Вечность

Его прикосновения были настолько обжигающими, что казалось, будто кончик раскаленного кинжала аккуратно оставлял лёгкие порезы на коже. Пальцы, плавно скользящие ядовитой змейкой по спине, заставляли неосознанно вздрагивать и повторять одно и тоже имя. А глаза… васильковые глаза, затуманенные нежностью, неотрывно смотрели на её лицо, словно пытались запомнить каждую черту, каждую прядь огненных волос. С её губ предательски сорвался протяжный вздох, пропитанный глухими нотками удовольствия. Девушка расплылась в хитрой улыбке и подняла томный взгляд изумрудных глаз, который притягивал, подобно магниту. Она мягко посмотрела на него. - Ванька… - охрипший голос, уже который раз повторял это родное, близкое сердцу имя. Парень слабо улыбнулся. В комнате царил полумрак, и лишь пламя от камина слабо освещало помещение. С приятным потрескиванием оно еле заметно очерчивало контуры растаявших во тьме тел, словно набрасывало прозрачные силуэты, искристым карандашом водя по листу. Все остальное же поникло во мраке, сзади. Тишина и уют окружали отовсюду. Они затуманивали сознание, давали волю мечтам и раскрепощали разум от тягостных дум. И было просто невозможно отказаться от такого заманчивого предложения, как поваляться около камина, наблюдая за танцем огня, и наслаждаться подобной атмосферой, что и сделали наши герои. Таня расслабленно лежала, положив голову на сложенные руки. Кожа неприятно липла к прохладному, противному паркету, что приносило своеобразные неудобства. Но… она даже не ощущала их, ведь рядом – Ванька. Её Ванька. Парень, подпирая голову рукой, тоже расположился на холодном паркете, и взглядом он изучал Малютку Гроттер. На лице его играла удовлетворенная улыбка, а глаза сверкали невообразимой нежностью и лаской. - Ванька… - вздрогнула девушка, ощутив, как горячие пальцы, подобно змейкам огня, скользнули по боку, вызывая приятную щекотку. Сердце на секунду сжалось в комок. По спине прокатилась волна мурашек, а ровное дыхание слегка сбилось. Валялкин с издёвкой хмыкнул. Сейчас блондин был безумно похож на талантливого художника, который вновь писал произведение искусства. Он, то усердно вел линию по спине девушки, то стремительно бросал прямую, будто не законченное предложение. Рисовал изумительные узоры, делал забавные завитки, скользя пальцами по позвоночнику. А где-то, еле-еле притрагиваясь к нежной коже, обжигал ядовито сладким дыханием. А Таня же таяла в его ласках, будто в горячем шоколаде, и чувствовала легкую щекотку, которая напоминала скользящие четры набросков. Для них это было игрой. Игрой, где правила не принадлежали им. Но они должны выиграть, ведь это… Вновь острое ощущение. Таня передёрнула плечами, судорожно вздохнула. Это было подобно искристому полету души и звездному танцу эмоций, давно таившихся внутри хрупкого сердца. А адреналин, кипевший во всем теле, разгорался багряным пламенем, пожирал без остатка душу, делая новые трещины между ними и одновременно соединяя их тела в одно целое. Чем-то это напоминало хождение по канату, скольжение по лезвию клинка. Когда внутри все сжималось, становясь жалким комком стали, ударялось об поверхность сего мира глухим звуком. Ведь это - немая игра крика. И им так хотелось выть и стонать, разрывая на части иллюзию, но в тоже время, молча, создавать сказочный туман желаний, где лишь холодные огоньки отрезвляли, спасая от наркотика-безумства. Этим можно было наслаждаться вечность. Всю жизнь и даже больше. Они понимали и… были не против. Были не против сделать глоток таких ощущений-противоречий, как мягкость и жестокость, как боль и наслаждение, как любовь и ненависть. Сейчас же сознание девушки плыло по течению умиротворения в такт с легкими охлаждающими волнами. А расслабление становилось настолько блаженным, что хотелось буквально в нем утонуть. Но вот ещё одна призрачная змейка облизала кожу, оставляя горьковатые следы ожогов с привкусом стали. Таня медленно подняла голову и встретилась с успокаивающим взглядом