Фортуна Фатум

Темнота. Давящая и необъятная темнота, но увы, только в сердце, а в камере по-прежнему горит факел. Дышать больно, говорить больно, жить больно. Дрожь усиливается, зрение ухудшается. Я закрываю глаза, молясь о потере сознания. Лорд произносит чистящее заклинание, приводя свою мантию в надлежащий вид. Я хочу, чтобы он ушел. Мне не нужно его заклинание, мне вовсе ничего не надо. Выгляжу ужасно. Грязно. Какая искаженная ирония — я ощущаю себя грязнокровкой. Той, кем никогда не являлась. Что ж, Волдеморт может гордиться собой, а я… Я устала. Мысли о тленности жизни не пугают меня так, как пугали раньше. Родители живы — это единственное, что хотя бы немного успокаивает нервы, но воспоминания недавних минут… Голос. Пальцы. Губы. Тело… я с содроганием думаю о его прикосновениях. Как представлю его язык в своем рту… как подумаю про спазмы… Меня бросает в дрожь от статуса жертвы. Я думала, что пережила страх перед близостью с Волдемортом, но ошиблась. Мне сложно называть его по имени, потому что в мыслях я вижу гнилую и безнравственную фигуру, которая травит меня раскаленным ядом. Замыкаюсь в себе, не в силах терпеть окружающую действительность. Не реагирую на Волдеморта, который подносит к моему лицу светлый кусок ткани и протирает щеки. Не знаю, зачем он делает это руками, ведь может одним взмахом палочки избавиться от грязи. Я бы не назвала его действие грубым или бережным, скорее медленным и аккуратным. Сложно сказать, какое сейчас у него выражение лица, но я и не предполагаю, потому что безразлична к его настроению. Наверняка он счастлив, самодоволен, высокомерен и… торжествует над моим поражением, ведь я сдаюсь. Не считаю себя слабой, но в данный момент сравниваю себя с раненым зверьком, желающим исчезнуть на другой континент. Хагрид сбежал, Нагини похищена. Теперь мне не дадут уйти, ведь угроза древней магии слишком велика. Больше меня ничто не остановит. Как только вернусь в Хогвартс, то сразу же использую Обряд Жертвы для всех осколков ненавистной души. Сдам СОВ и… исчезну. Верно. Я не могу больше терпеть Лорда. Исчезну… Хочу прямо сейчас, но препятствие в виде цепей мешает воспользоваться палочкой. — Не получится, Гермиона, — совсем рядом звучит ровный тихий голос. Не реагирую и не показываю ни одной эмоции, но внутри задаюсь вопросом не на мои ли мысли он отвечает. Вряд ли… тогда, что он имеет в виду? Получится, ублюдок! У меня всё получится. Ты никогда меня не найдешь, я уеду очень далеко… Не заметив никакой реакции, Лорд тянет меня за волосы, поднимая лицом к себе. Смотрю в пол, боясь нового приступа тошноты. Не могу смотреть на него. Волдеморт протирает платком мои губы, а затем мы соприкасаемся висками. Он прижимает меня к себе, скользит рукой по спине и шепчет: — Не получится уничтожить то, без чего ты не сможешь жить. Уничтожить? Что… «Теперь ты мне безразличен! Ты уничтожил всё, что я к тебе чувствовала!» Вот оно что! Нет уж. Мне надоело бороться и отвечать на его выпады. В душе образовывается большая дыра с острыми ножами по краям, которые не позволяют мне забыть его поступок. Лорд обнимает меня кольцами рук, глубоко втягивая в себя воздух возле моих волос, а я начинаю нервничать от возможности повторения. Странное чувство — от каждого его движения всё моё существо содрогается в панике. Внутренней панике, истоки которой находятся вовсе не в душе, а в разуме. По телу проходит озноб, а зрачки нервно бегают по темнице. Я стараюсь поставить фокус, но глаза не слушают. Веко дергается, а губы дрожат, словно под ударом электричества. Что он со мной сделал? Появляется непонятная тревога на уровне животного инстинкта, боязливо защищающего своё личное пространство. Меня пугает собственная реакция на его прикосновения. Отпусти! Отойди! Исчезни! Я не могу больше… Из глаз снова текут слёзы, хотя основной этап трагизма я прошла. Что происходит? Дергаюсь всем