Желаемая глупость

— Ловко мы оттуда смылись, — шмыгнув носом, гордо произнес Фаваро, опрокинув в себя очередную кружку с пойлом. — Я думал, что за столько лет растерял все свои навыки. — Ты знал, что она не обратится, — холодно констатировала Рита с нескрываемым упреком в голосе. Охотник за головами только отмахнулся, состроив кислую и в то же время виноватую мину. — А ты, — девушка-зомби опустила тяжелый половник на макушку провинившейся драконицы, заставив ту ойкнуть и поникнуть еще сильнее, уткнувшись взглядом в тарелку, — хватит уже жалеть себя. Радуйся, что все вернулись целыми. — Но… я вновь подвела всех, — глухо отозвалась Нина, силясь перебороть в себе противоречивые чувства. Всего несколько месяцев назад она и подумать не могла бы, что ей придется делать такой сложный выбор. Встать на сторону людей (и некоторых демонов), которые были добры к ней, спасали и заботились о ней, или предать их и отдаться трепетному и сладостному чувству первой любви. Дранго не хотела бы и вовсе выбирать, лучше бы все жили в мире. — Простите, учитель, — повернувшись к Леоне, резко выпалила она, чувствуя, как щеки разом налились румянцем от нахлынувшего на нее смущения. Это из-за ее глупости остальные оказались в опасности. Это она обязана исправить все во что бы то ни стало. — Ой-ей, боюсь это выражение решимости на твоем лице нам дорого обойдется, — воскликнул Фаваро, почесав в затылке. Он понятия не имел, что делать с девчонкой, которую всего несколько часов назад отвергли. Сам король вскружил ей голову, а после отправил в свободное странствие, плюнув ей в душу. Нина все-таки действительно идеальная его ученица — так впутаться мог только он сам, вот в молодости как-то связался с одной девчонкой… — Слушай, Нина, — собрав волю и решимость в кулак, произнес Леоне, не очень-то представляя, как поделикатнее ей все объяснить, она же такая маленькая еще… — Афро, — прохладная ладонь Риты коснулась его, остановив на половине пути от озадаченной его поведением Дранго, — лучше не лезь, — он встретился с ее сосредоточенным взглядом и не придумал как бы возразить. — Вам, мужчинам, нельзя доверять такие разговоры, — вздохнула зомби, отпуская его. Рокки на ее плече активно тыкал указательным пальцем в сторону выхода. — Ладно, — признал ее правоту Леоне, — все же из всей нашей компашки ты самая рассудительная. Отдыхай, Нина, у тебя был тяжелый вечер, — он помахал ей на прощание, оставив в смешанных чувствах. Учителю юная драконица могла доверить все. Он видел ее насквозь и сразу понял, кто являлся предметом грез Нины, но не стал осуждать, не упрекнул, как будто понимал ее и принимал вместе со всеми нелепостями, коими набита ее голова. — Рита, — тихо позвала зомби Дранго, пытаясь заглянуть той в лицо. Рита не торопилась начинать запланированный разговор: дочка лекаря молча собирала грязную посуду, оставшуюся с позднего ужина. Пожалуй, это была одна из немногих трапез, когда большая часть их компании ела по отдельности. Очередной провал не очень-то сплачивал. Но пройдет время, кто-нибудь загорится новым планом и все пойдет по-старому. Наверное… — Ри-и-ита! — зомби моргнула, силясь вернуться из глубокой задумчивости в жестокую реальность, в которой заинтригованная Нина от души трясла ее, словно грушу. — Если продолжишь в том же духе, то от меня ничего не останется, — наконец отозвалась она, встретившись с сияющими от любопытства глазами Нины. — Вижу, ты больше не так расстроена. — Потому что я уверена, что он на самом деле любит меня! Это обстоятельства заставили его оттолкнуть меня! — с жаром промолвила Дранго, прижав руки к груди. Она вновь вспомнила, как танцевала с Чариосом на балу на глазах у столичной знати. И вновь сникла, когда картинка сменилась: вечерние огни, каменный пол террасы под ногами и его невозмутимая фигура перед ней. — Думаешь, он так заботится о тебе? — хмыкнула зомби, присаживаясь рядом на стул. — Если это так, то он ничем не отличается от других мужчин. Они думают, что своими действиями смогут защитить, но на деле совершают только больше ошибок. — Рита, ты так хорошо знаешь