Тэхён готов полностью утонуть в этом болоте, умереть в этих нежных объятиях.
Он правда не знает и даже не понимает, как так произошло. Как так получилось, что он состоит в отношениях сразу с двумя парнями, да и не просто парнями, а братьями-близнецами. Просто в какой-то момент, в тот самый период, когда каждый из братьев бегал за ним с подарками в случае одного, а в случае другого — с предложениями переспать, Тэхён просто понял, что ему нравятся оба одинаково сильно. Со временем симпатия переросла в настоящую и крепкую любовь, но выбрать кого-то одного Ким так и не смог, да и вряд ли сможет. Сообщив парням о своих в какой-то даже мере диких и специфических чувствах, Тэхён никак не мог ожидать того, что братья примут его и у них троих будут настоящие отношения. И сейчас Тэ по-настоящему счастлив, что тогда не струсил и всё им рассказал, потому что сейчас он получает любовь и поддержку сразу от двух любимых людей. Хотя иногда задумываясь об этом сейчас, Тэхён понимает, что это было сложно и страшно. Да и сейчас не намного легче, ведь такие отношения — совсем не норма. Он понимает это головой, да и братья наверняка тоже, но вот сердцу это не скажешь. Как ни старайся, оно всё равно тебя слушать не будет. Зато будет отчаянно рваться к тому, что оно любит, и в его случае оно любит вот этих двух парней, которые не могут отпустить его ни на шаг без себя. — Хён~ — с прежней хрипотцой и хитринкой тянет Чон, губами спускаясь с шеи на неприкрытое тканью розовой футболки плечо, пока Тэхён утопает с головой в тягучем и медленном поцелуе с Гуком. Язык младшего проходится по пухлым и обветренным губам, лижет уголки чужого рта, затем врываясь внутрь и начиная вылизывать и посасывать юркий тэхёнов язык. Тэхён от этих манипуляций тихо стонет прямо в рот Гука, не контролируя своё тело и царапая отросшими ноготками татуировку на боку парня в виде ветви с цветущей сакурой*. В это же время Чон активнее и ниже поглаживает его живот, разжигая внутри настоящий пожар. — Ты вчера оставил нас без заслуженного ужина. Что собираешься с этим делать? Чон прикусывает кожу на плече, из-за чего Тэхён слабо дёргается, будучи зажатым между двух разгорячённых и сильных тел. Гук отрывается от его рта, тем самым давая Киму возможность глотнуть воздух и ответить Чону, уже просунувшему колено меж сжатых им ног. Голова кружится. Как же невыносимо жарко. — Я ведь оставлял вам ужин в холодильнике, нужно было всего лишь разог... — Ты не понял, — ухмыляясь, шепчет Гук, резко поддавшись вперёд и прикусив нежную кожу на шее. Тэхён сдавленно вскрикивает, запуская пальцы в его волосы и оттягивая их на затылке. — Ты оставил нас без самого главного блюда. Без тебя, малыш, — томно проговаривает Чон и резко просовывает свою руку в растянутые домашние штаны Тэхёна, сжимая уже полувозбуждённый член у основания. Тэхён прерывисто дышит и прикрывает глаза, а сердце стучит так сильно в груди. Эти два не на шутку возбуждённых альфа-самца просто не отпустят его, пока не получат своё «блюдо», ещё и десерт попросят ведь, и не подавятся. Кушать хочется по-прежнему сильно, но между ног колено старшего из братьев, его губы обжигают кожу на седьмом позвонке, а Гук смотрит совсем уж томно и умоляюще. Тэхён с треском проваливается. Он кивает, и хищные улыбки окрашивают красивые лица. Пока Тэхён целуется с Чоном, в отместку за не употреблённый завтрак кусая за нижнюю губу, Гук быстро избавляет Кима от огромной розовой футболки и спортивных синих штанов, под которыми по обыкновению никогда не водится боксёрок. Он оглаживает его оголённую кожу на груди, пересчитывает все рёбра и кусает мочку уха, а руки задерживает на сосках, оттягивая и слегка выкручивая их, и Тэ стонет прямо в поцелуй, заставляя Чона ещё более интенсивно насиловать его рот своим языком. Голова перестаёт работать совсем. Поставив уже ничего не соображающего и разгорячённого Тэхёна на колени и локти, тем самым открыв прекрасный вид на потрясающую округлую задницу, Чон размещается спереди, раздвинув ноги и припустив собственные боксёрки, а Гук пристраивается сзади, хлопнув по аппетитной правой ягодице, на которой остаётся красный след от шлепка. У Тэхёна ноги раздвигаются в разные стороны от возбуждения, из-за чего ему весьма трудно находиться в подобной позе, но он терпит, в предвкушении облизывая покрасневшие и распухшие от поцелуев губы и искрящимся взглядом глядя на красивый и возбуждённый член прямо перед своим лицом. Он высовывает кончик языка, осторожно приближается и на пробу касается им головки. Член дёргается, а Чон сдавленно мычит от наслаждения, вызывая усмешку на полных губах. Не только эти двое могут руководить процессом, Ким тоже знает места на их теле, с помощью которых их можно контролировать. Тэхён обводит языком головку по кругу, ведёт по всей длине и возвращается наверх для того, чтобы уже нормально взять в рот. Слюны много. Гук, не теряя времени, раздвигает половинки в стороны и