Солнце над пропастью

Если бы сказка о Золушке переписывалась на новый лад, главную героиню определенно стоило бы назвать Андреа. По крайней мере, так считал ее лучший друг, пользующийся репутацией человека, который никогда не ошибается. Знакомые и незнакомые доверяли Уильяму Финч-Флетчли свои секреты, идеи и сбережения, и высоко ценили его советы. Должность заместителя председателя комитета по денежной политике банка Англии он занимал всего год, и Андреа только отмахивалась от недоброжелателей, считавших, что своим успехом Билл обязан не в меру предприимчивой супруге. Нет, ее друг был талантлив, и Андреа поняла это, стоило ей впервые увидеть восьмилетнего мальчишку, воспитанного няньками и слугами в невероятно красивом и пустом доме. Билла ждало блестящее образование и большое будущее, а она была дочерью дворецкого и испанской эмигрантки и совершенно не годилась ему в подруги. — Даррен, а вот и Энди, о которой я тебе столько рассказывал, — так двадцатилетний Билли Финч-Флетчли представил ее своему однокурснику из Кембриджа. — Вы совсем не похожи на англичанку, — заметил тот, а она с легкой улыбкой пояснила: "Моя мама родом из Кордовы". Даррен Сандерс изучал юриспруденцию, тоже любил классическую музыку и сделал ей предложение через полгода. Да, у Андреа не было ровным счетом ничего для того, чтобы стать Биллу подругой. Вместо этого она стала ему любимой сестрой. В такой ранний час их любимое кафе почти пустовало. Сердитый на вид мужчина, с усами, делающими его похожим на моржа, второпях доедал свой омлет, параллельно оставляя пометки на стопке документов. Молодая девушка, явно туристка, задумчиво водила пальцем по меню, беззвучно шевеля губами. Пахло кофе с корицей и любимыми Андреа бельгийскими вафлями. Она даже почти не заставила Билла ждать, опоздав лишь на пятнадцать минут. А он совсем не изменился за эти годы, предпочитая ее общество работе, так же, как некогда — лекциям по финансам. В то же время она беспокоилась, зная, что Билл никогда бы не назначил срочной встречи, не иди речь о чем-то действительно серьезном. — Решили что-нибудь? — без предисловий поинтересовался Билл, и Андреа не пришлось уточнять, что именно он имел в виду. Вот уже второй месяц все разговоры и мысли вращались вокруг единственно возможной темы. Ведь они, пожалуй, были осведомлены куда лучше остальных. Муж и названный брат — лишь им Андреа раскрыла тайну той зловещей ноябрьской ночи. И хотя ни разу они не произнесли этого вслух, визит профессора Макгонагалл не вызывал у них ничего, кроме мрачных предчувствий. — Пытаемся спорить, — она устало пожала плечами, бессмысленно уставившись в чашку. — Даррен считает, что любой талант надо развивать. Готова побиться о заклад, он и сам не прочь там поучиться. Мне начинает казаться, что мой муж утратил чувство реальности, полжизни гоняясь за преступниками. — Ты поймешь, что преувеличиваешь, заглянув к нам на кухню, — угрюмо хмыкнул Билл. — Конни всерьез намерена заставить прислугу готовить в золотых котлах. Мы несколько вышли за рамки обычной подготовки к школе. — Золотые котлы? — Андреа изогнула бровь. — Что же, твоя жена всегда была эксцентрична. Думаю, ей потребуется нечто более весомое, чтобы всех удивить. — Например, полный набор мантий и прочей средневековой одежды, которую она заказала для себя, Джастина и Джереми? — уточнил Билл. — Кстати, один из ее новых котлов называется самопомешивающимся, и когда я собирался уходить, Конни как раз размышляла над тем, почему он у нее не работает. По-моему, она считает его чем-то вроде беспроводного миксера. — Боже, — Андреа сочувственно сжала руку друга, с трудом подавляя смех. Констанс Финч-Флетчли, еще одна выпускница Кембриджа, специалист по англосаксонской, скандинавской и кельтской культуре, представляла собой полную противоположность мужу. Периодически в их доме появлялись гадалки, йоги, специалисты по оздоровлению и нетрадиционной медицине, духовные учителя, в большинстве своем — редкостные проходимцы и шарлатаны, и одной из супружеских обязанностей Билла было сведение ущерба от них к минимуму. Констанс, верящая в инопланетные цивилизации, теорию заговоров и волшебство, умудрялась существовать в собственном мире, не замечая ни корыстного интереса окружающих, ни обмана. Андреа даже отлично представляла ее себе, окруженную шуршащими пакетами с магической атрибутикой - точь-в-точь ребенок, без ограничений допущенный в кондитерскую. — За ужином она как бы невзначай заговорила о покупке недвижимости в одном из... таких районов, — кисло добавил Билл. — Всерьез собирается приглашать туда своих подруг и родственников. Ты понимаешь, кого я имею в виду. Андреа кивнула. Конни не следовало недооценивать — она происходила из семьи, подарившей Британии нескольких актеров, множество политиков и даже одного премьер-министра. Ее фото довольно часто мелькало на страницах светской хроники, где она появлялась в обществе представительниц королевского дома. И хотя Андреа старалась держаться на расстоянии от этой стороны жизни Финч-Флетчли, она точно знала, как минимум, то, что Конни — очень близкий человек к графине Уэссекской, а ее покойная мать была вхожа в дом к семье леди Дианы. — Это пройдет, — ласково ободрила она Билла. — Констанс быстро утомят эти покупки, когда она поймет, что все равно не сможет использовать их вне мира волшебников. Надеюсь, у вас нашлось время купить учебники для Джастина? И что вы надумали насчет репетиторов? До финального отбора в Итон еще два года, но было бы глупо забрасывать занятия. — Мы купили книги, — Билл поднял на нее неожиданно усталый взгляд. — Догадываюсь, что ты еще не дала им окончательного ответа. — Ты же знаешь, что мне не нравится вся эта затея. Столько сил и времени было потрачено на Итон. Тому пришлось потрудиться, чтобы преодолеть огромный конкурс. Кстати, его успехи в латыни и французском оставляют желать лучшего. Я просто хотела, чтобы он хорошо отдохнул этим летом у моей мамы в Испании, а не морочил мне голову разговорами о метлах и драконах. Честное слово, Билл, я до сих пор не убеждена, что мы имеем дело не с сектантами и не с мошенниками. — Собственно, поэтому я и пригласил сюда тебя, — Билл посмотрел куда-то за ее плечо, — и Даррена. Андреа обернулась. Действительно, муж стоял в дверях кафе, стряхивая капли с полураскрытого зонтика. Странно, она и не заметила, что успел пройти дождь. — Не вини Даррена в том, что он не рассказал тебе о встрече, — сказал Билл. — Я позвонил ему в офис этим утром и попросил приехать. Есть тут кое-что по его части. Андреа настороженно следила за тем, как муж пробирается между плотно сдвинутых столиков к их уютному уголку. — Энди, — он оптимистично кивнул, — и снова доброе утро! Билл, — мужчины обменялись рукопожатиями, и Даррен придвинул свободное кресло, удобно располагаясь рядом с женой. — Удалось что-то найти, я правильно понял? Билл кивнул и, к удивлению Андреа, извлек из портфеля увесистую папку с документами. — Все, что смогли раздобыть мои люди. Полное досье на тех, с кем вы имели возможность познакомиться полтора месяца назад. Грейнджеры, например. Стоматологи, очень успешные. Заправляет там всем жена, ей принадлежит клиника. Девочке двенадцать. Она лучшая ученица в классе, победительница многих конкурсов, подает большие надежды. Или, вот, Саксы. В свое время я немало сил потратил на то, чтобы накопать какой-никакой компромат на Энтони. Здесь все о нем и его жене. Даррен протестующе поднял руку. Насколько Андреа знала мужа, выглядел он разочарованным. — Билл, это несерьезно. Мне известно все о, так сказать, магглорожденных первокурсниках, а для того, чтобы собрать информацию о Шерил, достаточно проехаться до Голдерс Грин, где до сих пор живут Майерсы, ее родители, и расспросить соседок. И это все, на что способны твои хваленые специалисты? Билл покачал головой. — То, о чем ты просишь, не так-то легко устроить. Еще задав пару вопросов этой Макгонагалл, я заметил, что