билл, вынеси мусор

мне семнадцать мне тринадцать мне восемнадцать мне грёбаные девять меня кидает кидает кидает кидает ты же знаешь, о чём сейчас говорят люди ты же знаешь, что мне светит ты знаешь, ты же человек, ты их п о н и м а е ш ь когда меня швыряет в стену, крысы начинают шуршать крысы смеются крысы бегут крысы поджимают хвосты и удирают что для тебя полная беспомощность? когда руки твои связывают, когда стопы твои прибивают, когда в грудь вгоняют штырь или когда мать, улыбаясь, говорит, что ты не стоил её загубленной молодости когда отец, которому ты подрожал, уходит из семьи когда сестра говорит тебе билл, вынеси мусор билл, вынеси себя билл, вынеси себе мозги билл, давай поиграем в похороны, можно я убью тебя, братец, мама разрешила, билл билл ты мёртв билл прекрати дышать ты портишь нам игру хватит дышать билл хватит папочка ушёл из-за тебя он ждал мальчика билл но родился ты умри пожалуйста у м р и семья — это так прекрасно семья — это так замечательно билл хочет уйти из семьи вслед за отцом билл хочет пить столько же, сколько пил отец билл хочет курить сигареты той же марки, что и отец твой отец никогда не курил, билл, ты сходишь с ума билл ты умираешь, билл как твой отец молоко кусками вываливается из пакета на сковородку, и я плачу, потому что яйца уже разбил, это моя последняя еда, я опять всё испортил, опять я беру лопатку: сегодня у меня на завтрак кислый стоящий в горле омлет, которым я буду блевать и дристать на обед, ужин и, возможно, ночной перекус билл, братец ты такой же неудачник, как и отец ты подражаешь ему, да? может, уронишь колбасу на пол, поднимешь и съешь? правило пяти секунд, братец билл, пять секунд, — так говорил отец, билли, мальчик урони, пожалуйста, в крысиный яд стань, как и он, мёртвым слава богу, что у нас разные отцы мне повезло, правда, братец, я такая везучая я жру прокисший омлет, царапая язык и нёбо скорлупой мне снова девять, и я слышу, как кричат мои родители я слышу грохот и крики я слышу, как рушится наша семья я слышу, как зарождается в моей грудной клетке свист я слышу хрипы и свои прерывистые выдохи я никогда не думал, что дышать может быть так тяжело сквозь шум я слышу голос своей неродившейся сестры меня корёжит я ненавижу омлет ты влюблён, — они говорят; ты цветёшь, — они говорят; ты счастлив, — они говорят кто они-то, блять, кто «они», кто, блять, эти люди ты не влюблён, билл, не обманывайся ты одержим — и это не назовёшь светлым чувством ты одержим — тебе самому не страшно, билли? ты одержим — напишут тебе под окном ну и пусть, говоришь, первый этаж, кусты и куча бутылок из-под водки, никто и не увидит одной надписи посреди прочих, намазанных то ли говном, то ли кровью твоей кровью, билл? и это называется счастьем? тебе семнадцать, билл, тебя отвергает твой бог, ты бубнишь себе под нос «hallelujah hallelujah hallelujah», и мир для тебя погиб твой бог там, посреди бесконечной Миссисипи, ты выучил его координаты наизусть, вырезал на руках и опечатал на внутренней стороне век, чтобы помнить и сойти с этим знанием в ад "да не будет у тебя других богов пред лицом моим" духота стоит невыносимая, горячий воздух пробирается в лёгкие, застревая там, дышать становится нечем, голова идёт кругом, и я падаю в переполненном мертвецами автобусе, задыхаясь от смрада и пыли я не помню количества прожитых мною лет, запомнилось лишь, что повзрослеть пришлось рано, заявить о себе — рано, начать бороться — непозволительно поздно сакэ пьётся в десять раз легче водки (13% больше присущи вину), и я углубляюсь в чужую культуру, напиваясь до беспамятства интересно, если я наполню ванную перекисью, то как скоро сдохну от боли? тебе тринадцать, и твои одноклассники спят друг с другом, тебе тринадцать, ты спешишь домой на просмотр любимой передачи, пока твои одноклассники пьют и ебутся, пока ты смотришь Галилео, пока ты мечтаешь о пони и учишься делать петлю наравне с бумажными бомбочками, тебе тринадцать, у тебя нет друзей и цели в жизни, пока твои одноклассники бухают как свиньи, трахаются как одержимые и говорят тебе — эй, НЛО, какого чёрта ты ещё жив? какого чёрта, билл? зачем ты опять разочаровываешь людей? мать говорит тебе : я разочарована мать говорит тебе: не думала, что ты в состоянии подвести меня так сильно, хотя куда уж больше ваш бог — садист, вашего бога — нет, выдумки, это выдумки, ложь, ложь, ложь, твоя жизнь — сплошная ложь, билл, зачем ты позоришь свою семью зачем ты позоришь бога билли мальчик господь тебе без-дня-восемнадцать, и ты сломлен, тебе сутки остались до (не)совершеннолетия, а проблем больше, чем в тебе, толстая сука, килограмм, тебе без дня господи-как-же-я-хочу-умереть, а твои идеалы преданы, растоптаны, смяты блять, билл, ну какого чёрта какого чёрта, билли билл, ты без-дня-взрослый (нихера подобного), но к хуям к хуям твою жизнь, билли не хочешь ли ты нам рассказать кое-что тяжёлое рассказать, какого быть атеистом, когда бог сидит за соседней партой тяжело ли тебе знать, что этот бог — другой? ха, ты думал, сменить веру так легко, да? идиот тебе восемнадцать, и ты умираешь, тебе восемнадцать, и ты почти научился молиться, твои просьбы жалкие (как и ты), твои потуги отвратительны и ничтожны (как и ты), и господь того гляди скажет — сдавайся господь скажет — сдавайся, блядь сдавайся ты все ещё жалок ты все ещё держишься разве об этом просит бог? тебе восемнадцать, и ты перестал запоминать свои имена, сбившись на тринадцатом как там твоя жизнь, агнес как дела, кагами в порядке ли мать, сэмюэль почему ты не помнишь нас, аннет как тебе не стыдно, подвальная трусливая крыса не стыдно, бессовестная тварь твоя жизнь — воплощение стыда тебе восемнадцать, и ты слышишь шум в голове, восемнадцать равно рябь в глазах, онемевшие губы и мурашки по затылку, твои восемнадцать пришлись на беспокойные полные кошмаров ночи, скрежет зубов и разбитые руки (свои и чужие, свои и чужие) мир плавится, реальность искажается, и ты почти дохнешь но дышишь сука, ты всё ещё дышишь я устал, — произносишь на выдохе я устал, — произносишь, вкладывая в интонацию намного больше того, чего бы не следовало я тоже, — отвечают, рык рвётся из горла, ты не сдерживаешься, ты животное, билл, животное, заткни свою пасть бешеных псов усыпляют билли, братец, наша мать уже вызвала врачей скоро ты встретишься с господом скоро ты встретишься с богом ты встретишься с отцом меня корёжит