мужчин? — Нина покосилась на нее с интересом и заметила, как ее лицо перекосилось. — Я старше тебя как минимум на два столетия. Я видела, как два идиота неслись спасать девчонку, которая чуть ли не стала причиной гибели мира; видела демонов, ангелов и богов, которые ничем не отличались от обычных людей. Да, я насмотрелась достаточно. А теперь я наблюдаю, как очередное недоразумение, наделенное разрушающей силой, прогибается под собственной слабостью. — Недоразумение? — Нина озадаченно замерла, не понимая, как ей реагировать на такое замечание. Она и сама осознавала, что ее поступки не очень-то вяжутся со здравым смыслом, но что поделать, если так поступать велело ее сердце. — Да, — подтвердила Рита с грустью в голосе, — только такие недоразумения, как женщины способны увидеть в мужчинах то, что не замечают другие. Я и остальные считаем, что Чариос — это тиран, который хочет перевернуть этот мир к верху ногами, подчинив и уничтожив богов и демонов. Но ведь тебе известна другая его сторона, — она понизила голос, заставив Дранго смутиться и скрыть за ладонями вспыхнувшее лицо. — Какой король на самом деле? — Он? — каждое воспоминание о нем заставляло сердце бешено биться в истерике о клетку ребер. Хорошо, что теперь это чувство не позволяло ей бездумно обращаться в дракона, иначе их временное укрытие обрушилось бы им на голову. Она и так уже достаточно натворила для одного дня. — Его на самом деле зовут Крис, — произнесла Нина, тепло улыбнувшись. — Крис и Чариос — это как будто два разных человека. Я знаю его, как доброго и отзывчивого, он очень хорошо танцует и попросил меня как-то показать трущобы. Ты представляешь, он играл с маленькими демонами! — Которых когда-нибудь отправит на арену развлекать его, — усмехнулась Рита. — Может, он просто манипулирует тобой? Только притворяется хорошим, а в действительности… — Нет! — с жаром выпалила Нина и подскочила, не желая мириться с несправедливостью ее высказывания. Рита умная, но ей не понять чувства Дранго. — Он не такой, я знаю! — Что же, — хмыкнула зомби, встав напротив драконицы, — стоит признать, у него было достаточно шансов, чтобы убить тебя, но он ими не воспользовался. Должно быть, все же ты имеешь на него какое-то влияние. — Что ты имеешь в виду? — Нина пристально всматривалась в ее невозмутимое лицо, силясь прочитать мысли мертвой, но не слишком преуспела в этом. — У вас нет будущего: король зашел достаточно далеко со своими планами. Если тебе и удастся переубедить его, то он все равно погибнет. Такого врага нельзя простить. — Рита не стала говорить о том, что смерть Чариоса поможет всем им, но ранит Дранго. На нее и сейчас смотреть было больно: кулаки упрямо сжаты и все тело напряжено, как будто вот-вот произойдет взрыв. Успокоить ее тяжело, отговорить от необдуманных поступков и того сложнее. Чтобы остановить Нину — ее нужно сломать. Но Рита ее немного понимала. — Этот бал был для тебя шансом вновь встретиться с ним. Пусть вы с Фаваро и навели там шороху, но развлечения знати никогда не заканчиваются в полночь. Думаю, король еще не спит. — Не спит… К чему ты клонишь? — попыталась прояснить ситуацию Нина, но Рита поспешила к фургону Вакха, не реагируя на то, что драконица помчалась за ней. — Подожди! От ее крика гиппогриф проснулся и недовольно захлопал крыльями. — Тс! — зомби резко обернулась к ней, приложив палец к губам. Страшное выражение лица заставило Нину отпрыгнуть на шаг назад и замереть в нерешительности. — Стой здесь, я сейчас, — распорядилась она, отдав ей в руки Рокки. Нина растерянно посадила отрубленную зомби-кисть себе на плечо, принявшись нетерпеливо дожидаться Риту. Разговор с зомби так взбудоражил ее, что она и не знала, что думать. Приятно, конечно, когда есть, с кем обсудить всякие девчачьи проблемы, но серьезная и важная Рита не очень-то тянула на роль подружки. Казалось, что некромант далека от глупостей живых людей. Она лишь со снисходительной усмешкой наблюдала за ними и помогала, приправляя все отборной порцией скепсиса. Но что на нее теперь нашло? А, впрочем, если бы она не вмешалась, то