она крайне неохотно рассказывает об остальных детях. Только этим утром мне удалось узнать фамилии. И тогда я сразу понял, что ты первый захочешь об этом услышать, и не только из праздного любопытства. Ведь это ты занимался делом Сакса? Андреа и Даррен заинтригованно переглянулись. Пока что совершенно неясно было, к чему клонит Билл. — Причем тут дело Сакса? — спросил, наконец, Даррен. — Оно давно закрыто за отсутствием состава преступления. Да и прошел уже целый год. — Видишь ли, какая тут путаница, — Билл с трудом подбирал слова. — Это даже забавно, но задуматься меня заставила Конни. После покупки книг для Джастина она еще пару раз ездила в Косой переулок. Так называется волшебная улица с магазинами и разными учреждениями. Там даже есть банк. Так вот, я уже рассказывал Энди, что Конни накупила множество бесполезных вещей, а еще больше заказала. Когда Конни забирала свои мантии и шляпы, она познакомилась с одной волшебницей. Можно даже сказать, что они подружились. — И что тут такого особенного? — пожала плечами Андреа. — Констанс умеет заводить полезные знакомства. Наверняка эта волшебница знает о Хогвартсе больше всех нас вместе взятых. Может быть, она и сама там училась. — Она не местная уроженка, — возразил Билл, — да это и не имеет значения. Ее сын будет однокурсником Джастина и, если вы так решите, Томаса. Но я никак не мог сообразить, почему ее фамилия кажется мне знакомой. И тут Конни снова навела меня на правильную мысль. Она вспомнила, что Шерил рассказывала о своем муже. — Что именно? — хмыкнул Даррен. — Что у покойного старины Тони был отвратительный характер и больше врагов, чем у заправского мафиози? — Что он происходил из волшебной семьи, дорогой, — напомнила Андреа. — Сакс — это фамилия его матери. Ребекка Сакс жила по соседству с родителями Шерил, так они познакомились. А о его отце мы ничего не знаем. — Верно говоришь, — кивнул Билл. — Так вот, удивительная штука — память. Тони ведь умер, когда я только вступил в должность. Новые обязанности, ответственность, я и о смерти-то его узнал с большим опозданием. Даже даты не сопоставил. Так вот, тебе, Даррен, будет интересно узнать, что Тони Сакс за день до своей смерти приходил ко мне. Даррен встрепенулся, как гончая, почуявшая дичь. Андреа был знаком этот огонек в глазах мужа. Еще во время расследования что-то в обстоятельствах смерти Сакса категорически Даррену не нравилось. Ни следа взлома или нападения, абсолютно здоровый мужчина — даже не скончался — просто прекратил существовать, так и сидя в своем любимом кресле у письменного стола, возле которого в хрустальном террариуме свернулась огромная анаконда — любимица Тони, трофей, который тот привез из своих многочисленных путешествий по всему свету. Жена утверждала, что в тот день муж надолго заперся у себя в кабинете и беспрерывно говорил, будто диктовал сам себе письмо или статью. Однако полиция не обнаружила ни записей, ни кассет, никаких улик, могущих пролить свет на эту странную смерть. — Я сначала хотел выгнать негодяя, — продолжать вспоминать Билл. — Слыханная ли наглость — буквально за день до этого вышла еще одна паршивая статейка, и тут заявляется он, наверняка поглумиться! Однако он казался очень взволнованным и будто бы забыл о нашей давней вражде. Говорил, что все это больше не имеет значения. Что он стоит на пороге великих разоблачений, которые навсегда изменят не то что будущее страны — мира. Я подумал, что он совсем свихнулся, ведь он всерьез пытался убедить меня в существовании волшебников. И называл фамилии. — Чьи фамилии? — подался вперед Даррен. — И как ты мог молчать об этом все это время? — А ты хотел, чтобы я заявился в полицию, убеждая всех в существовании магии? — огрызнулся Билл. — Да еще и ссылаясь на сомнительное свидетельство помешавшегося Сакса? Я даже не удивился, услышав о его смерти. Он мне показался совсем плох. Что касается имен — он так и не сказал, в чем замешаны эти люди. Говорил, я скоро сам