Батарейка

POV Eгора. Дальрин наконец-то нашёл обучающую книгу – что-то вроде нашей азбуки. Более того, он даже показал мне и назвал мне значение каждой буквы. Я с серьёзным видом кивал, делая вид, что запоминаю. Спросите, какого чёрта я валял дурака? Сам не знаю, просто после всех приключений моя пятая точка приобрела просто фантастическую сверхчувствительность. Проще говоря, я жопой чуял, что не стоит показывать себя слишком умным. Пока здешние хозяева считают, что я чуть поумней домашней зверюшки, по странной прихоти небес одарённой человеческой речью, они меня не особо опасаются. Просто считают, что я в силу природной дикости не вижу своего счастья и непременно вскоре смирюсь и буду милым и ласковым, как прочие местные Источники. Хуюшки. Пусть и дальше пребывают в своём заблуждении, а я тем временем потихонечку буду овладевать знаниями. И рано или поздно найду своё жемчужное зерно, которое позволит мне свинтить подальше от этой навозной кучи. Только вот я не уверен, что Дальрин поддержит меня в святом стремлении к свободе, поэтому не стоит мне при нём показывать себя шибко умным. А то ведь и вправду запрут в каком-нибудь подвале. Или сделают так, как сказал Дальрин – отрубят ступни и ладони. Блин, меня всерьёз потряс этот способ держать кого-то в плену годами и измываться над беспомощным обрубком как душенька пожелает. Не завидую я этим несчастным… Это же полная беспомощность и невозможность даже удавиться за неимением того, чем, собственно, можно затянуть петлю. Раздумывая так, я честно повторил всю местную азбуку, пару раз намеренно ошибившись и дав Дальрину повод поправить меня. Он аж расцвёл от гордости за свои педагогические способности, погладил меня по голове (как я не дёрнулся?) и приказал появившемуся Фехту принести нам по чаше тсоха. Фехт, кстати, видя мои успехи, заговорщически мне подмигнул за спиной у Дальрина. Он явно понимал, что я Ваньку валяю, и развлекался от души, внешне оставаясь невозмутимым, благонравным и преданным слугой. Вот тоже загадочка. Фехт явно умнее обычного слуги, он красив, действительно красив, молод, добр, и владеет лечебной магией. Слишком большой набор достоинств для слуги, которого безжалостно секут за малейшую провинность и разрешают насиловать уродам-охранникам. Или как их там? Стража? Не верю, что он, хоть и Неполнородный, не нашёл способа обойти гадский ошейник, который его сдерживает. Значит, его в этом замке держит ещё что-то. Но что? Между тем Дальрин смотрел на меня как-то странно. Неужели я чем-то себя выдал? Тогда пиздец, тогда точно будут бить… Ох, прости меня родная опа… Я быстренько допил тсох – вот уж единственная вещь, которая мне действительно понравилась в этом мире, и машинально облизнул губы. Дальрин как-то странно покраснел и сказал, что ему срочно нужно отлучиться, и что в мою комнату меня отведёт Фехт. На мой наивный вопрос, могу ли я себе взять пару книг, чтобы посмотреть картинки, Дальрин только рукой махнул, попутно приказав Фехту проследить, чтобы я не брал ничего действительно редкого и ценного и быстро вышел, почти выбежал из библиотеки, позвав кого-то из слуг. Я в полном недоумении уставился на Фехта, мол, что это с парнем, а он в ответ лишь усмехнулся: - Наивный ты, Экор. Сам не понимаешь, какое желание вызываешь. Да тут все Стражники просто мечтают тебя завалить и побаловаться хорошенько, просто Господ ослушаться боятся. Ну, и по закону за покушение на чужой Источник простецу смертная казнь полагается. Так что не бойся, никто тебя не тронет, кроме Господ, конечно. Вот уж утешил, так утешил. Меня что, каждый теперь будет мечтать в ближайшие кусты уволочь? - Ну да, - будничным тоном сообщил Фехт, - практически каждый. Я что, вслух это сказал??? - Нет, - невозмутимо отметил Фехт, - просто все твои вопросы у тебя на лице написаны. А Дальрин тебя тоже хочет, но понимает, что после братьев ты его вряд ли с радостью примешь. Вот и побежал снимать напряжение, чтобы глупостей не наделать. Слуги-то всегда под руками. Но Дальрин не жестокий, поэтому если он кого-то к себе потащит – этому даже радуются. - И ты? – вырвалось у меня. - А ты думаешь, я лучше других? Моё дело – Господам прислуживать. Во всех смыслах. Правда, меня