пришлось бы обсуждать все с Фаваро. Что и говорить, но с учителем редко удавалось поговорить серьезно. — Держи, — зомби тихо выскользнула из фургона и вручила обрадовавшейся Нине сложенный в несколько раз лист потрепанной бумаги. Не успела Дранго опомниться, как некромант бросилась распрягать гиппогрифа. — Что это? — Нина все же раскрыла лист. — Карта, — просто отозвалась некромант, погладив по морде зверюшку Вакха. — Э… карта чего? — неловко поинтересовалась драконица, понимая, что задает много вопросов. — Карта, которая поможет тебе добраться до покоев Чариоса Семнадцатого, — усмехнулась Рита, повернувшись к ней. — Гиппогриф быстро и незаметно доставит тебя к замку. Согласись, все же дракону сейчас лучше не светиться. — Спасибо! — сама не зная за что, поблагодарила ее Нина, поспешив крепко обнять свою благодетельницу. — Честно, — тихо промолвила Дранго, ткнувшись зомби в плечо, — я сама думала об этом. Но почему ты не отговариваешь, а помогаешь? — Потому что поняла, что если хочешь что-то получить, то должна действовать, а не ждать, когда до тупицы, которого ты любишь, наконец дойдет, что нужно делать, — Рита мягко отстранила ее от себя и раздраженно фыркнула, как будто припомнила что-то из своей жизни. — Иди уже. Надеюсь, что вернешься живой. — Угу! — радостно улыбнулась Нина, запрыгивая на гиппогрифа.

***

В королевских покоях царил приятный полумрак, теплый от огня камина и чуть пряный от аромата подогретого вина. На самом же деле тут почти всегда было омерзительно холодно и некомфортно. Только поздним вечером комната преображалась, будто тени, спавшие в ней весь день, просыпались и начинали запевать свою тихую, неслышную живым, но ощутимую всем существом песню. Наконец закончился этот чертов бал, один из тех, которые ему так не нравились. Он бы ничем не отличился от других, если бы некая несносная девчонка не решилась на очередную эскападу, явившись здесь. А еще разом унизила столько знатных девушек, когда у них на глазах пригласила его на танец, а он согласился. Не мог отказать, потому что не хотел. Что для него ее появление было одновременно и подарком, и проклятием. В последний раз он был вдохновлен и счастлив, потому потом было легче прогнать ее — из замка, но не из сердца, увы. Пускай она останется таким же прошлым, как и его настоящее имя. У Чариоса Семнадцатого нет слабостей. И быть не может. Король, незаметно поморщившись, убрал от пульсирующей болью челюсти тряпку со льдом. Он отвлекся тогда и не заметил, как его атаковали. Будь противник более жесток и кровожаден, то Чариосу грозил бы не синяк, а отрубленная голова. Странно это, ведь и у него, и у его врагов было столько шансов уничтожить друг друга, но они не сдвинулись ни на шаг. Ведь если бы тогда он сразу же казнил Кайзера и Нину, то многое могло бы не произойти. Дранго не влетела бы в него, остановив атаку. И, может быть, он погиб, использовав все жизненные ресурсы, но уничтожил бы больше этих никчемных богов. — Постель готова, Ваше Величество, — тихо шепнула слуга, встав возле левого уха. Чариос кивнул, поднимаясь из глубокого кресла, и отвлекаясь от созерцания, спрятанного за окном, ночного неба, усыпанного звездами точно бисером. — Желаете ли позвать кого-то? — Нет, — жестко отрезал король. Он прекрасно понимал важность того, что каждая венценосная особа должна обзавестись наследником, но помнил историю своего рождения и не желал наложницам участи своей матери. Лучше пока дождаться итога этой войны, а уже потом думать о будущем. Он расправил плечи, на которые тут же мягким пушистым облаком упал теплый халат, но не дал завязать на себе пояса, жестом отсылая слугу. И так редко удавалось побывать в одиночестве. Как только дверь за слугой закрылась, король подошел к столику, на котором стоял канделябр с тремя тлеющими свечами. Едва он затушил их, погрузив комнату во мрак, со стороны окна послышалось странное копошение и шорох. Чариос потянулся к мечам на стене, готовый в любой момент вытащить клинок и защищаться. Напрягая зрение, он всматривался в светлый проем окна, и через несколько мгновений кто-то