Осмелься узнать

Осень вначале сентября распускала свои лапы багрово красного цвета, со временем и с непринуждённой медлительностью подчиняя себе клочки земли. Окрашивая их в самые разнообразные цвета включая алый, горчичный и те самые простые основоположные оттенки, как к примеру красный, желтый. Но необыкновенным образом часы, дни, да и вообще недели проходят с невиданной скоростью, время беспощадно исчезает подрезая срок нашего существования. Стрелки неумолимо верно продолжают свое движение. Целые минуты и мгновения сияния чистого нечем не омрачённого разума обходят нас словно заносчивые светские львицы, только фыркнув и выше подняв свой острый носик. В то время как достопочтенныё джентльмены не могут отвести взора от столь презрительно-надменных особ не блещущих проблесками незапятнанных мудрых изречении, а так же божественно-вознесённых поступков не перечащих священным идеологиям. Последние участки земли оставшиеся одинокими в своей альтернативной реальности неумолимо сдавали позиции, будто армия величественной империи полным ходом шла на их почти разорённоё королевство с анархией . На смену робкому первому месяцу шёл второй, более ожесточённый требующий немедленно загасить будто негероическое трусоватое пламя хлипкой восковой свечи остатка лета в наших неугомонно трепещущих, пышущих жаром юности сердцах. Руки слабовольных душонок из последних сил держали лето, с каждым днём это связь теряла какой-либо смысл, силы обоих сторон угасавшие с каждым длинным мгновением покидали плоти, в один день связь была утеряна и только тогда осеняя пора вступила в свои законоположительные права, столь стремительно распространялось её веление. Дни порядком сократили своё пребывание, а солнце понапрасну тратившее свои способности, подчинилось власти двух тиранов. Единственное преимущество состояло лишь в том, что внешняя наружность была настолько обольстительна, что это вдохновляло смертных воспевать свою нескромную натуру. Будто графиня опоясанная летним бризом, легко-соприкасающимся с точеной талией, та пора воодушевляла. Вечер плавно опускался на город, но отличался он тем, что сейчас в нём не было ни угрозы, ни тянущихся в судороге дрожащих кистей страха. Откинув сомнения и напрочь забыв про осторожность, так же обеспечение безопасности собственной жизни, накинув на плечи серое пальто, девушка поспешила к станции метро. Не хотелось проводить подобно чарующий вечер в своей вечной зависимости выражающейся в одном лице человека. Простой, глупый чат двух анонимно скрытых возобновляющий крепкие незримые связи на протяжении неопределённого времени. То чувство привязанности и необдуманная сокровенная обратная сторона, согласно который они не разглашали свою личную информацию, не могли присылать фотографии или гулять, были лишены всех земных благ, которые бы значительно облегчали и без того запутанный образ жизни. Может быть ей могло повезти и тот к кому симпатия крепчает с каждой долей секунды живёт совсем недалеко, в её городе. На одной ветке метро, ходит по тем же дорогам и вдыхает разделенный на двоих полной грудью кислород, как это делает она. На циферблате электронных часов едкими красными цифрами высвечивалось время, почти девять часов. Сумасшествие идти одной на свой страх и риск, беспокоя душу родных, казалось правила существуют для того чтобы их нарушать. С этим девизом следовала по жизни это бойкое создание, ломая стереотипы в сотый раз одни взглядом, бросая вызов всем, кто противоречил её мнению. Сказать, что это было нелепо, значило ничего не сказать. Тем временем станция пустовала, всё в этот вечер было не как обычно. Рядом с ней остановилась женщина с маленьким ребёнком. Незамедлительно обратив внимание на малыша, его привлекательное личико повергло в шок девушку и заставило расплыться в улыбке. Одной из тех , что не предназначалась холодному обществу сверстников, не уступающих