телом, отодвигаясь от Лорда, но он лишь сильнее сжимает меня в руках, проведя губами по ушной раковине. — О-оставь… — вроде бы, таким голосом говорят мертвецы, — меня… в покое. Мерзкое противоречие тела — я дрожу от холода, чтобы в следующее мгновение вздрогнуть от жара. Смутно догадываюсь о новой панической атаке, только на этот раз не от страха потери, а из-за врага, который изнасиловал меня. Теперь я знаю, что чувствуют жертвы нападений, и постепенно начинаю понимать нездоровую реакцию организма на телесный контакт с насильником. Волдеморт хрипло выдыхает мне в шею, неприятно щекоча кожу, и произносит: — Тебя покинут все, Гермиона, — на несколько секунд прижимается губами к месту под мочкой уха и понижает голос, — а вот я тебя никогда не оставлю! Нет! Мой кошмар — мой сон! Нет! Нет! Те же слова, та же интонация! Нет! Темницу заполняет протяжный высокий звук. Только через несколько секунд понимаю, что жалобный скулеж издает моя гортань. Состояние давно перешло за критический рубеж, запрещающий мыслить рационально. Только бы он ушел! Только бы отпустил. Я дрожу всем телом, хотя понимаю, что причина в нервном напряжении из-за пережитого насилия. — Ты… — далеко в сознании я ощущаю неправильность своих слов, но не останавливаюсь, — ты… — как же сложно сказать, — ты… Ты победил! Победил… Скажи же. Это так легко. Скажи. Ведь это так просто. Скажешь и всё. Пусть подавится, ублюдок. Я поставлю точку! Говори! Почему я молчу? Что мне мешает? Он уже растоптал мою гордость, так почему мне так сложно произнести эти слова?! Риддл поднимает голову, встречаясь со мной взглядом, в котором читается желание услышать мои дальнейшие слова. Блеск его глаз и едва заметная улыбка придают образу загадочности, поскольку вместе с заметным ожиданием ответа я улавливаю… неверие. Неужели? Думаешь, я в очередной раз буду дерзить? Не веришь, что признаюсь в поражении? Так и есть! Я скажу… «Ты победил» — скажи, скажи! Сейчас… давай. Он ждет твоих слов! Говори. Открой рот и выброси эти слова. Скажи! — Ты пожалеешь об этом! — глупая я, глупая, но не могу иначе. По телу вновь проходит озноб, но на этот раз это связано с внезапным расслаблением, поскольку я сказала правду. Больше у меня не остается сил, и я отодвигаюсь от Волдеморта, опуская взгляд в пол. По слуху проходит вибрация от тихого, откровенного смеха, а затем я слышу довольный голос с вызывающей нотой: — Снова скажешь про уничтожение крестражей? Ты повторяешься, грязнокровка, и… — Нет, — перебиваю его насмешливые слова и говорю, — отправлю тебе по почте хвост Нагини. Выражение Лорда меняется слишком быстро. Улыбка исчезает с лица, а в глазах появляется опасная угрожающая искра. Ранее я бы порадовалась своей храбрости, но сейчас во мне мало светлых чувств, поэтому я пользуюсь отсутствием рациональности и говорю: — Перед этим достану из неё осколок твоей души, — с заметным удивлением Лорд двигает скулами, буравя меня серьезным взглядом, — так же как из остальных крестражей, а затем… — облизываю пересохшие губы и с тяжелым дыханием шиплю, — исчезну. На мою последнюю угрозу он отвечает едва уловимой озадаченностью. Мне понятно недоумение Лорда. Я вкладываю в эти слова намного больше смысла, чем он думает. — Исчезну из твоей жизни и никогда не вернусь. Угрозой это сложно назвать, но я всё равно достигаю цели. Волдеморт поднимает одну бровь, скалясь в усмешке, но я не позволю издеваться над жертвой, коей являюсь сейчас. Лорд недоверчиво качает головой и с несильной хрипотцой говорит: — Тебе не спрятаться от меня. — С помощью древней магии я могу спрятаться не только от тебя, но и от целого мира. Правда. Это правда. Максимальная защита в тандеме с искренним желанием сработает безукоризненно. Глупо угрожать подобными предложениями, но… я вижу его. Как на ладони. То, что произошло в этой проклятой темнице, раскрыло мне глаза на его собственное падение в бездну маниакального