Никогда не влюбляйся в него

Неизвестный талант? И что же это за талант такой? Мои подруги считали, что у меня есть дар опозориться в любой вообразимой ситуации. Конечно, не каждый способен использовать сарказм и иронию как оружие так, как делала я, но Крис, определенно, имел в виду не это. Может, он намекал на мою способность сопротивляться его шарму? Когда роллер остановился, мне совершенно не хотелось отпускать Кристиана. Хотя он и не несся по улице со скоростью почти сто километров в час, как некий старший брат, от чего мои ноги становились ватными - ему удалось достичь этого, всего лишь поцеловав - но почему-то его спина была удобной, мягкой и теплой. Такой удобной, что я не хотела спускаться на землю. Я довольно вздохнула - пока мой мозг не осознал ситуацию, и тогда мне захотелось как можно быстрее слезть с роллера, из-за чего я повалилась на бок. К счастью, куртка смягчила падение. — Ах, Кали, — я услышала злорадное хихиканье в голосе Криса. — Для богини ты довольно неуклюжая. — Ха-ха, — я встала и стряхнула камешки с куртки Яна. Если он заметит дырку на рукаве, я скажу, что она уже была там и раньше — винтажный стиль, как-то так. У него все равно не было никакого стиля в одежде. — А для рок-звезды ты ездишь на довольно смешном роллере. Выражение на лице Крисс значило для меня полную победу. Я осмотрелась. Мы проехали на роллере всего минут двадцать, но я не имела ни малейшего понятия, где мы находимся. Тут были дома и деревья — мы могли быть где угодно! — Где мы? — спросила я Кристиана. Мы припарковались перед большим, трехэтажным синим домом. Из-за размера дома, трех машин, которые делали роллер Криса еще более смешным, и больших ворот, я сделала вывод, что владелец дома владеет большим количеством бабла. Продавец наркотиков? О нет, лучше пойду-ка прогуляюсь по магазинам! — У Сноу, — ответил он. — Он сутенер. — Не очень хорошая шутка, — я закатила глаза. — А причём тут вообще Коля? — Еще увидишь. Я запричитала, но послушно последовала за Крисом к двери. Так же, как всегда делаю я, Крис нажал на звонок и в течение минуты давил на кнопку, затем последовало минимум двадцать коротких нажатий. — Асид, ты задница! — дружелюбно поприветствовал Коля. — Одного нажатия на кнопку достаточно. Ты безмозглый придурок! Пока они по-товарищески обзывали друг друга, я повнимательней присмотрелась к Коле. Из-за его волос, окрашенных в белый цвет, я даже не могла сказать, было ли ему около двадцати или уже под тридцать. Он был довольно горяч, даже если цвет волос раздражал, но при всем желании, я не могла сравнить его с Кристианом. — Сори! — сказал Крис еще раз. — Но я, по крайней мере, предупредил, что приеду. — Да, полчаса назад, когда я еще спал, — заворчал Коля. На самом деле на Коле были только черная футболка и трусы боксёры; его волосы выглядели так, словно он только что встал с постели. — Что случилось такое срочное, что не могло подождать? — Мне нужно в студию, — сказал Крис и указал на меня. — Она будет петь. —Я... что? Когда Крис сказал, что я, вероятно, умею прекрасно петь, я думала, что это тупая шутка. Натали считала мой голос — и это действительно ее слова — собранными криками мученических душ в аду. Хорошо, возможно, я слишком много визжала, даже не пытаясь точно интонировать. — Ах, ты Кайли, не так ли? — Зои, — поправила я. — Кали, — ответил Крис. — Она не верит в то, что умеет петь. — Потому что не умею! Коля впустил нас в дом. Я не смотрела на внутренний интерьер, а начала придираться к Крису. — Я не умею петь! Ты еще никогда не слышал, как я пою! По словам Виолет, это похоже на