«Что такое любовь? Что такое поцелуй? До сих пор человечество не может найти ответов на эти, казалось бы, самые простые вопросы. Я не знаю, как это объяснить. Но с уверенностью могу сказать, что любовь существует. Это чувство, когда встреча, даже на расстоянии, с возлюбленным, словно глоток воздуха. Писатели утверждают, что поцелуй — первое слово любви. С научной точки зрения, любовь — сумасшествие, которое наступает также внезапно, как и стихийное бедствие. Я могу сказать лишь одно: любовь и разум — злейшие враги». Маринетт
Приятное шуршание листвы под ногами, нежные косания прохладного ветерка, слегка обдувающего кожу и покрывающего сухие губы тонкой пленкой, стойкий аромат свежей выпечки и крепкого кофе и особенно опьяняющий парижский воздух… Маринетт любила осень. Пусть для кого-то она означает увядание и холод, для нее осень — подготовка к чему-то новому, ещё более грандиозному. Осенью девушка будто набирается вдохновения от более четких силуэтов до боли знакомого города, от непрекращающегося золотого дождя из листьев и от влюбленных, целующихся под чудесным небом, цвета лунного нефрита. Под сердцем больно кольнуло. Она так и не призналась Адриану в своих чувствах. До сих пор. Но сегодня в школе, куда она сейчас и направляется, она уверена, все изменится. Ведь ее думу посетил странный сон, что слишком уж реалистичен по сравнению со всеми предыдущими розовыми хомячками и радужными реками. И она решилась. Не признаться, конечно, а рассказать про сон Алье. Не все, естественно, ведь были такие места, о которых ей узнать не суждено судьбой. Ведь это был сон про ее вторую жизнь: жизнь, как Леди Баг. Загорелся зелёный человечек, и Маринетт быстрым шагом направилась на противоположную сторону дороги. Нужно скорее спросить совета у подруги, ведь это дело не требует отлагательств.Карминные ленты превратились в темные пряди волос, красный обтягивающий костюм в мгновение ока испарился, а на его месте оказалась прежняя одежда. Произошла обратная трансформация. Она снова Маринетт. На этот раз она обратилась прямо на улице, за каким-то стендом. Девушка осмотрелась. По инерции, будто зная, что так надо, не обнаружив ничего необычного, брюнетка направилась по направлению домой, интуитивно поняв расположение родной улицы. Но тут… «Стук!» Что за неуклюжесть! Кажется, она опять в кого-то врезалась! Стоп, это же...
Маринетт уже почти дошла до школы, но тут она внезапно свернула влево на узкий переулок между высокими белостенными домами. Сильный запах корицы и апельсина, щекочущий нос изнутри, вместе с ветром приятными волнами обдувал лицо. Тени зданий создавали пронизанный пылью с улиц призрачно-серый полумрак. Девушка вспомнила, что прежде, чем идти на уроки, она должна кое-куда зайти. На переносице появилась чуть заметная морщинка. Капелька холодного пота медленно стекла по лбу, оставив за собой прозрачную дорожку. Волнение проступало наружу гулкими ударами сердечной клетки, стиснутыми до неслышного скрипа зубами и врезавшимися в кожу до розово-красных следов ногтями. Глубоко вздохнуть, набрав в лёгкие побольше воздуха, и громко выдохнуть, делая решительный шаг вперёд.***
Высокая деревянная дверь, украшенная песочного цвета узорами, со скрипом отворилась. Внутрь вошла симпатичная стройная девушка, лет пятнадцати. Ее решительный взгляд был направлен прямо на немощного, на первый взгляд, старичка в красной гавайской рубашке, расшитой белыми вставками в виде цветов. Старик вырос из позы медитации и, приветливо улыбнувшись, отчетливо произнес: — Здравствуй, Маринетт. Я ждал тебя. У брюнетки на лице расцвела улыбка, и стало заметно, что она немного расслабилась. — Здравствуйте, эммм… — у девушки на щеках появился лёгкий румянец от неловкости. Она все же ещё толком не понимала, что здесь делает. Что уж говорить об имени этого милого дедушки. — Мудрец, — длинные лучики появились в уголках узких глаз, когда старик вновь растянул бледные тонкие губы в доброй улыбке. — Приятно познакомиться, мудрец. Я хотела бы знать, зачем я здесь, — Маринетт умоляюще взглянула на пожилого собеседника. Всё-таки, она