обладания. Прежде Лорд не переходил черту, а сейчас он показал мне всю степень своего помешательства. Мои жалкие мысли о привязанности не идут в сравнение с его поведением по отношению ко мне. Слишком разные восприятия. Я не хочу его больше видеть, не желаю касаться его. Ничего не хочу. Собирая морщины вокруг глаз, Лорд сердито прищуривается и сжимает моё плечо. Сводит губы в тонкую линию и наклоняется к лицу. — Поэтому, грязнокровка, привыкай носить браслеты, — он кивает в сторону цепей и морщит лицо в недовольстве. Гениальный план, Тёмный Лорд! Ты меня всю жизнь на цепях держать собрался? Хотя он и на такое способен. Опускаю веки, не желая смотреть на него, и раздумываю о побеге. Я всегда от него бегаю, а один единственный раз, когда пришла сама… превратился в кошмар. Я сама виновата, что сдалась Пожирателям. Гарри, прости, что отпустила твою руку! Волдеморт крепче сжимает моё плечо и, погладив большим пальцем ключицу, перемещает ладонь на горло. Следит глазами за своим движением и, задев взглядом губы, медленно наклоняется для поцелуя. Плотно свожу губы, пряча их во рту, и жмурюсь от подступившего к горлу комка. Не могу представить ещё одну пытку и судорожно дергаю цепями. Однако, к моему облегчению, Лорд мимолетно дотрагивается до губ почти невинным поцелуем и отстраняется, направившись в сторону двери. Не знаю, какая неведомая сила заставляет меня сказать данные слова, но я решительно произношу: — Я никогда не прощу тебя! — злости хватает на сотню человек, но из-за короткого смешка Лорда теряется лишний десяток. — С чего ты взяла, что мне нужно твоё прощение? Уверена, что не нужно, но я всё равно хотела сказать эти слова. Просто, чтобы услышать твой ответ. Посмотреть на реакцию… Лорд стоит ко мне спиной, и я не могу увидеть лица. — Что тогда тебе нужно? На свой вопрос я получаю ответ не сразу, а точнее получаю не полностью, поскольку Волдеморт поворачивается ко мне, с наигранным сожалением поднимая брови, и низким вкрадчивым голосом отвечает: — То, что ты даешь мне в избытке. Не понимаю его слов. О чем он говорит? Судя по его выражению, я могу предположить откровенность. По-моему, он говорит серьезно, а значит я смею спросить: — Что именно? Лорд слегка запрокидывает голову, смотря на меня из-под полуопущенных век, и приоткрывает рот, чтобы ответить, но… Внезапный стук оглушает меня, словно удар грома. Мысленно я проклинаю того, кто за дверью. Лорд бегло осматривает цепи и, удовлетворившись увиденным, выходит из темницы. До меня доходят обрывки фраз неизвестного Пожирателя, а затем я слышу удаляющиеся шаги. *** Время длится слишком долго. Что Лорд хотел сказать? Если бы он издевался в тот момент, то сразу бы мог упомянуть о половой связи, но в его глазах не было и тени игривости. Нет, о сексе он бы не говорил, а тогда… что я даю в избытке? Эмоции? Чувства? Вряд ли… или же… У меня жужжит в ухе. Нет, не в ухе. Где-то возле двери. Ближе. Жужжит сильнее. Я схожу с ума. Жужжит и жужжит. Медленно поднимаю голову, осматривая помещение, и взгляд цепляет… Мерлин! Не может быть. — Так ты всё ещё жива! — передо мной происходит трансформация насекомого в человека, и перед лицом начинают маячить запутанные белые кудри. — Рита, — напряженно выдыхаю, едва узнавая свой голос. — Рита, Рита, а теперь давай выбираться отсюда. Не могу поверить в её помощь. В анимагической форме она пролезла через порог и появилась передо мной. Я всегда считала её наглой и ехидной особой. Что ж, наверное даже она способна на благодарность. В конце концов, я спасла её от Авады. — Грейнджер, очнись! Без палочки у нас будет много проблем. Вся моя жизнь — это одна сплошная проблема… в виде Того-Кто-Хотел-Сказать-Мне-Нечто-Важное. Рита начинает проверять крепление цепей, а я устало выдыхаю: — У нас есть палочка… Будет так, как я сказала, Тёмный Лорд! Я обязательно выберусь отсюда вместе с Ритой и исчезну. Далеко…