***
Как только Йен вернулся в гостиную, в дверь вошел Даниэль, улыбаясь рыжему и держа в руках две больших колы и пакет из Макдоналдса, наполненный тем, что, по предположению Йена, должно стать их ланчем. - Хэй, уже собирался тебя будить, купил нам ланч, - улыбнулся он, пропутешествовав глазами до окровавленного полотенца в руках парня, - Смотрю, ты тату нашёл, а? - Да, - фыркнул Йен, - Типа того. Даниэль ухмыльнулся и положил еду на журнальный столик. - Просто кинь его в раковину - я разберусь с этим позже. Йен кивнул, последовав совету Даниэля, пока тот извлекал содержимое пакета. - Не знал, что тебе взять, поэтому остановился на Биг Маке, нормально? - Да, все хорошо, - улыбнулся Йен, проходя к дивану, чтобы сесть. - Это тебе, - сказал рыжему парень, передавая один из напитков. - Спасибо, у меня пиздец сушняк, - признался Йен с усмешкой и сделал огромный глоток освежающей колы. Даниэль включил маленький задрипанный телевизор, стоявший на дешевой подставке, и сел рядом с Йеном, засовывая в рот картошку фри. - О даа, блять, обожаю мыльные оперы... О, кстати, это мазь для твоей татуировки, - проинформировал Даниэль, указывая на тюбик, лежавший на столике. - О, круто, - кивнул Йен, опуская свой напиток, придвигая поближе бургер с картошкой и засовывая несколько кусочков фри в рот, прежде чем потянуться к мази. Даниэль вгрызся в свой бургер, глядя в телевизор. - А ты что сделал ночью? - полюбопытствовал Йен, открывая тюбик. - Оу, - отозвался парень, укладывая булку на стол и приподнимая рукав футболки, чтобы продемонстрировать скорпиона, расположившегося на бицепсе: тени прорисованы отлично, он довольно реалистичный и даже немного жуткий. - Срань господня! - воскликнул Йен, - Выглядит отлично, - сделал он комплимент, выдавливая лосьон на пальцы и бережно втирая его в собственную татуировку. - Спасибо. До сих пор не знаю, почему выбрал его, - хихикнул Даниэль, - Думаю, все из-за того, что я люблю ту текилу со скорпионом - стереотипно, конечно, но бля, я даже при жутком похмелье готов приложиться к бутылочке этого живительного напитка. Йен рассмеялся и вытер остатки мази об штаны, прежде чем открыть коробочку с бургером и почувствовать, как рот мгновенно наполняется слюной. - А куда мы ходили то вообще? - поинтересовался рыжий, поднимая булку и откусывая кусок. - Фиг знает, - промычал Даниэль с набитым ртом, - В какое-нибудь убогое место, - Йен почти фыркнул, в очередной раз отпивая колы, - Честно, они неплохие художники, но они воспользовались тем, что мы были в говно. Большинство татуировщиков разворачивают пьяных клиентов на триста шестьдесят из-за того, как крепкий алкоголь действует на кровь, но этим, видимо, было все равно. - Да, - согласился Йен, - Поверить не могу, что в итоге все оказалось настолько неплохо. Когда проснулся и увидел ту кровавую повязку, испугался ужасно. Даниэль рассмеялся. - Боже, жаль, ты не видел их лиц вчера - из тебя хлестало столько крови, будто ты прям сочился спиртом. - Господи, - пробормотал Йен, продолжая есть и внезапно вспоминая, что забыл взять с собой таблетки. Ну ладно. Какое-то время они просто кушали и смотрели телевизор, Йен лишь притворялся, что понимает, о чем там говорят, а вот Даниэль знал каждое слово. - И ещё, извини, что не отвёз тебя домой вчера вечером, - подал голос последний, - Ты был в такой несознанке, что я решил, что лучше привести тебя к себе в номер и позволить отрубиться на диване. Бум-Бам-Бац. Да, теперь Йен припоминал. - Блять, извини, - засмеялся он, - Надеюсь, я не сделал и не сказал ничего глупого. - Более глупого, чем тату? Определённо, нет, - ухмыльнулся Даниэль, - Но я и не возражаю, было весело. - Мне тоже, - рыжий улыбнулся в знак согласия, и они оба продолжили наслаждаться трапезой.***
Закончив есть, они запили остатками своих напитков по паре таблеток Адвила и остались сидеть на диване; еда и обезболивающее оседали в желудках парней, пока они смотрели телевизор. Даниэль пытался объяснить Йену, о чем говорят герои теле-сериала, но тот предпочёл передразнивать их на английском, стараясь догадаться, о чем речь. - Ладно, она говорит, что не может верить своему парню... - попытался рассказать Даниэль, но Йен перебил его. - Шшш, нет! - заткнул рыжий. Даниэль лишь с усмешкой покачал головой, наблюдая за тем, как тот сел прямее и преувеличенно эмоционально ахнул, воздевая руку ко лбу. - Поверить не могу! - Йен притворялся плачущим, прижимая к груди вторую ладонь, - М-мой муж... Мой муж спит с другим мужчиной! Он указал на Даниэля, заставляя глаза парня расшириться, и тот закусил губу, сдерживая смешок. - Он спит с тобой! - Что?! - парень притворился ошарашенным, - ¡que no! (Нет!) - ¡Que sí! (Да!) - Йен встал на колени, поворачиваясь к Даниэлю, - Ты спал с ним из-за денег и надеялся, что сможешь в конце концов вернуть меня! - рыжий сдерживал смех, - Это так не работает, Энрике! Теперь наше с ним будущее разрушено! Йен понарошку дал Даниэлю пощечину, и тот схватил рыжего за руки, обрушивая на диван и забираясь сверху. - Хочешь правду, Анна? - продолжал играть мексиканец, глядя Йену в глаза. Рыжий сглотнул из-за тяжести в горле и кивнул. - Да, Энрике! Я всегда хотела только правды! - Что ж, - вздохнул Даниэль, - Я не спал с твоим мужем... Я спал с твоей сестрой-близняшкой. Йен удивлённо вздохнул, слегка ухмыляясь и тем самым потихоньку выходя из образа. - Я спал с ней потому, что ужасно хотел тебя, а она была ближе, чем я когда-либо смогу подобраться к тебе, - признался Даниэль в качестве Энрике, - Но она оказалась ни капли не похожей на тебя. Йен просто смотрел на него, на самом деле удивленный качеством его актерской игры. Рыжий невольно «сломался», чтобы