***
В одной из самых маленьких детских палат Мунго было почти темно. Неуютные белые стены освещала только луна. В одиннадцати маленьких голубых кроватках беспокойно спали дети. Двенадцатая же была пуста. Маленький мальчик с перевязанной головой сидел на подоконнике решётчатого окна и мечтал наконец возвратиться домой. В горле першило от горьких лекарств, затёкшая нога болела, а бедовая головушка надежды светлых сил просто гудела от новых идей и планов побега. «Вот бы выдумать что-то эдакое! Вчера же Теодор и Эрни с легкостью поверили в то, что медведьма Мегги — самая настоящая вампирша. И при этом не какая-нибудь злая, а самая что ни на есть добрая — в общем, на диете. Простодушный Эрни тут же придумал идею подкармливать беднягу, чтобы ей не было так голодно. «Добрая вампирша» отказалась от предложенных лакомств, поцеловала всех троих в макушки и угостила карамельками. После этого Нотт серьёзно отвёл сопалатников в комнату отдыха и громко поведал им о том, что они теперь никто иные, как рыцари-вампиры из средневековых сказок, им теперь надо на вещах людей, которых они защищают от вампиров, ставить специальный знак — зелёный череп со змеёй изо рта. Его отец тоже рыцарь-вампир, и у него этот знак есть даже на руке! Всем сразу захотелось познакомиться с таким замечательным человеком, и Блейз, очень этим довольный, пообещал им встречу, если они будут хорошо себя вести и не нарушать кодекс. Так что для начала они решили пометить так дверь Матильды Сметвик и, на всякий случай, свою собственную. На следующий день приехали в больницу более десятка авроров. Они с серьёзными лицами заглядывали за каждую дверь и расспрашивали абсолютно всех о том, что они делали вечером. Пришлось признаваться. Авроры посадили нас в карцер без выхода в комнату отдыха на десять дней. Ну ничего, теперь можно будет написать наш устав.»***
Что же, теперь оставим маленького Гарри наедине с его мечтами и не будем расстраивать, ведь оставаться в Мунго ему придётся ещё много-много дней. А теперь, пожалуй, перенесёмся немного в будущее. Справедливо полагаю, вы хотите узнать о том, почему Гарри пробыл постоянным пациентом Мунго чуть более года. Первой и самой явной причиной стала критическая недокормленность и маленький рост ребёнка. Естественно, в этом все медики изначально дружно винили клятых магглов, но когда присмотрелись ближе — ужаснулись. Огромная чёрная живая опухоль располагалась в лобной доле прямо под шрамом и истощала силы ребёнка. Операция прошла в тот же день под наблюдением опытных медиков с континента, а страшная опухоль во избежание тут же была изолирована и спалена в адском пламени лично главврачом. Последовала долгая и болезненная реабилитация. Не смотря на это Гарри не унывал и понемногу учился у профессоров. День, когда Гарри Поттер последний раз посетил Мунго, стал для всех целителей величайшим праздником. Я думаю, что даже теперь, много лет спустя, они скорее согласились бы лечить самого Лорда, нежели вновь принимать Гарри в своих стенах. Впрочем, не буду от вас ничего скрывать, многие медведьмы привязались к улыбчивому и весёлому мальчугану. Что уж сказать, к трём с половиной годам он приобрёл достаточно умное, миловидное лицо с не в меру шкодливым прищуром и потрясающее умение хулиганить по-мелкому и по-крупному с крайне невинным видом. Что неизменно сопровождалось умилёнными улыбками и несбыточными угрозами поставить в угол. Подобное воспитание действовало на него не сильнее легкого ветерка. Почитаемый Гарри сильнее всех прочих Северус Снейп припечатал всё это безобразие безапелляционным вердиктом: стокгольмский синдром. Естественно, большинство затей юного дарования были возмутительны и очаровательны одновременно. Кому ещё придёт в голову петь колыбельные главколдомедику Сметвику во время перекура? Или дарить его же жене букет воняющих тухлыми яйцами лечебных трав, сорванных неведомо как в её же личной