Батарейка

POV Егора. - Непростое креслице, да? – хохочет дядюшка Аматта, - Просто так не освободишься! А вот насчёт Великого Господина – ошибочка вышла, парниша! Твой братец, и правда, у него. А вот тебя я попридержать думаю. У меня на тебя свои виды есть! Мне становится тошно. Неужели Ярри в плену? Может быть, гнусная скотина Аматта просто-напросто блефует? И тут же понимаю – нет. А следующий монолог Аматты просто ввергает меня в ступор. - С твоим братцем сейчас Великий Господин общается. Сам. По спине потекли холодные струйки пота. Слишком уж гадко прозвучало слово «общается»… Или старый похабник не может ни одного словечка произнести без гадкого подтекста? Аматта разглядев в моих глазах панику, смешанную с отвращением, усмехается и глумливо произносит: - Думаешь, он его трахает? Не-е-е… Не надейся. Тогда для вас, красавчики, всё было бы слишком просто. А вот боль причинять он умеет, да… И он пока не знает, что тебя уже доставили. А я вот могу тебя и вовсе попридержать… И накроется всё… Кхм… Короче, накроется. Интересно девки пляшут… Что это задумал этот старый извращенец? Между тем Аматта ещё раз подходит к столу, наливает вина и залпом выпивает. Я с удивлением замечаю, что его попросту колотит, как в лихорадке. И вино… Непохоже, чтобы он вообще пьянел, хотя, судя по количеству пустых бутылок уже должен валяться под столом в отключке. Что ж с ним творится-то? Между тем Аматта подходит ко мне, берёт за подбородок и поднимает голову, заставляя тянуть шею вверх. Он так пристально пожирает меня взглядом, что мне становится не по себе. Словно кусок мяса на прилавке выбирает. - И что он в тебе нашёл? – наконец говорит Аматта, словно выплёвывает. - Кто? – удивляюсь я. - Мой мальчик. Мой Дальхем. Почему он до сих пор никак не выбросит тебя из головы? Что в тебе такого? Тааак… Кажется у кого-то крыша помахала платочком и отправилась в свободный полёт. При чём здесь этот урод Дальхем, чьего имени я и вспоминать-то не хочу? - Д-дальхем? - удивляюсь я, - Ты ничего не попутал, Аматта? Дальхем? Не Дальрин? - При чём здесь этот глупый щенок? – начинает злиться Аматта. Так. Лучше я пока помолчу. Первое правило общения с сумасшедшими – не противоречить. И дядюшка вновь начинает набирать обороты, заправившись ещё одним бокалом. - Я так его люблю. Почему он этого не понимает? Мой Дальхем, сын моего Амайа… Так, а дядюшку уже начинает развозить так, что пиздец. Хотя… Получается, что он был влюблён в собственного брата… А Дальхем… Дальхем стал заменой? Неужели чёртов поганец дядюшка приставал к племяннику, оставшемуся сиротой? Понятно, почему теперь Дальхем такой злобный. Между тем глаза дядюшки сверкают: - Я не отдам тебя Великому Господину… Я подарю тебя Дальхему, да, Дальхему. Ты будешь его любимой игрушкой, и он будет благодарен мне за это. Я не так глуп, чтобы ревновать к игрушке… Может быть, тогда он полюбит меня… Ну, пиздец просто. Что совой об пень, что пнём об сову. Моё мнение, ясный болт, никого в данном вопросе не интересует. Поэтому я просто молчу, чувствуя, как в душе начинает бушевать незнакомая мне холодная ярость. Я для вас игрушка? Просто игрушка? Между тем дядюшку Аматту начинает, наконец, развозить и он плетёт что-то уже совсем несуразное: - Мой Амайа… Ты стал моим только после своей смерти… такой красивый… Такой холодный… мой… почему тебя у меня отняли? И снова злобный вопль в мою сторону: - Это всё ты виноват, гадёныш! Но к счастью, этот приступ агрессии вконец истощает его силы, и Аматта падает лицом на стол, не успев наполнить очередной бокал. Громкий раскатистый храп наполняет комнатушку. Так, состояние «дровушки» достигнуто успешно. Я отчаянно пытаюсь высвободить хоть палец. Но в голове вертится мысль: неужели дядюшка вдобавок ко всем своим порокам ещё и некрофил? Или я как-то не так понял его последнюю фразу? Но скоро все мысли вылетают у меня из головы, потому что дверь тихо скрипит. И спокойный мягкий голос произносит: - Ты снова в своём репертуаре, старый пьяница… POV Ярри. Думаю, что я - идиот. Так легко не попался бы даже мой неопытный