Остатки совести

Темнота. Холод. Металл. Метал на запястьях. Металл под коленями. Металл у затылка. Два маленьких кружка. В последний путь меня отправили без света, без права прощения, без надежды на милосердие. Я принимаю кару, она в самый раз — две пули в затылок, что б уж наверняка. Смертельный приговор вынес Сам. Надо же, удостоил иуду вниманием, оказал великую честь. Так надо было поступать с теми, кто организовывал революцию, а не ссылать в Сибирь. В степь, выстрел в упор и оставить тело хищникам на растерзание. Да, тогда можно было ещё и обезглавить. Но не о тех временах и людях речь. Самое страшное, что есть на Земле – измена. Самые страшные измены - измены людей, не просто родившихся и живущих, а добровольно присягавших на верность, людей дававших клятву верности Родине. Я три месяца был информатором иностранных, в особенности американской, разведок. Имея один из наивысших уровней доступа, выдавал государственные тайны, помогал врагу снова опустить мою Родину позорно на колени. И оказался на них сам. С самого утра совесть, вгрызаясь в самую душу и сердце подталкивала к совершенному час назад поступку: придя на службу я не работой занялся, а пошёл к Нему и, стоя у запертой на ключ двери, собственноручно срывая погоны и награды с шевронами, выдал свою преступную тайну. Сказать, что мой собеседник возненавидел меня, ни чего не сказать, но внешне в Нём ни чего не изменилось, лишь в глазах появились блики траура. Вешая мне на грудь орден, давно, Он не мог ожидать предательства. Добровольное признание спасло мою жену и дочь от клейма родственников предателя Родины, а меня от огласки. Но наказание пришло мгновенно – пристрелить, как бешеную собаку, в лесу и скинуть тело в болото. Даже без права похорон, даже так. Да я сам готов уже себе в висок пулю пустить, лишь бы совесть замолчала, хоть на секунду. Приехали. Вывели под белы рученьки. Я увидел того, кто будет свидетелем, увидел офицера, что ехал впереди, рядом с водителем, увидел и ужаснулся. Мой лучший друг. Он знает. Всегда рядом, всегда вместе, прикрывали друг друга, помогали... со школы как братья. Это хуже того, если б меня распяли на лобном месте и разрешили толпе забить меня камнями, хуже того, если б меня кинули псам на растерзание. – Забить прикладами. – Сашка проговаривает это холодно, без тени сомнения. Подходит ко мне, дергая за волосы заставляет задрать голову и вкалывает в шею что-то холодное, от чего мир вокруг вспыхивает красным. – Обеспечьте ему муки ада на земле. – Плюет в лицо.