то, будто свинью пытаются задушить подушкой, — но я не смогла уговорить Кристиана отступиться от своей задумки. — И что значит "Студия"? — захотелось мне узнать. Ответ я получила, когда Коля распахнул одну из дверей. Внутри комнаты находился огромный пульт со всевозможными кнопочками и огоньками. За стеной из стекла или пластики с потолка свисал одинокий микрофон. Он выглядел очень профессионально, черный поролон покрывал стены. К одной из стен были прислонены пара электрогитар, бас-гитара и несколько усилителей расставлены по размеру. — Барабаны не установлены, но вам они все равно не понадобятся. Не так ли? Крис промаршировал в комнату и тут же издал брезгливый звук. — Сноу! — он наклонился и поднял двумя пальцами черный лифчик. — Это отвратительно! Хотя... — с отвращением на лице я наблюдала за тем, как Крис нюхает нижнее белье. — Хм, но она хорошо пахла. Коля вздохнул и вырвал лифчик у него из рук. — Девчонок возбуждает студия. — Кали, ты чувствуешь себя сексуально возбужденной, только потому что находишься в студии? Помни, что ты дала своего рода обет. Я покраснела. — Нет, — зашипела я. — Я... наоборот, совсем не возбуждена. Даже чувствую отвращение. Здесь есть дезинфицирующее средство? Я хотела бы позже искупаться в нем. И это даже было не ложью. В студии лежал бюстгальтер, а все остальное, что произошло между его носительницей и Колей, я хорошо могла себе представить. — Видишь, Сноу? — Крис покачал головой. — Они вовсе не возбуждаются от этого. — Нет, возбуждаются, — упорно настаивал Коля. — Большинство готовы скинуть с себя все, когда узнают, что здесь записывали свои альбомы лидирующие в чартах группы. — Ладно, будь по-твоему. Значит, здесь у всех прямо-таки просыпается похоть, — Крис опустился на черное крутящееся кресло перед пультом. — Ничего, если скажу тебе, чтобы ты шёл отсюда? Кали слегка стесняется подобных ситуаций. — Да, да, — улыбнулся Коля. — Позже я не собираюсь убирать подозрительные белые пятна. Для нечто подобного, вы могли бы снять комнату в отеле. Вероятно, он не услышал поток ругательств, которые послал ему вслед Крис, потому что уже закрыл дверь. — У Коли своя студия? — спросила я. — У его отца. Он работает музыкальным продюсером, — просветил меня он. —В конце концов, Сноу всего семнадцать... семнадцать, ну и плюс одиннадцать месяцев, как он всегда настаивает. А теперь... — он указал на дверь. — Чем быстрее ты перенесешь свою задницу туда, тем быстрее сможешь сбежать отсюда. Ведь именно этого ты и хочешь, не так ли? Я кивнула. Сначала я впечаталась в дверь, потому что снова не знала, тянуть её на себя или толкать. Когда я, наконец, добралась до микрофона, у меня закончился весь мой запас ругательств. — Какую песню ты хочешь спеть? — спросил Крис. Он нагнулся над пультом и нажал какие-то кнопки. — Я бы посоветовал Sexting группы Blood On The Dancefloor. — Both Sides Of The Story, — ответила я. — Группы We Are The In Crowd. Слова в этой песне подходят еще больше, чем той, которую имеешь в виду ты. Как мне кажется. — Тогда давай, Кали, — он указал на микрофон. — Покажи, на что ты способна. Просто думай во время пения о чем-нибудь, что подходит к песни. Внутренне я подготовил себя к тому, что стану перед Крисом посмешищем. Когда я начала петь, то думала о нём, потому что он отлично вписывался в песню. — You're not quite Satan, but I really think I hate you (Ты не совсем сатана, но я действительно думаю, что ненавижу тебя), — допела я. Спустя четыре минуты всё, наконец, закончилось. Я открыла глаза в ожидании, что Крис в ужасе смотрит на меня или засунул себе что-то в