все узнаю. Но когда мне принесли этот список — все они здесь, Даррен. Все фамилии, в алфавитном порядке. Дети и учителя — не из тех, что можно спутать. И новая знакомая Конни тоже среди них. — Но это же серьезное обвинение, Билл, — Андреа взволнованно прижала руку к губам. — Мы с вами знаем, на что способны эти люди. Долгие годы я каждый день благодарила Всевышнего за то, что еще жива. И если ты предполагаешь, что смерть Тони не была случайной... Отправлять к ним его единственную дочь — это хуже, чем преступление! — Тогда эта книга еще больше тебя убедит, — Билл протянул ей толстый том в кожаной обложке. — Раз уж мне пришлось выдержать многочасовую прогулку по магазинам, я позаботился о том, чтобы обеспечить себя достойным чтением. Это книга об истории. Очень детально описывает самые значимые события в мире магии с древнейших времени и по сегодняшний день. Даже с иллюстрациями. — Ты прочел ее? — Даррен наспех пролистал энциклопедию, брезгливо поморщившись при виде устрашающего вида создания с огромными ушами и в воинских доспехах. — Это что, гном? — Это гоблин, — поправил его Билл. — Они чем-то похожи на гномов из современной фантастики. Мои коллеги, к слову, им принадлежит волшебный банк. А в былые времена они поднимали восстания и перебили немало народу. Одно из таких восстаний даже докатилось до Хогвартса. Они обустроили свой штаб в ближайшей деревушке. — Да там небезопасно, — побледнела Андреа. — Но профессор Макгонагалл говорила, что большинство таких существ обитает в безлюдных краях или в заповедниках. — Вот только они не считают гоблинов "одними из таких существ", — усмехнулся Билл. — Для них гоблины, оборотни, вампиры — как представители другой национальности. Можно их не любить, но ограничить как-то их свободу закон не позволяет. Да и здравый смысл. Кому придет в голову враждовать с теми, в чьем банке лежат твои деньги? — Я вижу, там не так давно война закончилась, — задумчиво произнес Даррен, остановившись на одной из статей. — Из того, что здесь пишут, я понял, что выходцы из большого мира магами совсем не приветствуются. Люди гибли целыми семьями. Только послушайте: "... пытаясь уйти от преследования, Пожиратель Смерти Сириус Блэк убил одного волшебника и пятнадцать магглов, прежде чем был схвачен и обезврежен нарядом авроров. Блэк был приговорен к пожизненному заключению в Азкабане, а маггловским властям трагедия была представлена, как взрыв бытового газа". Или вот еще, "ущерб, причиненный Пожирателем Смерти Джонатаном Уилкисом, оценивается в..." — Примеров тому масса, — мягко остановил его Билл — Хотя Донна, приятельница Конни, уверяет, что все это пережитки прошлого. Сама она вовсе не прочь активно общаться с такими, как мы, надеется, что Конни введет ее в свой круг. Несколько раз была замужем, в том числе и за магглами. Кстати, Даррен, обрати внимание, скажем, на сорок девятый раздел. Там рассказывается о том, что во второй мировой войне волшебники воевали наравне с нами. И оказывали большую поддержку нацистам. Маги умеют влиять на сознание и изменять память. Они очень хорошо скрываются и запутывают следы. А если ты обратишь внимание на свойства некоторых зелий... — Довольно, — Андреа чувствовала, что поток информации начинает сводить ее с ума. — Не желаю ничего слышать об этой дьявольской книге. Я и раньше не хотела отпускать Томаса, а теперь и подавно. Он еще слишком мал, чтобы защищать себя самостоятельно. Да и не каждый взрослый такое выдержит. Даррен, — она обернулась к мужу, — мы должны поговорить с Шерил. Необходимо ее отговорить. А что, если маленькая Филлис действительно столкнется с убийцами ее отца? Ей всего одиннадцать, как она сможет им противостоять, ударит волшебной палочкой? И вторая женщина, эта Грейнджер. Если профессор Макгонагалл не считает необходимым информировать родителей о важных вещах, мы сделаем это сами. Билл, надеюсь, вам не составит труда избавиться от всего, что накупила Конни? Хотя, золотые котлы могут