сделать ему комплимент. - Извини, но это действительно было круто, - Даниэль рассмеялся и сел, пожав плечами, - В старшей школе я участвовал в театральном кружке. Брови Йена выдали его удивление. - Убого, знаю, - поспешил сказать Даниэль, смущенно глядя на собственные руки. - Нет, вовсе нет, - не согласился рыжий, усаживаясь рядом. - Завали, - фыркнул парень, поднимая на него глаза и тепло улыбаясь, - Но спасибо. - Не за что, - Галлагер вернул улыбку, ощущая какое-то движение внутри. Он невольно подумал о том, как хорошо эти красивые тёмные глаза смотрятся напротив его собственных и, хоть и не испытывал к Даниэлю романтических чувств, почувствовал, что просто обязан поцеловать его. Взгляд Йена опустился на идеальной формы губы парня и вновь вернулся к его глазам, едва ли он думал о последствиях. Может, причиной этого была его осведомленность о чувствах Даниэля, и рыжий чувствовал себя обязанным дать ему хоть что-то после этих шестнадцатичасовых дразнилок. А может дело было в том, что Йен так отчаянно жаждал Микки, что был согласен уже и на второй приз. К тому же, в каком-то смысле, это продемонстрировало бы его благодарность. Даниэль нахмурил брови, замечая внезапно похотливый взгляд Йена и чувствуя оживление бабочек, но все же пытаясь осознать происходящее. - Йен... - Замолчи, - выдохнул Галлагер, наклоняясь, чтобы прижаться к его губам своими. Какое-то мгновение Даниэль не сопротивлялся, обхватывая руками лицо Йена и притягивая ближе - их губы двигались в медленном страстном танце, языки включались в процесс лишь слегка в предвкушении дальнейших событий. Йен оседлал парня, оставляя поцелуи на его шее. Именно в этот момент Даниэль вздохнул, не от наслаждения, а от осознания. - Йен... - попытался привлечь он внимание, но рыжий проигнорировал его, возвращаясь губами ко рту парня. Даниэль обхватил челюсть Йена, замедляя поцелуи и аккуратно отстраняясь. Галлагер заморгал, открывая глаза и озадачено глядя на парня. - Что не так? - мягко спросил он. Даниэль облизал губу, все ещё чувствуя на ней вкус Йена, но зная, что это неправильно. - Мы не должны делать этого, знаешь? - Йен одарил его задумчивым взглядом, неспособный понять происходящее. - Но я... Я хочу, - попытался переубедить его рыжий, но тот он не купился. - Ох, cariñо (милый), - вздохнул Даниэль, нежно поглаживая щеку Йена. Тот уставился ему в глаза, не зная, чего ожидать, - Ты же знаешь, что не обязан спать с каждым геем или, в моем случае, бисексуалом, который тобой заинтересовался, да? Йен опустил взгляд, внезапно переполненный печалью и неспособный обнаружить в себе ответ. - Йен, вчера вечером ты рассказал мне о своей прежней жизни до диагноза и о том, что с тобой сотворила болезнь. Ты говорил, что, кроме сестры Микки и собственной семьи, у тебя нет настоящих друзей, - Даниэль сделал паузу, - Ты заслуживаешь хороших друзей, Йен, множество. И я хочу быть для тебя таким человеком. Рыжий лишь подарил ему грустную улыбку, прежде чем вовлечь в объятия. Даниэль обхватил Йена руками и слегка сжал, создавая уют. - Спасибо, - выдохнул Йен, прежде чем отстраниться и снова опуститься на диван. - Да не за что, - заверил парень, положив руку ему на спину, - Кроме того, разве ты не любишь Микки? - Да, люблю, - хмыкнул Йен, - Но он хочет кого-то получше. У него есть кто-то получше, - вздохнул он. Даниэль нахмурился, и Йен достал пачку сигарет, раздражаясь из-за того, что та оказалась пустой. Должно быть, он выкурил все ещё ночью во время своего алкогольного загула. Никогда больше он не будет напиваться вином. - Я не верю в это, - заявил Даниэль, и Йен повернулся к нему, подняв брови. - Почему нет? - Потому что это нереалистично, - честно сказал мексиканец, - Людям свойственно иметь недостатки, и Андре никогда не был идеальным мужчиной, которым ты его считаешь. Микки просто нужно веское доказательство. - Да, но он не станет слушать. - Не важно, - оскалился Даниэль, - Тебе не обязательно убеждать его словами. Этой татуировки на твоем бедре более чем достаточно, чтобы Микки поверил, что на этот раз твои намерения серьёзны и долговечны... Как-будто последние пару месяцев не послужили достаточным доказательством. Йен рассмеялся, заставляя Даниэля улыбнуться. - И то правда, - согласился он, - Если я не могу рассказать ему, думаю, я смогу показать. - Так держать, парень! - широко улыбнулся Даниэль, сжимая его плечо, - И помни, что я тебе сказал, - подмигнул он. - Обыскать дом. Помню, - кивнул рыжий, и как раз в этот момент зазвонил его телефон. Аппарат неистово вибрировал, и Йен незамедлительно схватил его, нажимая «ответить» и поднося к уху. - Алло? - Привет, - резко отозвался Микки, - Сможешь сегодня выйти за меня на работу? - Что? Мик... нет, - нахмурился Йен, взволнованный звучанием голоса брюнета по ту сторону телефонной линии. - Ладно, - хмыкнул тот, - Увидимся. Он кинул трубку, прежде чем Йен смог попрощаться, оставляя его в состоянии беспокойства и неверия. - Какого хуя это было? - пробормотал он себе под нос, отрывая телефон от уха. - Микки? - поинтересовался Даниэль. - Да, - вздохнул Йен, - Голос у него грустный. - Почему? Из-за того, что ты со мной? Рыжий покачал головой. - Нет, не похоже на то. Должно быть что-то другое. Даниэль лишь понимающе кивнул, вставая. - Полагаю, мне стоит отвезти тебя домой? - Да, - Йен прочистил горло, убирая телефон в карман, - Мне пора.***
