О пользе ботаники.

Это было самое удивительное в Мозенрате — он всегда великолепно выглядел. Даже в бою, даже когда проигрывал, молодой некромант был прекрасен. В отличие от самого Аладдина. Ал с раздражением накинул на зеркало покрывало. Он даже в царских одеждах остается уличным мальчишкой. — Эй, Ал! — Джинни появился, как это всегда с ним бывает, внезапно и с какой-то дурацкой широкополой шляпой на голове. — Ты не забыл, что у нашей принцессы скоро День Рождения? Он принялся кружить по комнате и напевать на незнакомом языке какую-то песню, видимо, романтичного содержания. — Джинни, просил же тебя так не делать: я не понимаю этого языка. Молодой человек поймал джина за «хвост» и потянул на себя. Джин принял вид покорной овечки, внемлющей хозяину. — И конечно, я помню про день рождения Жасмин, — вздохнул все-еще-жених, и поморщившись, потер шею. — Но даже не могу представить, что подарить? У тебя есть идеи? Джин мурлыкнул, блеснул очами и выудил из воздуха здоровущую, в человеческий рост, книгу. Гигантский фолиант смело мог послужить вполне приличным столом. Однако джина это не смутило, и он тут же принялся листать страницы, тяжелые даже на вид. — Вот, — он развернул книгу так, чтобы Аладдин смог видеть текст с изображением и потыкал пальцем в рисунок цветка. — Лилия «Вечная любовь». Этот цветок пробуждает нежные чувства к тому, кто его подарит, и кому его подарят. — То есть, если я этот цветок подарю Жасмин, то мы всегда будем любить друг друга? — юноша скептически вскинул бровь. Подарок романтичный, но они и так любят друг друга. Джин передернул плечами: — Ну да. Будете, — он снова залез в книгу. — Тут еще сказано, что «если под действие чар попадет еще кто-то, то „нежные чувства“ будут сопровождать их всю жизнь». — Это как понимать? — как можно еще кого-то «любить», Ал не понимал, на троих, что ли, соображать? — Ну, думаю, что если под заклинание попадет, скажем, Абу, или Яго, или султан, то вы всегда будете дорожить друг другом. — О. Это хорошо, — Аладдин почесал затылок. — Это правильно. Только, одним цветком не обойтись… Он не успел договорить, так как джин взвился под потолок и расхохотался: — Конечно, мой мальчик, конечно! Звук хохота слегка оглушил Аладдина, поэтому он только хлопнул глазами, когда джин принял вид скромного торговца, стоящего у его плеча, и тихо и деликатно закончил: — Поэтому предлагаю самый универсальный способ: подарить ей украшение. Аладдин летел на Коврике в «дальнюю даль» — по словам Яго — чтобы найти ту самую лилию. Собственно, в настоящую «дальнюю даль» лететь было не нужно, да и ничего угрожающего вокруг не витало. Поэтому вся честная компания осталась готовиться ко дню рождения принцессы, и с Аладдином полетел только Коврик. Собственно, и Коврик полетел только потому, что лететь было быстрее, а он оказался единственным, на ком это можно было сделать. Пункт назначения действительно располагался недалеко от Аграбы. Буквально через пару часов показались долгожданный оазис и та самая гора, на склонах которой росли лилии. Цель, казалось бы, почти достигнута, однако, сердце Аладдина совершенно неожиданно замерло, пропустило пару ударов и принялось лихорадочно биться. Даже Коврик почувствовал неладное и притормозил, вопросительно приподняв кисточки. — Н-ничего, — нахмурился юноша, — просто я не привык, что артефакты достаются так легко, и мне мерещится всякое. Коврик выразительно мотнул кисточками, давая понять, что ничего страшного случиться не может, и ускорился. Юноше оставалось лишь сильнее вцепиться в его края, чтобы не упасть. Ветер, бьющий в лицо, придал ему уверенности в том, что они всегда справлялись, и всегда будут справляться с любыми трудностями. На его лице сама собой появилась счастливая улыбка, Коврик заложил красивый вираж между пальмами, заставив друга рассмеяться, и…. Рухнул