всё больше Господин Дальхем к себе звал. - Бедный… - посочувствовал я, - Но почему ты всё это терпишь? Неужели совсем бежать некуда? Или это из-за того, что ты Неполнородный? - И из-за этого тоже. Но я не просто слуга. Я раб по крови. Мне сбежать очень сложно. - Что значит «раб по крови»? – не удержался я. Ведь знал же, что ничего хорошего не услышу, но всё равно спросил. И Фехт мне рассказал. Оказывается, в этом мире «рабом по крови» называют Неполнородного, являющегося родственником своим Господам. А Фехт, оказывается, родился в этом замке и его отцом был старший брат отца Дальрина, Дальхема и Дальхаша. Звали его Дальвиний и в этом мире он явно был белой вороной. Он жил в замке, занимался разными науками, раз в десять лет, как положено, сражался в Круге и побеждал, но Супруга себе брать не хотел. Всё дело в том, что Дальвиний жил как с Супругом с юношей из довольно богатой купеческой семьи, но эта семья к Благородным Магам не относилась никак. Поэтому, когда Дальвиний сумел напитать магический кокон и зачать ребёнка его сын получил имя Фехт. И в придачу клеймо Неполнородного. Дальвиний искренне верил в то, что сможет защитить возлюбленного и сына от всех напастей, но напасти, как водится, оказались сильнее. Когда Фехту исполнилось тринадцать лет, Дальвиний проиграл очередной поединок в Круге и по приказу великого Господина лишился земель и титула, которые перешли к его младшему брату Дальзору, отцу трёх братьев. Дальвиния же ждал позор и нежеланный брак в качестве Младшего супруга с Неполнородным, а его возлюбленного ждала ещё худшая участь. Но любовники сумели обмануть стражу и приняли яд, не видя другого выхода. Так Фехт остался совершенно один, его отдали Дальзору и его супругу Амайа в качестве кровного раба. Умный, образованный мальчик с явными целительскими способностями, которого его отец воспитывал в любви оказался бессловесной игрушкой, у которой не было никаких прав и которую могли казнить и миловать по прихоти её хозяев. Сначала его никто не трогал, требуя только работы по дому, но когда Фехт стал подрастать, и его красота стала заметной, Дальзор позволил своим сыновьям развлекаться с Фехтом так, как они сочтут нужным. Ну, они и развлекались. Правда, Дальрин по малолетству в этом не участвовал, да и вообще он не особо любит брать кого-то силой, а вот Дальхем и Дальхаш оторвались по полной. Да и не только они. Жизнь слуги тяжела ещё и в том, что он не имеет права отказывать никому, кто выше его по статусу - Господину, гостям Господина, Стражникам и даже доверенным слугам более высокого ранга. Так что за последующие четыре года Фехту досталось. Но он надеялся, как и я, что ему удастся избавиться от ошейника, тайком занимаясь магией. И ему удалось найти решение… - Но тогда почему ты ещё здесь? Почему ты терпишь всё это? - Потому, что появился человек, которого я полюбил. Поэтому я терплю всё. Я смотрел на Фехта, лицо которого озарилось потрясающим внутренним светом и думал, что тот, кого он полюбил просто скотина. Разве можно позволять влюблённому парню терпеть подобные издевательства? И кого он полюбил? Неужели кого-то из братишек? Ну, тогда даже не знаю, что и сказать… Стокгольмский синдром какой-то. Видно, на моём лице отразилась вся гамма чувств по этому поводу, потому что Фехт тихо произнёс: - Не думай о нём плохо. Ему ещё хуже, чем мне. Он попал в замок уже после гибели Дальзора и Амайа. Виновные в их гибели были найдены и наказаны. Только вот, как частенько бывает в этом мире, наказание пало не на ту голову. Идём. - К-куда? – удивился я. - Я хочу познакомить вас. Мне кажется, вы можете стать друзьями. Я удивился, но пошёл следом за Фехтом, не забыв перед этим взять парочку довольно толстых книг - одна из них что-то вроде атласа, вторая – рассказы о путешествиях. На моё счастье, обе были с множеством картинок, так что я всегда мог отговориться, что именно картинки мне и понравились. Прихватил я и местную азбуку, и заторопился вслед за Фехтом. Меня разбирало странное любопытство с примесью не очень хорошего предчувствия. Слова Фехта о том, что его возлюбленному ещё хуже, чем ему, снова всколыхнули все мои страхи. Но я по глупой детской привычке ещё надеялся на лучшее.