listen to me, Bill.

      Пеннивайз исчез. Но никого из клуба неудачников не покидало чувство постоянной слежки. Никто не говорил об этом, но иногда, неловкая тишина всё-таки висла в воздухе, сдавливая лёгкие. Первым не выдерживал Ричи Тозиер, ляпающий всё что приходило в голову. И этим, казалось, он и был хорош. Постоянные шутки надоедали, обижали и всячески раздражали, но нельзя не признать—иногда это было необходимо. Просто послушать всю эту ересь про мамаш, девственниц, члены и прочие гениталии, присущие людям. Становилось легче, что ли. День выдался дождливым, из-за чего собрание неудачников было отложено до лучшей погоды—никому не хотелось выходить на улицу в ливень. Кроме Стэна, конечно. Он был просто обязан взять свой старенький, недавно выкрашенный какой-то дешёвой краской, найденной у отца в кладовой велосипед и поехать к дому, находящемуся не так уж и далеко. К дому Билла. Они договорились, что каждый такой день по очереди будут ходить к друг другу в гости. Как настоящие лучшие друзья. Иногда Урис задумывался—а считает ли он Билла просто другом? Денбро нравился ему. Не как человек, приятель, а как парень. На него хотелось долго смотреть, и даже выдержка Уриса давала трещину—он всё чаще засматривался на Билла, не замечая, как его взгляды иногда дополняет искренняя улыбка. Наверняка выглядит как идиот. Стэнли оказывается рядом с домом Денбро довольно быстро, не обращая внимания на такие мелочи, как насквозь промокшие кроссовки, рубашка и джинсы, внезапно потяжелевшие от воды, скопившейся в ткани. Вещи неприятно липли к телу, раздражали кожу. Урис недовольно поморщил нос, оставляя велосипед на заднем дворе—с ним ничего не будет, разве что, седушка будет мокрой. Поправив волосы, будто это что-то сейчас изменит, Стэн постучал в дверь, глазами рассматривая ворсинки на небольшом коврике, прямо перед порогом дома Денбро. И дверь ему открывает Билл. Растрёпанный, по всей видимости после сна, помятый, совсем домашний Билл, удивлённо уставившийся на промокшего друга. Наверное, совсем забыл о сегодняшней встрече. Заметное волнение появилось в глазах—так было всегда, когда друзья находились в опасности, в ссоре или просто болели. —С-Стэн, т-ты ведь мог за-заболеть! Д-да ты точно з-заболеешь,—Денбро недовольно смотрит на абсолютно спокойного Уриса, вдруг вспоминая, что всё ещё не впустил друга в дом, и тот до сих пор стоит на крыльце, наверняка замёрзший. По синеватым губам было видно, что догадки правдивы. —Может быть,— Стэн как всегда, равнодушно пожимает плечами, слегка продвигаясь вперёд и заходя в дом Билла. Тепло сразу начало сочиться по телу, а запах овощей кружил голову парня, который был уже готов буквально содрать с себя рубашку, прилипшую к нему, подобно второй коже. —С-стой тут! Я с-сейчас принесу свою о-одежду, у н-нас же один р-размер?—Билл заикался. Он делал это почти всегда, но сейчас голос был взволнован, будто Урис не просто попал под ливень, а пропал без вести где-нибудь в канавах, где они искали клоуна. И почему именно сейчас вспомнилась эта тварь? Денбро уже через пару минут приносит стопку, почти хрустящей от чистоты одежды, ведёт под локоть Стэнли в ванну—не на пороге же снимать всю эту мокроту. Ванная у семьи Билла просторная—кафельные плиты слегка морозят ноги, а взгляд цепляется за вешалку с кучей разноцветных полотенец—и на каждом своё имя. И полотенце Джорджи. Еврей ловит грустный взгляд друга именно на нём. Жёлтое, с какими-то непонятными узорами. Хочется поддержать, но лучше не потрошить свежие