вниз под тяжестью свалившихся на него кокосовых орехов. Аладдин кубарем скатился с него, к счастью угодив в огромные листья кустарника. Впрочем, настроения это происшествие не испортило. Выбравшись из куста, он, хихикая, подошел к поникшему Коврику и принялся убирать с него кокосы: — Ничего, дружище, не переживай, с кем не бывает. Отлежишься здесь, в тенечке, а я сбегаю во-он туда, — он указал рукой на небольшую гору в центре оазиса. — Это недалеко, так что я обернусь быстро. Коврик только вяло махнул одной кисточкой, показывая, что согласен с такой постановкой дел. Аладдин еще раз проверил, что у Коврика нет сколько-нибудь серьезных повреждений, и отправился за лилией. К неудовольствию юноши путь оказался слегка труднее, чем обещал быть. Во-первых, многочисленные растения, через которые приходилось продираться. Во-вторых, расстояние тоже оказалось немного большим, чем предполагалось. Тем не менее, не привыкший отступать почти-принц, решительно шагал к намеченной цели, пока перед ним не выросла стена. Юноша задрал голову, соображая можно ли перелезть или все же проще обойти, так как скальная стена чуть нависала над ним, что делало подъем по ней опасным. Однако, трудности только придали сил. Аладдин справедливо рассуждал, что это стена скалы, а значит, не может быть такой же ровной как городская стена, по которым юноша привык лазить в городе. По неровной стене взобраться много легче. Это он продолжал повторять, даже пока шел вдоль стены, в поисках удобного подъема. Вперед парень не глядел, он глядел вверх, на стену, дабы увидеть удобное место для штурма. И поэтому, когда как раз углядел удобный подъем, со всей дури вписался в какие-то кусты. Эти кусты, как и многие кусты этого оазиса, имели прекрасные цветы и не менее прекрасные колючки. С оханьем и руганью себе под нос, Аладдин продирался через них, но делать это было довольно сложно из-за их плотности и колючести. Печальные мысли о том в каком виде он предстанет перед Жасмин на ее празднике неожиданно прервались. Кто-то схватил его за руку, кусты неожиданно отпустили его, а спаситель потянул на себя, вытягивая из середины кустов на свободу. — О! Аладдин! — возглас был больше ехиден, чем радостен. Юноша поморщился, потирая расцарапанные руки, и вздохнул: — Мозенрат. Никогда не думал, что скажу тебе это: спасибо. Молодой некромант отмахнулся: — Пустяки! Всего лишь кусты, и попавшийся в них ты. Это даже мило, — Мозенрат тихо засмеялся, чуть щурясь рассматривая свой «улов». — Ох, прекрати, ты тут зачем вообще? — поморщился Аладдин, подозревая, что злодей его жизни опять решил встать у него на пути — сорвав лилию. Однако тот даже и не думал о цветах, он, как это обычно бывает с некромантами, думал про ингредиенты для своих некромантских зелий. И на «той» стороне стены произрастала какая-то мудрая травка, в название которой Аладдин не вникал. Не за лилией — и то вперед. — А чего ты не перенесешься туда с помощью своего могущества? — ехидно прищурился Ал. — Или его на это не хватает? Мозенрат снисходительно поглядел на него и повел плечом: — Видишь ли, мой необразованный друг, просто так ничего не дается. Та травка, про которую я тебе говорил, — он еще раз оглядел Аладдина с головы до ног и поджал губы, — и название которой ты не сможешь запомнить, должна быть «чистой» при использовании. В смысле: ее не должна касаться магия. А если я туда телепортируюсь, то это магическое вмешательство затронет травку. — О! — с умным видом кивнул Аладдин, про себя со скрипом соглашаясь, что Мозенрат в разы умнее и образованнее его, и что такое «телепортироваться» Аладдин лишь догадывался. Но тут же лицо юноши озарилось улыбкой: — Так значит, тебе нужно туда перелезть?! Мозенрат наоборот мрачно сверкнул агатовыми очами и повернулся в сторону стены, эффектно взметнув плащ: -И что это тебя так