вполне невинно смотреться на кухне, — Андреа осеклась, заметив, что Билл в ответ на ее тираду все еще не произнес ни слова и подозрительно тихо смотрит куда-то в сторону. — Билл, вы ведь не собираетесь отпускать Джастина в Хогвартс после всего, что ты сейчас вывалил на нас? Билл продолжал ее игнорировать, и Андреа почувствовала, что начинает дрожать от возмущения — так она всегда реагировала на стресс. — Уильям Финч-Флетчли, вы совсем разум потеряли? — ледяным тоном осведомилась она. — Или это в порядке вещей, позволить относиться к своему ребенку, как ко второму сорту? Ты хотя бы подумал о его будущем? О том, что эти люди могут забрать у тебя сына, даже не прилагая к тому особых усилий? — Энди, подожди, — Даррен, всегда более спокойный и рассудительный, рассмотрел в глазах друга что-то, не позволяющее торопиться с выводами. — Билл, что еще произошло? — Это связано со списком, — не сразу отозвался Билл. — Ты же не думаешь, что такие вещи достаются просто так? Нет, мне даже не дали возможности проявить инициативу. Эти люди сами меня нашли. — Волшебники? — ахнула Андреа. Билл рассмеялся. — Если бы. Магглы. И наша встреча проходила в обстановке полной секретности. — Что им нужно от вас? — жестко спросил Даррен. — Информация? — В этой книге прочитаешь о том, что называют Статутом о Секретности. Волшебники — очень закрытое сообщество. Они скрывают сам факт своего существования. Почти не изученная община с колоссальными возможностями. Своего правителя они называют министром, однако действующему премьер-министру он подотчетен лишь в чрезвычайных ситуациях, напрямую угрожающих всему населению страны. Конечно, среди спецслужб и определенных организаций, называть которые здесь я не имею права, находятся те, кто не прочь познакомиться поближе с этим миром. Их давно интересовала школа Хогвартс. Туда, в отличие от Косого переулка, не попасть взрослому магглу, даже хорошо замаскированному. И тут такая возможность, приглашение приходит не кому-нибудь, а сыну самой Конни Филч-Флетчли. Меня попросили, чисто по-родственному, не мешать. Намекнули, что это повлияет и на мой нынешний статус, и на перспективы, открывающиеся перед Джастином. Не смотри на меня так, Энди. Все дело в том, что если не будет Хогвартса, очень вероятно, что и на Итон нам не рассчитывать. Энди в ужасе сдавила виски ледяными пальцами. Несмотря на летний зной, ей казалось, что температура в комнате упала много ниже нулевой отметки. Даже обычно невозмутимый Даррен казался полностью потерянным. Да и чем они могли помочь другу? Все, что им оставалось, — это позаботиться о своем ребенке. — А что сам Джастин думает о Хогвартсе? — вдруг спросил Даррен. — Мы так увлеклись спорами и интригами, что забыли принять во внимание то, чего хотят наши дети. Ведь они уже давно не малыши. — Он много времени проводит с Конни, — бесцветно ответил Билл. — Ее энтузиазм, как обычно, заразителен. Хотя она и не скрывает, что предпочла бы такую судьбу для Джереми. Наш младший больше похож на ее родню: где угодно сориентируется, да и хитер не по годам. Джастин немного простодушен и плохо разбирается в людях. Это и меня тревожит. Ну а что говорит Томас? Воодушевлен? — Это никого не волнует, — жестко отрезала Андреа. — Это глупо и безответственно. Уверяю вас, когда ребенок занят, ему некогда забивать себе голову разной чепухой! Поступив в Итон, а затем — в университет, получив диплом и став уважаемым человеком, он еще тысячу раз скажет мне спасибо! — Но пока он не торопится этого делать, верно? — проницательно заметил Билл. — Он хочет поехать. — Он держится странно, — ответил за нее Даррен. — Как будто совсем и не удивлен. Говорит, что мир магии — это его судьба, что бы мы ни решили. Еще и этот его интерес к юной мисс Сакс... Энди не рассказывала тебе? — Не успела, — вздохнула Андреа. — До того, как я отвезла Тома к маме, он успел познакомиться с Шерил и ее дочкой. Какое-то роковое стечение обстоятельств, Том гулял с няней недалеко