Осмелься узнать

* * * «Мы встретимся ! Ты слышишь? Мы обязательно встретимся, и станем новым сиянием. А никак прежде, сияющими звёздами, что манят друг друга в разных концах небосвода.» Запись была закончена, чья-то кисть играя связками прикрыла бардовую записную книжку, кожаного переплёта, проводя по ней кончиками пальцев, оставляя смазанный отпечаток, который вряд ли сможет различить даже самый лучший криминалист, какой только сможет сыскаться в этом бескрайнем мире. Чья-то болезненно белая ручка с длинными тончайшими пальцами предназначенными для наигрывания самых сложных и совершенно непохожих мелодий на фортепьяно. Такие слабые на вид руки, заключавшие в себе огромную мощь. Эти хрупкие пальчики легко складывались в кулак, олицетворяющий всю обманчивость и двуличность нашего видения, да и мира в целом. Рука или скажем, эти обворожительные кисти принадлежали юной особе. В грации ей уступали даже лебеди , она казалось была коронована в день своего появления на свет и награждена даром свыше, что позволяет мне назвать её отличной от обычных людей. Завитки её цвета томящегося темного шоколада волос пленяли стоило только лишь случайному взору незнакомца увидеть их, он был сражен. Серые глаза полные мрака, озарял луч жизнерадостного солнечного света, оставлявшего желто-горчичные отметины на радужке глаз .Довольно мягкое, но и с долей высокомерия лицо, естественный румянец на щеках, а так же аккуратные нежно розоватые губки в этот момент подкрашенные красной помадой. Не могли не смутить или оставить равнодушными окружающих. Развеяв последние секунды, минуты представших в памяти Средневековых полотен с изображением прекрасных герцогинь, раздался звонок мобильного телефона, а на белом дисплее высветилось имя принадлежащее юноше. Прочитав его, девушка озадаченно посмотрела вперед, вглубь письменного стола, задняя стенка которого была заклеенная фотографиями, вырезками из газет 30-х годов, пожелтевших от пытки временем. Её губы стали бесшумно лепетать текст песни, до тех строчек когда голос стал проявляться. -You think I`m psycho, you think I`m gone Tell the psychiatrist something is wrong Over the bend, entirely bonkers You like my best when I`m off my rocker Tell you secret, I`m not alarmed So what if I`m crazy? The best people are All of the best people are crazy, all the best people are… Вызов оборвался, а девушка всё ещё не сводила глаз с пустоты между обрывками статей и зияющей как дыра в подсознание месте, где должны оставаться самые забавные и милосердные воспоминания, смягчающие удар при падении души в кромешно-темноё царство печали. В полной тишине нарушающейся только умеренным дыханием темноволосой и тиканьем старых идущих на стенных часов, раздаются чьи-то быстрые шаги по крыше гаража, затем чуть ближе к окну девушки. Кульминация нарастает, а значит её сердце бьётся всё чаще, бухает так что все звуки становятся наигранной фальшью,а позже звон заглушает всё. В этот самый момент раздаётся стук в стекло, окно со скрипом сдвигается с места и медленно ползёт вверх, до отказа. В это маленькое убежище гордо именуемое комнатой врывается вихрь, а за ним блуждающий по улочкам ночного города дождь. После показываются руки в чёрных перчатках, а затем из окна на подоконнике при ночном свете, дополняющего свет комнатной лампы появляется, тот самый юноша, пару минут назад так добивающийся ответа на звонок. Только вымокшей до нитки, куртка пропитанная водой облепляет его тело, он скидывает капюшон, при этом руша уложенные на бок черные, как смола волосы, его лицо искажает перепуганная гримаса, его взгляд направлен вперёд. Смотрит, но никого не видит. Словно в фильмах ужасов медленно с характерным звуком поворачивается опустевшее кресло. Девушка видение? Или может это просто массовая голлюцинация? Комната заполнена ароматом осенних душистых яблок. Запах игриво обходит своего гостя, давая знать о своем присутствии, а затем словно отчаявшийся бросается вон из комнаты через окно спальни. Неяркий свет освещает покои выполненных в серых тонах, казалось ничего необычного пышная кровать с нежно розоватым навесом, идеально заправленная, несмотря на балдахин сдержанная, как и её обладательница, без огромных воздушных подушек, которые обычно кладут сверху придавая большее изящество . Минута, две незнакомцу всё ещё сложно привыкнуть к столь спокойной остановке, хлипкому источнику света, после ярких уличных фонарей. Эта спальня кажется выдуманной со всей её роскошью, стеллажами книг, как напоминание о Торнфильде и его спален, из тех же самых книг что стоят на полках. Ломящихся от их веса. Но всё же современный мир даёт о себе знать, сквозь стиль девятнадцатого века пробиваются произведения технического прогресса, такие как ноутбук, колонки, зарядное устройство лежащее на кровати в заметном бездействии. Рассматривая всё выше перечисленное, он не заметил самого главного – её, а тем временем преуспев с улыбкой на лице она стояла позади, подкравшись незаметно, холодные руки опустились на веки парня. -Мэр, чёрт возьми, ты знаешь как я напугался? Почему ты не брала телефон, чертовка…- молодой человек накрыл своими мокрыми ладонями в перчатках кисти девушки и спустив их с глаз, обернулся. -Не будь занудой и знаешь, я не ждала гостей в столь поздний час, ты видел сколько сейчас? Почти 2 часа ночи!