уши, вместо этого, в его черных глазах снова появился этот интерес. — Это было хорошо, Кали, — сказал он через микрофон, так что я услышать его в отдельной комнате. — Очень хорошо. — Избавь меня от своего сарказма! — в бешенстве я выбежала к нему через дверь. — Он сейчас действительно неуместен. — Нет, нет, нет, — сказал он, всё ещё улыбаясь от уха до уха. — Ты даже ещё лучше, чем я думал. — Вовсе нет ... — я хотела было снова начать спорить, но Кристиан нажал на одну из тысячи кнопок, и я впервые услышала по-настоящему мой голос. — Это мой голос? — спросила я недоверчиво. — Я... Я хорошо пою! Крис кивнул. — Я же сказал, Кали. Поскольку в комнате находился ещё один стул, я опустилась на него. — Почему ты хотел, чтобы я спела? — Кто знает ... — Крис склонил голову на бок. — Зачем солисту группы записывать девушку с хорошим голосом? — Ты хочешь, чтобы я стала членом твоей группы? Я не знала, радоваться мне или ужасаться. — Я хочу, что ты подумала об этом. Крис откинулся назад в кресле и сложил руки на груди. Он выглядел как бизнесмен, который заключает сделку. — Нам точно не помешал бы женский голос. Кроме того, горячая певица привлечёт больше парней и лесбиянок, так как я заставляю слушать нас девчонок и геев. Помимо того, раньше наша группа была в жанре Пост хардкора, но потом... потом произошло небольшое изменение. Мой голос не создан для этого музыкального направления, но в любом случае, он подходит для Поп панка или Панк рока. Твой голос будет идеально гармонировать с моим. Я буквально могу это слышать. Мой разум побуждал меня отказаться, но вместо этого я сказала, что подумаю. Только чтобы увидеть, как Крис усмехнётся. — Тебе нужно еще много тренироваться, — пояснил он. — Интонация некоторых звуков не та, что надо, в то время как другие отрывки песни показывают, что ты действительно талантлива. Конечно, тебе не нужно проходить курс вокала, — он отмахнулся. — У меня тоже не было такого курса, и я не хочу идеальную певицу в моей группе. Клянусь, твой голос, словно специально создан для живых выступлений, — увлечённо говорил он, а в его глазах блестело предвкушение. Я улыбнулась. Казалось, рокер действительно рад видеть меня в своей группе. — Могу я тебя кое о чем спросить? — Почему-то мне казалось, что это как раз идеальный момент для такого вопроса. Тем более что Крис и я, в очередной раз, остались наедине. — Я спрашиваю себя, почему… — Да, это мой натуральный цвет волос, — прервал он меня и провел пальцами по черной гриве. — Всё натуральное. И темные глаза, кстати, тоже. Я родился таким привлекательным. Я покачала головой из-за его самовлюблённости. — Почему ты хочешь, чтобы тебя называли Асидом? На мгновение он стал бледнее, чем обычно. — Я покажу тебе, — только и сказал Крис и начал снимать свою футболку. — Нет! — сразу завизжала я. Я не хотела видеть Кристиана обнажённым. Мои гормоны уже и так были его самыми большими поклонниками, им не нужно теперь ещё смотреть на то, каким создал его – конечно же, несуществующий – бог. — Крис, оставь это… Я тут же замолчала, когда заметила, что Крис хочет показать мне. Кожа на левом плече и частично на груди была красноватой и со шрамами, они четко выделялся на фоне его бледной кожи. Это старые ожоги? (прим. автора: вы же понимаете, что это вымысел? У Кристиана нет ничего такого, это всего лишь мое воображение и сопутствие сюжету) — Своей группе я сказал, что играл с едкими химическими веществами, когда еще был маленьким и поэтому получил эти шрамы. Еще никогда я не видела Криса настолько серьезным. В его голосе не было презрения или насмешки, как