в лицемерии крестьянкам, что при дворе разводили сплетни и тем жалким предателям, что подсматривали за каждым шагом и немедля доносили своим наёмщикам за горсть золотых монет. Нельзя однозначно утверждать, что сейчас не существует доносов, они стали более болезненными, а их последствия порой ломали жизни числу превышающему тысячу людей. Конкуренция процветала, распускаясь пышными бутонами изгороди лжи. Соперничество не плохое чувство, а если говорить точнее то его не отнести ни к добрым, ни к злым качествам относящимся к суровому миру человечества двадцать первого века. С одной стороны, это то, что заставляет двигаться вперёд на зло тем, кто говорил что твоя жизнь - ошибка, с другой это сильно затягивает и с пеной у рта человек устаёт доказывать свою уникальности, пав духом некоторые падают на дно, совершая такие унизительные поступки, как предательство. Но не будем о плохом. Мальчик был необыкновенно красив, рыжеватые волосы до плеч спускались великолепными волнами, ресницы будто веер взлетали вверх, так как поднимается изысканное крыло бабочки при её легком словно пушинка полете. Щеки были обсыпанными веснушками, заметив взгляд Мари мальчуган улыбнулся и приветливо помахал ей, так по-детски этот жест поражал в ней целое цунами сентиментальности, заставляя уголки губ приподняться выше, освобождая глубоко-искреннее умиление. Одет был он в темно синие джинсы, ботиночки и васильковую курточку из под которой виднелся поднятый воротничок лазурно голубой рубашки. В руках находилась стащенная с головы шапка на тон светлее цвета куртки, из-за чего прическа находилась в неком беспорядке. Но по-прежнему была уникальна, притягивала взгляды, заставляя восторгаться её обладателем. Оглушающий рев предупредил о приближение состава, вскоре мерцающие окна один за другим проскакивали мимо девушки, отражаясь в них Мари заметила как беспомощно подрагивают её руки. Поезд замедлил ход, после чего вагоны начали вместе с ним сбавлять скорость, останавливаясь прямо перед той одинокой группкой людей ожидавших на перроне. Двери открылись, подавив чувства опустошённости, темноволосая зашла внутрь, прислоняясь спиной к задней дверце, не прошло и полчаса, как душное метро выпустило оставшихся путников, попутно закрывая двери до следующего утра. Набережная была окутана ночным палантином, очарована луной и лишь свет уличных хранителей порядков, многое поведавших за срок своей службы, освещали тротуар. Неторопливо делая шаг за шагом героиня, продвигалась вперёд, глаза были опущены. С удивлением разглядывая свои кеды, положив руки в карманы своего серого пальто, она совсем не заметила, как на неё двигалась группа парней, занятых бурным обсуждения очередного празднования, их весёлые лица говорили о том, что их приключения этой ночью отнюдь не окончены. Произошло столкновение, да такое сильное что девушка упала на асфальт, проворчав себе под нос ругательства, парень прошёл мимо. Лишь последний молодой человек остановился рядом и помог подняться, за что получил пылкий поцелуй в щёку. Покраснев незнакомец поспешил вернуться к компании. А кареглазая попыталась восстановить в уме образ своего обидчика, чтобы при следующей случайной возможности показать язык, а затем так же быстро исчезнуть. Девушка обнаружив, что сильно ушибла правую ногу, смягчив ей своё падение дохромала до ближайшей скамьи, свалившись на холодное сиденье достала блокнот заранее припрятанный в бездонном кармане для тех случаев, когда неожиданно снизойдет вдохновение, а после начала писать. С меланхолической робостью заполняя каждую строку бережно выведенными буквами. «Странно это осознавать, что в каждом из нас живет философ хотя бы чуть-чуть. Неожиданно для себя все люди делали необыкновенное открытие, каждый из нас не просто отдельная душёнка живущая в режиме саморазрушения. Личность, даже не так. Не просто личность, а во истину