-возмущенно проговорила темноволосая, отмахиваясь от вопросов друга.- Что ты хотел сказать? -Да, так… Вообще, вот посмотри. Как думаешь ей понравится? -он протянул ей папку, которая была замечена ею всего лишь несколько минут назад. Не взирая на сосредоточенность и наблюдательность к мельчайшим деталям, она ни за что на свете не смогла бы определить, что в ней находится, но открыв первую страницу и распрощавшись с преследующей её неизвестностью, губы тронула еле заметная улыбка. Не для кого не секрет, что её лучший друг был беспамятно очарован их единственную, ближайшую и «самую необыкновенную лучшую подругу». Об этом знали многие из приближённых к нему людей, за исключением её самой, а Ростислав был тайным поклонником с которым та надеялась когда-нибудь встретится глазами, отличив его от доброго количества претендентов на пост её избранника. На самом деле, они часто смотрели друг другу в глаза, но это было мимолетно. Так и не различая в своём друге половинку, юная мисс кокетливо отвечала улыбкой и отводила глаза, а он в свою очередь не сводил с неё взгляда.Казалось, что этот человек без труда мог бы часами наблюдать, как его спутница поправляет свои длинные русые волосы, неловко роняет тетради или же сталкивается с кем-то. Между ними часто проскакивала искра, только не один не другой не придавали этому должного значения, пока им не было замеченная эта нелепая потребность видеть её рядом. Как только Мари и Лин оставались в своей исконно девчачьей компании, Лини всячески отказывалась от темы связанной с этим парнем, краснея и смущаясь просила перевести разговор. Что наводило на мысль о взаимной симпатии с обеих сторон. -Почему бы тебе просто не подойти к ней, отдать это прямо в руки и признаться. Насколько давно и какие чувства ты к ней испытываешь, неужели это так сложно? Я уже во снах вижу, какая вы замечательная пара. Ну, Ростислав, ради меня. И на этот раз, от первого лица… Вау!- девушка восхищенно рассматривала портрет подруги, конечно она знала что та симпатичная особа, но это превосходило все ожидания. –Признавайся ,сколько ты не спал, чтобы нарисовать это? Я вижу по глазам, что ты устал. Можешь остаться у меня, завтра домой пойдёшь. -Ты прекрасно знаешь, что я не могу этого сделать. Как бы нам с тобой не хотелось этого… Я хотел поехать, на последний рейс я ещё успею, добегу как-нибудь. Стоп, сколько сейчас время? Чёрт, нет. Уже не успел. Обнимемся? – юноша улыбнувшись пошёл к впереди стоящей подруге. -Стой, там! И пока ты не переоденешься, я не буду тебя обнимать. Ты холодный и промокший насквозь. – мотая головой девучушка сделала пару шагов назад, но он быстро нагнал её и заключил в объятия. Как только объятия ослабли, теряя свою неземную притягательность,с лёгкостью можно было объявить конец вечера . Тусклый холодный свет луны освещал этот дом постройки конца девяностых годов, пробиваясь сквозь шторы в гостиную лучи ночного света бегали по помещению увешанному картинами,законченными и оставленными до следующего прихода музы. Порой один из шаловливых лучиков останавливался около очередного изображения, оставался там, больше не двигаясь, он как прожектор направленный на небольшую сцену, где представляли ещё не получившие известность имена и фамилии. Каждая из этих картин была непросто нелепыми мазками кое-как разбросанными по полотну - это непризнанный шедевр вышедший в свет.Казалось, что луна была не ночным светилом, а вполне живым критиком оценивающим очередную работы, он повидавший много талантливых полотен, рассматривал его уставшим взглядом.Только ему было подвластно решить станет ли это произведением искусств этого времени.Комната оказалась пропитана запахом гуаши и масленых красок, установленный около окна мольберт, кисти лежащие от самой маленько до самой большой в коллекции, рассказывали о творческой натуре живущей в этом месте.Гробовая тишина, но такое чувство что порой молчание говорит намного громче, чем смешивающиеся в один гул разговоры людей подземного транспорта в час пик. В этом затихшем перед бурей морем звучал целый оркестр, не каждый мог слышать его, прежде чем всё окончательно стихнет. Трубы замолкнут, клавиш фортепиано не коснется ни одна рука, скрипки перестанут играть нежные мотивы с плавными переливами,оркестр замолчит, а вы погрузитесь в царство Морфея.