радует? Аладдин пожал плечами и скорчил хитрую рожицу: — Значит, тебе придется помочь мне, если ты хочешь, чтобы я помог пробраться туда тебе. Он обогнул некроманта, подошел к стене и потыкал пальцем вверх. — Ты, чудо, даже из кустов выбраться не мог, — скептически фыркнул некромант. Юноша смиренно пожал плечами: — Ну с кем не бывает. Ты вон, тоже не можешь взобраться на стену. Мозенрат недовольно поджав губы оглядел каменную толщу и вздохнул. Он не был уверен, что присутствие его самого не скажется на траве, все же у него магическая рука. Однако, не отправлять же этого оболтуса! — Твои предложения? Аладдин тут же подхватился и еще раз ткнул пальцем вверх: — Вон видишь… во-о-он там выступ. Ты помогаешь мне туда влезть, затем я тебя втаскиваю туда. А там легко добраться до края стены. Молодой некромант еще раз оглядел стену, что-то прикинул и кивнул. — Лезь, я тебя подсажу. Только придется вообще без магии, понимаешь? Отчего-то улыбка Мозенрата совершенно неожиданно вызвала волну мурашек, пробежавшихся по телу Аладдина, в самых любопытных местах. На стену он полез со смешанным чувством: то что ему помогут, и то что ему поможет Мозенрат. А улыбка некроманта была такой… хищной и томной одновременно… Он влез на первый выступ, ожидая едкого комментария, но Мозенрат молчал, просто наблюдая за действиями своего невольного напарника. Лишь поднялся на тот же выступ и встал рядом, когда Аладдин влез чуть повыше, чтобы помочь подняться вверх. Дальше почти в два роста Ала был совершенно гладкий кусок стены и, без чужой помощи, он действительно не дотянулся бы до выступа. И все же такой близкий Мозенрат вовсе не радовал его. Было в этом что-то… что-то неправильное, но неожиданно привлекательное. — Ну, давай, лезь, — некромант вздохнул присел на корточки и подставил руку, чтобы Аладдин на нее встал. — Эм. Ты не поднимешь меня одной рукой, — покачал головой Ал, с сомнением смотря на него сверху вниз. — Ты много обо мне не знаешь, парень, — усмехнулся Мозенрат. — Я отдал эту руку за могущество. Неужели ты думаешь, что она такая же, как у смертных? Взгляд Аладдина был все так же скептичен: некромант не производил впечатление силача, способного непринужденно поднять кого-то почти своей комплекции. Неожиданно мелькнувшая мысль о том, что его спутник может беспокоиться о нем поразила Мозенрата, и он тут же озвучил ответ на нее: — Мне не будет больно — рука в перчатке. — Уверен? — Лезь! Чтоб тебя! — рявкнул некромант так, что Аладдин от неожиданности отпрянул, его нога сорвалась с выступа, и если бы не Мозенрат подхвативший его за талию, то он бы свалился вниз в манящие колючками кусты. — Не спорь и не сомневайся во мне, — прошипел некромант в лицо юноше. — Х…хорошо, — сдавленно пискнул Аладдин, чувствуя сильную руку на талии, и как от нее по телу разбегаются приятные мурашки. — Вот и чудно — лезь, — Мозенрат снова присел на корточки и подставил руку. Аладдин, встряхнул головой, прогоняя наваждение и поставил ногу на согнутую в локте руку Мозенрата, оттолкнулся другой ногой и некромант поддержал его за… Ал это себе определил как «бедро». Стараясь не обращать внимание на руку, поддерживающую его, и удержать равновесие, пока Мозенрат поднимался с корточек, Аладдин тянулся до следующего выступа, вынужденный опереться о голову некроманта. Дотянувшись до очередной ниши в стене, подтянулся на руках и влез в нее, ложась на живот, вытягивая руку вниз, чтобы дотянуться до некроманта. Стоящий внизу Мозенрат, склонил голову набок, что-то прикинул, чуть присел и подпрыгнул, вытягивая руки вверх, хватаясь за протянутую руку юноши. Тот охнул, почувствовав вес Мозенрата, но потихоньку потянул некроманта к себе, тот помогал ногами, поэтому они быстро оказались вместе на узком уступе. Дальше все следовало этому же сценарию: Аладдин лезет вверх, затем вытаскивает