Когда Даниэль подвозил Йена к дому, желудок рыжего сводило от беспокойства и похмельного недомогания, однако что-то все же говорило ему, что он должен быть там. Может, Микки был в порядке, но осознав, что необходимость продолжения демонстрации своей заботы и борьбы за брюнета, Йен просто знал, что должен быть рядом с ним. Он должен убедиться, что дом, в котором он живет, в действительности безопасен настолько, насколько он предполагал раньше. Йен вошёл в дверь - отсутствие за ней Чико пробудило в нем смешанные чувства. Он сразу же что-то заподозрил, закрыл за собой дверь и обнаружил Микки сидящим в никогда и никем ни посещаемой гостиной. Посомневавшись, он подошёл ближе, надеясь, что Микки в порядке. - Хэй... - мягко поприветствовал Йен. Брюнет мельком глянул на него, но затем снова отвернулся к камину, в котором даже не был разведён огонь. - Хэй. - Где Чико? - спросил рыжий, просто чтобы помочь Микки расслабиться. - Гуляет с Андре, - просто сказал тот, излишне сильно сжимая пальцами горлышко пивной бутылки. - Ты в порядке? - спросил Йен. - Тебя не было допоздна, - прокомментировал Микки, оставляя вопрос без внимания, - И как я погляжу, одежда на тебе все та же, - продолжил он свое зрительное исследование. - Ничего не было, - заверил рыжий спокойным голосом, - Я нажрался и отрубился на диване. Не думаю, что я ему все ещё нравлюсь, после такого то зрелища, - слегка усмехнулся Йен, чтобы привнести немного легкости во мрак, окруживший его любимого мужчину. Микки лишь кивнул, и Йен понял, что причиной его расстроенного состояния было не это. - А у тебя вечер как прошел? - поинтересовался он с очевидной заботой в голосе. - Нормально, - поспешил ответить Микки, покручивая в руках бутылку. - Ладно... - вздохнул Йен, - Ну тогда я в душ пошёл, - предположил он. Микки сидел неподвижно и смотрел вперёд, слушая, как шаги рыжего отдаляются и парень начинает подниматься по лестнице. Он обернулся на то место, где только что стоял Йен и шмыгнул носом, стараясь придумать, как бы себя подбодрить и избежать разговоров о Дне Святого Валентина. Дне, который Микки так сильно хотел забыть.***
Выбравшись из душа и переодевшись в домашнее, Йен спустился по лестнице вниз и, к своей радости, встретил там машущего хвостом счастливого коричневого лабрадора. - Чико! - просиял он, пробегая по оставшимся ступенькам, чтобы поприветствовать лучшего друга. Пёс запрыгнул на Йена, яро гладящего его по шерсти и целующего в лоб. - Я так сильно по тебе скучал! - радостно сказал он, - Тебе понравилась прогулка? Чико слез с парня и игриво залаял на него, прежде чем рвануть в коридор. - ¡Oye, tonto! (Эй, дурень!) – последовав за псом, услышал Йен громкий голос Андре, - Угомонись! Йен зашел в гостиную и, заметив, что мексиканец вытаскивал противень из духовки, удивленно поднял бровь. - Хэй, Андре, - поприветствовал он, приближаясь. Подаренные Даниэлем цветы все еще стояли в вазе на столешнице, заставляя Йена улыбнуться и потрогать один из мягких бархатистых лепестков. - О, Йен! – воскликнул он, разворачиваясь, чтобы поставить противень на разделочную доску, - Не удивительно, что пес потерял голову. - Да, - несколько неловко посмеялся рыжий в ответ, оглядывая лежащую на горячем металле выпечку, покрытую хрустящей золотистой корочкой, - Что это такое? – поинтересовался он. - Эмпанадас! Мама сделала их для всей семьи прошлым вечером. Поджаренные с сыром, а другие с мясом. - О, круто! – ответил Йен с неподдельным восхищением, теперь он чувствовал себя куда лучше и, если честно, был жутко голоден. Андре лишь улыбнулся, вытаскивая из шкафчика три тарелки, что тут же напомнило Галлагеру о том, что Микки сегодня не мог выйти на работу. - Где Микки? – тут же спросил он. - На заднем дворе, - без обиняков ответил Андре, что заставило Йена нахмуриться, - Сходишь туда, скажешь, что ужин готов? - Конечно, - пожал плечами рыжий, проходя к задним дверям, что разъехались и самостоятельно закрылись позади него. Йен не нашел брюнета поблизости, поэтому отправился к бассейну. А вот и он, сидит скрестив ноги на краю искусственного водоема, зажав между губ почти докуренную сигарету, и просто смотрит на звезды. Йен невольно нашел эту картину прекрасной. Он закусил губу, осторожно приближаясь к Милковичу, ибо знал, что тот вышел сюда далеко не за одной сигаретой. Микки услышал шаги рыжего и поднял на него взгляд. - Хэй, ужин готов, - мягко сказал Йен. Микки глубоко вдохнул и потушил сигарету о бордюр. - Ладно, - пробубнил он, поднимаясь с земли. Встав, брюнет встретился глазами с Йеном, струящийся из дома свет делал видимыми печаль, стресс и беспокойство в чертах Микки, так умело скрываемыми темным небом и растущей Луной. Даже несмотря на недостаточность освещения, Микки мог различить многозначительный взгляд Йена. Ему пришлось отвести взгляд - он просто должен был - и направиться к двери. - Микки... - начал Йен. - Чего тебе, Галлагер? - огрызнулся брюнет, оборачиваясь. Рыжий повернулся к нему полностью. - Ты уверен, что ты в порядке? - Да! Блять- отъебись уже от меня, я просто устал, ясно? Мгновение они просто смотрели друг на друга, Микки пытался свести на нет закипающий в самых костях гнев. Покачав головой, он вошёл в дом. Йен не хотел ему верить, но знал, что ему стоит хотя бы сделать вид; изобразив расслабленную улыбку, он отправился вслед за Микки.***
