Darling one

– Я вижу бесконечность в твоих глазах. Даже этот жалкий шепот дается ему с большим трудом. Скотт чувствует, как противный комок встает в горле, и чудится, словно бы он вот-вот задохнется в собственных слезах. Слаб. Немощен. Он растратил все свои силы на борьбу с самим собой еще в Млечном Пути, и даже 600-летний сон не исправил положения. Война внутри него разорилась лишь сильнее, а прежнее ее затишье Райдер ошибочно принимал за победу над всеми пороками. Совершенство. Идеальный сын. Идеальный брат. Идеальный солдат. Казалось, что он стремился к этому всю свою жизнь. Казалось, что он почти этого достиг. Руки дрожат, а губы расплываются в непривычно нервной улыбке. Это он должен всех поддерживать. Это он должен всем помогать. Он же проклятый герой. Он же проклятый Первопроходец. – Скотт… Возлюбленный смотрит на него настороженно, из-за чего парень сдавленно смеется и качает головой. Он открывает рот, чтобы ответить, но слова не находят своего предназначения, и так он застывает. Безмолвный. Пораженный бесконечностью в чужих глазах. Голубые. Не такие, как у него. Нечеловеческие. Зрачок, как у кошки, как у прирожденного хищника. Только вот Скотт уже видел хищников, и возлюбленный не был им. Он был совсем другим. Не таким, как Рэйес. Не таким, как проклятый Нейтан, оставшийся в той галактике. Дрожащей рукой он дотрагивается до чужой щеки и молча улыбается. – Звезды сияют ярче, находя отражение в них, – он заворожен и словно бы старается найти свое успокоение в чужом взгляде. Но краем своего сознания он понимает, что гораздо легче будет найти успокоение и в словах. Собственных. Когда он всё расскажет, должно стать легче… Ведь так? – Что тревожит тебя? – ангара накрывает своей рукой его ладонь, и парень жмурится, опуская голову. «Я рекомендую обо всем рассказать. В этом заключается доверие», – раздался механический голос СЭМа. Неужели он дошел до того, что уже ИИ советует ему, как поступать дальше? Хотя Райдер о таком даже не задумывался. Он… он не видел в СЭМе бездушного синтетика, как тот же самый гет. Он видел в нем своего постоянного спутника и компаньона, и с каждым днем становилось все тяжелее представлять жизнь до этого – когда никто механическим голосом не напоминал о чем-то, не советовал и не задавал вопросов, философских и тех, о которых не должны задумываться машины. – Отец, – на долю секунды Скотту показалось, что голос его вот-вот сорвется, но он смог найти в себе еще остаток сил, чтобы довести хоть одно предложение до конца. – Он зашифровал некоторые свои воспоминания от меня и СЭМа. И с каждым разом, когда я постигал дело Первопроходца еще больше, они открывались. Так я узнал о многом. О том, зачем был создан СЭМ. О том, зачем мой отец присоединился к Инициативе, – парень резко замолк, не зная, стоит ли сообщать о таинственном Благодетеле, но возлюбленный смотрит так внимательно, что Скотт просто не может сомневаться в том, что тайна не покинет предел каюты. – О том, что Инициатива была… спонсирована неизвестным, называющим себя Благодетелем. О том, что мы бежали от чего-то ужасного. И о том, что директор Инициативы была убита из-за всех этих тайн. Она сомневалась и поплатилась за это, – он мог поклясться, что ангара хмурился при этих словах. – А в последнем воспоминании я видел последний день своей мамы. И это уничтожает меня изнутри. Это было так странно – увидеть ее снова. Одно время ему казалось, что вот-вот он забудет очертания родного лица, ласковый голос и мягкую улыбку. Она всё время была рядом, но со временем ее облик расплывался, и она казалась неведомым духом – силуэтом женщины, которой когда-то была. – Любовь моя, – возлюбленный мягко притягивает Первопроходца к себе и заключает в своих объятиях. – Не позволяй этой боли уничтожить себя. – Тогда она сказала… – своим хриплым голосом Скотт еще стремился перебивать ангара, хотя тот всё понимал и был готов выслушать всё и постараться вникнуть. – «Помните: влюбитесь хотя бы однажды». Она единственная знала мой секрет. Мне так её не хватает, Джаал. Он почти не осознает, о чем говорит ему Ама Дарав, успокаивающе поглаживая голову. Он почти не осознает, что делает сам. Он ни о чем не думает, закрыв глаза и прижавшись к груди родного существа. Неземной. Нечеловеческий. Его голос творит странные вещи со Скоттом, и сейчас буря внутри затихает. Парень чувствует, что сможет найти силы, чтобы победить в этой войне, и это открытие захватывает его с головой. Он рвано дышит, но это лишь пережиток прошлого. Вот-вот и он обязательно успокоится. – Твоя мать была мудрой женщиной, любовь моя, – Райдер четко слышит эти слова. Они врезаются в его сознание, заполняют всю его память, и всё остальное становится неважным. Он с неодолимой грустью улыбается и вспоминает разговор с Суви об их семьях. «Моя мама сделала имплант, которым я пользуюсь, а отец создал ИИ, сидящий в моей голове. Так они всегда рядом со мной».