раны разговорами о брате Билла. Потому что не Стэну впринципе о нём говорить. Урис послушно снимает с себя рубашку, обтирается и вздрагивает, когда непонятно откуда взявшееся дуновение ветерка проходится по коже. Обтирается полотенцем Билла, слегка глуповато улыбаясь в кусок материи. Сегодня, он обязательно скажет ему, несмотря на то, что не такой прямолинейный как Ричи, не такой храбрый как Беверли, или такой собранный как Эдди. Он твёрдо решил сделать это сегодня, иначе шанса уже не будет. Стэн натягивает футболку, которая всё равно оказывается ему слегка великоватой, шорты, завязывая их, чтобы те не спадали с худых бёдер и носки. Денбро оправдывает это тем, что по полу иногда тянет, и он не хочет, чтобы и без того "дурной Урис" простудился сильнее. В комнате Билла они оказываются через полчаса после прихода Стэна. Потому что переодевание заняло довольно много времени, а сушка волос, взятым с маминого разрешения феном, и того больше. На мониторе поставленный на паузу фильм—Денбро явно не рассчитывал на то, что его навестит друг, особенно в настолько холодный день. С другой стороны, всегда пунктуальный Урис бы предупредил о том, что не придёт. Билл совсем забыл об этом, и сейчас, к слову, чувствовал себя немного виноватым за то, что лучший друг так сильно продрог и замёрз. —М-можем досмотреть фильм,— Денбро прерывает неловкую паузу, слабо улыбается Урису и садится на свою кровать, прислоняясь спиной к стене. Она слегка холодная, морозит лопатки и простреливает куда-то в затылок. Стэнли сглатывает, и решает начать. "Сейчас или никогда, что ли". —Билл, послушай,—еврей смотрит куда угодно, только не на друга, так серьёзно слушающего его,—в общем... Ты мне нравишься Билл. Не просто как друг, а как парень. Понимаешь, я не какой-то голубой, просто у меня так впервые, и только с тобой. Билл, ты интересный, с тобой весело, и я очень люблю те часы, что мы проводим в непогоду друг у друга дома, правда,— кажется, что сердце стучит уже не в груди, а уходит куда-то в пятки, сжимается до крошечных размеров и пульсирует где-то в висках, гоняя горячую кровь по венам с необычайной скоростью. Денбро слегка приоткрывает рот, прикусывает губу, и улыбается. Немного, совсем уголками губ, которые начали подрагивать. Стэн смотрит на реакцию, и ждёт чего угодно. Никто не говорил, что его чувства будут взаимны. —С-Стэн, м-мне очень п-приятны эти с-слова. И я м-могу ответить в-взаимностью, если т-ты хочешь,—Денбро отводит взгляд. И Урис облегчённо выдыхает, разглядывая смущённое лицо парня на кровати. Да кто бы вообще не захотел? Еврей делает дальнейшие действия на автомате, слегка сжимая лицо Билла в своих руках, и мягко касаясь своими губами его губ, без напора, прикрывая подрагивающие глаза, проводя языком по ряду ровных белых зубов, поглаживая большим пальцем щёку Денбро и проводя по чувствительному нёбу Билла, слегка щекоча его. Чувствуют себя неловко, и совсем как взрослые в фильмах про любовь. Отстраняются они только тогда, когда вздуха перестаёт хватать, а отдышка такая, будто марафон пробежали. Никто ничего не говорит около двух минут, пока Билл держит указательный и средний палец на губах. Наверняка жест просто привычка, которую Урис часто за ним замечал. И Денбро же решает прервать молчание. —Мы можем всё-таки досмотреть фильм, вместе, Стэн,— и он не заикается. Совсем. Он не такой прямолинейный как Ричи, не такой храбрый как Беверли, и уж точно не такой собранный как Эдди. Но сегодня впервые смог переступить через страх быть отвергнутым.