Во время ужина Йен сидел за стойкой и продолжал наблюдать за эмоциями Микки. Отрицать невозможно, эмпанадас были невероятны, но все же недостаточно хороши, чтобы отвлечь его от переживаний о Микки и том, какого черта могло случиться, чтобы довести парня до такого состояния за те странные 20 часов, что он не уделял ему внимания. Андре, похоже, не замечал настроения Микки или же просто игнорировал, бахвалясь тем, насколько хороши эмпанадас по-чилийски в сравнении с рецептами остальной Латинской Америки. Микки притворялся заинтересованным и весёлым, но Йен невольно замечал, насколько он на самом деле дистанцирован от происходящего. Андре делал все эти свои ласковые движения, но брюнет был абсолютно не заинтересован, лишь вынуждено подаваясь им навстречу. Андре проглотил последний блинчик и положил тарелку в раковину, продолжая разговаривать о всякой чепухе, будто пытаясь заполнить пустоту в воздухе. Воздухе, крайне необходимом Йену, чтобы вынести всю эту чушь. - Так как прошёл вечер с Даниэлем, Йен? - спросил он, поворачиваясь, чтобы обнять Микки, едва притронувшегося ко второй эмпанадас. - Хорошо, - Йен сглотнул, - Напился, отрубился. А что у вас, парни? Микки невидящим взглядом уставился вперёд, ответил Андре. Разумеется, этот взгляд обеспокоил Йена больше всего. - Мы прекрасно провели время! Да, mi amor (любовь моя)? - улыбаясь, попросил Андре подтверждения у Микки. - Угу, - брюнет ответил ему улыбкой, - Лучший вечер в жизни. Андре широко улыбнулся и оставил поцелуй на губах парня, Йен смотрел на это, не чувствуя ни капли дискомфорта, ибо знал, что что-то тут явно не так. Вздохнув, Микки оттолкнул Андре и поставил в раковину тарелки - свою и Йена. - Думаю, пора спать, блять, - пробормотал он себе под нос. Йен оперся локтями на столешницу, наблюдая за Андре, очевидно, более заинтересованным в телефоне, нежели в собственном расстроенном парне. - Ты идёшь или как, принцесса? - повернулся Микки к мексиканцу, - Или ты поспишь сегодня со своим телефоном? - Что? - Андре оторвал взгляд от экрана и быстро убрал гаджет, - Я не могу, нужно сделать одно дерьмо. Йен видел, как лицо Микки стало ещё грустнее. - О, ясно. Хорошо, тогда вся кровать достанется мне одному. Андре ухмыльнулся, и Микки ответил ему улыбкой, хоть и фальшивой. Парень положил ладонь на линию челюсти Милковича, привлекая его в мягкий поцелуй, к которому рыжий остался все так же равнодушен. Микки отстранился, но неискренняя улыбка ещё наталкивалась у него на лице. - Te amo (Люблю тебя), - просто сказал ему Андре. - Te amo, - просто ответил Микки. Андре отошёл, направляясь к двери. - Пока, Йен! Рыжий помахал. - Пока. Как только дверь за мексиканцем закрылась, Микки тяжело вздохнул. - Ну, я заебался. Пойду в кровать, - откланялся брюнет, - Ты же побудешь один, да? - Конечно, - улыбнулся Йен, - Я тоже думал спать пойти. - Ну круто, - кивнул Микки, не попрощавшись выходя из комнаты. - Спокойной ночи, Микки! - закричал Йен. - Спокойной ночи, рыжий лобок! - крикнул тот в ответ, и Йен усмехнулся. Микки давно уже так его не называл.***
В два часа ночи сна у Йена все еще не было ни в одном глазу, несмотря на начинающую ощущаться усталость. Он сел, опершись на спинку кровати, и начал втирать в новую татуировку мазь, так любезно подаренную Даниэлем. Он все еще не мог поверить, что набил имя Микки на своем теле, оно так красиво смотрелось на его коже, хоть и отзывалось болью время от времени. Оно будет с ним навечно, и рыжему это нравилось. Йен вроде как хотел показать тату Микки, но волновался по поводу реакции. Честно говоря, он, скорее всего, посчитает забавным то, что саркастичный диалог воплотился в реальности. А вот объяснить это Андре… Да, это будет сложнее. Кстати об этом, Андре все еще не было дома. Прошло несколько часов, а Йен не слышал, чтобы кто-то подъезжал к утонувшему в мирной тишине дому. Вот тогда-то ему и пришла в голову идея. - …Андре не тот, кем кажется. Это единственное, что Йен помнил из событий того вечера. - Тебе стоит обследовать некоторые комнаты в доме, когда ты будешь один. Возможно, тогда тебе станет понятнее, о чем я говорю. Эта чертова идея заставляла Йена нервничать, но крайне интриговала. Он вскочил с кровати и надел футболку просто на случай, если Микки еще не спит и услышит, как он бродит по особняку. Йен пока не был готов к тому, чтобы Милкович узнал про татуировку. Аккуратно прошагав к двери, он тихо открыл ее и прикрыл за собой. Йен посмотрел на белые двери, расположившиеся в прихожей, зная, что за одной из них скрывалось то, что Андре, вероятно, прятал от двух своих американских сожителей. С минуту он просто стоял и думал. Он был практически в каждой комнате, за исключением одной. Кабинет Андре. Это единственное место, в котором, по логике вещей, Йен мог что-то отыскать, а представления о том, когда мексиканец вернется домой, у него не было, так что нужно было действовать, и быстро. Йен на цыпочках прошел к двери кабинета, поеживаясь каждый раз, когда половица поскрипывала под его весом. Он потянулся к ручке и заметил, что из-под двери струится свет, будто Андре оставил компьютер включенным. Дверь открылась и рыжий спешно проскочил внутрь, оказываясь прямо перед стационарным компьютером, освещающим комнату. Он не знал, с чего начать, а разглядеть мог только то, что попадало под свет от монитора. Йен прищурился, фокусируя взгляд на стоящей у задней стены картотеке, и прокрался к ней, открывая ящички и ужасаясь их шумности. Его челюсть чуть не упала на пол, когда он увидел сотни файлов с наклейками «Mantenimiento del cliente» («Обслуживание клиентов») и указанием года финансовой отчетности. Йен вытащил самый свежий из них и закрыл ящик, перемещаясь за стол из красного дерева и усаживаясь на вращающееся кресло Андре. Он подвигал мышкой, чтобы «оживить» компьютер, распространяя по комнате еще более яркий свет, и открыл файл. Глаза Галлагера вновь сузились, когда он пытался вникнуть в написанное, но ярко-синяя подсветка и тот факт, что текст был на испанском, не особо помогали ему в этом деле. У большинства людей имеются электронные копии подобных файлов, просто на всякий пожарный, может и тут так же? Йен поднял глаза к экрану, вопрошающему: Contraseña: Йен предположил, что это переводится как «пароль», и оперся головой на ладонь, пытаясь прикинуть