творческая натура, находящаяся столь близко к культуре и творчеству. Что смогла бы с незабвенной легкостью ощутить тихий, слабый шепот у мочки уха. Способности массы людей или даже одного повергают в шок учёных, врачей, профессоров. Мы творим свою жизнь, мы своими руками осуществляем пустые фантазии в материю. А люди словно атомы сталкиваются, считанные минуты близости, а потом подобно мельчайшей единице вселенной разлетаются, но ненадолго сила притяжения держит их на расстоянии, мучая словно маленьких зверьков рвущихся в нежные объятия матери-природы. А что если это любовь? Такое нездоровое чувство, порождающее сначала ненависть половин, а только потом глубокую связь. Но будто магнитом тех безумцев тянет к своей противоположности. Предположим, что началом этому сумеречному ощущению забытья служит всего лишь один неосторожный взгляд. Боюсь, вряд ли кто-то ещё верит в симпатию с первой встрече глаз, конечно измученные вечным беспорядочным перемещением души стремятся найти что-то родственное в каждой паре светлых очей. Слабовольные частицы вселенского отброса, звучит с неподдельно колоссальной долей пессимизма и грубостью, не отстающую от скудного набора слов. Почему же столь крепчающего влечения подлинной зависимости, превозносят охрипшие и еле слышные пожирающихся тьмой голоса великих людей. Если разобраться, то сколько чудесно сложенных романов относится к этому разделу, неистово некоторые персон читают их не по одному разу, а «зачитывают до дыр»…» Закончив высказывание, блокнот с ручкой был помещён на прежнее место хранения. Будто под заклятием она побрела куда-то идти вниз вдоль больверка береговой линии, так в бреду эта нимфа дошла до самого дома. Не помня ни себя, ни своих мыслей. *** Тёмные места вселенной и чудные твари обитающие в их просторах мира сотворения зла. Вечная игра с дьяволом на кону которой стоит твоя жизнь, глупое существо бросившее вызов вечности. Два бокала поднесёнными зловещим созданием ада, с изяществом присущем дивным животным, она выхватывает фужер и со скоростью пантеры делает несколько глотков осушив ровно половину. В её глазах непроизвольно, словно по щелчку вспыхивает что-то неземное, но обратимое во мрак, а не сторону добродетелей. Выход из жизни обыденной в мир искушений, что с такой силой манят, как желанный кусок плоти оборотня. Порой раны обжигаемые смертью начинают кровоточить, в эту секунду то чувство испытал Люцифер изгнанный своим отцом в катакомбы подземелья. Сколько душ забрал тот, чьё имя не принято говорить вслух, этот падший ангел, скрывающий свои алые кровью погрязшие в алчности людей глаза за белёсыми веками. Вызов звучит, как последний приговор, скрепив уговор каплями бессмысленно пульсирующей в венах жидкости, тот с усмешкой наблюдает сквозь закрытые веки за движениями грациозной гостьи. Чьё сердце, не мертво, что кажется новизной для скитальца миров порока. Точеными движениями хозяин играя подносит чащу к изглоданным до крови губам. Тела напрягаются , как только взгляды двух миров сливаются во единую нить рвущегося волокна, изнеможение сковывает конечности. Вестница рассматривает своего соигрока с неприкрытым интересом, но через некоторое количество секунд теряет пылкость ожиданий. - Люци, как ты? Вижу ещё не сгнил, к сожаленью не сгорел. И не покинул нас на долгие столетия, всё не теряешь свои позиции? Бережёшь место для приемника? – её глаза оказались полны ни с чем не спутанным призрением, что было взаимно для другого. - Мне показалось или моё присутствие так пагубно влияет на твоё самочувствие. Где же мои любимые фальшивые нотки вежливости? И куда ты подевала свою искреннюю двуличность? Я похлопочу, чтобы моё место досталось именно вам, дорогуша. - с откровенным наслаждением дух тьмы кидает слова в вырванного из рук отца кусок лакомого мяса. Пальцы украшенные перстнями с величавыми ферраллитными камнями на которых высечены