должна знать, для чего Тикки попросила ее прийти сюда сегодня утром. Ведь на все вопросы божья коровка отвечала лишь, что все знает Хранитель. По всей видимости, этот старец и есть тот самый Хранитель талисманов. — К сожалению, я не могу пока открыть тебе всей правды. Но, у меня есть для тебя задание, Леди Баг, — на этих словах Маринетт чуть не подпрыгнула от неожиданности, но затем мгновенно присмирела: раз уж он хранитель, то должен знать, кто является сейфом для его бесценных квами. — И оно очень важное. Ты ведь не знаешь истинную личность Супер-Кота? — Конечно, нет. Это ведь запрещено, не так ли? — на этих словах Дюпен-чен Мудрец призадумался. — Естественно. Я расскажу тебе одну историю, Маринетт. Событие, о котором все умалчивают и сведения о котором находятся под строжайшим запретом. Но, думаю, тебе доверить эту информацию можно. Девушка полностью обратилась во внимание, совершенно позабыв обо всем остальном: уроки, задания, одноклассники, — это все сейчас неважно. Ведь сейчас она узнает то, о чем больше практически никто никогда не знал, сейчас не знает и, вероятнее всего, низачто больше и не узнает. Старец принял удобную позу для таинственного повествования. — Супергерои, такие как Леди Баг и Супер-Кот, существовали всегда. О некоторых из них уже не помнят, а о других слагают сказания и легенды. И вот, в эпоху одних из хозяев квами божьей коровки и кота, случилось то, ради чего я затеял этот разговор. Но прежде, стоит сказать, что вето тайны истинной личности защитников Земли было принято ещё издавна. О его целях ты узнаешь чуть позже, ведь, как я уже сказал, пока ещё не пришло время. Но вот, возвратимся же к нашим героям. Время их совместной работы все увеличивалось, а вместе с ним и доверие, и дружба, и надежда. От этой формулы совсем недалеко до любви. Но как можно закрепить договор верности сладким поцелуем с тем, кого ты не знаешь? Тогда и произошло чудо: Леди и Кот одновременно отозвали своих квами.И прильнули тогда друг к другу устами герои столетия сего, и обогрелись в лучах багряного заката лица блаженные их. Однако, недолго же длилось счастие: да пронзило тела их кощунство за проступок сей, да превратились в прах развеянные воспоминания и чувства их, да наказаны были они за тот грех, содеянный при рассудке, в здравии находящемся...
Последние слова прозвучали из уст Хранителя, как приговор. Старик замолчал и уставил глубинный взгляд в потолок, о чем-то задумавшись. Маринетт осела на пол. Глаза ее расширились от удивления и непонимания: для чего он все это ей рассказывает? - Но... Причем же здесь мы с Супер-Котом? Для Маринетт Кот Нуар был тем, на чье плечо она всегда могла опереться, тем, кому она, без раздумья, доверила бы свою жизнь, тем, кто стал ей верным другом и товарищем. Но... когда дело касалось любви, а, если сказать точнее, совершенно наоборот: не касалось, ведь в глазах девушки Кот был всего лишь "местным мачо". Проще говоря, до безобразия бабник. И выражение "лишь бы с кем", по ее мнению, подходило для него как нельзя лучше. Во всяком случае, чем-чем, а вот серьёзностью в отношениях от него точно не пахло. Куда уж там до любви... - Я лишь предупредил тебя, Маринетт, - по-доброму хитро ухмыльнувшись, прервал цепочку размышлений девушки Мудрец. - Благодарю вас, но, уверяю, вам нечего опасаться, - уже более умеренно произнесла брюнетка, в успокаивающем жесте проведя тонкой кистью руки по воздуху. - Так вот, возвратимся же к заданию...***
Мягкие белые пряди аккуратно лежали на лице. Тонкий нос, сверкающие изумрудом глаза, ровные брови... Прямая осанка и рельефные мышцы, чуть проступающие сквозь белую рубашку. Черные скинни-джинсы и агатовые хай-топы от Westwood* с белоснежной подошвой. Он был идеален. Во всех смыслах этого слова: и внешне, и духовно, и физически. Но где же его недостаток? Ведь, у каждого человека он есть, абсолютно у каждого. Так чем же он хуже остальных? Адриан уже с пять минут внимательно осматривает себя в зеркале под смачное чавкание Плагга, тщетно пытаясь отыскать свой недочёт. - Плагг, отвлеклись хоть на минутку! - обессиленно