Новая эра

Брюс Уэйн бродил по коридорам своего обширного особняка. - Хозяин Брюс, – послышался голос из одной из комнат. - Убирайся, Альфред. Ты давно мертв. - Именно так, сэр, - ответил голос с отчетливым английским акцентом. - И тем не менее. Почему же Вы теперь в одиночестве? - Потому что… потому что… Потому что, возможно, уделял своей миссии больше времени, чем нужно. - Селина Кайл? - Воровка. Преступница. Ловкая, грациозная, отважная. Не раз рисковавшая ради меня своей жизнью. Она исчезла почти десять лет назад. Пожалуй, да, ты прав. Не стоило ее отпускать. - Талия Хед? - Вот ее можно найти запросто. Глава одной из международных корпораций. И я даже почти не в обиде… Ее так воспитали… Поэтому при первой же возможности… - Она воспользовалась Вами, и Вы так и не сумели простить это до конца. - Вроде того… - Дик Грейсон? - Он нашел свое счастье, Альфред. Барбара Гордон, рыжеволосая дочь комиссара. Бывшая Бэтгерл. Выстрел в позвоночник, сделанный худшим из всех существ, которые породила эта планета, сделал ее инвалидом. Но она не сдалась. И Дик не сдался. И через несколько лет, благодаря его проворству и ее знаниям в области компьютерных технологий, им удалось найти решение проблемы. Барбара снова начала ходить. После этого они перебрались в Бладхейвен, сейчас у них двое детей. И они до сих пор исправно делают свою работу как дуэт Найтвинга и Оракула. - Тим Дрейк? - И он нашел свое счастье, Альфред. Стефани Браун, белокурая дочь смехотворного так сказать суперзлодея, Ключника. У них всегда были особенные отношения, и в итоге они вызрели в нечто действительно серьезное. Сейчас они в Нью-Йорке. Назвали малыша Артуром, в честь покойного отца Стефани. После смерти отца и последнего кризиса она поклялась, что будет растить ребенка где угодно, только не в этом городе. И сумела уговорить Тима последовать за ней. - Не потому ли, что Дэмиен пообещал заменить их всех? - Возможно, поэтому тоже, Альфред. Возможно. - И Дэмиен? Ведь им Вы можете гордиться, хозяин Брюс. Как-никак, он президент Соединенных Штатов. - Дэмиен... Сейчас он властелин мира. В точности то, кем его хотела видеть его мать. И дед. - Вы подозреваете, что они приложили к этому руку? - Нет, Альфред. Для них это слишком тонкая работа. На этой планете есть лишь одно существо, умеющее изобретать и воплощать планы такого рода с настолько ювелирной точностью. С такой легкостью играя на человеческих эмоциях. Оно годами изощрялось, пытаясь сменить свой почерк. Но я узнаю его руку всегда. Его давно считают мертвым. Но, думаю, оно переживет всех нас. Я до сих пор не уверен, что это человек. - Почему же Вы не сказали о своих подозрениях сыну? - Он был счастлив, Альфред. Я смотрел ему в глаза. Как Дик. Как Тим. Он был счастлив. И у меня не было никаких доказательств. Всего лишь интуиция. И доказательств у меня нет до сих пор. Оно действительно совершенствовалось с годами и достигло такого уровня мастерства, что простая детективная работа результатов не дает. - А может быть... - Что может быть, Альфред? Может, это просто моя паранойя? Плод моей фантазии? - Возможно, сэр... - Чтобы Дэмиен, только надев плащ с маской, за полгода понизил уровень преступности на восемьдесят процентов? - Он всегда мечтал доказать Вам, что может выполнять Вашу работу лучше Вас. - Это я знаю. Почему же у меня такое чувство, что не он, а кто-то совсем другой решил показать, что может выполнять мою работу лучше меня? - Но ведь Вы в итоге не остались без работы, так сказать? - Нет... В один совсем не прекрасный день чудище получило то, чего хотело, и горло готэмского преступного мира отпустило. И с тех пор все вернулось назад. Мафия. Тотальная коррупция. Молодые вандалы вроде "Мутантов". Увидев в очередной раз, как наглая уличная банда грабит простых горожан… - Вы, будучи собой, просто вновь надели костюм и вышли на ночные улицы. И это тоже часть чьего-то коварного замысла? - Ты можешь звать меня параноиком, Альфред, но настолько все совпадает по датам... - Вы сами себя зовете параноиком, хозяин Брюс. Если Вы не заметили, Вы беседуете с самим собой. - Да... пожалуй. Было два часа ночи. Брюс Уэйн сидел на скамейке на готэмском кладбище, безмолвно созерцая могилы своих родителей, Томаса и Марты. В этот момент к могиле Марты подошел скелет, кивнул Брюсу, сказав "Сэр", и возложил венок. Затем это проделал еще один такой же, и еще две мрачные фигуры принесли венки на могилу Томаса. - Как же атмосферно здесь бывает по ночам, - произнес Человек с улыбкой без какого-либо грима, в черном костюме (фиолетовым был лишь торчащий из грудного кармана платочек), усаживаясь на скамейку рядом с Брюсом. Тот кивнул, соглашаясь. Некоторое время они молчали. - Это ведь соловей, правда? – произнес белокожий, прислушавшись. - Нет, это дрозд, - спокойно ответил сосед по лавочке. - Да, может, ты и прав… может быть. Хорошо здесь, тихо, особенно по ночам. Можно отдохнуть от привычных городских звуков, птичек послушать. Брюс кивнул. - Хочешь, они, - указал белый палец на своих костлявых слуг, - станцуют в точности как у Диснея? - Спасибо, не надо. - Мы репетировали. - Не сомневаюсь, что репетировали, - вздохнул Брюс. - А друг на дружку они встать могут? - Элементарно. Белые пальцы щелкнули. Тут же скелеты, встав друг другу на плечи, образовали своеобразную лестницу из костей. - Видишь, все просто, - довольно сказал Человек с улыбкой. - Когда веса практически нет, равновесие удерживается элементарно. Собеседник кивнул. - Мой маленький подарок, - белокожий вручил соседу по лавке сумку. Открыв ее, тот обнаружил отрезанную голову. - "Банан" Марони, - равнодушно произнес Брюс. - Не стоило беспокоиться. Его место все равно займет кто-нибудь другой. Человек с улыбкой пожал плечами и швырнул голову скелетам, которые побежали играть ею в футбол. - Не думал, что когда-нибудь это скажу, - задумчиво произнес он. - Возможно, ты мне скоро понадобишься. Так что постарайся не умереть в ближайшее время. - Это и впрямь смешно, - последовал равнодушный ответ. - Что ж, до скорого, - Человек с улыбкой кивнул, поднялся и ушел. Брюс продолжал безмолвно созерцать две могилы.