красивая надменность

Лили Малфой?.. Лили просыпается посреди ночи, прижимает холодные ладони к горящим щекам и думает: э т о у ж а с т а к н е л ь з я. Она с опаской смотрит на спящих однокурсниц, бесшумно покидает постель и на цыпочках покидает комнату. Сидя в глубоком, изрядно потрёпанном, кресле и подрагивая от холода, она не решается развести огонь в камине и также не спешит обратно в комнату за пледом; Лили смотрит куда-то в пустоту и думает, что пала ниже некуда. А ведь это была всего одна случайная встреча, всего лишь один случай. С л у ч а й н о с т ь. «Миссис Малфой», — так к ней обращались во сне, а рядом улыбался Он, красивый, высокий, надменный. Лили буквально давится слюной, думая о том, что никто не может быть настолько невероятным, и в следующее мгновенье даёт себе громкую пощёчину. Оглядывается в страхе, что кто-то мог незаметно выйти из комнат и заинтересоваться причиной пробуждения старосты факультета. Кто-то такой, как Питер Петтигрю, кто-то шкодливый, как Сириус Блэк, кто-то излишне ею одержимый, как Поттер. Никого здесь нет, кроме неё и её мыслей, её ужасных, отвратительных, н е п р а в и л ь н ы х мыслей. Пощёчина не помогает совсем. Лили против воли представляет, что сделал бы Люциус Малфой, увидев её сейчас: Лили-мечтательница представляет, как высокий красивый мужчина мягко улыбается ей и прижимает гладкий шёлковый платок к саднящей щеке, приговаривая никто не причинит моей леди боль, даже она сама; Лили-гриффиндорка точно знает, что чёртов тёмный маг — о, как она презирала эту сторону волшебства, ни разу её не видев и толком о ней не зная — скривится от отвращения, взглянет на неё, словно вместо привлекательной девушки перед ним самое мерзкое создание мира, он даже не скупится на ядовитое грязнокровка сама указывает себе своё же место, ха. Лили закрывает глаза и желает вернуться в свой сон, в котором Люциус Малфой был с ней нежен и ласков, а Нарцисса Блэк, чёртова красавица с гордой осанкой и ангельским личиком, стоит в стороне и плачет от осознания собственного ничтожества. Лили хочет мечтать потому, что никакой Поттер, или даже предатель Снейп, не сравнится с красотой Люциуса Малфоя, с его надменностью и такой восхитительно фальшивой вежливостью. Лили столкнулась с ним случайно: выбежала из-за угла «Сладкого королевства», поругавшись с Поттером, и уткнулась в грудь ставшего ещё более великолепным, чем она помнила, Малфоя. Он посмотрел на неё с таким очаровательным презрением, что у неё сердце замерло, и только удивлённый вздох Снейпа за спиной старшего товарища вернул её из мира грёз. Лили постаралась вернуть себе невозмутимый вид, бросила ненавидящий взгляд на сжавшегося от, она надеялась, стыда Снейпа, выдавила броское здравствуйте, мистер Малфой и гордо вернулась в кондитерскую, где подверглась атаке шоколадом от Поттера и Блэка, который Сириус. Наверно, ей вообще не стоило что-либо говорить. Как она вообще могла сказать что-то настолько вежливое такому подонку, как Малфой? Он — тёмный маг; он — последователь врагов магглорождённых волшебников, вроде неё; он — аристократ и чистокровный сноб, от которого нужно, необходимо, держаться на расстоянии десяти дорог и одиннадцати стен; он… Во сне он звал её любимая, моя милая, самая лучшая. Она заплетала в косу его длинные платиновые волосы и шумно восхищалась их красотой. Она вела себя как гриффиндорка, а он хвалил её за это и любил её за это. «моя Лили Малфой», — говорил он ей, и в глазах его не было ни капли того презрения, что отразилось за углом в кондитерской. — Хватит мечтать, Лили, — строго шепчет она себе, потирая опухшую от удара щеку. — Ты мечтаешь обо мне, Эванс? — раздаётся за спиной голос Поттера. Она оборачивается и смотрит на него пристальным взглядом. Вот, кто тебе нужен, говорит ей гриффиндорка. Пф, вроде чистокровный и из известной семьи, а ведёт себя хуже последнего беспризорника из Паучьего тупика, фыркает мечтательница. кчёртумечтыкчёртумечты. х в а т и т м е ч т а т ь. — Не мешай мне, Поттер! — повышает она голос, а в голове так и вертится спасименяспасименяспаси. Спаси меня от м е н я. И красивой надменности Люциуса Малфоя.