Во тьме

      POV Мака       Карусель боли и ужаса закрутила меня так сильно, что я забыла, как дышать. Голоса, души — все слилось воедино, выделяется из общей массы только крик. Кто кричит? Голова перестает соображать. Мне так плохо. Я хочу, чтобы это поскорее закончилось. Пусть они избавят меня от этого, прошу! Колющая боль в руке, но она быстро проходит. Тепло разливается по венам, приятно. Стоп, тепло усиливается. Больно. Все, хватит, остановите это, МОЯ РУКА ГОРИТ! ХВАТИТ! Тело не слушается меня, время бежит то ли слишком быстро, то ли слишком медленно. Странное ощущение. Боль проходит. Я уже ничего не чувствую, только холодно очень. Да, так намного лучше. Холод можно пережить. Или нет? А что происходит-то вообще? Руку сжимают. Голос знакомый. Я точно слышала его прежде. Отец? Что-то капнуло мне на щеку. Слеза? Почему он плачет? Давайте, я разберусь во всем этом позже, хорошо? Я так сильно устала. Я посплю, и мы все решим после. Только выключите этот звук, что так противно пищит? Такое родное и приятное тепло разливается внутри. Я чувствую его душу, он рядом, приближается ко мне все быстрее. Теперь все точно будет хорошо. Улыбаюсь. Возможно, только мысленно. Я уже ничего не понимаю. Боли больше нет. И холода — тоже. Мне так хорошо…       ***              Солнечный луч подкравшегося рассвета заскользил по моему лицу, выдергивая меня из плена сна. Я зевнула, потягиваясь во весь рост на своей кровати, а затем села, свесив с нее ноги. Прохладно. Комната выглядела также, как и всегда. Все аккуратно расставлено по своим местам, чистота и порядок! Скучно, если верить словам Соула. Кстати, о нем. Его очередь готовить завтрак, но что-то я не слышу суеты на кухне. Опять проспал?       Подхожу к двери, дергаю за ручку и открываю. Такое странное чувство в груди. Не пойму. Сердце так сильно колотится. Надо сходить, провериться что ли, а то тревожно мне. О, вот и напарник, сидит на диване спиной ко мне и смотрит телевизор. Крутят какое-то мыло, странно, ты же не любитель такого? Подхожу ближе. Все ясно! Снова уснул перед телеком, вот же болван!       — Соул? Вставай! Я жду свой завтрак! — я потрясла его за плечо, его голова дернулась, словно у куклы, но он не проснулся, — Соул! Прием! СОУЛ! Да что такое?!       Обхожу диван, чтобы увидеть лицо напарника, но стоит мне лишь на миг поднять на него взгляд, как я с криком отскакиваю назад.       — БОЖЕ! СОУЛ? ЧТО С ТОБОЙ СЛУЧИЛОСЬ?       Слезы залепили мне глаза, все поплыло, голова кругом, тошнота подступила к горлу, и я прикрыла рот рукой. Господи, мне так страшно подходить к нему, даже смотреть на него. Как же так, Соул? Я, пересилив себя, снова подняла на него взгляд. Лицо было абсолютно белым, губы синего цвета, сухие и потрескавшиеся, из уголка был виден кровоподтек. Открытые глаза налиты кровью, зрачков и белков не видно — только кровь. Он лежал в странной позе, откинув голову назад, руки беспорядочно раскинуты по дивану, грудная клетка не вздымается, потому что он не дышит. Не могу поверить. Его больше нет… Громкий крик неконтролируемо вырывается из моих легких, ноги подкашиваются, и я падаю на пол. Желудок скрутил сильный спазм, я перекатилась на четвереньки, и меня стошнило водой прямо на пол. Этого не может быть! Он не мог умереть! Что с ним случилось? Я легла на бок прямо возле лужи, обхватив колени руками и прижав их к груди. Голос осип от рыданий, а издалека я словно слышу какой-то крик…       ***       Жадный громкий вдох! Воздух обжигает мои легкие. Сердце заходится в бешенном ритме, голова тяжелая, все тело словно ватное. Я сажусь на кровати, но в правой руке резкая боль. Что это? Нащупываю рукой пластырь, а под ним катетер. Точно! Я же в больничном крыле, кажется, вспоминаю. Но где все? Так, надо собраться. Воздуха все также мало, я дышу слишком часто. Успокойся, Мака! Медленный вдох, медленный выдох! Так лучше.              — ААААААААААА, БЕГИТЕ, ОНА ЗДЕ… — сначала я слышу пронзительный вопль, который парализует мое тело в страхе, заставляя дыхание снова сбиться с ритма, а затем фраза обрывается мерзкими хриплыми булькающими звуками, которые мой острый слух преподносит мне во всех красках. Но не рядом, это где-то дальше по коридору. Спустя мгновение на карте из душ, которую я наскоро составила в своей голове, исчезает один огонек. ЧТО ПРОИЗОШЛО? Я чувствую только студентов, 2 медсестры. Их же было 3? Разве нет?       Мои руки задрожали, пульс зашкаливал и отдавал в висках, оглушал меня. Я еще раз проделала эту дыхательную практику, чтобы успокоиться. Я не смогу помочь себе, если не буду в трезвом уме. Никого из своих я не ощущаю. Соула нет, Кида, Штейна…все куда-то пропали. Я выдернула трубочку из катетера, тут же послышался звук ударяющихся об пол палаты капель жидкости. Я встаю, но слишком резко, ноги подкашиваются, и я едва ли удерживаю равновесие, хватаясь за тумбочку у кровати, отлично помня, где она стоит. В коридоре снова крик, из моего «поля зрения» исчезло еще 2 души. О боже! Я знаю, что они делают! Медсестры были единственными, кто не потерял способность видеть! Слышу, как кто-то пытается пододвинуть нечто тяжелое к входной двери. Может быть, поступить также? А остановит ли это врага? Я по прежнему не чувствую его душу, что говорит мне лишь о том, что наш враг — сильная ведьма. Неужели какая-то подпертая дверь остановит ее? Она решила расправиться сразу со всеми нами. А чем мы ей ответим? Горстка слепых котят. Какой же жестокий план. Мне омерзительна собственная беспомощность. А что я могу? Могу ли что-то сделать? Да пошло оно все! Я все еще стою на ногах! Меня не одолел Кишин, меня не одолел ваш чертов яд, я больше не сдамся. НИКОГДА! Я же один из сильнейших повелителей Академии, черт возьми! А значит, просто так вам меня не убить!       Глубоко дышу, чтобы не терять контроль и следить за пульсом. Я все еще сильно истощена, вся моя решимость держится лишь на гневе и непонятно откуда взявшейся отваге, но физически… потяну ли я хотя бы что-то? Что ж, не попробуешь — не узнаешь. В коридоре стало тихо, все затаились в палатах. Я не слышу шагов, но нутром чую — ведьма все еще здесь. Из кабинета Штейна был потайной выход из здания именно на такой случай. Но как мне добраться до него? Я же ничего не вижу! Но и здесь сидеть и ждать смерти нет ни малейшего смысла. Я прислушалась, в коридоре все еще тихо. Острый слух помогает мне следить за своим перемещением, поэтому меня также не слышно. Осторожно подойдя к двери, я приоткрыла ее и высунула голову в щель, чтобы снова прислушаться — тихо. В воздухе отчетливо чувствуется запах крови и смерти. Где-то в конце коридора слышу движение. Надо действовать! Держась за стену, я выскочила из палаты и мигом прижалась спиной к стене, прислушиваясь. Я словно стекала по стене в сторону, не издавая ни малейшего звука. Через пару шагов рукой я нащупала ручку двери, медленно повернула ее и проскользнула внутрь, все еще пятясь назад. Как вдруг спиной я натыкаюсь на теплое и мягкое препятствие, и кто-то сразу же обхватывает меня руками, прикрывая мне рот.       — Мака, это я, — в едва различимом шепотом я узнаю голос Цубаки. Как же я сразу не почувствовала ее душу! Должно быть, слишком сильно увлеклась ведьмой. А может, просто мне нужно больше времени, чтобы восстановиться, — Господи, как же я рада, что ты жива. Соул все же успел.       Надо будет обязательно расспросить их о том, что со мной произошло тогда, но позже. Сейчас нам надо просто остаться в живых.       — Цубаки, ты знаешь, что происходит? Кто напал? И что ты вообще тут делаешь?       — На нас напали на пути в Академию, все остальные целы, не волнуйся. Меня сильно зацепило, не могу сражаться, но медсестра сказала, что обойдется, ничего жизненно-важного не задето. Меня оставили здесь до прихода Штейна.       — Здесь — это …?       — Процедурная, — черт! На одну дверь ошиблась, кабинет Штейна следующий. Я вновь прислушалась к звукам в коридоре, жестом указываю Цубаки, чтобы не издавала звуков. В коридоре кто-то стонал, был слышен еще один голос, но я не узнала говорящего, слишком тихо.       — Цубаки, послушай меня, в кабинете Штейна есть потайная дверь, ведущая к проходу, пройдешь по нему и окажешься у задний ворот Академии, а дальше лес, там можно спрятаться. Постарайся взять с собой как можно больше людей. Они все слепые, будет непросто.       — А как же ты? Ты не пойдешь с нами?       Я отрицательно покачала головой.       — Я не могу бросить Патти, она жива, я чувствую ее душу.       — Но она вначале коридора… там же, где и…       — Я знаю. Возможно, это билет в один конец. Действуем! Времени нет. Прошу, передай Соулу, что я люблю его, — я развернулась к двери, чтобы пойти дальше. Для чего? Сама не знаю, плана нет. Если мы и умрем, то Патти хотя бы будет не одна. Рука Цубаки легла на мое плечо и остановила меня.       — Вот сама и скажешь ему это. Я пойду с тобой, — в ее голосе был такой стальной стержень. Я не узнаю ее, разве это милая Цубаки? — возражения не принимаются. Если это и билет в один конец, то мы встретим его плечом к плечу. Как и всегда!       Я кивнула, улыбка озарила мое лицо, а сердце бешено застучало, предвкушая бой. Ну или скорую смерть. Как уж повезет. Когда мы вышли в коридор, шум был слышен в одной из палат впереди. Что она искала? Почему просто не прошлась по палатам и не отравила нас всех снова? Мы поочередно заходили в открытые палаты и пересказывали информацию про тайный выход из Академии всем, кого нашли. Порадовало то, что не все были незрячими, как я считала. Штейн и мед персонал успели дать противоядие как минимум трети студентам. К некоторым, кто был отравлен совсем недавно, начало возвращаться зрение, хоть и крайне слабое. План формировался сам собой. Пока мы движемся вперед и предупреждаем всех, кого можем, зрячие помогают незрячим добраться до выхода. А затем мы отвлекаем ведьму на себя, вступаем в бой и постараемся не погибнуть сразу, чтобы у Патти и остальных было время сбежать. Хрупкий план, грозящей смертью всем нам. Умереть в бою или трусливо прячась в палате? Ответ очевиден.       — Мы прошли половину коридора. Мака, вероятно, ты спасла всех тех, кто сейчас спускается к выходу за нами, ты можешь в это поверить?       — МЫ спасли, Цу! Мы! Впереди самое трудное.       Мы прошли еще несколько шагов вперед, напряжение было колоссальным, оно буквально ощущалось кожей. В горле пересохло. За нами пошел один из пострадавших, он тихо стучал в каждую дверь палаты вокруг нас, пока мы двигались дальше. Неожиданно тишину прервал громкий крик, а затем звук удара. Еще одна душа погасла, заставив нас с подругой в страхе замереть на месте.       — Патти? — в страхе прошептала Цубаки. Я сконцентрировалась.       — Нет, она прямо за дверью в шаге от нас, — я подкралась к двери, держась рукой за стену и сделала 3 легких стука, — Патти, это я, Мака, открой, — за дверью послышалось копошение, что-то тяжелое со скрежетом двигалось в направлению от меня, а затем дверь открылась.       — Девочки, что происходит? — ее испуганный слабый голос резал по сердцу.       — Мы уходим. Впереди есть еще кто-то? — Цубаки помогала Патти протиснуться сквозь узкий проход в дверном проеме, — Мака?       — Там еще 2 человека, но ведьма у них в палате.       — ГДЕ ПРОТИВОЯДИЕ? ГОВОРИ! ИЛИ Я ВСПОРЮ ЕЙ ГЛОТКУ ТАКЖЕ, КАК И ОСТАЛЬНЫМ! — я знаю этот голос! Гнев моментально охватил мое сердце, каждая клетка моего тела содрогнулась от вскипающей ненависти к ней. К той, кто сотворил это со всеми нами. Сотворил со мной…       — Ирма здесь! — я не колебалась ни секунды.       