка. — Паркинсон говорила это искренне, из-за чего Давина улыбнулась, крепко держа за руку Стэнфорда. — Надеюсь, что на свадьбе ты выкинешь что-нибудь покруче.
Щелчок… и вновь все неприятные ощущения, испытываемые как в прошлый раз, да ещё и смешавшиеся с первым опытом алкоголя. Картинка сменяла другую, Давину сдавливало со всех сторон: ни шевельнуться, ни сделать вдоха. Мгновение, и девушка снова почувствовала твёрдую землю под ногами, она жадно глотнула ночной воздух и открыла слезящиеся глаза.
Дом, милый дом!
— Большое спасибо, — отдышавшись, пробормотала девушка.
— Я не мог оставить «племянницу» в беде, — усмехнулся Тревер и махнул рукой, растворившись в воздухе.
Девушка еле как добрела до своей спальни и, быстро подготовившись ко сну, провалилась в царство Морфея. Вот так весело прошёл «семейный» ужин, но это было ещё не самое страшное, ведь впереди ожидалась предстоящая свадьба…