Живая

      Проснулась Вивьен от странного звука, который звенел прямо внутри головы. «Встроенный будильник» — и тебе привет, вторая память, я не отрицаю твою полезность в ассоциациях и просто новых вещах, но Заткнись! — именно такая мысль пронеслась в голове девушки, на фоне не раздражающей мелодии. Надеясь избавиться от навязчивой музыки девочка привстала с постели и огляделась. Спальня, которой она не уделила внимание вчера была функциональной и скромной. Стены были покрыты салатовой краской, потолок же был черным, сама комната была небольшой, но в ней свободно размещались три подписанные кровати и платяной шкаф. На них, практически синхронно повторяя действия ведьмы просыпались Панси Паркинсон и Руди Уильямс. Последняя мало походила не только на чистокровную волшебницу, но и вообще на человека живущего в магическом мире. Вивьен не могла сказать, в чем конкретно были различия, но она отличалась от той же Паркинсон.       Тем временем излишне бодрая Персефона уже помчалась выкладывать новости сонной подруге. И про самого Снейпа, чьё лицо после её выходки как будто закостенело, и про реакцию всех остальных присутствующих, и про свою реакцию в конце концов. В сумме можно было сказать, что так выделиться в первый учебный день мог только очень невезучий человек. «Последний месяц моей жизни вообще как будто чёрная полоса, как говорилось в пословице про зебру: а дальше либо лицо, либо задница. С учетом надвигающейся Гражданской войны скорее верно второе» — Вивьен была не сильно болтливым человеком, несколько по желанию, сколь по обстоятельствам. Она предпочитала вести внутренние диалоги, чем произносить их вслух, ведь «все, что вы скажете, может и будет использовано против вас», можно использовать как неофициальный девиз клубка змей, зовущейся аристократией.       Как только босые ноги волшебницы коснулись пола музыка смолкла, оглядев смятые вещи одетые уже вторые сутки, Вивьен поплелась умываться, наводить марафет и приводить свой внешний вид к эталону аристократки.       Через полчаса ведьма выглядела настолько хорошо, насколько это было возможно: что вы, никакого макияжа, лишь идеально чистая кожа подчеркивающая миловидное лицо, аккуратная будто с иголочки дорогая одежда покрывающая ладную фигурку с прямой осанкой. Её уже ждали сожительницы, и если Панси также хотела привести себя в божеский вид, то Руди не считала должным уделить этому внимание. Все остальное время до выхода происходило в осторожных попытках наладить контакт. Обе волшебницы делали это из желания спокойной жизни на одной и той же территории. Наслушавшись рассказов о Страшных Тёмных Магах помешанных на чистокровности, девочка, являясь маггловоспитанной полукровкой, здраво опасалась если не издевательств, то игнорирования. И хотя профессор Снейп подчеркнул, что подобное поведение недостойно благородного человека, чем заслужил признательность девочки, страх никуда не делся.       Выйдя из ванной при полном параде Панси обнаружила мирно беседующих девочек, и едва заметно нахмурилась. Как отмечалось ранее Персефона была в принципе умным, целеустремленным ребёнком, иначе Шляпа не отправила её в Слизерин, но люди не идеальны, и был у неё один маленький недостаток — создание образов. Как Вивьен Феир была в её глазах Снежной Королевой, а профессор Снейп — Байроновским героем (да она читала маггловскую литературу, и вообще быть может автор и сквиб), так для Драко Малфоя был использован прообраз принца, да того самого, на белом коне. Ну посудите сами: аристократ, блондин, и… много чего другого, даже если сама Персефона не могла конкретно сформулировать в чем именно это много заключалось.       Ее мать всегда напирала именно на выгоду дружбы и брака для рода. Обладая классическим образованием своего сословия, и только им, Деметра, ещё один воплощённый образ, на этот раз Хозяйки дома и матери воспитывала свою дочь как считала правильным, а идеалом она считала себя. Так у наследника Малфоев появилась воздыхательница, а оба семейства стали подготавливать почву для брака. Малфои получали деньги, которых семейство интриганов лишилось, по сути проиграв войну, и репутацию в целом нейтральных Паркинсонов. Те же упрочнят позиции на Туманном Альбионе, получая поддержку одного из двадцати восьми*.       Сам Драко Малфой был практически копией своего отца, настоящего хладнокровного Лорда, убийцы и магглоненавистника. Точнее он хотел на него походить, а Панси желала стать похожей на своего кумира, в мыслях уже представляя себя вместе с будущим супругом пьющих медовый напиток**. И дружба с магглорожденной, даже если она полукровка, никак не вписывалась в её планы. «Но дружба с девушкой общающееся с маггловоспитанной — это стоит обдумать, все-таки литература у них неплохая.» — мысленный кивок Персефоны остался без внимания.       