посторонний перекинул сначала одну ногу, оседлав подоконник, а потом, замерев, принялся осматриваться. Король не двигался: он надежно был спрятан в тени комнаты. Ночной гость, убедившись, что все в порядке, перекинул другую ногу и спрыгнул на пол. За окном раздался шелест, похожий на удары крыльев по воздуху. Нарушитель спокойствия, чуть пригнувшись, двинулся вперед прямо в сторону кровати, выставив руки перед собой. Невысокая фигурка явно не принадлежала мужчине: это была женщина или подросток. Чариос нахмурился, ожидая дальнейшего развития событий. И в этот миг ночной посетитель запнулся обо что-то и рухнул на ковер, громко охнув скорее от неожиданности, чем от боли. Король молниеносно вытащил меч и бросился в сторону звука. С трудом различив растянувшуюся фигуру на полу, он коленом пригвоздил нарушителя к полу, не позволив подняться и выбив остатки воздуха. Острое лезвие безошибочно обосновалось возле горла. — А… ты не спишь, — донесся до него нервный смех. Король вздрогнул, признав по голосу ту, которую меньше всего ожидал сейчас увидеть. Но не торопился убирать меч. — Нина, — произнес он, показывая ей, что узнал ее. Чариос уже привык к темноте и различал на ее лице судорожный блеск малиновых глаз. — Ты совершила ошибку, вновь явившись сюда. Я предупреждал. — Я просто решила, что не хочу расставаться так, — она подняла руку, надеясь отодвинуть лезвие от себя, но король не позволил ей этого, усилив напор коленом. Дранго захрипела и завозилась под ним, едва не напоровшись на меч, но Чариос, сжав челюсть и скривившись от боли, все же откинул оружие в сторону. — Я позволил тебе сбежать и сохранить жизнь, но ты все равно пришла. Ты неисправима, Нина, — он поднялся и рывком поставил ее на ноги, крепко прижав к себе. Эта неугомонная девчонка совершенно не представляла, какой коллапс устроила, появившись в его жизни. И даже сейчас, вместо того, чтобы выполнить свое обещание и убить ее, он обнял и замер так с ней. — У нас был план, я сама вызвалась исполнить его, но на самом деле просто желала вновь потанцевать с тобой. Я подвела своих друзей, — драконица млела в его объятиях, прислушиваясь к равномерному стуку его сердца, заглушаемого бешеным ритмом ее собственного. Она всегда была чересчур искренней и открытой, а он ее враг, но рядом с ним почему-то чувствовала себя в полной безопасности. Как парадоксально, но неисправимо. — И сейчас примчалась сюда, чтобы увидеть тебя. — Мы бы и так увиделись, — произнес Чариос, положив руки ей на плечи, как будто наконец опомнился и решил отстраниться. — Да, но как враги, а не… — она замолкла и надула щеки, не придумав нужное определение их отношениям. Ну, было у них несколько волшебных вечеров и всего-то… Дранго вспыхнула, вспомнив его губы на своих и порадовалась, что в комнате не было света. Впрочем, ее кожа так горела, что выдавала ее эмоции с лихвой. — Я… я… люблю тебя, Крис! — выпалила она, бросившись ему на шею. Чариос, не ожидавший такой бурной реакции, не удержал равновесие и вместе с повисшей на нем Ниной, упал на пол, не слабо приложившись затылком. — Ох, черт… — процедил он, силясь прогнать искры, завладевшие его взором, и убрать от лица впечатляющий бюст, которым его придавило сверху. — Прости-прости, я случайно, — Дранго завозилась, не в силах собрать руки и ноги в кучу и слезть с поверженного в кои-то веки короля. Она и подумать не могла, что когда-нибудь оседлает Чариоса. Драконица смутилась от подобного сравнения и наконец осознала всю пикантность ситуации. И хитрый план Риты. Вот ведь! Она в покоях Чариоса, на самом Чариосе и только что призналась ему в любви! — Мамочки, — сжав ладонями щеки, прошептала Дранго, почувствовав, как напряглось тело короля, и не сразу поняла, что ее крепко хватили за бедра. — Ох! — Нина, — он все же смог сесть, продолжая удерживать ее, — я уверен, что ты наказание, присланное ко мне богами, — взгляд его единственного зрячего глаза был четко виден ей в темноте, оттого и сильнее удивил. — Да я просто дракон, — она скромно махнула рукой, ощутив на своих губах его обжигающее дыхание. — В землях