от нашего дома, а у Шерил сломалась машина прямо возле детской площадки. Пока она решала эту проблему, Том и Филлис играли вместе. А ты представляешь, какими коварными и изобретательными могут быть одиннадцатилетние дети, особенно если их цель — запудрить мозги взрослым. Короче говоря, Томас убедил эту бестолочь, свою няньку, что Шерил — моя приятельница, и не будет особого криминала, если они примут ее приглашение на чай. — Ну и что в этом плохого? — удивился Билл. — Мы не ладили с Тони, но вот его жену мне даже жаль. Ей с ним непросто приходилось, да и теперь, насколько я знаю, она едва сводит концы с концами. Мои ребята выяснили, что она почти все продала: оба дома, драгоценности — для покрытия его долгов. Даже к ее родителям они теперь вернуться не могут. Набожные люди не примут внучку-ведьму. Андреа говорить на эту тему было непросто. Она не любила Шерил Сакс. Неприязнь эта была почти иррациональной — Шерил не сделала ей ничего плохого, напротив, она олицетворяла собой то самое рациональное зерно, не позволяющее Энтони переходить грань дозволенного. Но даже несколько минут, проведенные в обществе женщины, делали Андреа больной. Малышка Филлис внешне больше походила на отца: яркая южная красота, черные кудри, огромные карие глаза. А вот из Шерил могла получиться типичная ведьма. Андреа никогда не нашла бы в себе смелости признаться в этом вслух — миссис Сакс невольно напоминала ей о Лили. Лили, которую она предпочла бы навсегда забыть. Лили, у которой остался ребенок, мальчик, имеющий все шансы оказаться в той же школе, куда приглашали Тома. Много ли их в Англии, этих волшебных замков? Нет, Шерил и Лили невозможно было спутать, если повнимательнее вглядеться в их лица. И все же сам облик, эта пышная копна огненно-рыжих волос и, конечно, зеленые глаза, могли смутить кого угодно. Если бы сама Смерть принимала человеческий облик, именно так описала бы Ее Андреа. — Все дело в их змее, Билл, — собралась она, наконец, с мыслями. — Я знаю, это прозвучит, как бред, хотя после всего, что мы узнали, любое безумие имеет право на существование. Мой сын уверяет, что понимает ее шипение. Что это, на самом деле, не шипение, а осмысленная речь. Более того, — Андреа вздохнула, — кажется, он может ей отвечать. — Отвечать змее? — Билл недоуменно взглянул на мрачного Даррена. — Что же... это, наверно, удобно. Я имею в виду, понимать язык животных. Но разве это опасно? О чем вообще могут говорить змеи? О том, сколько времени переваривается крыса? Или как правильно охотиться на кролика? — Змея Энтони Сакса? — Даррен говорил тихо и выглядел по-настоящему опасным: — Змея Энтони Сакса, согласно твоим сведениям, разозлившего кого-то из влиятельных магов настолько, что это привело к его мгновенной и необъяснимой смерти? Змея, которая все это время находилась в кабинете, где Сакс работал, а значит, видела и слышала то, с чем люди обычно долго не живут? — Не могу представить себе змею, дающую свидетельские показания, — растерянно признал Билл. — Но похоже, ты и в самом деле намерен допросить ее. Так? — Томас все еще у мамы, — сказала Андреа. — Я не хочу, чтобы он возвращался в Англию до конца лета. Я знаю, что они с Филлис почти каждый день говорят по телефону. Чем-то его очень впечатлила эта девочка. — Мы не домашние тираны и не станем запрещать этот минимум общения, который едва ли может навредить, — подытожил Даррен. — Но я считаю, настало время встретиться, наконец, с Шерил и взглянуть уже на эту Нагайну. Хотя бы ради безопасности наших детей. — А я поговорю с Джин Грейнджер, — решила Андреа. — Не представляю пока, что мы можем сделать для Джастина, но обещаю, Билл, если выход существует, я приложу все усилия к тому, чтобы его отыскать. А теперь нам надо подумать о более насущных вопросах. Уверена, что не смогу спать спокойно, если сегодня же не напишу профессору Макгонагалл о том, что мы отклоняем ее предложение. Никто из вас не в курсе, где в Лондоне раздобыть сову?