обычно. Не спеша, он провёл пальцами по пятнистым шрамам, некоторые из которых были величиной в теннисный мяч. — Поэтому каждый называет меня Асид. Они думают, что я обжёгся кислотой, которую украл из магазина. — Но это неправда, — сказала я. Я не могла оторвать взгляда от шрамов на коже. – Не так ли? Крис покачал головой. — Мой отец, — ответил он слабым голосом. — Он был абсолютным гадом. С матерью он был невероятно милым и любящим, но меня, по необъяснимой причине, ненавидел. Как-то раз я случайно разбил окно своим футбольным мячом, и тогда он совсем обезумел. Когда я смогла оторвать взгляд от страшных травм, боль в глазах Кристиана почти разбила мне сердце. А я и в правду когда-то сомневалась в том, что у меня действительно есть сердце. Однако, тогда мне было восемь лет, и я не знала, как измерить пульс. — Горячая вода, — продолжал Алекс. - А моя мать стояла рядом и ничего не сделала. Я понятия не имела, что ему ответить. Даже перед подругами мне было невероятно трудно проявлять чувства. — Это ... ужасно и ... Как можно так поступать с собственным ребёнком? Неудивительно, что Крис немного … странный ... и иногда так рисуется. Это просто нечто вроде его защитной брони! Крис пожал плечами и, как будто ничего не случилось, снова натянул футболку. —Я не хочу жалости, Кали. Но зачем он тогда показал мне это? — Тогда твое имя ничего общего не имеет с ЛСД? — С чего ты взяла? — спросил он в замешательстве. — ЛСД тоже называется Aсид. — Ах, вот как, нее. Я не принимаю наркотики, потому что ... Просто я не принимаю их. Это не мое. Значить, когда я увидела его впервые, он просто болел или был с похмелья. — Теперь, когда я рассказал тебе так много о себе ... В одно мгновение серьёзное выражение сошло с его лица. Кривая усмешка на губах так сильно напугала меня, что меня бросило в жар. Мой желудок перевернулся, как будто сделал тройную петлю. —... у меня все еще нет желания переспать с тобой, — выдохнула я, задыхаясь. Как может улыбка просто так лишить дыхания? Это ведь невозможно, как физически, так и биологически! — Но я ...- "ну же, Зои! Обычно ты ведь не лезешь за словами в карман." - Но я не кому не расскажу о твоём секрете. — Я знаю, поэтому рассказал тебе. Он положил свою руку на мою. Опять о себе дал знать климакс. — Я получу хотя бы один ободряющий поцелуй? Он смотрел на меня таким же собачьим взглядом, как две недели назад, когда просил помочь ему с математикой. Тогда я отреагировала очень холодно на его просьбу, но сегодня, к сожалению, у меня так не получилось. — Если захочу, я могу противостоять, —- сказала я. Я поднялась из вращающего кресла, и Крис притянул меня к себе на колени. — Думаю, что мой срок годности подходит к концу. Он распахнул в шоке глаза. — Ты умираешь? — Нет! - я энергично покачала головой. — Но я думаю..., что с каждым днём я всё больше порчусь. Наверное, я покрылась плесенью. Его руки покоились на моих бедрах, поддерживая. Затем одна рука скользнула к чёрному платку и сняла его с моей головы. Собственно, он почти не оказывал на меня давления, тем не менее, меня всё дальше притягивало вниз, к его губам. — Разве тебе не нравится? — спросил Крис. Я не ответила, зато поцеловала его. О да, мне очень сильно нравилось! Мне нравилась музыка, которую мне показал Крис. Мне понравилось целовать Криса, когда захочу. А также мне нравилось, что в последнее время еще лучше стала ладить с подругами. Наш поцелуй внезапно прервал громкий смех. Я испуганно соскользнула с коленей Криса и резко развернулась. Коля стоял в дверях и злорадно усмехался. — Я же сказал, сексуально возбуждает.