Мозенрата. — Надо же, — поморщился Аладдин, очередная проблема — довольно приличная высота и неудобный спуск. — Ну, спускаться — не подниматься, — фыркнул Мозенрат, легко прыгая вниз. — Эй! — вскрикнул Аладдин, глядя как плащ красиво следует за некромантом, и красиво охватывает его тело, когда Мозенрат мягко, словно кошка, приземлился. — Ты с ума сошел! — Ничего подобного, — фыркнули в ответ, — спускайся, мой прекрасный принц, я тебя поймаю. — Не смей меня так называть! — рявкнул юноша, чувствуя, как краска заливает его щеки. — Я не принц! — Ты живешь во дворце, ты ходишь в шелках, ты ешь на золоте, ты — жених наследницы. Разве после всего этого ты не принц? — рассмеялся Мозенрат. Аладдин скрипнул зубами и прыгнул следом за некромантом, с явным желанием встряхнуть того. Однако так же изящно, как это сделал его невольный компаньон, у него не получилось. Ноги скользнули по камню, и он едва не растянулся на земле, если бы Мозенрат и в этот раз его вовремя не подхватил. Юноша снова замер, от опять близкого Мозенрата пытаясь анализировать странность. Ибо некромант вызывал в нем вовсе не дружеские чувства. Он всегда подкалывал его, пытался доказать свое превосходство, даже смел угрожать Жасмин! Только вот когда он оказался так близко, отчего-то это показалось самому Алу очень даже… любопытным, приятным что ли. Осталось еще понять, что именно ему в этом любопытно, а что приятно. — Кхм, ты так и собираешься стоять тут? — голос Мозенрата был хоть и насмешливым, но отчего-то хриплым. И от этой хрипоты у Ала снова забегали проклятущие мурашки по коже. Он снова покраснел, резко отпрянув и, не глядя на некроманта, решительно зашагал в направлении предполагаемой лилии. — И куда ты направился, мой решительный друг? — Мозенрат уже едва ли не хихикал. — На твоем месте я бы был осторожен. Вряд ли кто-то кроме нас был здесь. Так что неизвестно какие неприятности могут поджидать. Юноша резко обернулся и, поджав губы некоторое время сверлил некроманта взглядом. Он не знал, что хочет ему сказать. Ведь здесь он благодаря ему. И цел — тоже благодаря ему. Но вот присутствие Мозенрата становилось все нежелательнее и нежелательнее, так как заставляло чувствовать нечто странное. — Отлично, — Ал упер кулаки в бедра. — Веди, куда ты там предполагаешь. Мозенрат совершенно по-кошачьи улыбнулся: — Вот то-то же. Следуй за мной… ваше высочество. — Прекрати! — Ой, да ладно, Аладдин, что тебе стоит побыть принцем… для меня? «Принц» оборвал себя на полуслове, так как был уверен, что на любой его комментарий Мозенрат найдет, что ответить. И снова поставит его в тупик. Пришлось молчать всю дорогу, прислушиваясь к звукам небольшой равнины, окруженной скалой. Щебет птиц, невидимками шныряющих в ветвях, странная прохлада, словно здесь где-то водоем, и тихий звук шагов. Все это успокаивало и завораживало, вкупе с молчанием, заставляло мысли течь медленнее, ленивее и расслабленнее. Очень хотелось растянуться на прохладной траве и даже искупаться, и пусть в присутствии этого красивого некроманта. Слава Всевышнему, идти пришлось недолго. Сначала они вышли к небольшому озерцу, из-за которого здесь и царила блаженная прохлада, а затем некромант радостно охнув, приказал Аладдину стоять на месте, ничего руками не трогать, и полез на какой-то пригорок. — Вот она! — радостно вскрикнул Мозенрат, осторожно выкапывая травку. — Ты даже не представляешь, как здорово, что я ее нашел. — Теперь ты точно покоришь весь мир, — кисло покивал Ал, оглядывая местность. — Нужен он мне больно! — фыркнул увлеченный некромант. — А вот Семь пустынь… Впрочем, он действительно увлекся ботаникой и не закончил мысль. Аладдин же тем временем искал хоть что-то, что привлечет его внимание. А лучше всего — лилию. Правда, лилий что-то видно не было. — Слушай, Мозенрат, ты нашел свою траву. Как думаешь, где