попытался обругать квами парень. - Помоги мне найти мой недостаток. Я уверен, у меня их очень много, просто не могу вспомнить, - в попытке успокоить себя буквально прошептал Агрест, поворачиваясь у зеркала, помещенного в раму из белого золота, то в одну, то в другую сторону. - Да успокойся ты! Должен сам радоваться своему совершенству и ещё самолюбие своё дохленькое откармливать, а не ныть! - писклявым голосом, еле оторвавшись от любимого камамбера, Плагг устало, но в то же время в повелительном тоне укорил друга. Адриан, тяжело вздохнув, отвернулся от зеркала и с выражением обречённости на лице прошагал к журнальному столику, который приютил у себя его квами вместе с учебной сумкой. - Все, пошли! - немного раздражённо позвал Агрест чёрное существо, направляясь к выходу. Возможно, кто-то назовет его эгоистом. Но нельзя судить человека, пока не окажешься на его месте. Трудно. Все это время ему было невыносимо трудно. Трудно перенести потерю любимой мамы, трудно привыкнуть к очерствевшему отцу, трудно и угодить тому же, трудно везде быть первым, трудно повсюду успевать, трудно, в конце концов, осознавать, что его жизнью владеет и распоряжается кто-то другой, а не он сам. Мало тех, кто испытал то же самое на своей шкуре. Так что он имел полное право быть эгоистом, хоть он им никогда и не пользовался.- Ты знаешь, что все мы - равны и одинаковы в своих правах, свободах и обязанностях? - уверенным голосом, обладающим приятным тембром, заметил собеседник. - Но, мне не дозволено быть таким же. Ведь, я должен быть совершенно идеален, - с грустью заметил парень, окунувшись в глаза оппоненту в надежде найти там решение своей проблемы. Голос, по-видимому, знающего человека остался таким же непоколебимым: - Это невозможно. У каждого человека есть хоть один, даже самый маленький изъян. И у тебя он есть. Просто ты не обращаешь на него внимания....
- Пап, Натали, я в школу! - крикнул в пустоту блондин, попутно рассуждая о том, что в доме слишком тихо и безлюдно. К отсутствию отца он уже привык. А вот, чтобы доброй женщины, полюбившей парня, как родного сына, не было в коттедже, так это впервые. Отовсюду здесь тянуло дороговизной и некой неприкосновенностью. Это был его дом, но все-таки чужой. Даже спустя 16 лет жизни здесь, он чувствовал себя не в своей тарелке, когда ступал по мраморной шахматной плитке и встречал взглядом многомиллионную картину, выполненную в духе импрессионизма. Однако, времени на размышления нет. Парень быстро сбежал по лестнице, подойдя к высоким белоснежным дверям с мыслью о том, что Натали и отец могут быть в командировке. Громкий удар захлопывающейся двери ушел в звукоизоляцию. Но и без нее его бы никто и не услышал.***
- Привет, Маринетт, - широко улыбнувшись, Алья помахала рукой подруге, чтобы та заметила, что она около школы и ждёт ее. У порога учебного заведения на шикарной гранитной лестнице с белоснежными колоннами, на которые опирались изогнутые в красивом узоре перила, услаждали своё времяпрепровождение многие ученики. Хлоя наблюдала за тем, как Сабрина в хаотничной спешке делает для нее задание. Роуз показывала темноволосой однокласснице свои новые безделушки, выполненные собственными руками. Алекс упорно доказывала Киму, что чемпион мира по боксу гораздо сильнее его. Макс повторял зазубренные конспекты по химии, а Натаниэль внимательно разглядывал Маринетт, вероятно, о чем-то серьезно задумавшись. Его взгляд был словно у тигра, высматривающего свою добычу. Рыжеволосый приложил карандаш к губам, сузив глаза. Дюпен-чен подбежала к подруге, от холода выдыхая слегка заметные облака пара, и, явно запыхавшись, встала на полусогнутых ногах, поприветствовав, подняв голову вверх, блоггершу в ответ. Гутсберг что-то черканул у себя в блокноте. - Здравствуй, Алья, - вздохнув поглубже, успокаивая непрекращающиеся покалывания в боку, и встав прямо, Маринетт продолжила отрывистым голосом. - У меня к тебе очень важный разговор. - Да? А у меня тоже! Чур, я первая, ведь это просто бомба, а не новость! - восторженно размахивая руками, чуть не кричала от радости Алья. Голубоглазая