оранжерее? Или, скажем, расстроить до икоты проверяющую из министерства? И я думаю, вы уже не хуже меня догадались, что за последнее Гарри не получил даже осуждающего взгляда. И не зря, после того ужасного дня Долорес Амбридж — молодая протеже министра — больше никогда и подумать не могла о любви к роковому цвету. Изящность затеи дала честь маленькому хулигану. Потребовалось всего лишь дурашливо изобразить вчера увиденные конвульсии и кашель, а затем точь-в-точь голосом ночной дежурной медицинской сестрички Мегги, страдающей аллергиями, весело возопить: «Срочно безоар, госпожа проверяющая, у меня аллергия! Простите, госпожа проверяющая». Последовал столь же дурашливый вопрос: «На что, милый?». Гарри уверенно ответил: «На розовый цвет». Лицо протеже тут же приобрело умильно злое выражение, и не успела она справиться с шоком и придумать статью о хамстве нынешних детей, как в палату вошла вышеупомянутая сестричка Мегги и начала целеустремлённо чихать, вышеупомянутым же тоном повторяя «Аллергия, простите госпожа проверяющая!». Думаю, не нужно вам объяснять, что в тот день более десяти колдомедиков тайно или явно, тихо или громко чихали, кашляли, сморкались и чесались в присутствии госпожи проверяющей. И это было бы довольно забавной историей, если бы мистер Амбридж не подхватил простуду в тот злосчастный день. О реакции благоверной предпочту промолчать — это не вписывается в рейтинговый статус моего рассказа. Были и другие затеи, что уже грозили серьёзными скандалами. Вероятно, многим детям тоже может казаться, что обрезать цветы с кожаной сумочки Нарциссы Малфой, находящейся в ужасном настроении и пришедшей в Мунго как меценат - это интересная идея, но только Гарри могло прийти в голову ещё и похвастаться этим самой владелице. На большое счастье, аристократка отшутилась тем, что вчера её сын попытался поджечь веткой из горящего камина её волосы, а сегодня разбил любимую вазу её мужа, и её уже ничто в этом мире не испугает и не расстроит. Второй же случай без наказания не обошёлся. Гарри пришлось оставаться две недели без игрушек и детской метлы. В середине мая к национальному герою в палату ввалился Аластор Грюм в сопровождении армии фотографов и журналистов. Произошёл следующий весьма странный диалог, изначально призванный настроить героя на правильную политическую позицию: «Гарри, ты знаешь, что ужасный Тёмный Лорд может вернуться и угрожать нашей стране каждую секунду? Он и его жестокие приспешники прячутся в каждом тёмном переулке, под каждым камнем, за каждым поворотом!» «Да сэр, знаю. Но я не хожу по тёмным переулкам, даже с тётей!» «Понимаешь, я знаю, ты не слишком послушный мальчик. Ты можешь совершить роковую ошибку, и тогда Тёмная Прислуга Тёмного Лорда обязательно проучит тебя за такое поведение! Соблюдай осторожность!» «А почему они тёмные, если наказывают за плохие поступки? А они придут меня похвалить за то, что я уже выучил всё, что мне велел профессор Снейп?» «Кх-кхе, нет, Гарри, им нет до этого дела, у них и так много дел, и я бы на твоём месте слушался тётю и сидел дома. А я уж познакомлюсь поближе с этими молодцами.» «Раз уж они так заняты, и вы о них так много знаете, то придётся мне стать, как и вы!» «Мракоборцем?» «Тёмной прислугой. Даже звучит круто, как в комиксах, да, тёть?»***
Чудесные метаморфозы произошли и с профессором Макгонагалл, чьи нервы, ранее напоминавшие скорее сталь, сейчас растекались невнятной кашицей, и виной тому были отнюдь не проказы. Альбус Дамблдор ежедневно писал письма с намёками, что профессор теперь может отдохнуть, а для Гарри найдут отличного опекуна — активного и молодого, который сможет обуздать буйный нрав подопечного. В конце концов пришлось сдаться.***