богов нет ничего интересного, мы были там. И ты, да? Мм… — Чариос мягко вторгся в ее рот поцелуем, выбив ее из реальности и всего мира. Нина потянулась руками к его волосам, давно мечтая запутаться пальцами в светлых прядях, ощутить их кожей, насладиться и запомнить это чувство. Ведь он ее первая и хорошо бы, если последняя любовь. Именно знакомство с ним позволило ей контролировать силу и почувствовать себя полноценной. Не надо было больше волноваться о том, что первый встречный красавчик ненароком заставит ее обернуться посреди улицы. Нина совершенно не умела целоваться и смущалась этого, понимая, что явилась к нему вся такая маленькая и неопытная, но с горячим сердцем и глупым желанием. Она действительно не хотела расставаться с ним на той печальной ноте, когда он грубым тоном и жестокими фразами пытался отстранить ее от себя, а Дранго так опешила, что не нашла тогда, что сказать. Просто зацепилась за то, что ее в первый раз отвергли. А потом, выпустив пар и чуть подумав, поняла, что это была лишь вынужденная мера с его стороны. «Да, Рита, он действительно заботится обо мне», — улыбнулась она своим мыслям, не заметив, как ее руки опустились с его головы на плечи и потянули халат вниз. Его кожа оказалась какой-то лихорадочно горячей, такой притягательной и невообразимо светлой. Нина загорелась желанием прикоснуться к ней губами, но разорвав долгий и опьяняющий поцелуй, Чариос опередил ее, принявшись целовать ее ключицы и плечи. Руки короля скользили под юбкой по бедрам, оставляя красные следы от пальцев. Если он так продолжит, то назад пути не будет. Тогда она точно не сможет выступить против него, когда решающая битва все же наступит. Дранго закусила губу, подавив стоны, рвавшиеся из горла, и запрокинула голову, давая его губам добраться до него. Нежная кожа остро реагировала на каждое его прикосновение, жаром отзываясь внизу живота. Нина завозилась, не в силах терпеливо сидеть на месте. — Нина, — прошептал Чариос. — Да, Крис? — выдохнула она, не в состоянии открыть зажмуренные глаза. — Ты ведь не обратишься? — он заправил ей волосы за ухо и припал губами к мочке, заставив Нину задрожать в его руках. — Ч-что? В дракона? Ох, не-е-ет, — выдохнула она и прогнулась в спине, когда ладонь короля оказалась между бедер. — Я контролирую себя… да… — Я бы не хотел, чтобы меня раздавил дракон, — он вел пальцами по влажной ткани, заставляя ее судорожно сводить ноги, чтобы поймать его руку и не отпускать. Но она так и продолжала сидеть на коленях Чариоса, не успев слезть с него после падения. Они были так близко друг к другу, что и мысли не возникло, чтобы отодвинуться. Слишком накалилась атмосфера между ними. — Держись. Он ловко поднял ее на руки, поднялся и безошибочно отправился в сторону кровати. Чариос осторожно уложил ее на покрывало, словно хрупкую драгоценность, и замешкал, отвлекаясь на то, чтобы зажечь свечи. Дранго прищурилась от неожиданного света, резанувшего глаза. Она было приподнялась, чтобы заполучить еще несколько сладких поцелуев, но тут же рухнула обратно и недовольно застонала. Чариос, видя это, тихо засмеялся, скидывая, повисший на локтях, халат. Его обнаженный по пояс силуэт из-за света свечей обзавелся золотистым ореолом, что на время превратил его в самого настоящего ангела, спустившегося с небес. Но ведь он… он таких убивал. Король забрался на кровать и навис над Ниной, заставив ее еще сильнее покраснеть. В темноте она чувствовала себя немного больше раскованнее, чем сейчас. Теперь неловко было смотреть на него, понимая, что он видит ее сияющие нездоровым блеском глаза. Она жаждала его губ и объятий, жаждала первой в своей жизни близости с любимым мужчиной, но ужасно стеснялась этого. Это ведь естественно, но так неловко. Нина коснулась его обнаженной груди, когда он почти лег на нее, подмяв под себя. Чариос вновь поцеловал ее, но на этот раз с большим жаром и нетерпением, не оставив своим королевским маскам холодного безразличия и шанса. Они все потрескались, открывая ее взору его душу, обычного человека по имени Крис, а не короля Чариоса Семнадцатого. Все