Неопалимые

      Морти неуверенно дотронулся до щеки, после нежно провел по скуле, запустив свои худые пальцы за ухо деда. Медленно оттянув мочку уха, посмотрел прямо в глаза учёному.       — Морти, что ты делаешь?       — Рик, я давно хотел… — не договорив, руками продолжая расчесывать волосы, парень потянулся к мужчине.       — Что ты, блять, твори-шь?!       Подросток не отвечал. Отстегнув ремень, полез на деда.       — Морти, блять! Мы разобьёмся. Слез с меня, говна кусок!       — Ри-ик… — мальчик простонал это имя, так невинно.       Отталкивая от себя парня, Санчез осыпал его матом.       — Морти, сукин сын! Я серьезно.       Рик уже боролся со своим внутренним возбуждением. Внук ерзал на его коленях, аккуратно, томно дыша ему в лицо, ближе, плотнее друг для друга, теплее…       — Долбаёб, прекрати, — сквозь зубы произнёс учёный.       Опять стон… Морти, обвив руками шею Рика, начал ласкать его. Сначала бездарно целовал лицо, щеки, подбородок… Потом прильнул к губам. Оба нежно, аккуратно, щекоча друг друга, сплетаясь друг с другом, целовали друг друга с тяжёлым дыханием и учащенным биением сердца…       Темп ускорили, температура поднималась. В автомобиле становилось душно.       В космосе, между планетами, под бесконечными миллиардами звёзд и созвездий… Они были одни. Эта машина была, неким образом, их границей. Сейчас есть только они и их безумие.       — Сука, — прошипел Санчез, как-то неестественно выгибаясь от каждого холодного прикосновения внука.       — Я сам…       Морти начал раздевать деда. Быстро, сгорая в собственных желаниях, стянул халат… Наконец-то все его мокрые сны воплотятся в реальность! Его ли только?       Они чувствовали напряжение друг друга. Внук начал сильнее, глубже запускать свой язык в деда. Кресло автоматически опустилось. Рик снял футболку с парня. Они почувствовали жар, исходящий от тел друг друга. Пульсация в паховой области усилилась… Морти целовал Рика, всё его тело. Безумная волна желания накрыла их.       Санчез чувствовал что-то между адской болью и злостью, и бесконечным наслаждением. Его член уже до боли терся о ткань брюк. Сознание уже было одурманено, разум захвачен похотью.       На самом деле Санчез любил наблюдать. Он часто заходит в темную комнату Морти. Любил стоять над спящим внуком… Ночами… Смотреть, как медленно поднималась и опускалась его грудь. Смотреть под зелёным светом фонарей, как казалось, на светящуюся в этой вечной мгле кожу парня. Рику хотелось прикоснуться к ней, к его нежной коже. В такие моменты учёному так хотелось лечь рядом, прижать его к себе или просто быть рядом с ним. На это было так больно смотреть. Смотреть и понимать, что прикоснуться вам друг к другу не суждено. Конечно, Рику было плевать на все правила и нормы морали, но ведь на этой планете он — гость. Следовательно, нужно вести себя как подобает гостю… Не принимая, соблюдать поставленные правила… На Земле — это неприемлемо… Поэтому он уходил. Всегда.       Санчез сходил с ума. Морти ублажал его. Бесконечно. Мужчина совсем забыл об опасности… Ведь любая их секунда, любой вздох, взгляд, звук мог быть последним. Они могли в одну секунду врезаться в метеор и сгореть… Погибнуть в космосе. Навсегда быть захороненными в начале и конце всего сущего. Мироздание навсегда бы стало их могилой, тёмной бездной, которая поглотила их и уничтожила.       В космосе нет воздуха… А значит и звука?       Морти застонал. Пальцы Рика уже разрабатывали его анус.       Сильнее…       Быстрее…       Глубже… Пока парень сам не начал двигаться на нём. Боль переливалась во что-то большее… В удовольствие… И, как им казалось, вечное.       Адреналин бешено разгонял кровь по венам. Это было прекрасно.       — Морти, гандон в ящичке.       — Хорошо.       Морти вытащил презерватив. Медленно вскрывая зубами упаковку, парень продолжал смотреть на деда. Вытащив резинку, аккуратно поместил её себе в рот, за зубы, и своим языком прижал кончик презерватива к небу.       Худые пальцы уже расстегнули ширинку и спустили брюки до колен.       Потом Морти, опустив свою голову, обхватив губами головку, поместил презерватив на член деда. Прижимая языком конец презерватива о головку члена, выдавил воздух. Далее начал раскатывать презерватив вниз, используя для этого свои губы. Парень одевает презерватив до конца. Аккуратно, чтобы не прокусить латекс, полностью, на всю его длину одевает на эрегированный орган.       Рик закрыл глаза. Никогда ещё губы парня не доставляли ему такого удовольствия… Да и не было возможности.       Санчез лежал на спине. На секунду мужчина почувствовал некую неуверенность, колебание в своём парнишке. Но только на секунду.       Морти приподнялся, задевая головой крышу корабля, до конца опустился на деда. Член Рика полностью вошел в него, сразу же принеся с собой боль и дискомфорт. Анус мальчика сжался, что создало приятное давление для другой стороны. Всё тело полыхало огнём.       — Давай… — простонал Рик, видимо, еле сдерживающий себя.       Морти закрыл глаза и послушно начал движение… Сначала медленно. Вскоре он почувствовал, что боль отступает… Осмелел и начал задавать ритм. Рик обхватил парня за ягодицы…       В порыве страсти парень задел какую-то часть корабля и автомобиль ускорился… С каждой секундой его скорость становилась быстрее. Корабль направлялся в никуда.       — Морти. А-автопилот… Дай включу, — Рик попытался дотянуться до кнопки «Автопилот».       — М-м-м… Подожди… Ещё!       Морти продолжал двигаться. Глубже, быстрее, уже доводил себя до пика. Он был не в силах остановиться, а Рик — не в силах оторваться. Горячее тело не подчинялось разуму, дед не мог ничего с собой сделать.       Санчез уже не мог сдерживать себя. Перевернув парня под себя, начал вести. Глубже, быстрее, ближе к парню, плотнее, сильнее в кресло. Парень обхватил мужчину ногами за пояс и с каждым толчком сильнее скрещивал их на спине партнера, вжимая его в себя. Учёный держа внука за запястья, крепко прижав их к кожаному креслу, не давал ему прикасаться к себе…       Рик тяжело дышал ему в лицо. Оба партнера были красные…        Вдруг всё вокруг начало темнеть… С каждой секундой становилось темнее и, как показалось Рику, холоднее. Эта тьма словно проглатывала территорию вокруг них… Или же на корабль падала тень. Видимо, они, или к ним, приближалось что-то огромное.       — Мы разобьёмся, блять!       Под дедом Морти, закидывая дальше голову, не обращая внимания на его предупреждения и резкий холод, продолжал двигаться. С прерывистым дыханием, стонал и только обрывками выкрикивал его имя.       — Рик!

***

Морти, мы ведь всего лишь космическая пыль… Мы были ей и будем.