Not Today because i...

Чон Чонгук так прекрасен, когда спит, тихо посапывая во сне. Его дыхание глубокое и ровное, а сердце бьётся чуть медленнее чем у других. Упругие мышцы груди вздымаются и он переворачивается на другой бок, а одеяло сползает вниз, обнажая гибкую спину. Молодой, но невероятно, просто отчаянно дикий. Ненасытное, постоянное желание делало его похожим на зверя. Но порой, такого ручного и невероятно домашнего. Чон Чонгук прекрасен, даже когда просто дышит или смотрит мультфильмы, показывая искреннюю детскую непосредственность. Он зарывался рукой в коробке с шоколадными шариками и громко хрустел, иногда спонтанно целуя моё колено. Я всегда находилась рядом, свесив ноги с дивана. Ему нравился вкус моей кожи. Парень говорил, что это как наркотик, а я всего лишь делала несколько нажатий парфюмированной воды, чтобы ему хотелось вдохнуть меня. И каждый раз было мало. Мало ласки, мало прелюдий и мало секса. Он отчаянно желал растянуть удовольствие, парню хотелось ещё и ещё, пока у между ног не начинало саднить, а горло болеть от громких криков. Но Чонгук никогда не останавливался, потому что ему нравилось доводить дело до логичного завершения, а мне — стоять перед ним на коленях, ожидая окончания на лицо. Он не считал, что мы занимаемся чем — то порочным и грязным. Хотя, на самом деле, первый раз между нами был довольно скомканным, быстрым, и я даже не сообразила что произошло. Оба не знали что делать, как себя вести друг с другом. Но мы пробовали, и с каждым разом это становилось лучше предыдущего, а оргазмы ярче. Моё тело чувствовало его и я знала, как завести своего мужчину, чтобы остаток дня провести в блаженной нирване. Чон Чонгук великолепен без макияжа. Он прекрасен без укладки и дорогой одежды. Растянутая майка и спортивные штаны его устраивали. Я с ним солидарна и невероятно гордилась собой, потому что могла застать вот таким — непричёсанным, сонным и по — детски ворчливым. Особенно, когда день шёл не по расписанию. Чон Чонгук прекрасен, когда выкрикивает моё имя или просто говорит. Его голос завораживает, гипнотизирует и остаётся в памяти. Он всегда разговаривает с чувством, а на лице отражаются тысячи эмоций, и парень кажется таким живым, таким настоящим. И больше нет и не будет такого человека, который с таким неподдельным наслаждением захочет любить меня, моё имя, меня всю. Но, на самом деле, Чонгук не старался быть моногамным. Он, скорее всего, даже не знал значения этого слова, а я не спешила объяснять. Не думаю, что поймёт. И мне приходилось действовать не совсем честно, чтобы его член находился во мне, а не в ком то ещё. Я не боялась, что Чонгук уйдёт от меня. Была уверена, что этого никогда не произойдёт. Всё — таки толика совести и верности у него присутствовала. Просто не отпускало чувство неправильности. Словно он должен принадлежать, лишь мне и никому другому. Ревность? Конечно, я ревновала своего первого и единственного мужчину, но даже не в этом дело. Все свои сексуальные желания и фантазии он пробовал сначала на мне, а после — шёл к ним… женщинам, которые отдавались за несколько коктейлей и пачку жвачки, чтобы перебить неприятный запах алкоголя. Но жвачка не поможет им перебить чувство ненужности, потому что Чонгук грелся от их холодных поцелуев в моей постели. — Не сегодня. Парень напевал себе под нос эту мелодию, и каждый раз обещал исправиться, растягивая губы какой — то пьянящей разум уверенной улыбкой, прекрасно понимая, я вновь всё прощу. Он даже не скрывал факта измены, но говорил, что никогда не бросит меня. Тёмная кожа Чонгука лоснилась, едва её касались утренние лучи солнца. Он совсем не стеснялся своей наготы, демонстрируя сильные бёдра, упругие ягодицы с аккуратными ямочками и мощный торс для столь юного возраста. Я любила это тело и с упоением наблюдала за его грацией, за пластичностью движений. Любила его член, что естественно поощрялось им. Мне всегда казалось что Чонгук вкусный мужчина. И каждый день у меня борьба с ним и его странными желаниями. А мне лишь оставалось терпеть и ждать потому, что была уверена, он не бросит меня. Не сегодня.