возможные варианты. Микки? Напечатал. Contraseña: ****** Inténtalo de Nuevo (Попробуйте еще раз). - Дерьмо, - выдохнул Йен, когда строка для ввода пароля встряхнулась, как-бы говоря: «Ха-ха. А вот и нет!» Он перепробовал кучу других паролей, связанных с тем, что он знал об Андре, типа даты рождения, номеров машин, клички собаки, и даже ввел нечто типа: «ягорячийтупоймексиканецвпустименя». Хотя последнее было просто из-за отчаяния. Он заметил кнопки «¿insinuación?» (подсказка) и «¿olvidó?» (забыли пароль?) под строкой и проглотил свою гордость. Йен просто обязан был воспользоваться возможностью, поэтому он нажал на ту, что, как он надеялся, поможет ему войти в систему. Insinuación: mepsandas4791 mepsandas? И тут Йена осенило, сердце его стало биться куда быстрее в надежде на то, что он введенная комбинация сработает. empanadas4791 (те самые эмпанадас – прим.пер.) Contraseña: ************1 Внезапно, вход в систему был произведен, и Йен чуть не выпрыгнул из кресла в победоносном ликовании, накрывшем его с головой, когда на рабочем столе начали появляться ярлыки. В одном углу был какой-то трекер, на котором зеленые точки продвигались к красным, в другом была расположена специальная система электронной почты, а прямо посередине папка с надписью: «Mantenimiento del cliente eléctrico» (Обслуживание клиентов: электрика) Почти то же, что и на бумажном файле, однако здесь запрашивался пароль, который Йен успешно ввел, ибо Андре не был достаточно умен, чтобы назначить разные. По завершении загрузки на экране появился список имен, шапка соседней колонки гласила: «estado» (статус), текст во всех ее ячейках был одинаковым, но цвет букв различался: красный, зеленый и черный. Йен открыл «красный» файл. На экране высветилась куча цифр в разных колонках, но некоторых не хватало. Цифры в конце таблицы были помечены красным. Независимо от языка, красный никогда не обозначал ничего хорошего. И тут Йен увидел внизу английское красное слово, выделявшееся из непонятных ему. РАЗЫСКИВАЕТСЯ Черт. Йен широко раскрыл глаза, складывая два и два. Красные цифры – это суммы долга неплательщиков. Они должны кому-то… возможно, дилеру? А что тогда значат другие? Йен закрыл вкладку и начал кликать по разным файлам, чтобы узнать значение каждого из них. Зеленый: ОПЛАЧЕНО Красный: РАЗЫСКИВАЕТСЯ Черный: УБИТ Челюсть Йена оказалась на полу, и он внезапно почувствовал толпы бегущих по спине мурашек. Андре был киллером? Андре киллер. Рыжий вернулся к файлам, пролистывая вниз, чтобы понять, есть ли тут имя Микки, его не было. Глотку Йена стянуло, когда он увидел… ГАЛЛАГЕР, ЙЕН Напротив имени был лишь вопросительный знак желтого цвета. Это заставило Галлагера запаниковать еще сильнее. Какого хуя значит желтый вопросительный знак?! Внезапно в центре экрана возникло сообщение, что совершенно не успокоило его бешеный пульс, но он все же глубоко вдохнул и прочитал:«André Bien hecho en el viaje a México con Daniel, pero ahora Marco está en la mierda gracias al error de Daniel! Arreglar esto ahora! Chingate, Antonio Fuentes» («Андре, Ты хорошо поработал во время поездки в Мехико с Даниэлем, но теперь Марко по уши в дерьме из-за ошибки Даниэля! Исправьте это, немедленно! Антонио Фуэнтес»)
Несмотря на стук в груди, по лицу Йена поползла дьявольская ухмылка, он что-то накопал. Прочитать он мог только имена, но точно понимал, о чем речь. Андре был частью банды Антонио, как Даниэль и, судя по списку контактов, его папочка. Семья Фуэнте была преступным кланом, и это вовсе не казалось безопасным для Микки. Даниэль, возможно, несколько приврал, сказав, что у их семей нет ничего общего, но Йен догадался, что он сделал это, чтобы оградить себя и самого рыжего от опасности. Это невероятно. Андре не был таким безопасным, каким его представлял Микки, и все поступки, что Йен совершил для того, чтобы вернуть брюнета, расцвели сладким вкусом на горечи его языка. Но разве борьба закончена? Еще нет. - ¡Tranquilo! (Успокойся!) – донесся громкий голос из прихожей, - estoy en ello…¡Sí! (я занимаюсь этим… Да!) БЛЯТЬ Йен подорвался, хватая файл и как можно быстрее закрывая окна в компьютере. Он был уверен: если попадется – не выживет. А ведь он даже не знал, что значит желтый вопросительный знак! Йен забрался под стол и прижал колени к груди в ту же секунду, что распахнулась дверь. - Черт! Puedes decirle a Antonio que lo hare (Можешь передать Антонио, что я все сделаю), - говорил Андре, включая свет и проходя к шкафу, стоящему прямо у стола, под которым сидел рыжий. Йен с такой силой сдерживал дыхание, что вполне мог упасть в обморок. - Слушай, cabron (мудила), это не моя вина, что ты скинул las drogas (наркотики) на Марко, чтобы пойти на то tu estúpida cita (тупое свидание) с Йеном. Он говорил с Даниэлем? Йен начал понемногу дышать, не делая никаких резких движений. Андре открыл нечто по звуку похожее на сейф, полный одному богу известно чего. - Да, и все это только для того, чтобы он не ответил тебе взаимностью, - фыркнул он, - Primo (кузен), я люблю тебя, но ты главный pendejo (тупица) из всех, кого я знаю… да, ты вернешь мне деньги… чао. Йен слышал, как Андре вздохнул и разразился испанскими ругательствами, и наблюдал за тем, как его ноги спешно прошагали прочь из комнаты, мексиканец захлопнул дверь, но оставил свет включенным. Какое-то время Йен не расслаблялся, едва дыша и целую вечность ожидая хлопка входной двери; Андре снял машину с сигнализации, отправляясь на помощь Марко. Услышав звук отдаляющейся машины, Йен испытал крайнее облегчение. Он выполз из-под стола и быстро, но аккуратно вернул папку на место. Йен просто поверить не мог, что эта информация все время была так легко доступна для Микки, а тот и бровью не повёл. Микки доверял Андре, и это заставляло рыжего чувствовать себя ещё хуже. Положив папку в ящик, преисполненный любопытством Галлагер подошёл к шкафу, в котором рылся Андре, открывая его и ухмыляясь, ибо, будучи последним идиотом, тот оставил сейф открытым. Йен присел на корточки, открыл тяжёлую дверцу, и глаза его чуть не вылезли из орбит от увиденного. Он будто вернулся в бункер Антонио. Сейф ломился от денег, оружия и наркотиков. Все это просто лежало в сейфе, а Микки и понятия не имел. Если Андре когда-нибудь поймают за это дерьмо, и Микки будет в доме, его посадят пожизненно. Комплекс героя призывал Йена увезти Микки от всего этого как можно скорее. Он ещё не знал, как убедит Милковича, но был уверен, что надо использовать действия, а не слова.***