Тем самым молодым и энергичным оказался Сириус Блэк — существо в целом симпатичное, но пьяное, татуированное и крайне неразумное. Для выдачи оному крестника целый отряд авроров отлавливал того по всем барам Великобритании. Обнаружился он, как ни странно, дома, ревя в четыре ручья по своему крестнику, отданному маглам. И, вполне ожидаемо, пьяным вдрызг. — Чёрт тебя дери, где мой, как это говорится? — Бродяга запальчиво поводил руками по воздуху и сердито глянул на Фаджа, еле фокусируя на нём глаза. — Крестник, Блэк, крестник. Его имя - Гарри, фамилия - Поттер. Он у Макгонагалл — это такая тётенька, что тебя превращать предметы учила. Предметы - это такие штуки… — Пошёл к чёрту. Так где он? — Через час сорок минут будет у тебя. До этого времени изволь привестись в порядок. Ты же так мечтал его воспитывать, заботиться о нем! — министр вымучено состроил снисходительную мину. — Верно, тащи его сюда. Обещаю целым и невредимым вернуть к завтрашнему вечеру. Когда Сириус узнал, что у него не заберут Гарри ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра, ни через год, он впал в настоящее блэковское уныние. Он ведь вовсе не против пару раз в месяц навестить сохатика, потрепать по голове, даже подарить что-нибудь дорогое, вроде метлы. Но жить с почти четырехлеткой? Это же вроде его нужно кормить не сыровяленым мясом и не жареной свининой, и даже не тостами с дичью. Может, копчёные на огне сосиски подойдут? На крайняк, с овсянкой. Вариант! Воспитание по мелочам доверим Кричеру. А тому-сему научить и сам сможет! Будет из крестника отменный мракоборец. На этой позитивной ноте будущий воспитатель великого мракоборца с упоением начал ждать появления воспитанника.***
Тусклый свет из серых окошек с тонкими шпросами, еле пробивающийся сквозь тяжёлые зелёные шторы, освещал большую комнату, покрытую многовековой пылью. Кровать с пологом в восточном стиле, маленькие резные прикроватные столики из тёмного дерева, большой овальный стол с высокими неудобными тонконогими, будто источёнными временем, стульями, ветхие гобелены на стенах. И исполинских размеров чёрный платяной шкаф с дверцами, открытыми настежь. Эта картина могла бы показаться началом романтической или мистической сценки викторианского романа, но впечатление было изрядно подпорчено. И тут, и там раскиданы джинсы и шипованные куртки, возле кровати штабелем уложены бутылки, а бомжеватого вида парень и пожилая леди в панике бегали из угла в угол. В обширном гардеробчике Сириуса Блэка не было ни единой мантии. А ведь на передачу ребёнка родственничку собрался весь магический Лондон. Через пять минут забега было принято решение: нужно трансфигурировать из того, что есть. На «приличную мантию» пошли рваные джинсы со значками и старый банный чёрный халат, расшитый по краям бархатной лентой со знаменитым девизом «Чистота крови навек» и отдалённо напоминавший мантию по крою. Надо сказать, что Сириус, обладавший незаурядным чувством юмора, как-то давно в приступе сарказма украсил халат неоновой зелёной светящейся жутенькой надписью «Авада Кедавра!» и розовым черепком с выползающей змеёй изо рта. Змея была очковая, то есть в очках, и на вид ну крайне ехидная.***
Все тревожные мысли покинули голову уже побрившегося, подстригшегося и обряженного в мантию Сириуса, когда он увидел Гарри. Маленький лукавый ангелочек не прятался за Макгонагалл, не ревел, не хныкал, а стремглав мчался к нему со счастливой мордашкой. Сириуса даже не смутило, что через столько лет и месяцев его помнят и любят. Он принялся позировать и широко улыбаться под вспышки магокамер, а затем и вовсе подхватил подбежавшего ребёнка на руки. — Дядя Сне-е-е-йп! Я так соскучился! А почему ты так противно пахнешь? На секунду Сириусу показалось, что он сейчас провалится сквозь землю. Сидящий у него на руках Гарри тут же что-то заподозрил и начал вырываться из объятий, а затем и вовсе испуганно ойкнул и ткнул в ворот мантии пальцем. Раздался щелчок, и от чар трансфигурации не осталось ни следа. Камеры защёлкали ещё усерднее, а сардоническая ухмылка Фаджа становилась всё шире и шире.Это конец