Party Favors

       — Она говорит, эм... — Папирус отвел взгляд, перемещая вес с ноги на ногу. — Что...        Меттатон фыркнул.        — Ей нужно, чтобы ты перестала пытаться связаться с ней, — сказал он, бесстрастно мигая дисплеем.        — Вот как? — Андайн с подозрением взглянула на дверь, проход к которой блокировали эти двое. — Почему она сама это не скажет?        — Дорогуша, ты правда думаешь, что она хочет тебя видеть после всего ужасного, что ты наговорила?        Андайн не знала, как Меттатон умудрялся смотреть на нее свысока, хотя был вдвое ниже нее. Если бы у него был нос, она бы его сломала.        — Черт возьми, я пытаюсь извиниться!        Папирус кашлянул, нарушая состязание взглядов.        — Я ценю это, — заметил он, — и уверен, она тоже, но все равно...        Боже, он выглядел несчастно. Совсем не в своей тарелке.        Андайн размышляла, отправила ли Альфис его вместе с Меттатоном, чтобы хоть как-то сохранить мир. Если так, это было грубо с ее стороны.        Она бы солгала, если бы сказала, что его нахождение здесь не раздражало ее. Она подружилась с ним первой. Почему, когда все пошло к херам, он остался с Альфис, а не с ней?        ...Потому что он поступил правильно, поняла она. Потому что он выбрал понимание вместо злости.        Из-за злости Андайн попадала в неприятности. В этот раз, правда... В этот раз она и впрямь попала.        — Слишком поздно извиняться. — Меттатон чуть-чуть проехал вперед, отодвигая Андайн от двери еще дальше. Андайн вспылила, но его броня могла выдержать столько, на сколько ударов ее бы хватило.        Может, это его послали сохранить мир. Может, Альфис была не уверена, что Андайн сможет сдержать свой нрав. От этой мысли она разозлилась лишь еще сильнее.        — Даже наша репутация не осталась невредимой, просто из-за ассоциаций, — заявил Меттатон, и где-то внутри него в тихой ярости крутились шестеренки. — Но ты сделала ее виртуальным изгоем, зная, что это с ней сотворит. Ты достаточно навредила.        Сдерживая слезы вины и разочарования, Андайн вспомнила панику, нахлынувшую на нее, когда Альфис исчезла из публики, когда ее присутствие онлайн прекратилось. Но она не знала... Это не ее вина! Это просто недопонимание!        Сделав шаг вперед, Папирус положил руку на ее плечо.        — Здесь жарко, — произнес он очевидное. — Может, тебе стоит вернуться в Вотерфолл?.. — Он предлагал ей план побега.        Взгляд Андайн опустился на красную землю.        — Как мне все исправить? — Кротость в ее голосе удивила ее саму.        — Никак, — огрызнулся Меттатон. — Нельзя натравить толпу на кого-то, а потом просто...        — Я не с тобой разговариваю! — Голос Андайн дрогнул. Ее конечности тряслись под весом ее несчастья. Это не то, что произошло! Просто... В пылу момента... Любой бы посмотрел на амальгам и... Если бы Альфис сразу объяснила лучше!..        И снова Папирус вытянул ее из безумных мыслей, сжав ее руку. Теперь он выглядел менее неуверенным, сочувственно нахмурившись.        — Может, дай ей немного пространства, — посоветовал он, кивая, будто это могло все исправить, — пока что.        Меттатон скрестил руки.        — Навсегда.        Она изувечит этого гребаного робота, даже если это сломает ей руку.        Зазвонил телефон Папируса, и веселая мелодия разрушила напряженную атмосферу. Скелет извинился, отошел на пару шагов и ответил.        — Санс, правда, у нас все под контролем. — Он замолчал. Андайн напряглась, пытаясь услышать голос его брата, может, даже Альфис на заднем плане, но Меттатон не позволил ей подойти ближе. — Нет, не надо выходить. Она уже уходит. — Он вопросительно посмотрел ей в глаза.        Альфис настолько расстроилась из-за того, что она была здесь? Андайн опустила плечи; ее решительность исчезла, и не только из-за пылающего жара. Она провела несколько дней, придумывая, что сказать, заставляя себя прийти сюда, чтобы сделать свое дело.        Попросить прощения.        Она даже не могла извиниться?        — Ладно, — сказала она, побежденная. — Ладно. Я ухожу.