Йен убедился, что оставил комнату в том же состоянии, что и до своего прихода, и аккуратно прокрался обратно в свою спальню. Он снял футболку и забрался в кровать, ложась спиной к двери. Глаза его были широко открыты, а создание затуманено всем и ничем одновременно. Он не знал, как собирается спать, зная, что любовь всей его жизни может быть в большей опасности, чем возможно перенести. Даже для Микки это было слишком.***
Хлопнула входная дверь, и Микки подскочил на кровати, неспособный понять происходящее. Он оглядел темную комнату и решил, что это, должно быть, лишь дурной сон. Брюнет вздохнул и закрыл глаза, пытаясь снова уснуть. Но затем дверь в его комнату распахнулась, и в неё влетел Андре. - Какого хуя? - прохрипел Микки, щурясь в сторону светящегося ярким светом дверного проёма, в котором стоял его парень. - Хэй, - проговорил тот, тяжело дыша, и обрушился на кровать рядом с брюнетом. Микки приподнялся и очистил пальцами слёзные каналы. - Что происходит? - Я думал, что уже могу вернуться, но мне надо уйти ещё на какое-то время, ладно? - А? - Микки не мог понять, о чем говорит парень, и лишь смотрел на спортивную сумку, что тот прижимал к боку, - Ты уже уходишь? - Я- Я знаю, amor (любимый), - вздохнул Андре, - Но на работе случилось кое-какое дерьмо, и я нужен отцу. Микки просто смотрел перед собой, пока темнота не преобразовалась в темно-карие глаза. Что он мог сказать? - Ладно. Мексиканец мягко улыбнулся и прижался губами ко лбу брюнета. - Просто не переживай, я напишу тебе, когда буду ехать домой, ладно? Согревай постель для меня. Микки кивнул на извиняющуюся улыбку и позволил Андре нежно поцеловать себя в губы, прежде чем тот выбежал из комнаты, оставляя дверь распахнутой настежь. Удручённый и окончательно проснувшийся, Микки перевернулся на спину и застонал, раздражаясь от того, как бесцеремонно прервали его прекрасный сон. Входная дверь закрылась, а Микки все продолжал пялиться в потолок широко раскрытыми глазами. Он начал задумываться, как долго ещё сможет мириться с этим... с Андре. Милкович был уверен, что знает его, но после воссоединения с Йеном и произошедшего в День Святого Валентина он больше не был так в этом уверен. А ещё и эта его внезапная закрытость и постоянные уходы из дома «по работе», что расстраивало Микки во всех смыслах. Все, чего хотел брюнет - быть с Йеном, но это было не так просто, и он ненавидел это. Микки мог поклясться, что услышал ещё один хлопок двери, но не обратил на это внимания. Он был уверен, что Йен спит. Спит в огромной кровати, совсем один. Прямо как Микки. Он вздохнул, сел и потёр лицо, пытаясь остановить поток мыслей, но не смог. Он чувствовал себя одиноким, беспокойным и убитым горем. Он хотел только одного – прижаться к Йену. Микки уставился на открытую дверь, через которую освещалось его когда-то темное умиротворенное пространство, и тяжело вздохнул. Ему в любом случае придется выключить свет. - Нахуй это, - пробормотал он, потянувшись за телефоном и встав с постели. Микки выключил свет, который до этого оставлял только для Андре, прежде чем пробраться по коридору к комнате Йена, освещая себе путь телефонным фонариком. Он замер, поворачивая голову влево и замечая, что из-под двери кабинета Андре все еще струился свет, поэтому первым делом он направился именно туда - отчасти для того, чтобы потянуть время – и открыл ее, чтобы быстро щелкнуть выключателем. Микки повернулся, глядя на дверь комнаты Йена, и глубоко вдохнул. Он чувствовал себя ребенком, жаждущим запрыгнуть в кровать к родителям после ночного кошмара. Хотя Милковичу никогда не приходилось испытать подобное, ибо, если бы он и попытался, отец мог лишь посоветовать ему «поскорее, блять, повзрослеть». Брюнет неуверенно потянулся к дверной ручке и медленно повернул ее, проходя внутрь. - Йен? – прошептал он, так же медленно закрывая за собой дверь. Микки утонул в сумеречной безмятежности комнаты, фонарик освещал ему путь к Йену, лежащему на кровати и повернувшемуся лицом к двери – лицом к нему. - Микки? – голос парня дрогнул от неверия. - Ты не спишь? – поинтересовался Милкович, подходя к кровати. Йен рассмеялся. - Очевидно. Что случилось? - Я… Я не могу уснуть, блять, - признался он, - Не возражаешь, если я побуду с тобой? Йен мгновенно сел, натягивая на себя одеяло, чтобы прикрыть тату. - Конечно нет, - сказал он, включая настольную лампу, осветившую два обнаженных поверх пояса тела. Микки почувствовал себя уютно в окружающем их теперь теплом свете и отключил свой фонарик, забираясь на свободное место под простыней, придерживаемой Йеном. Сидя рядом, рыжий смотрел Микки в лицо, узнавая этот глубокий задумчивый взгляд; тот положил телефон на прикроватную тумбочку позади себя. Мысли о только что сделанном открытии кружились в голове Йена, но он не мог рассказать брюнету. По крайней мере, не сейчас, когда у