Отбросив все страхи, я собрала в кулак всю силу, на которую еще была способна. Сейчас или никогда. Даже если я погибну, но пусть лучше так. Пусть смотрит в мое лицо и знает, что я до последнего сражалась с ней.       — МАКА?! Что ты делаешь?! Уходим, мы не сможем им помочь, — Цубаки тянула меня за рукав кофты, но я откинула ее руку. Неожиданно пространство заполонил новый крик, а затем еще один и все на мгновение стихло. Ведьма унесла еще 2 жизни. ХВАТИТ!       — ИРМА! ТЫ БОЛЬШЕ НЕ УБЬЕШЬ НИКОГО В ЭТОМ ЗДАНИИ!       Дверь палаты впереди нас с гулом распахнулась, и ведьма, наконец явила нам всю себя. Энергия ее души так четко загорелась в моем сознании. Все мое тело сжалось, готовясь к прыжку.       — Цубаки, обращайся! — я все еще повелитель. И я не сдамся без боя!       — Есть!       — Режим катаны! — я знаю, что эта форма не изведана ни одной из нас, но выхода нет. Ведь Цубаки не коса. Будет трудно, — Резонанс душ!       Я услышала зов души Цубаки и сфокусировалась на нем. Я помню дыхание ее души через групповой резонанс. Остается только надеяться, что я смогу видеть ее глазами также, как глазами Соула. Я не знаю ее возможностей, не знаю ее ударов, но мы должны попытаться.       Катана легко лежала в моей руке, Цубаки не сопротивлялась, она просто отдала себя мне в руки, но резонанс был не складным. Остается полагаться лишь на внутреннее чутье.       — Надо же, кого я вижу! Так значит, ты все еще дышишь? А ты не так слаба, как я думала. Но это ненадолго. Тебе конец, — ее громкий смех заполонил пространство. Коридор слишком узкий, потолки высокие. Звук эхом отражается от стен и сбивает меня с толку. Я не слышу звука ее шагов. Я не знаю как, но нам нужно переместить бой за пределы здания. Иначе у нас нет шансов.       — Цубаки, что бы не происходило, не обращайся. Так у тебя хотя бы останется шанс.       Должно быть, я выгляжу невероятно глупо. Слепая девочка с катаной, которой не умеет пользоваться вовсе. Но у меня есть преимущество, о котором Ирма не знает. Надо лишь подпустить ее ближе к себе. И тогда…       — МАКА! Она атакует, — крик Патти отвлек меня. Глупая, ну почему ты не убежала, пока была возможность?       Все мои чувства превратились в одно — слух. Я услышала, как Ирма рассекает воздух своим телом. Она скрыла свою душу? Надеется справиться с нами, не применяя магию. Шаг в сторону, резкий замах катаной. И я бью в направлении ведьмы, но она ускользает, я рублю лишь воздух.       — СЗАДИ!       Уворачиваюсь от удара, слышу звон лезвия, ударившего стену. А затем нас увлекает вихрь ударов. Ирма наступает на нас, я пячусь назад, отражая почти все удары, но ей удается зацепить мое плечо, которое тут же отдает болью. По руке потекла теплая жидкость. Еще один взмах, но все мимо. Чувствую движение справа. УДАР!       — ААРХ! — Ирма отскакивает назад. Я задела ее! Получилось! Отступать нельзя, вперед!       Теперь настал мой черед атаковать ее. Катана кружится в моей руке легко, ведьма отбивает все атаки. Я медлительна, тело тяжело реагирует на команды, я быстро выбиваюсь из сил и ненадолго замираю. Но тут я слышу этот знакомый звук. Резкий прыжок в мою сторону. Замерла. Чувствую колебание воздуха перед своим лицом. Я знаю это движение. Набираю полную грудь кислорода и задерживаю дыхание. Миг и в мое лицо летит залп волшебной пыли. Но ничего не происходит. Ирма замешкалась.       — Что случилось? Срок годности у порошка истек? — я не упускаю момента, с силой подаюсь всем телом вперед и делаю взмах оружием, Ирма отражает атаку. Ее кинжал встретился с моей катаной, но физически она сейчас куда сильнее меня. Она с напором давит вперед, приближая кинжал к моему лицу. И тут я использую свое преимущество! Она здесь, совсем близко! Это лучший момент! Обе мои руки все еще держат Цубаки, а из моего тела на уровне грудной клетки выплывает лезвие. Точно в цель!       