просто не могла отказать ей. Снова. - В общем, мы вчетвером идём завтра в кино! Уухху! - не умерив в своего счастья, Сезер даже завизжала, на что Маринетт непроизвольно закрыла уши руками, чуть отпрянув и зажмурив глаза. - Кто это "мы"?, - все ещё в недоумении поинтересовалась девушка, вновь подойдя ближе к собеседнице и скептически сжав губы. Навряд ли эта "фантастическая" новость ее заинтересует. - Мы - это ты, я, Нино и... Адриан! Тадам! Ты рада? Мы... Точнее, я, - мгновенно оправилась Алья, на секунду отведя взгляд в сторону, дабы Маринетт не узнала о ее помощнике в делах амурских, - для тебя старалась! - Правда?, - глаза Маринетт наполнились чуть ли не слезами восторга, - Уурраа! Дюпен-чен подпрыгнула от переполняющей ее радости, изобразив на лице улыбку а'ля все тридцать два и позабыв про все на свете. Весь недавний скептицизм испарился в мгновение ока. - Оох, спасибо Алья! - Пожалуйста, подруга! - смеясь, Сезер пыталась унять буйные объятия девушки, не обращая внимания на их тайного наблюдателя. Подъехала черная машина и остановилась прямо напротив школы с тихим скрипом дорогих шин. Грузный охранник, как обычно, подошёл к задней двери и открыл ее, встав поодаль. Белокурый юноша, вежливо поблагодарив своего спутника, ровным шагом направился из автомобиля к школе, выдыхая горячий воздух. К нему тут же подлетели толпы поклонниц, сжимаясь от холода без курток, но отчаянно выпрашивая селфи или автограф. Парень ослепительно улыбался им, повторяя в который раз, что не подписывает фотографии. На что девушки томно вздыхали, не отводя взгляда от своего кумира и разгорая огонь страсти внутри ещё жарче. Адриан прошел к Нино, отбиваясь, как может, от многочисленных фанаток. - Да, чувак... Ты, конечно, умеешь эффектно появиться, - дружески хлопнув по плечу Агреста, Нино ухмыльнулся. - У меня для тебя хорошая новость. - И какая же? - тепло улыбнувшись, блондин был обрадован данным заявлением, ведь, когда Нино говорит "хорошая новость", значит намечается очередная незабываемая вылазка с одноклассниками, а он так их любил. Он вообще был счастлив при любой возможности сбежать из дома. При воспоминании "дома" Адриана передёрнуло. Но он тут же вновь переключился на брюнета, отогнав все дурные мысли подальше, в темный угол своего сознания. - Короче: мы с тобой, Алья и Маринетт идём вместе в кино на фильм "Валериан и город тысячи планет"! Давно хотел сходить, но вот времени все не было как-то. Ну как? Ты рад? - Нино выжидающе всматривался в изумрудные глаза, ожидая благодарности. И реакция Адриана не заставила долго себя ждать. - Конечно, ещё как! Нино, спасибо, друг! - Агрест был готов прыгать от счастья, но статус не позволял, поэтому он просто стал трясти одноклассника за плечи. - Все-все, успокойся, я понял, чувак! - смеясь, кареглазый пытался отлепить от себя "реакцию Агреста". "Дз-зынь - дз-зынь - дз-зынь"! - Кажется, нам пора, - голос произнесли Адриан и Маринетт, сами того не зная. И, опять же, "спонтанно" они оказались идущими рука об руку. Дюпен-Чен не оглядывалась по сторонам и не обратила внимания. А вот Адриан... Изумленные изумрудные глаза проследили взглядом за лицом обладательницы столь тонкой и нежной руки, к которой (пронеслась со скоростью света у него в голове мысль) он мог прикасаться вечно, не останавливаясь. Сердце пропустило гулкий удар.***
Розовые тапочки с причудливо вышитыми узорами мягко ступали по родному полу. В окне можно было увидеть лишь сплошное чёрное пятно и девушка закрыла шторы, глубоко зевнув. Вечерний едва ощутимый в отопляемом доме холод пробирался через тонкую ткань футболки, заставляя хозяйку встрепенуться. Она уже хотела направиться прямиком в уборную, но ее внимание привлек посторонний предмет, будто с вызовом лежащий поверх книжки по химии. Подойдя поближе, школьница поняла, что это записка, причем явно адресованная ей. Но кто мог послать ей записку? Внезапно вся сонливость улетучилась, а она с нескрываемым (от кого ей скрываться-то?) любопытством развернула листок дорогой плотной бумаги, заглатывая каждое слово: "Здравствуй, Маринетт,..."