того, очевидно, полно другого дерьма в жизни. - Почему тебе не спится? – спросил искренне обеспокоенный Йен. - Я спал, - ответил парень, подняв бровь, будто говорил что-то забавное, - И тут домой пришел Андре. Только чтобы выбесить меня и сказать, что возвращается на «работу». Йен кивнул, зная, в чем на самом деле заключалась эта «работа», и ответил будничным тоном. - Козлина. Микки просто обязан был усмехнуться. - Да. Рыжий мягко улыбнулся, желая протянуть руки и обнять его, но решил, что лучше подождать. Он понятия не имел, что нужно было от него самому Микки, но хотел быть рядом в любом возможном качестве. - Итак, когда ты собираешься объяснить мне, что тебя так расстроило? – широко улыбнулся Галлагер, несмотря на серьезность поднимаемой темы. Микки подарил Йену ухмылку, в последствие переросшую во нечто куда более грустное. - Просто был действительно хуевый День Святого Валентина. - Насколько? – полюбопытствовал Йен, немного сползая вниз по кровати и глядя на парня снизу-вверх, - Поговори со мной. Микки посмотрел на лежащего рядом рыжика и закусил губу, опуская взгляд на встречу его глазам. - Мы выбрались в люди, так? И, - он сделал паузу, - когда принесли еду, он бросил меня. Сердце Йена совершило кульбит, а глаза вылезли из орбит, он затем он услышал оставшуюся часть предложения. - … в ресторане, с кучей еды и парочек, сидящих на фоне блядски романтичного вида, о котором он не затыкался по дороге туда. И угадай, каким было его оправдание? Йен закатил глаза. - Работа? - Работа, - подтвердил Микки, кивая, и вздохнул, - Он просто оставил меня там, совсем одного в ебаный День Святого Валентина. Мне пришлось вывернуть карманы, чтобы заплатить за ужин, так что налички на такси уже не осталось. - Черт, Мик, - пробормотал рыжий, не сводя глаз с рассказывающего Микки. - И это еще даже не самое худшее, - пообещал тот, - Я вышел оттуда после нескольких попыток поесть, не увенчавшихся успехом из-за крайне дерьмового состояния, к тому же я переживал о те… Короче, я шел по дороге и увидел его черный BMW прямо перед другим рестораном. Йен положил свою ладонь поверх руки Микки и нежно сжал, брюнет тяжело вздохнул от внезапного уюта, испытываемого ими обоими. - Мне так жаль, - отозвался рыжий едва слышным шепотом. Микки грустно улыбнулся их соединенным рукам, заканчивая свой рассказ. - Я увидел, как он потирался о какого-то чувака, когда они входили внутрь. Каждая клеточка в моем теле разрывалась от желания ворваться туда и отмудохать обоих, но это было слишком рискованно, блять, - он рвано выдохнул, - В конце концов я просто пошел к дому, повезло, что он оказался всего в двадцати минутах ходьбы. Йен изо всех сил старался не разозлиться, вырисовывая круги на руке брюнета своим большим пальцем. - Микки, ты должен был позвонить мне. Милкович покачал головой и шмыгнул носом, поворачиваясь набок и играя с рукой Йена. Последний пытался побороть ощущение порхающих в животе бабочек. - Ты был занят, и подобное дерьмо не должно быть твоей проблемой, мужик. Йен поджал губы, зная, что лучше не отвечать. Он любовался тем, как бледно-голубые глаза Микки смотрят на каждый его палец, будто впервые их видят. - Мне так страшно, блять, Йен… - выдохнул брюнет, не отрывая взгляда от покрытых веснушками рук, в то время как их обладатель сверлил его крайне озадаченным взглядом. - Почему? - Потому что, - шмыгнул носом Микки, пытаясь не позволять эмоциям взять верх, - Потому что я чувствую, что он меня больше не любит. Не так, как раньше. Йен почувствовал пощипывание в глазах из-за того, насколько задетым за живое казался Микки, ведь вот он, здесь, готовый сразить весь мир, чтобы заполучить его навсегда, в то время как Андре воспринимает его как должное. Он сделал глубокий вдох, сомневаясь, стоит ли задавать единственный вопрос, крутящийся на языке. - Ты его любишь? Микки пожал плечами. - Не знаю. Не имеет ебаного значения, я просто боюсь, что он меня бросит. Я правда не могу рисковать этой жизнью. Без него мне пиздец. Йен прикусил губу, стараясь сдерживать собственные мысли, готовые извергнутся изо рта. Ибо эта жизнь не была безопасной, и он должен каким-то образом доказать это Микки действиями, а не словами. Но один вопрос все же выскользнул. - Тогда что ты делаешь здесь, со мной? – поинтересовался он мягким тоном, не ожидая особого ответа. Микки оперся на грудь Йена, двое влюбленно смотрели друг другу в глаза, даже не замечая чего-то столь для себя естественного. Напряжение уже нарастало в них обоих, будто они нуждались друг в друге, чтобы просто нормально функционировать. - Потому что, когда я увидел его с другим, я понял, что ему абсолютно насрать на меня, - честно ответил брюнет, - И на то, что он оставил меня одного в тот самый ебаный день, когда все должны быть со своими любимыми и… Я забочусь о тебе, Йен, и я знаю, что ты заботишься обо мне. Йен слегка улыбнулся, поглаживая Микки пальцами по спине. - Да, я забочусь, - подтвердил он, нежно целуя Микки в лоб. Тот лишь мягко улыбнулся и, когда Йен отстранился, невольно наклонился, чтобы почувствовать его губы на своих собственных. Рыжий мгновенно растворился с поцелуе, будто бы в трансе, поглаживая линию челюсти парня, пока их губы двигались в танце медленной страсти, просто чтобы ласкать друг друга, и ничего больше. Между ними не было голода, только то, что, вероятно, можно назвать любовью. Времени с их последнего траха прошло меньше, чем в тот год, что они провели порознь, но ощущения были те же. Они все еще скучали друг по другу. Микки придвинулся ближе, их языки переплелись, и он оседлал бедра Йена. Внезапно тот вздрогнул – он совсем забыл о татуировке, в которую сейчас упиралось колено