любуется сжавшимся колечком мышц. Он улыбается, нежно ведёт пальцем сверху вниз, поглаживает яйца. Ненадолго отстранившись, он находит припрятанную под подушкой смазку и, открыв тюбик, выдавливает немного себе на пальцы. Младший осторожно приставляет их ко входу и надавливает, медленно погружая сразу два пальца и растягивает эластичные стеночки. Нащупав простату, Гук с садистским наслаждением ощутимо нажимает на неё, и Тэхён, отсасывая Чону, мычащему маты восторга от его умелого ротика, дёргается и заглатывает член немного глубже, чем планировал. Из глаз брызгают несдержанные слёзы, а из потрескавшихся уголков рта течёт слюна. — Тише, мой хороший, — Чон мягко улыбается, осторожно убирая слёзы с любимого лица и поглаживая по щеке, пока младший брат продолжает трахать их парня уже сразу тремя пальцами. — Мелкий, хватит его мучать. Дай нашему принцу то, что ему так нужно. Гук ухмыляется, наклоняясь и целуя правую ягодицу, потом смазывает сладко пахнущей смазкой свой член. Он ещё немного растягивает Тэхёна, уже просто целующегося травмированными губами с Чоном, а затем приставляет головку члена к розовой дырочке и медленно входит в узкое отверстие, блаженно выдыхая, когда плоть полностью оказывается в теле Тэхёна. В глазах на мгновение темнеет, а с покусанных губ срывается выдох истинного наслаждения. С первыми толчками Тэхён не может себя сдерживать: он стонет так громко и надрывно, что это можно сравнить лишь с криком. Он обвивает шею сидящему к нему впритык Чона непослушными руками, жмётся к нему, пока сзади к нему прижимается Гук и с наслаждением трахает его в медленном ритме. Тэ, облизывая в миг пересохшие губы, хочет сильнее и жёстче. — Пожалуйста, ааах... — Гук с самодовольной ухмылкой делает особенно сильный толчок. — Чон-и, и ты войди в меня... — между сбитым дыханием и стонами лепечет Тэхён, но Чон его прекрасно слышит и, прежде чем потянуться рукой за смазкой, мягко целует в лоб. Там, внутри, точно взрываются фейерверки. Гук поднимает ноги Тэхёна вверх, раздвинув их, давая таким образом место и для брата, и Тэхён скрещивает лодыжки у старшего из близнецов за спиной, пока тот совершенно аккуратно погружается в разгорячённое и податливое, утыкаясь лбом в острое плечо. У Тэхёна кружится голова, болит горло от бесконечных криков имён двух любимых людей, но ему настолько хорошо, что он практически не замечает ничего вокруг себя, чувствуя лишь два горячих члена, размеренно трахающих и доставляющих ему неземное удовольствие, почти каждый раз попадая по простате. Занятие любовью с двойным проникновением в их отношениях практикуется довольно часто, так что Тэхён даже не думает о боли, которая преследует его поначалу. Первым не выдерживает Гук. Он обильно кончает прямо в Тэхёна, обжигая горячей спермой изнутри, затем уже и сам Тэ, не в силах терпеть вязкое семя внутри себя и ласковые руки на своём до боли возбуждённом члене, надрачивающие ему. Последним кончает Чон, простонав имя Тэхёна тому прямо в губы. Голод забывается вовсе, пока Тэхён отходит от оргазма, лёжа между улыбающимися братьями.***
Тэхён медленно открывает глаза и неотрывно пялится в потолок. В горле першит, руки и ноги не слушаются, а в висках бьёт пульс. — Чонгук-и, — с трудом зовёт он охрипшим голосом, но никто не отзывается. Парень шарит наконец поддающейся ему рукой сбоку, натыкаясь ладонью на голую задницу. Он слегка сжимает её, но реакции снова не следует. — Чонгук. Твою мать, если ты сейчас же не откроешь глаза, то я выкину нашу приставку, и мне пофиг, что при таком раскладе мы оба будем страдать. Слышатся недовольное мычание и стоны отчаянья. — Ну чего тебе?.. — нехотя интересуется Чонгук, взъерошенный и недовольный тем, что его разбудили. На голове полнейший шухер, лицо немного опухшее ото сна, но у Тэхёна от его красоты всё равно сердце бьётся быстрее. Но сейчас не время наслаждаться опухшими чонгуковыми глазами. Нужно задать самый главный на данный момент вопрос. — Если бы у тебя был брат-близнец и я любил его также сильно, как и тебя, ты бы позволил, чтобы я тоже был с ним в отношениях? — самым серьёзным тоном на свете спрашивает Тэхён, глядя помрачневшему Чонгуку прямо в глаза. — Я бы тебя выебал и выбил тем самым всю дурь из твоей инопланетной башки, — отвечает тот и резко начинает ухмыляться, и у Тэхёна мурашки стягивают кожу на затылке. — Кстати, выебать тебя я и просто так не против, без всякого брата-близнеца. Тэхён дует губы. Ну что за ребёнок его парень! — Да я ведь серьёзно! Мне только что такой классный сон приснился, где ты меня вместе со своим братом берёшь, только у второго Чонгука татуировка на спине, а ещё во мне сразу два члена и это... мхммм... Чонгук уже давно усвоил, что этого странного человека с кучей всякого в голове может заткнуть только поцелуй. И сделать это сейчас — действительно хороший ход. Делить это чудо с кем-то, даже со своей копией, Чонгук не собирается.Ведь Ким Тэхён принадлежит только ему.