братишка. А теперь… Теперь, получается, как ни глупо и пафосно это звучит в моих руках – судьба этого мира. Да–а… Когда я на всех парах нёсся на встречу со Сканти, вдохновлённый этой дурацкой запиской, даже и не подумал посмотреть на него Внутренним Зрением. А когда до меня дошло, что что-то не так – было уже, как водится поздно. «Сканти» сумел накинуть мне на шею Амулет, блокирующий Магию, а появившиеся из ниоткуда Некто скрутили по рукам и ногам и утащили в портал, открытый Амулетом Перехода, предварительно дав как следует по башке, чтоб не рыпался, и не вопил. Очнулся я, как водится в весьма неприятном месте, напоминавшем по интерьеру камеру пыток. Собственно говоря, это она и была, а от одного вида заботливо развешанных по стенам инструментов самого зловещего вида по телу прошла дрожь. Да и то, что я, практически голышом висел на перекинутой через крюк заговорённой (я это сразу почувствовал) цепи, тоже оптимизма не прибавляло. Висел я, скорее всего, уже достаточно давно, и запястья немилосердно ныли. До пола я не доставал всего на длину мизинца, но всё-таки не доставал. Так что с болью в запястьях пришлось смириться, я только старался двигать ими потихонечку, чтобы совсем не прекратился кровоток, иначе кисти рук скоро вообще онемеют. Кстати, а где благодарные зрители? Пыточная была пуста. Интересно, стоило меня похищать, чтобы столь невнимательно забывать в каком-то грязном застенке с пауками по углам. Нет, против пауков лично я ничего не имею, но чужда всё-таки этим глинтийцам истинная эстетика. Однако, шутки шутками, а дело моё плохо. Наверняка в скором времени, когда мои похитители решат, что я перепуган до усрачки и готов начать петь соловьём, умоляя пощадить мою молодую жизнь, кто-нибудь да появится. Может, и сам Великий Господин по мою душеньку. И понятно, на каких условиях меня погладят по головке, накормят пряниками и согласятся эту самую жизнь пощадить. Двери, да… Если бы я ещё знал, что это за двери и каким образом их открывать… Нет, понимаю, это проход в параллельные миры, что-то вроде Разломов, только рукотворных. Но Разломы не поддаются нашей Силе. Если Великий Господин нашёл, как делать что-то подобное – значит он поистине великий Маг. И он опасен. Очень опасен. То есть двери открывать нельзя ни в коем случае. Я обвёл тоскливым взглядом пыточную. Сколько же здесь гадости, могущей причинить невыносимую боль. А боли я не люблю. Но, похоже, у меня просто нет другого выхода. Терпеть, пока не сдохну. Есть,правда слабая надежда, что меня попытаются спасти, но буду реалистом – на это может элементарно не хватить времени. И Экор… Неужели и братишку схватили эти ублюдки? Надеюсь, что нет. Потому что, если его приволокут сюда и начнут пытать на моих глазах - я точно могу не выдержать. Я готов терпеть боль сам, но не готов смотреть на то, как её причиняют моим близким. Так что… пусть всё закончится на мне… Вечные Небеса, пусть закончится… Дверь в камеру скрипнула. Вот почему, интересно нельзя смазать петли и они так зловеще и протяжно скрипят? Для антуража, что ли? Входят несколько человек. Впереди… о, какие люди… сам Великий Господин. Пурпурно-чёрная мантия, отливающая золотом маска. Нет у мужика вкуса, что поделаешь… Следом Благородный весьма сурового вида, чьи черты лица почему-то напоминают мне Сканти. Неужели папочка? Вот насколько Сканти – милый и приятный парень, настолько этот мужчина выглядит самим воплощением жестокости. Да и по масти они различаются – Сканти блондин, а этот – брюнет. Но всё равно очень похожи. А вот следом заходят двое Некто, несущие жаровню на коротких толстеньких ножках, полную горячих углей. Да, уважаю серьёзный подход к делу. Поставив жаровню в непосредственной близости от меня, Некто выдвигают на середину камеры роскошное, обитое бархатом кресло. Великий Господин усаживается, расправляет складки мантии, Благородный занимает место у него за правым плечом, Некто замирают у стены, профессионально прикидываясь ветошью в ожидании дальнейших приказов. И тут Великий Господин произносит: - Добро пожаловать, Ярри-Мо! Поговорим?