Ведьма с криком отпрянула назад, тяжело и хрипло дыша. Она потеряла контроль, я снова чувствую ее душу. Она убегает! НЕТ! Чувствую, как наш резонанс с Цубаки слабеет, катана бьет меня током, и я выпускаю ее из рук.       — Цубаки! ЦУБАКИ! — ее раны оказались куда серьезнее, чем я предполагала. Она истратила последние силы и потеряла сознание, — Патти, позаботься о ней.       Я понеслась вперед, спотыкаясь о препятствия. Я едва ли не падаю, запнувшись о чье-то тело, лежащее прямо в коридоре. Повсюду кровь, мои ноги разъезжаются, приходится опираться на стены. Должно быть, я ранила ведьму достаточно глубоко, она замедлила шаг. Я справлюсь! Я просто обязана. Цубаки больше не может сражаться, а Патти слишком слаба, она не сможет даже обратиться. Придется положиться только на себя.       Я миную главные ворота здания и оказываюсь на улице. Я не знаю, день сейчас или ночь, но глазам не больно. Тело ноет от усталости, плечо саднит. Но разве это сравнится с тем, какую боль я испытывала совсем недавно?       — Ты не уйдешь отсюда живой! Может ты и победила Кишина, но я убью тебя, — шипит мне ведьма сквозь зубы.       — Давай! — с вызовом бросаю я, но не двигаюсь. Никаких лишних движений или звуков, иначе я не услышу ее.       Она двигается быстро, но вовсе не так бесшумно, как раньше. Или же все дело в том, что мой слух сейчас куда острее, чем был тогда в нашу первую встречу? Шаг и удар, я отражаю. Обе мои руки стали лезвиями. Еще один шаг и еще удар! Отражаю. Делаю выпад и бью наугад в то место, где ведьма стояла секунду назад. Но все мимо. Давай же, сконцентрируйся, Мака! Просто доверься инстинктам. Ирма словно танцует вокруг меня, постоянно меняя положение, чтобы меня запутать и нанести роковой удар. Яд ее больше не действует на меня. Вероятно из-за противоядия, которое все еще бежит по моим венам. Она теряет терпение и контроль. Удар, еще один и еще… Она бьет наугад, словно это она ничего не видит и бьет вслепую. Я отражаю удар одним лезвием и тут же выставляю вперед второе. Слышу сдавленный крик Ирмы и чувствую, как мое лезвие пронзает ее плоть. Скорее всего я задела плечо. Она отдаляется, хрипло дыша, с губ срывается болезненный стон. Сзади послышались многочисленные шаги. И вот я слышу его! Сердце вновь забилось быстрее, но мне не страшно. Если не я, так другие завершат мое дело. Но я хочу разделить этот момент с ним. Пока ведьма пытается собрать последние силы для удара, я отвлекаюсь. Она стоит достаточно далеко, я убираю лезвия. Все происходит, словно в замедленной съемке. Я поворачиваю голову в направлении его души.       — Соул. Мне нужна моя коса, — и я знаю, что он слышит меня. Слышу перешептывания. Должно быть, битва окончена, потому что прямо за мной собралась, кажется, вся Академия.       Он ничего не говорит мне, я слышу его торопливые шаги, прыжок… и провернувшись в воздухе несколько раз, в мою руку падает моя коса. Дрожь по телу, до боли знакомая прохлада рукоятки, приятная вибрация, разливающаяся по телу. Не сдерживаю эмоций и улыбаюсь, прикрыв глаза.       — Как же я скучал, — слышу я в своей голове. Для резонанса с ним мне даже не нужно концентрироваться, все происходит само собой.       — Я тоже, милый, я тоже. Давай покончим с этим.       И вот я снова вижу его глазами. Стоит пасмурный день. Ирма оперлась на одно колено, держась за бок, на котором выдран большой клок ткани мантии, в просвете зияет багровая рана, сочащаяся кровью, которая стекает прямо на мощеную камнем дорогу. Плечо разрублено ближе к предплечью, рана глубокая. Она занесла руку над раной в боку и что-то бормотала. Но заклинание не работало. Черные, как смоль, длинные жесткие волосы скрывали большую часть ее лица, свисая вниз.       — Ты могла бы просто добить ее и сама.       — О, нет, я хочу, чтобы она смотрела мне в глаза и видела, как я делаю последний замах. Она должна почувствовать, как моя коса рубит ее никчемное тело пополам. Разве ты не хочешь отомстить?       Я не вижу его, ведь Соул не может посмотреть сам на себя. Он смотрит на меня. Готова поклясться, что он ухмыляется. Ну что же, вперед! Делаю шаг в сторону Ирмы Даст. Она поднимает на нас свои мерзкие глаза цвета тыквы, ее огромный рот с тонкими губами искривляется в призрении и злобе. Ей уже нечего терять. И вот она взмывает вверх, резким толчком бросаясь прямо на нас. В одной руке кинжал, другая сжата в кулак. Мой шаг сменяется бегом.       — ШЕСТИГРАННАЯ ОХОТА НА ВЕДЬМ!       Соул меняет форму на увеличенную косу с радужными переливами. Я замахиваюсь изо всех сил и направляю всю свою мощь в этот победный удар. Ведьма летит прямо на нас, но в последний момент запускает свой кинжал в полете, и я уворачиваюсь в сторону от смертельного броска. Но «охота» уже запущена, поток энергии мощнейшей волной отбрасывает ведьму назад, ее тело пролетает несколько метров и все израненное валится с грохотом на землю, поднимая столб пыли. Она все еще жива, удар прошел по касательной, но все же стал для нее решающим. Если бы не отвлекший нас кинжал, сила удара была бы больше и просто стерла бы эту тварь с лица земли. Она лежит на спине, все конечности раскинуты в разные стороны. Изо рта то и дело вырываются хрипы с потоками крови. Соул принимает человеческий облик и встает рядом со мной. Мы все еще в резонансе, и я все еще вижу его глазами. Он смотрит на меня, а затем берет за руку, и мы подходим вплотную к Ирме.       Не могу передать словами, как отрадно мне смотреть на то, как мой главный враг корчится в агонии, захлебываясь кровью. Но добавим этому моменту еще чуточку драматизма. Я это заслужила. Моя правая рука плотно лежит в ладони Соула. Левую руку я обращаю в длинное черное лезвие с зазубринами. Направляю лезвие прямо на врага. Соул сменил картинку и теперь смотрел прямо на меня. На моем лице отражается торжество мести и справедливости. Только сейчас замечаю, что мои глаза изменились. Зрачки и пространство вокруг них кровавого цвета. Выглядит пугающе, но мне нравится.       — Нет, смотри на нее, — Соул понимающе переместил свой взгляд, и я снова увидела Ирму. Она была еще в сознании, но не двигалась и почти не дышала, она неотрывно смотрела на меня. Я поднесла острие лезвия к ее груди и нарочито медленно вонзила его в ее грудную клетку миллиметр за миллиметром. Она сжалась, лицо ее исказила гримаса боли, а затем зрачки расширились, и она испустила последний вздох. Через мгновение ее тело испарилось, являя нам красный огонек ее души.       — Она твоя, — я непонимающе уставилась на Соула, а он на меня. Я видела свое удивленное лицо его глазами. Раз я оружие, значит могу поглощать души также, как и он. И первая моя душа будет ведьминской. Звучит круто!       - Согласен! — Соул все еще читает мысли в моей голове.       С нескрываемым отвращением я беру в руку этот огонек и запихиваю его в рот. Она кажется такой большой, что я на секунду мешкаюсь. Как я должна проглотить это?! Но все оказывается куда проще, ведь это просто энергия, которая растворяется на моем языке и тут же разносится по крови. Я восторженно моргаю. Энергия заструилась в моих жилах, а наслаждение заполонило все тело. Но длилось это недолго. Усталость и истощение нагнали меня сразу, как эйфория от поглощенной души улетучилась. Мои веки тяжелели, словно налитые свинцом. Я покачнулась, Соул тут же обхватил мою талию и подставил плечо.       — Все хорошо, я рядом, — я оперлась на напарника. Мы сделали пару шагов, и я тут же отключилась, увлекаемая таким приятным и спокойным сном.