Староста позевывая, видимо относясь к тем самым совершеннолетним про которых намекал Дамблдор, повёл первокурсников на завтрак. За ним увязались и некоторые ребята со старших классов, то ли забыв дорогу, то ли решив просто составить компанию. К удивлению Вивьен рядом с ними бодро маршировал натуральный панк с красным с золотым ирокезом. Наследница и одновременно Глава магического рода конечно их раньше не встречала, но снова это ужасно полезная и надоедлива память подсовывала определение, примерный вид и ассоциации вызванные этим словом, из-за чего чуть не навернулась, но этот самый неформал её и подхватил, вызвав новую череду видений. Улыбка адресованная полукровке вышла немного кривой, а благодарность наигранной, впрочем, относительно верно связал данный факт Джон Стоун, а именно так звали данного слизеринца, со своей нестандартной, не соответствующей прической, и соответственным статусом крови.       С утра Большой зал выглядел менее помпезно показывая во всей красе изображение чистого голубого неба, столь не частого в Англии, покрытого трещинами. Помещение должное создавать ощущение стен уходящих в небо при свете терялось, и напоминала просто безумно сложную картинку. Напомнив о своём бедственном состоянии желудок вынудил волшебницу переместить взгляд на стол. Покрытый льняной скатертью факультетских цветов стол хоть и не ломился от пищи, как во время Праздничного пира, но был разнообразен. Оладьи, каша, хлопья, тосты позволяли составить меню на любой вкус, а различные фрукты и варенья скрасить его. Не обделили трапезу и напитками: Несколько видов чаёв, молоко, соки (причём не только тыквенный). Для непосвящённых все это производило определенное впечатление, как и золотая посуда резко дисгармонирующая с серебром вышивки. На посвященных знающих о более высоком уровне позволяющем из буквально палок построить дворец (правда в основном временный) впечатление оказывалось несколько смазано.       Первая неделя была вводной. Уроков как таковых не было, но все желающие могли научиться писать пером, правильно носить мантии, натренировать руки для правильного пользования палочками. На этой почве многие чистокровные и знающие полукровки поднялись в рейтинге помогая менее образованным ученикам, к ним присоединилась и Вивьен. Также желающие на этой неделе могли вступить в различные кружки, они часто принадлежали определенному факультету и обладателю другого шеврона попасть в общество было тяжеловато, без покровительства другого ученика конечно. Кружки в большинстве были посвящены разнообразным хобби как освещенные в каноне клуб Плюй-камней, принадлежащий очевидно Гриффиндорцам, так и совершенно неожиданный кружок маггловской литературы (видимо не только Панси любила их литературу), закрепленный за Слизерином. Несмотря на шапочные знакомства со всех факультетов, леди Феир не воспользовалась связями и просто присоединилась к хору, который несмотря на прямое руководство Флитвика был межфакультетным, и к танцам, чисто номинально относящимся к Слизерину, так как без проблем принимал всех, кто хотел учиться, или обновлять навыки. Вивьен предпочитала не распыляться, ее примеру последовала и рыжеволосая мисс Уильямс, прибавив к данным факультативам занятие по вводу в Магический мир.       Все свободное время Вивьен, когда одна, а когда и в компании сокурсников и сокурсниц исследовали замок, пытаясь разобраться в хитросплетениях лестниц, коридоров и дверей. Несмотря на целенаправленный поиск ни картины с фруктами, открывающем ход на кухню, ни троллей в балетных платьях, скрывающей за собой Выручай-комнату, найти не удалось. Школа была огромной: состоящая из множества башен и других построек, разделённая на две части глубокой пропастью объединённые мостом, а указания из книг Поттерианы указывали очень приблизительное, как например этаж или нахождение рядом с Хаффлпаффом, чье местоположение тоже не являлось открытой информацией. Зато вместе с одноклассниками под предводительством уже знакомого панка была осмотрена территория верхних подземелий. Мрачные, холодные, темные, они, подсвечиваемые редкими факелами завораживали. Джон одновременно и еще больше взбудоражил и успокоил детей объявив, что на самом деле подземные коридоры простираются далеко вглубь и рекомендовал воздержаться от проверки этого утверждения.       В шотландском замке, природа показывалась любительнице книг только из окна, повторяя этим жизнь за стеной родного дома, но этим сходство и заканчивалось. Раньше Вивьен была постоянно одна и посвящала время либо работе в кабинете, либо книгам изредка выбираясь на официальные встречи. В школе же ты практически не оставалась в одиночку, приходилось уделять время беседам, на книги времени не оставалось, по сути вся жизнь походила на непрекращающуюся официальную встречу. И если бы не «опыт» доставшийся от предшественницы, то леди Феир устроила бы истерику надолго опустив собственную репутацию.       Стоун постоянно сопровождал первогодок то ли надеясь получить авторитет в глазах детишек, толи просто был ответственным, толи хотел зарекомендовать себя декану, надеясь получить значок старосты. Нынешние обладатели этого символа не обращали внимание на мелкоту уделяя внимание резко усложнившимся предметам и подготовке к ЖАБам. Джон обладал необходимыми для комфортного проживания в лабиринте навыками и казалось охотно делился ими с маленькими змейками: двигаясь вниз и только вниз, вне зависимости от изначального местоположения всегда оказываешься в большом зале, а для прохода к гостиной факультета необходимо обращать внимание на полотна с гербами, лапа, или морда, или хвост отличаясь от эталонного укажут верное направление, и т.