брюнета. Микки почти сразу же отстранился, приподнимаясь, чтобы посмотреть на причину такого поведения, но Йен быстро прикрыл надпись рукой. - Что болит? Я даже близко к члену твоему не приблизился! – протрубил Милкович. - Н-Ничего, - ответил Йен, держа руку все на том же месте, - Просто иди сюда, - выдохнул он, обхватывая затылок парня свободной ладонью, чтобы снова притянуть его губы к своим собственным. Рыжий старательно игнорировал внезапно вернувшуюся ноющую боль, нежно целуя Микки, но тот снова отстранился. - Какого хуя ты вытворяешь со своей рукой? – поинтересовался он, указывая на находящуюся в неестественном положении конечность, прикрывающую татуировку. - Просто держу ее там, - как ни в чем не бывало ответил Йен. - Пиздишь, - фыркнул Микки, - Никто не держит руки в неудобном положении, к тому же обычно к этому моменту обе твои ладони уже находятся на моей заднице. Рыжий почувствовал, что лицо его розовеет, но это было правдой. - Что ты от меня прячешь, Галлагер? – начал злиться Микки, лишь слегка ухмыляясь. Какое-то мгновение Йен колебался, глядя на собственную тазобедренную косточку, у которой теперь навечно набито имя Милковича. - Обещаешь, что не будешь смеяться? – спросил он у брюнета, переведшего на него взгляд полный непонимания, как подобное может быть смешным. - Да… блять, я обещаю, ладно? – сказал тот, глядя прямо в глаза рыжему, - А теперь показывай. Йен невольно улыбнулся от того, каким восторженным, любопытным и радостным выглядел Микки, и медленно убрал руку, открывая его имя, начертанное вдоль выпирающей части подвздошной кости. Он наблюдал за смотрящим на надпись Микки, по лицу брюнета поползла широченная улыбка, будто он не мог поверить своим глазам. - Срань господня! Йен хихикнул. - Ага, я сделал это. Я был пьян и, очевидно, думал о тебе. Микки посмотрел в глаза рыжику, чтобы обменяться многозначительными улыбками, а затем лишь немножечко усмехнулся. - Поверить не могу, что ты это сделал. Я же не всерьез говорил. - Знаю! – смеялся Йен, - Я тоже в шоке. Брюнет откинул простыни, чтобы сползти на уровень его живота и получше разглядеть тату. - Что ты делаешь? – спросил парень, продолжая смеяться. Он чувствовал себя беременной дамочкой, муж которой разговаривает с ее животом, чтобы ребенок в ее утробе имел связь с отцом. Чувство было очень странное, и доставило ему некоторый дискомфорт. Микки аккуратно провел пальцами по буквам на коже Йена, исследуя рельеф и все еще сохраняющуюся чувствительность. - Вау, она, блять, настоящая, - пробормотал он, больше для самого себя. - Да, Мик, - разбушевался Йен, - она никуда отсюда не исчезнет. Беглец выпустил слабый смешок, прежде чем ответить. - Хотелось бы мне пошутить, сказав, что «Микки» пишется с одной «К», но нет, она идеальна, - широко улыбнулся он, поднимая взгляд на Йена. Тот рассмеялся высказанной иронии. - Ладно, а теперь поднимайся сюда, из-за тебя я чувствую себя неловко. Микки ухмыльнулся и проделал путь наверх по телу Йена, и тот обхватил его челюсть, притягивая к себе, двое разделили нежный и многозначительный поцелуй, прежде чем не спеша отстраниться. - Что это сейчас значит? – рыжий обязан был узнать, - Это только на одну ночь? - Я не знаю, - честно сказал ему Микки, - Очевидно, держаться друг от друга подальше не получается. - Очевидно. - Слушай, мы просто назовем это, эм… - брюнет сделал неопределенное движение руками, пытаясь подобрать слово, - Тем, над чем мы работаем, или типа того. «Значит, снова держать все в тайне?» -подумал Йен, но знал, что озвучивать это не стоит, ибо понимал, что это необходимо для того, чтобы обстановка в этом доме хоть как-то походила на здоровую. Тайна. - Звучит отлично, - рассмеялся Йен с легким оттенком сарказма в голосе, который Микки, разумеется, уловил, но реагировать не стал. Вместо этого они в очередной раз поцеловались. Брюнет отстранился, сползая по кровати и укладываясь головой Галлагеру на грудь, и просто слушал его сердцебиение, пока пальцы рыжика очерчивали изгибы его тела. - Ты не поверишь, но я скучаю по дому… по Чикаго, - признался Милкович с легкой улыбкой, - Я много скучал по дому за последние пару недель, но, по какой-то причине, сейчас мне хорошо. Йен улыбнулся, нежно поглаживая волосы Микки, пока они просто лежали вместе, довольствуясь компанией друг друга. - Да… - пробормотал Йен, - Я знаю, что ты имеешь в виду. Микки был преисполнен уюта и безопасности и не желал уходить от объятий мужчины, набившего его имя на своем теле. - Блять, я соскучился по тебе, - почти прошептал он, просто наслаждаясь мягким природным запахом Йена и тем, как пальцы парня путешествовали по его телу. - Готов поспорить, что я соскучился еще больше, - нежно ответил рыжик, ухмыляясь и оставляя поцелуй на его макушке. - Не будь придурком, - широко улыбнулся Микки, глядя вверх на парня, - Или я прямо сейчас долбану тебя по татуировке. Йен лишь озорно усмехнулся и ответил простым «Хорошо». Микки отзеркалил усмешку и снова лег на грудь рыжика, закрывая глаза и растворяясь в моменте, как и Йен, прижавший его поближе и обожающий ощущение от соприкосновения их обнаженной кожи. Пока мысли о том, что он узнал и чему стал свидетелем, не вернулись, чтобы мучить его и без того ебанутый мозг. Он понятия не имел, что все это потенциально значило для Микки и для него самого. Но он должен был все исправить. Ему необходимо, чтобы Микки был в безопасности, в настоящей безопасности, а не в этой фальшивке, которой Милкович был вынужден верить. Честно говоря, неопределенность будущего для них обоих ужасала Йена. Он лишь надеялся, что удача будет на их стороне хотя бы на этот раз, и они с Микки смогут быть вместе так, как и должны были.