искать мою лилию? — Аладдин попытался разглядеть в пестром многообразии нечто похожее на нужный цветок. Искать по запаху смысла не было, так как окружающие растения пытались перебить друг друга роскошью запахов. — Лилию? — Мозенрат нахмурился и слегка расфокусированным взглядом посмотрел на юношу. — Хм, посмотри у воды, только я тебя умоляю: не трогай ничего руками, пока я не подойду. Мало ли какая тут пакость водится. Аладдин к счастью некроманта, не понаслышке знал коварство красивых растений и цветов. Поэтому хватать подозрительного вида цветочки желания у него не было. Он просто направился к берегу водоема, манящего искупаться, и взглядом выискивал хоть что-то напоминающее лилии. Цветов тут было просто неприлично много, и многие походили на лили, собственно, наверняка многие и были лилиями, но не теми, что требовались. К своей досаде Ал был уверен, что спутать волшебный цветок ни с чем нельзя, и не запомнил хорошенько какие-либо его особенности. Единственное, что точно помнил: перламутрово-голубые лепестки, что, в общем-то, для лилий довольно характерно. Следуя рекомендациям своего «напарника», Аладдин старательно ни к чему не прикасался, просто крутя головой по сторонам. Он шел и думал сразу о нескольких вещах: о лилии, о Мозенрате, о том, что было бы неплохо искупаться (особенно это было почему-то актуально после мыслей о Мозенрате). И совершенно не обращал внимание на то, что у него под ногами. А под ногами неожиданно сорганизовался небольшой обрыв к озеру. И в следующее мгновение доблестный герой в очередной раз за это странное приключение съезжал на пятках по склону. Он успел лишь взмахнуть руками и ойкнуть, но именно поэтому все его действия заметил некромант, который с довольными видом бережно убрал травку в сумку, и встал, дабы помочь несносному мальчишке найти его цветок. Увидев, как парень взмахнул руками и исчез в траве, Мозенрат нахмурился, покачал головой про себя сетуя на неуклюжесть этого, с позволения сказать, принца улиц и быстрым шагом направился следом. То что с Аладдином ничего страшного не случилось, он знал. С этим бродяжкой никогда ничего страшного не случается… чтоб его. Поэтому подойдя к обрыву молодой некромант увидел ноги Аладдина, торчащие из очередного куста. Не подумав ничего цензурного про «принца», Мозенрат спустился вниз, уведомил брыкающиеся ноги, чтобы они прекратили брыкаться, ухватил Ала за пояс и вытащил на свежий воздух, для острастки встряхнув. Физиономия извлеченного была вся в шафраново-желтой пыльце. Парень не переставая чихал и ругался на чем свет стоит. Это немного позабавило некроманта, и он даже передумал обзываться. — Всевышний, какая пакость! — отплевывался юноша. — Это же надо! Мозенрат молча наблюдал за его действиями, сложив руки на груди и совершенно не понимая, как это недоразумение может выходить живым и невредимым не то что из смертельных авантюр, но оно вообще выжило на улицах Аграбы. Тем более учитывая общую внешнюю привлекательность Аладдина. Внезапно Ал замер, словно прислушиваясь к чему-то, как-то странно посмотрел на Мозенрата, нахмурился, прошагал оставшихся три шага до озера и принялся лихорадочно оттирать лицо от пыльцы. — Аладдин? Что стряслось? — некромант тоже нахмурился и, последовав за ним, присел на корточки рядом. — Все нормально, — пробубнил в ладони парень. — Эта пыльца, — Мозенрат бросил взгляд на пышные кусты. — С синих, вроде, — все так же в ладони, — я не рассматривал. Некромант вернулся к кустам, которые поражали ярким разнообразием переплетенных растений. Синих цветов на поверхности не было и ему пришлось чуть раздвинуть ветви, чтобы увидеть… — Оу, — на лице Мозенрата расплылась улыбка, которую он чудовищным усилием воли поборол. — Ну… в конце концов, ничего страшного… да… хотя… это как посмотреть. Он вернул ветви на место, стараясь сформулировать