Валялкина. Его выразительные бездонные глаза излучали такую нежность и ласку, что девушка была не в силах оторваться. И она уже много раз осознавала, что не смогла бы прожить и дня без них. Гроттер протянула руку, мягко провела по скуле блондина, на что тот довольно замурлыкал, как маленький пушистый котик, и девушка неосознанно хихикнула. Он такой смешной, добрый, чуткий, немного упрямый и самоуверенный. Но она любит Ваню именно таким и другого ей не надо. Рыжеволосая приблизилась к парню и нежно коснулась его губ. Поцелуй был порхающим, легким и до сладкого головокружения приятным. Неземное чувство. Недостижимое для человека или даже мага. Только они…. Только они смогли пробраться до небес запретных снов и желаний, прошли вместе по тяжелой дороге Судьбы, все время, держась за руки. И теперь их… Пришлось оторваться. Прерывистое дыхание давило, пульс участился, а сердце было готово разбиться о ребра. Их взгляды пересеклись. Они не смогли вымолвить и слова, хотя эти жалкие обрывки предложений им даже не нужны. Сердца сами все понимали, а глаза сверкали чувствами, которыми они хотели поделиться. Гроттер посмотрела на Валялкина. Он на неё. Их губы вновь спелись в поцелуе. Но теперь он был слаще, требовательней и страстнее. Таня запустила пальцы в волосы парня, а тот, обвив талию любимой, прижал её к себе как можно ближе, ловил вздохи губами, силясь досыта напиться этим вкусом. Терпким, горьковато-сладким вкусом…. Они не могли перечить этому чувству. Просто плыли по течению, что поглотило их без остатка, лишая разума и сознания. Внутри все словно оживало, просыпалось от долгого мучительного сна, расцветало пышными эмоциями и страстями, поднималось до чего-то нового и недостижимого. Они знали об этом. Они чувствовали это и испытывали неземные ощущения. Рыжеволосая обессилено легла, пытаясь восстановить бешеное дыхание. Руки лихорадочно дрожали, тело стало ватным, сердце стремительно мчалось вперед, разрывая легкие. Разум затуманен, и теперь желание заполняло все сознание. Думать девушка не могла. Мысли быстро проскакивали, оставляя за собой лишь незаметные следы. Собрать что-либо в целое никак не получалось. Оставалось лишь только чувствовать. Малютка Гротти даже не заметила, как Ванька притянул её к себе, обнял за талию. Девушка лишь только неосознанно прижалась к обнаженной груди любимого, надеясь, что он не отпустит и не уйдет. А парень, будто читая мысли своей девушки, легко поцеловал её в кончик носа и тихо проговорил охрипшим голосом: - Не волнуйся, я не уйду. Таня облегченно вздохнула. Они не знали, сколько так пролежали. Может час, два или даже больше. А Валялкин все продолжал играть с огненными прядями. Он, то просто запускал пальцы в волосы девушки, то спутывал струящиеся легкими волнами локоны, то зарывался лицом и вдыхал знакомый запах клубники. Свободной рукой он обнимал Таню, изредка вел прозрачную змейку по коже, делая воздушные петли и завитки, от чего по спине девушки бегали мурашки удовольствия. Сама малютка Гроттер буквально таяла в его ласках и , вдыхая дурманящий аромат покоя и уюта, вслушивалась в песню огня. Дни рассеивались туманом. Ночь растворялась в небытие. Но… для них не существовали какие-либо границы времени, сковывающие стальными цепями людей и магов. Они свободны. Вольны. И летали, подобно птицам, в пушистых облаках грез, совсем забыв о реальности, тающей в глухом, сдавленном крике. Они жили, подражая обычным людям, и видели каждый день, каждую ночь одну и ту же картину. Но им ничего не мешало разбавлять её живыми, интересными красками, добавлять новые черты, совершенствовать гамму внутреннего мира, менять ход историй, переселяться в параллели разных измерений. Они проводили время среди обычных лопухоидов или же магов, вертели время вперед и назад, как по тикающим часам. Составляли новые истории, крутили счастье в руках, деформируя его каждый раз. Они были всегда вместе. Они искренне любили, доверяли друг другу. Они просто наслаждались своей вечностью.