же первого она любила куда больше, чем второго, потому что тот был куда искреннее с ней и не пытался оттолкнуть ее, когда понял, что Дранго может стать его слабостью, которая его может погубить. Теперь-то он не думал об этом. Он жадно завоевывал каждый сантиметр, готового подчиниться ему тела, зная, что она не подумает сопротивляться и ответит ему тем же, как только немного осмелеет и откроется. Чариос заметил, как Нина непослушными пальцами пытается освободить себя от кандалов, в которые превратилась ее одежда, и любезно помог ей избавиться от нее, нетерпеливо принявшись развязывать завязки и тесемки. Она вздохнула полной грудью, подставляя ноги, давая ему снять с себя сапоги и чулки. Но как бы ни была долгожданной свобода, но смущение не заставило себя ждать. Дранго не ожидала, что когда-нибудь окажется рядом с ним голой. Она украдкой бросила на него взгляд, боясь увидеть отвращение или полное отсутствие эмоций, но король ткнулся в ложбинку между высоких налившихся грудей, втянув носом аромат ее кожи. Нина выдавила из себя улыбку и беззвучно засмеялась, обозвав себя дурой. И тут же долго и протяжно выдохнула, когда он ладонями обхватил ее груди, чтобы поочередно поцеловать каждую, наградив томительной лаской твердые соски. Чариос начал спускаться ниже, оставляя дорожку жарких поцелуев на плоском животе, вокруг пупка и на выступающих косточках у паха. Согнув ее правую ногу в колене, он принялся целовать внутреннюю сторону бедра, чуть прикусывая кожу зубами. Нина невольно подавалась ему навстречу, выгибаясь в спине. Когда горячий язык коснулся влажных складок, она не выдержала и впилась пальцами в покрывало и ей померещилось, будто то затрещало от ее хватки. Король проник глубже, слизывая соки молодого возбужденного тела, которое так реагировало только на него. Она действительно хотела его всего, желала ощутить в себе, отдаться не только сердцем, но и телом. Такое безропотное обожание обезоруживало. И эта смелость и безумие, которые заставили ее прийти к нему сегодня. — Ты безрассудна, Нина, — вздохнув, произнес он и глянул на нее исподлобья. Затуманенные малиновые глаза неотрывно смотрели на него, но Дранго не ответила, а накрыла груди правой рукой, закатив от удовольствия глаза. Она была уже в той стадии, когда только одними мыслями и желаниями можно довести себя до пика удовольствия. — И страстна, — заключил Чариос, схватил ее под коленками и резко придвинул к себе вместе с покрывалом. Он развязал пояс, удерживающий его штаны и явное желание слиться с ней, показать, как мужчина и женщина могут любить друг друга. Прикосновение к возбужденной плоти вышло болезненным и томительным. Он давно сдерживал себя, не позволял забываться в обществе женщин, понимая, что минутная слабость может обернуться против него. А теперь рядом с Дранго король почувствовал себя беззащитным и надломленным. Он ей открылся, доверился все же. И если все происходящее всего лишь очередной их план, то вот он подходящий момент для его убийства — сопротивляться он не будет и не сможет. Чариос направил себя рукой, напрягся всем телом и двинулся вперед, прикрыв глаза от восхитительной влажной тесноты ее лона. Нина, казалось, вмиг справилась с хмелем возбуждения и уставилась на него почти испуганно и рвано задышала, боясь даже пошевелиться. Она чувствовала, как медленно и аккуратно он проникает в нее, прекрасно зная, что он первый у нее мужчина. Нину тронула такая забота, но липкий страх сковал все ее существо, заставив ее потянуться к нему и заключить в объятия. Так надежнее. Король одним резким движением избавился от пресловутой преграды, наконец окончательно сделав ее своей. Дранго задохнулась в крике и вцепилась зубами ему в плечо, сморгнув с глаз выступившие слезы. Чариос не дал ей возможности привыкнуть, не в силах дальше сдерживать себя. Он двигался поначалу рвано и судорожно, словно опасался, что в любой миг их могут поймать с поличным. Потом, как будто успокоившись, перешел на плавные и размеренные движения, целуя взволнованную быстрым сердцебиением грудь. Тело Нины изнывало от неприятной