для себя, что дальше и снова подошел к Аладдину, бросил задумчивый взгляд по берегу озера и тем же голосом добавил: — А вон и твои лилии. Ты чуть-чуть до них не долетел. — Не издевайся! — рявкнул Аладдин. — Я и не издеваюсь! — Мозенрат внимательно смотрел за действиями юноши, понимая, что вскоре будет еще веселее. — Я… я констатирую факт! Ему пришло сделать шаг назад, так как его спутник резко встал, прожег его взглядом и повернулся в сторону лилий. Те оказались действительно близко, поэтому юноша зашагал к ним, стараясь не смотреть в сторону Мозенрата. Молодой некромант внезапно показался слишком красивым, таким красивым, что Аладдину нужно просто немедленно уйти, так как что может быть дальше — неясно. — Ты собрался возвращаться к своей принцессе вот в таком вот виде? — догнал его насмешливый голос. Ал остановился и автоматически посмотрел на руки. Те был все в пыли, пыльце и мелких царапинах от злополучных кустов. Наверняка оставшаяся часть его была не в лучшем виде, а, может быть, даже в еще более худшем. Юноша обернулся, на стоящего у самой кромки воды некроманта. Тот повел подбородком в сторону озера. Было в этом нечто повелительное, и Аладдин, словно бы не мог противостоять. Вернее, он мог, но не хотел. Некромант явно дразнит его. Может быть, все эти странные мысли-чувства-ощущения как раз его рук дело. Ведь каждый раз, как Аладдин видит Мозенрата, первое, что приходит в голову: «До чего ж красив, стервец»! «Отлично, — Ал решительно скинул на песок жилет и сапоги, — я тебе подыграю»! Он сделал шаг в сторону озера. — Что, вот так вот, в шароварах? — фыркнул Мозенрат. — Меня что ли, стесняешься? Ну, я отвернусь. Аладдин про себя очень красочно, но нецензурно описал молодого некроманта, но, шаровары все же снял, краем глаза, отметив, что Мозенрат действительно отвернулся, снял плащ и расстилал его на песке. — А ты не будешь? — вырвалось у Ала. Он мысленно обругал на этот раз уже себя: не на прогулке они, и некромант не друг ему, чтобы плескаться в водичке вместе! — Нет, спасибо, я подожду, полюбуюсь. Мозенрат устроился на плаще, глядя как Аладдин заходит в воду. В озере, скорее всего, били подземные источники, достаточно холодные. Хоть в оазисе и было полно растений и высоких деревьев, однако без холодного источника такой прохлады не было бы, тем более в самый солнцепек. Именно поэтому некромант не собирался лезть в воду — на глубине она могла оказаться ледяной. Тем временем Аладдин принялся счищать с себя пыль и пыльцу. Ему это даже нравилось, так как прикосновение воды в тех местах, где побывала пыльца было просто восхитительным. Словно по телу пробегают восхитительные щекочущие и чуть покалывающие упругие, теплые струйки. Юноша неосознанно старался сделать так, чтобы следы шафрановой пыльцы оказались по всему телу. Он чуть замер, затем глубоко вдохнул и нырнул так глубоко и далеко, как смог. Еще и поэтому Мозенрат не стал купаться — берег резко обрывался, и неглубокая прогретая солнцем вода сменялась темной холодной бездной. Некромант вскочил на ноги, когда Ал нырнул, а затем буквально рыбкой выпрыгнул из воды, отгребая на мель и выбираясь на сушу. Парня колотило от холода. — По крайней мере, ты чистый, — прокомментировал Мозенрат. — А-а-ы-а, — невнятно промычал Аладдин, громко стуча зубами, и стараясь согреться, растирая тело руками. Некромант чуть прищурился, прикусил нижнюю губу, чтобы скрыть улыбку и, подойдя к юноше ближе, тоже принялся его растирать. Сначала Ал не сопротивлялся, так как элементарно не понимал, что происходит, затем замер. Аладдин чувствовал, что плечам, спине и рукам очень хорошо, так хорошо, что не передать словами. Даже еще приятнее чем те струйки в воде. Затем он понял, что это руки Мозенрата, замер и резко развернулся, в изумлении и шоке смотря в чуть прикрытые длинными ресницами