За кадром

[zico to dean]: Сегодня так одиноко без тебя. Лидер Block B пишет милое сообщение, которое транслируется на десятках компьютерных экранов при просмотре нового реалити-шоу «HACK ZICO». Вау, такая трогательная дружба! Они хорошие товарищи! Друзья-гении в современной музыкальной индустрии! Зико наверняка знает лишь одно – никто и никогда не подумает о чем-то большем между ним и Хёком. Потому что это все так неправильно и совсем не вяжется с его образом крутого репера и треками, в которых он прославляет дам с пышными формами. Когда дело касается Дина, музыкальный гений, крушитель чартов и талантливый продюсер куда-то мигом улетучиваются. Зико из Block B за считанные секунды превращается в обычного двадцатичетырехлетнего У Чихо, который пытается вести себя адекватно в присутствии объекта симпатии. Но чем больше он старается, тем хуже у него получается. Хёк Квон даже не испытывает судьбу, изображая из себя уверенного – за пределами своих текстов он всегда застенчивый и нерешительный. Плывет по течению жизни, всегда идет за Чихо по инерции. Дин кажется таким удобным человеком. Зико просит – Хёк выполняет. Ты сходишь с ума, если нужно сделать то, чего ты никогда прежде не делал. Например, сказать своему другу, что он тебе нравится и ты хочешь его поцеловать. Репер на секунду ловит панику – внезапно становится жарко, широкие ладони потеют, сотня мыслей роится в голове. Нужно безрассудно отпустить этот момент. Ты должен сказать так, как есть. Не думать слишком долго и тщательно. Чем дольше сомневаешься в уместности формулировки, тем сложнее выговорить это вслух. Не смей, блять, упускать этот чертов момент. Скажи! Скажи! Скажи! И Чихо говорит, сам не понимая себя. Еще больше удивляет согласие Хёка. А что, если бы на его месте был кто-то другой? Дин бы все равно ответил согласием? Это происходит в полутемной студии Зико. Вокалист оказывается зажатым где-то между стеной в прихожей и разгорячившимся телом своего друга. Их лица находятся слишком близко, но Квон практически не различает черты хозяина студии в темноте. Чихо невесомо проводит левой рукой по щеке приятеля, будто боится спугнуть его. Шумно сглатывает от волнения и легонько целует в уголок губ. Ах, только посмотрите на него! Так невинно и по-детски – уж точно не похоже на автора пошлых строчек про «микрофон». Поцелуй становится более откровенным спустя пару секунд. Но неловким и странным он останется до конца этого вечера. Хёк сжимает в кулаки дофига дорогую джинсовую куртку репера и чувствует, как Чихо вновь поглаживает его лицо. Целоваться с человеком своего пола по-своему любопытно и возбуждающе. Зико требовательно вжимает тело Квона в стену, параллельно жадно углубляя поцелуй. В какой-то момент Дин понимает - настойчивые руки репера уже задирают край его толстовки, а затем оглаживают низ живота, поднимаясь выше. Стук в дверь - безумие улетучивается, оставляя после себя сбившееся дыхание и выпрыгивающее из груди сердце. У Дина. У Зико. О чем они только думали? Этот момент стремительно ускользает от Квона и с каждой секундой кажется чем-то выдуманным. Наверняка он работал слишком долго и вообразил, будто его такой успешный и знаменитый друг, как Чихо, чувствует к нему нечто далекое от просто дружбы. Последующие дни Хёк еще долго будет прокручивать события до поцелуя. Вот их первая встреча, а здесь они вместе делились предпочтениями в музыке, это – их первая совместная работа, а именно в тот день – Дин решил, что Чихо ему нравится. Но как бы вокалист не пытался – он не может выловить чувства айдола из тех коротких встреч или пылких диалогов под соджу. И это взрывает мозг. Колесо Сансары[1] набирает обороты – встреча, разговор, трек, концерт, отдых с друзьями. И. Где. Же. Эти. Чертовы. Намеки. От. Зико. [dean to zico]: Очень жаль, что я не могу прийти. Когда им обоим хватает безрассудства на нечто большее – у Чихо просто-таки сносит крышу. Сначала они кружат в каком-то хаотичном ритме, стаскивая друг с друга верхнюю одежду. Потом – руки, руки, руки, чертовы руки исследуют каждый миллиметр малознакомого обнаженного тела. Дин лишь беспомощно тяжело дышит между поцелуями в губы и теми моментами, когда Зико перебирается оставлять засосы на его шее. Каждому из них это кажется нереальным. Вокалист ощущает происходящее сном, репер – случайным везением. Чихо толкает Квона на кровать и на секунду задумывается о дальнейших действиях. Дин облизывает свои полные губы, которые он так нахваливал в одном из интервью. И репер сразу понимает почему – они сводят с ума, эти губы созданы для того, чтоб их целовали. Нет, Квон Хёка должен целовать только У Чихо. Именно с такими мыслями Зико склоняется над своим другом (господи, сейчас это слово звучит до абсурдного смешно) и принимается жадно исследовать его рот, будто бы пытаясь наверстать