ноющей боли, исходившей между ног, но вот разум и душа ликовали, силясь перекрыть чувством полнейшего счастья временный телесный недуг. Все пройдет, главное, что сейчас она в его руках, что он любит, ласкает и желает ее. И пришла она не зря, потому что необходима ему, как и он ей. Такое расставание будет сложнее пережить, но и запомнится оно надолго. Дранго цеплялась за его плечи, сильнее разводила ноги в сторону, давая ему глубже проникать в себя, полностью сливаться с ней и дольше целовать. Кожа его была мокрая от выступившей испарины, запах его тела лишь сильнее кружил голову Нины, сама она уже не в силах была произнести ни слова. Покои короля были полны его тяжелым надсадным дыханием и звуками соприкосновения плоти. Он как будто забыл обо всем: о том, что в мире война, что он король, который устроил все это, что многие желают его смерти. Ему казалось, что он Крис — человек без какой-либо власти, который уединился с любимой женщиной, спустя столько лет разлуки. Эта комната отделила их от окружающего мира, сократила его до размеров осуждающе скрипящей кровати и слетевших на пол покрывал. Хотелось бы и дальше наслаждаться этой иллюзией, но разрядка не заставила себя ждать. Припав к ее губам, как к живительному источнику невообразимой силы, он в последний раз напрягся всем телом, замер и с долгим протяжным стоном излился внутрь нее, и, скатившись на бок, обмяк возле нее и закрыл глаза, силясь перевести дух и прийти в себя. Нина сквозь пелену усталости и приятной дремоты смотрела на тени от свеч, гуляющие по балдахину. Тело остывало, словно она выбралась из горячего источника на свежий воздух. Приятно покалывало буквально везде. Ухо щекотало дыхание Чариоса, который все продолжал молча рассматривать ее лицо, на котором поблескивал пот. Влажные волосы прилипли к щекам, а глаза сияли, как будто были полны света ангельских крыльев. Впрочем, ее пламя гораздо красивее, чем перья этих выскочек. До рассвета оставалось еще несколько часов, но прощаться с ней он не спешил. Нина, переведя дух, потянулась к своей одежде, силясь пригладить взъерошенные волосы и скрыть румянец, но он схватил ее за руку и уложил обратно на постель. — Крис? — она вскинула на него извиняющийся взгляд, не зная, как вести себя с ним после произошедшего. Но понимала, что если уходить, то сейчас. Чариос улегся на подушки и, положив ее голову к себе на грудь, накрыл их одеялом. Жар возбуждения давно уже спал, оставив после себя приятный осадок в виде непривычной для него всепоглощающей нежности. Сейчас ему достаточно только обнимать ее, видеть перед собой, а не торопливо выталкивать в окно, чтобы прекратить ночную сказку для взрослых. Не хотелось завершения. Нина прижалась к его боку, положив ладони на рельефный живот. Слезы обиды обожгли глаза и хорошо, что он не видел ее лица в этот момент. — Я позволю тебе быть со мной вместе до рассвета, — опустив руку ей на макушку, произнес он. — Но больше нельзя. — Угу, — кивнула она и позорно всхлипнула, но в этот раз он не подумал жалеть ее чувства. — Если не хочешь в этом участвовать, то пересиди войну где-нибудь. Ты не обязана подвергать свою жизнь опасностям. Когда ты с ними — ты враг для меня, но без них — нет. — Если бы тогда Дранго не вмешалась в его битвы с демонами и ангелами, то все было бы куда проще для них. — Ты обречен, даже если победишь, — тихо прошептала Нина, не желая с этим мириться, но что делать? Один красный дракон ничего не изменит. — Вот как, — король отчего-то улыбнулся, как будто эта мысль не пугала его. — Значит, так нужно, — и осторожно сжал ее плечо. Драконица подняла голову и протянула к его лицу свою светлую руку. Он подставил щеку под ее ласку и поцеловал тонкое запястье. Она наградила его печальной, но такой преданной и влюбленной улыбкой, что ему самому стало больно от того, на что он обрекает их. — До рассвета еще несколько часов. Спи, Нина. — Спасибо, — выдохнула Дранго, одним словом сказав ему гораздо больше, чем хотела. Только когда она уснула, Чариос произнес те слова, которые она ожидала от него больше всего: — И я тебя люблю.