гипнотически-черные глаза некроманта. — Что ты сделал? — сипло спросил юноша, понимая, что Мозенрат в курсе, что с ним, с Алом происходит. — Я? Ничего, — некромант, слово в подтверждении своих слов, чуть приподнял руки вверх, демонстрирую раскрытые ладони. — Тогда… Что со мной? — в ужасе прошептал Аладдин, чувствуя, как горят те места, где его касался Мозенрат. — Видишь ли, та пыльца, в которой ты вывозился, — он сделал неопределенный жест рукой. — Они действуют вроде афродизиака. Глаза Ала стали стекленеть, и Мозенрат забеспокоился, чуть нахмурившись: — Только не говори, что не знаешь, что такое афродизиак. Ты ж во дворце живешь! — Знаю, — еле слышно прошептал Аладдин. — Но что делать? В нем боролись совершенно противоречивые чувства: желание прямо сейчас врезать некроманту за то, что он смолчал и желание, чтобы этот некромант продолжил то, что делал до этого. — Два варианта. Мы кое-как выбираемся отсюда, — Мозенрату очень этого не хотелось, так как упускать шанс он не желал, но и любовь к манипулированию не позволяла вот так вот силой воспользоваться уязвимостью парня. — Или же тебе нужно снять, так сказать, напряжение, — он едва удержался, чтобы не посмотреть вниз, и был порадован тем, как краска залила лицо и шею Аладдина. Спрятав лицо в ладони, и силой потерев его, в тщетной надежде, что в голове проясниться, придет какая-нибудь умная мысль или еще что случиться, Ал простонал: — И что ты мне предлагаешь. Некромант жестко отвел его руки от лица и схватив за подбородок, заставил посмотреть на себя. — Мой принц, ты достаточно взрослый мальчик, чтобы понимать, «что» нужно сделать. Тем более что афродизиак не подействовал бы, не хоти ты этого сам. В глазах Аладдина появился ужас осознания всей правды, и всех его странных чувств к Мозенрату. Некроманту стало даже жаль несчастного аграбского беспризорника. В отличие от «принца», чародей не скрывал того, что Ал ему нравится. Он с первой же встречи предлагал тому присоединиться к себе. Сам будущий муж наследницы Аграбы даже не думал о таком развитии событий, тщательно засовывая неуместные мысли о Мозенрате подальше в темный угол подсознания. — Если тебя это утешит, то я все еще здесь, хоть и мог давно уже уйти. Он по-кошачьи обогнул застывшего юношу, снова оказываясь за его спиной, но сей раз прижимаясь к нему и положив свои руки на бедра Аладдина, чувствуя, как тело юноши пробирает дрожь, а бедра невольно подаются назад. — Так что сам скажи мне, — прошептал он, касаясь губами уха Ала, — что мы будем делать? Аладдин всю дорогу до Аграбы не проронил ни слова. Коврик казалось, тоже был сосредоточен на полете, как бы быстрее добраться до дома. В руках молодого человека была стеклянная колба в которой чуть серебрилась лилия. Ала распирали совершенно странные чувства и мысли. Он считал, что все уже позади, что их счастью с Жасмин ничто не помешает. И тут этот Мозенрат! Образ красавца-некроманта стоял перед глазами, но сейчас к образу прилагались еще прикосновения, хриплый шепот, жаркое дыхание на коже и такое о чем даже думать было стыдно. Стыдно, но безумно хорошо. — Хэй! Ал! Коврик! — Джинни вылетел с распростертыми объятиями, но увидев тихих друзей, стих сам. — Привееет, — уже шепотом, принимая вид шпиона, тихонечко забирая колбу с цветком у Аладдина и пряча под плащ. — Отлично, завтра бал. Он чуть втянул носом воздух, замер и снова принюхался. Ал поняла, что джин что-то учуял. Вот еще не хватало, чтобы Джинни. — Хватит! — он схватил за нос друга и отвел от себя. — Лучше спрячь пока. Джин кивнул и исчез вместе с цветком. — Принцесса будет счастлива! — скептически прокряхтел Яго, вспорхнув юноше на плечо. — Судя по вашему виду, досталось вам изрядно! Аладдин посмотрел на руки, которые были в порезах от шипов, понял, о чем подумали его друзья и слегка нервно рассмеялся: — Да, досталось…