упущенное с прошлого раза. Руки лидера Block B сначала нежно очерчивают скулы вокалиста, затем перемещаются ниже. Квон чувствует, как Чихо пытается побыстрее расстегнуть пуговицу на его джинсах, а заодно и ширинку. В следующее мгновение по комнате разносится слабый стон – реакция на прикосновение к паху. Зико аккуратно поглаживает чужую возбужденную плоть сквозь ткань боксеров. Вокалист прикрывает глаза и откликается тихим постаныванием на движения руки репера. Чихо поглощает каждый пошлый звук, срывающийся с этих прекрасных губ, и хаотично целует Дина то в подбородок, то в щеку. Когда Хёк лишается последнего слоя одежды в качестве боксеров по инициативе Зико, айдол же все еще остается в джинсах. Но это ничуть их не волнует, никаких неловкостей. Голые участки тела прикасаются к голым участкам чужого тела – и это все, что сейчас важно. - Развернешься ко мне спиной, м? – и Дин не понимает – Чихо то ли спрашивает его, то ли вежливо указывает, что нужно делать дальше. Но и это оказывается таким несущественным сейчас. Любое слово, срывающееся с уст Зико, будет считаться сигналом к действию. - Тебе стоит чуть наклониться. – с этими словами властная рука Чихо плавно перемещается от правой ягодицы Хёка до лопаток, тем самым указывая наклонить грудную клетку еще ниже. – Perfect[2]. – репер оставляет чересчур слюнявый чмок на пояснице, и Дин инстинктивно дергается от неожиданности. Сложнее всего решиться, сделать первый шаг. Совершив один безумный поступок – ты не задумываешься над последующими. Точное описание всего происходящего здесь и сейчас. Череда абсурдно поразительных и странных действий - череда страстных жадных поцелуев, властных прикосновений, хриплых стонов и проникновений в податливое тело. [zico to dean]: Отдохни хорошенько. Предварительное интервью в здании телеканала «Mnet» тоже не проходит без дурацких выходок Зико. Он просто уже ничего не может контролировать, когда идет по узкому служебному коридору, то и дело сталкиваясь плечами с Дином. - Мы немного осмотримся. – бросает Чихо в спину своему менеджеру, который ведет их по заковыристому пути. - Хорошо, детки. – шутливо отзывается мужчина. – Через полчаса встречаемся в машине. Лидер Block B резко разворачивается в противоположную сторону, удостоверившись, что менеджер продолжает идти на выход. Дин, как отличный соучастник, тут же тащит своего подельника за первую открытую дверь этого длинного коридора. Пустая комната, подсобка, склад, чья-то гримерка – универсальность нынче в моде. Особенно в таком огромнейшем здании. Щелчок замка, как гарантия что их никто не потревожит. Они осматривают помещение и представляют себя единственными выжившими людьми после апокалипсиса. И все предметы такие странные, далекие, из прошлой жизни, с неведомым предназначением. Они по очереди выкрикивают «Эй, зацени», когда находят различные аксессуары или что-то из косметички. Зико пристально смотрит в глаза Квона и облизывается так, будто перед ним шедевры мировой кулинарии. И если Хёк не какая-то там услада для гурмана, то уж точно чертово мороженое. Он взаправду считает, что вокалист достался ему на десерт. Лицо айдола застывает в нескольких чертовых миллиметрах от лица Хёка. Это испытание на терпеливость. Это херово раззадоривание желания. Уста Зико растягиваются в наглую улыбку прямо напротив губ Дина, нуждавшихся в логичном продолжении. Хитрый взгляд Чихо – отличное подтверждение того, что он затеял новую игру, правила которой известны только ему. Квон мысленно закатывает глаза, мол, наконец-то, и сначала невесомо облизывает нижнюю губу репера, вовлекая его затем в поцелуй. Ответ поступает незамедлительно. И к настойчивому языку Зико, исследующего ротовую полость Хёка, добавляются его руки под бесчисленными одежками монстра разнообразного RnB. Затем происходит импровизированный конкурс «Кто быстрее расстегнет чужую пуговицу на джинсах с ширинкой в придачу». Ни один из них не желает уступать другому, поэтому процесс слегка затягивается из-за преграждения в виде чужих рук. У Хёка сейчас самая дурацкая улыбка, которую Чихо когда-либо приходилось наблюдать. И это только потому, что вокалист выиграл во внезапном соревновании. - Долго же ты думал. – огрызается Дин и всматривается в лицо приятеля. Диалог не получается – вместо реплики Хёку достается лишь смешок и изогнутая бровь, означающая что-то вроде «Лол, отвали». Это приключение заканчивается взаимной мастурбацией. Ближе к разрядке Хёк чувствует, как ноги предательски ослабли. Но Чихо так крепко вцепился в него свободной рукой, уткнувшись при этом в плечо, что о внезапном падении и речи быть не может. Подумать только – они сейчас находятся в здании крупного телеканала и дрочат друг другу. Все это так дико абсурдно. И, конечно же, останется за кадром. [zico to dean]: Позже спишемся.