лица мучеников невзначай коснулись белоснежного пера крыльев, в ответ на прикосновение оно приобрело цвет вороньего крыла, а после медленным ходом кружась будто в очередном па вальса без партнёра. А коснувшись мощенного булыжником пола, сгорело. - Не прикасайся ко мне исчадие! Зачем ты вызвал сюда именно меня, что тебе нужно?! – взгляд полный отравленной ярости направился на мужчину, на что уголки губ того шире растянулись. - Чтобы сообщить, что покидаю своё скромное обиталище в поиске новых пороков на земной поверхности у тех, кого вы так тщательно пытаетесь огородить от моего влияния. Милочка, что же вы так взволнованы? -Вы знаете… - она запнулась приходя в состояние покоя от недавно пережитого потрясения, а затем вновь продолжила, - что я сообщу об этом немедленно. - Только что, вы посмели дерзнуть и озвучить мою просьбу относительно вас. Летите к своим белокрылым пташкам, нашепчите им на своём тайном языке, до умопомрачения неприятную весть, будьте добры. К тому же, я не смею вас задерживать, да мои премного любимые приятели изголодались по плоти людской . – при этих словах обессиливший ангелок посмотрел в один из тревожащих его углов, откуда послышался крик, а после лязг и скрежет, треск ломающейся кости. – Передайте, что я загляну ко всем, буду приходить к тем кто в тот окаймленный благородной грустью вечер отложит книгу полюбившегося автора, чей слог подобен речи божества и посмеет истечь горячими слезами отчаяния. Что ж, идите. Игра началась. – его сильная рука подкинула вверх игральные чёрные кости, опустившись на стол которые представили ей две шестёрки с ухмылкой он поднялся со своего бархотно-черного кресла и исчез в пелене с незатейливо пугающей фразой « Пока лидирую я!», его смех раздался в ушах посланницы, прежде чем он оставил леди в белом наедине с мыслями о предстоящем хаосе. Крылья представительнице света трепетали, но та всё не могла оторваться от пола. Прошло достаточное количество времени, прежде чем родственник божества вспорхнул вверх. *** Утро не заставило себя ждать. Оно опустилось на землю, как первый снег в начале Ноября. Слишком предсказуемо, впрочем как и быт обычного человека. Очередная последовательность повторяющихся действий, перетекающих изо дня в день. Казалось бы рутина захватившая людскую массу. Первые лучи утреннего солнца пали на охладевший покров планеты, которую к трём часам окутал туман. Покрывая крыши невысоких построек, он будто поглощал, охватывал в огромный круг. Пробуждая мистику внутри безгранной фигуры, как ни странно это природное явление будоражило фантазию многих обладателей пера. Только этот день не должен был стать роковым для его обитателей. К тому же существует некий стереотип о Понедельнике, люди упрямо отказываются верить в его светлость и невинную неприкосновенность. Утверждая что он груб, вульгарен и неприлично высокомерен, как аргумент обезумевшие одна за другой приводят проблемы в которых повинны сами. Словно по команде в комнате начало звенеть несколько будильников сразу, заливаясь так, будто их звон знаменовал окончание многолетней войны. Ничего подобного, эти два предмета не могли быть так важны, ведь это всего лишь два простых механизма, служащие чем-то вроде напоминания. Как только они утихомирились послышался недовольный говор, который позже смог пересилить черту и приобрести название ругательство. Только не те, коими бранились сапожники и простолюдины в начале восемнадцатых веков. Что же, зачем нам переворачивать страницы назад, рассматривая картинки прошлого, вместо того чтобы глядеть в не менее захватывающее будущее. Копна вьющихся шоколадных волос была собрана в небольшой хвостик, что скидывало несколько лет этой юной особе, заставляя её казаться крохотной девятилетней девчонкой. Девушка снова легла на кровать, не желая вставать, куда-то идти в тот день, когда можно был посветить его сну. Целиком