д. Благодаря факультетскому привидению, оказавшемся не столь пугающим для своих, Пивз — школьный полтергейст оставил слизеринцев своим вниманием. И лишь немного освоившись началась настоящая учеба.       Сравнивая события двух жизней Вивьен не могла не заметить схожести школьных программ, а также практически синхронными действиями преподавателями что маггловского мира, что волшебного. Профессор эффектно появлялся и начинал доказывать, что именно его предмет лучший, нужнейший и что нужно сосредоточиться на нем, хотя: превращение стола в свинью не эффективно, стать анимагом большинство не сможет; «закупорить смерть» смог только один даже не зельевар, но алхимик (Николас Фламель); сотворение чар доступно немногим гениальным волшебникам; места для самообеспечения себя ингредиентами обычно не хватает, а если и хватает то вообще дешевле купить; знание звезд без ритуалистики бесполезны и пригодятся только при взятии дополнительных предметов вроде каббалистики или нумерологии; восстания гоблинов и полит-корректная история ничем в жизни не поможет, кроме знания, что гоблины — зло (не смотря на всю призрачность, профессор Бинкс также не избежал данной привычки). На этом можно и закончить. Но затем каждый из них выдавал теорию предмета, а потом практику, практически все в ней Заваливались и уверялись, что да, предмет сложный.       Вивьен ничем не выделялась из толпы, у неё также, как и у остальных не получилось ни превратить спичку в иголку, ни идеально сварить зелье, спасибо, что котёл не расплавила, ни поднять перо. Побывав на уроках со всеми факультетами и удостоверившись в отсутствии результатов даже у рейнквеловцев — успокоилась. Лишь к Хэллоуину появились первые подвижки.       Поедая вкуснейший тыквенный пирог и запивая его не менее вкусным тыквенным соком, Вивьен спокойно беседовала со своими одногруппниками. Как ни странно, но в диалоге участвовала не только женская часть факультета. Волшебство объединяло детей, и не различая статусов крови ребята делились впечатлениями от колдовства: излишне охотно — удачами, и менее желанно — провалами. Вбежавший профессор Квирелл заставил учеников во всем зале замолкнуть. Предупреждение о тролле в подземельях и последующий обморок учителя спровоцировали панику. Мисс Феир впервые поблагодарила свой второй комплект памяти и резко успокоилась вспомнив о нахождении Магического существа V категории опасности на третьем этаже. И поэтому фраза Дамблдорадауна ну или Дамбигада, отправившего слизеринцев в свои гостиные (!), которые на минуточку находятся в подземельях, не встретила внутреннего протеста девочки, но не остальных. Старосты, судя по лицам, прекрасно осознавали прелесть ситуации довели подопечных до ближайшего класса, где проверив наличие каждого, вместе с старшекурсниками просто заперли кабинет, причем среди заклинаний слышались укрепляющие, трансфигурации организовавшая завал перед дверью и множество незнакомых чар. Уже кажущийся вездесущим панк стал рассказывать младшим курсам о казусах на прошлых годах успокаивая внешне спокойных аристократов, главным в этом предложении является «внешне». Судя по несколько офигевших взглядом сокурсников истории Джона несколько отличались от реальности. Но никто не высказал этого факта вслух.       Неожиданный экскурс в прошлое был прерван вежливым стуком в дверь. Не припомнив за троллями таких талантов старшекурсники разобрали баррикаду и отворили дверь. На пороге стоял директор школы. Дамблдор посмотрел на детей излишне серьезным для его образа взглядом и извинился. Несколько озадаченных студентов попросили все-таки пройти в гостиные, теперь уже с сопровождением.       Дорога проходила в гробовом молчании. И лишь в самом конце директор заметил, что монстра удалось обезвредить, и теперь у школы, а следовательно и у ее учеников есть новая тема по ЗОТи, а также образец к ней. Ведь «идеи министерства о необязательной практике, опровергнуты чисто практически». Усмехнувшись собственному каламбуру Альбус Дамблдор, глава Визенгамота и всей международной конфедерации магов, словно вернувшись к своему обыкновенному состоянию протянул бумажку с небольшим текстом ближайшему Слизеринцу. Весь его вид говорил о том, что надпись нужно прочесть вслух.       «Сладость или гадость?» — дрожащим от волнения голосом произнес второкурсник, чуть не сплагиатив профессора Квиррелла.       «Не хотите ли вы лимонных долек? Все же сегодня Хэллоуин, и такие традиции нельзя обходить стороной», — сказал директор доставая из кармана огромный мешок конфет. И не дождавшись ответа самый сильный колдун века танцующие походкой удалился прочь из подземелий.       От мармелада не отказался никто. И между прочим самой Вивьен конфеты показались весьма вкусными.