и полностью на двадцать четыре часа позабыть о наскучной суете, конфликтах, а так же различного рода негативного влияния внешних факторов на настроение. Приложив немало усилий и заставив себя подняться с кровати она, будто только что очнувшейся зомби побрела в ванную. Ресницы густые даже без применения косметических средств были покрыты случайно осевшими на них песчинками белоснежных теней, губы крайне выгодно подчёркнутые темно коричневой помадой украшали и без того античные черты лица. Поверх черного обрамления груди была накинута лёгкая материя в виде рубашки со звездным принтом, а так же несколькими нисколько не выделяющимися чёрными пуговками, пришитыми когда-то на неё как не заменимый атрибут скрывающий вызывающий вырез. Вместо привычной юбки длинные ноги украсили штаны палаццо не покрывающие полностью голень, расклешённые к низу. Чем-то схожие с джинсами клёш, что давно утратили место на модных показах Парижа и Мадрида, да не пользовались спросом у нынешний молодёжи. На прекрасные пока босые ступни были надеты ботиночки на небольшом каблуке. Конечно же этот образ дополняло чёрное пальто с огромным клетчатым шарфом поверх него. Портфель уже приготовленный лежал на банкетке в прихожей, а рядом с ним аккуратно сложенный в контейнер завтрак с небольшой запиской. Которая предназначалась Мари, аккуратным подчерком в стиле старых посланий с большим количеством завитков и плавных поворотов на нём было написано всего несколько слов «Буду поздно вечером, не скучай. Твоя Элис. » . Эту женщину она могла назвать своей мамой, но это была младшая сестра её настоящей биологической матери, которая опекала её с тех пор когда родители пропали без вести. Никто не знал, где они могли находиться в этот момент, живы ли они сейчас. Следствие было прекращено, а закрыто было из-за недостатка улик. Разумеется, никому не было выгодно разыскивать пару взрослых людей. Мысли о родителях посещали её не так часто, думать о них было равносильно удару ножом в спину, при этих случайных сомнениях глаза закрывала пелена. Щёки начало щипать от катившихся по ним слёз. В это утро она не расплакалась, распустив хвост темноволосая поспешила к ближайшей кофейни, за чашкой приторно сладкого Латте. Этот обряд вошёл в её привычки и даже без напоминаний проделывался почти каждый день. После этого, время бежало достаточно быстро, добравшись до школы, у ворот девушка встретила своих друзей в придачу к ним на её пути встал какой-то парень. Заметив подругу Лин будто позабыв двух своих собеседниках кинулась к подруге мимолётно заключая ту в свои душащие объятия, тем самым заставляя её улыбаться. Пока они обнимались, два парня смотрели на столь очаровательную картину с усмешкой, но как только с ванилью было покончено, обе вернулись к мужской половине. - Ах, да. Мы кажется не знакомы с вами. Моё имя Алексей, я новенький в вашем классе. – светловолосый наклонился и поцеловал руку Мари, на что та сочла необходимым немедленно её убрать. В нём она сумела разглядеть свое вчерашнего обидчика. – Прошу прощение? Он в недоумение наблюдал за столь неожиданно резкой особой. На что лишь та кивнула рядом стоящему Ростиславу и откинув назад непослушные локоны представилась. Без малейшего колебания с холодностью, какую только могла себе позволить. – Марина, для друзей и близких Мари, надеюсь вы понимаете что в их круг вы не входите, а так же ваш жест приветствия был абсолютно не уместен здесь и сейчас, говорит лишь о вашей несдержанности. – быстро обернувшись она зашагала к зданию школы прихватив с собой хихикающую подругу. - Я сделал что-то не так? Или обидел её чем-то? – он обратился в той же степени ошарашенному Ростиславу, который сейчас хлопая глазами, провожал уходящую парочку прелестных, но необъяснимых созданий. - Чёрт её знаете, может у неё просто настроение плохое или поссорилась с кем-то с утра…- тот лишь пожал плечами.