Он смотрит

Картинка сна перед глазами застыла и медленно осыпалась. В сознание ворвались свет и тепло солнечных лучей – казалось, они нежно гладят тонкую кожу век, прогоняя кошмар реальностью солнечного утра. Но слёзы, текущие по щекам, остались, превратившись в настоящие. Всхлипнув, Кайл кое-как вытер лицо ладонями и посмотрел поверх спинки прямо на солнце. Утренний свет слепил, но согревал и успокаивал после темноты сна. С трудом сев на кровати лицом к солнцу, юноша покрепче закутался в одеяло. Окно, опять окно! Как давно оно ему не снилось! Но теперь – и Кайлу казалось до одури важным вспомнить детали – оно было не таким, как обычно. «Своё» окно Кайл помнил, как ничто другое. Огромное, светлое, хлопающее на ветру створками, а за ним – только небо, и пустота, и вой ветра. Сколько бы раз за жизнь оно ни возникло у него перед глазами, одна вещь никогда не менялась - он всегда падал из темноты в свет. Как в тот страшный миг, когда, сидя на заднем сидении летящей с обрыва машины, смотрел на переворачивающееся в лобовом стекле ярко-голубое небо. Но сегодняшний сон отличался. Там свет и воздух были позади Кайла, а сам он летел в черноту зияющего провала, пустого и тихого, словно огромная пасть. Но страшным было даже не это. Нет, самое страшное было на дне. Там был он. Ник. Этот человек доставил ему больше боли, чем можно вообразить в самых страшных снах. Их сумасшедшая пародия на роман началась, когда Кайлу было двадцать. А закончилась требованием выкупа с родителей Кайла и машиной с ним самим, полетевшей с обрыва, едва Ник получил деньги. Переломы, ожоги - Кайл остался жив только чудом. А вот сердце его отца не выдержало угрозы потерять обожаемого сына. И потом, в клинике, где Кайл лечился от наркотической зависимости, стараясь не погибнуть от чувства вины, он клялся себе, что никогда, никогда больше не свяжется с “плохим парнем”. Хотя бы потому, что после Ника все остальные казались детсадовскими хулиганами. А еще потому, что Кайл, наконец, получил психологическую помощь и осознал, что все это время просто пытался получить дозу адреналина. Одна зависимость - ни выбора, ни влюбленности. Он искал плохишей, как алкоголик - бутылку. Но Ник утолил его жажду сполна, оставив только наполненное страхом отражение и от самого Кайла, и от его жизни. Но стоило ему собрать себя, стоило начать новую жизнь, позволить себе полюбить - искренне, открыто, как никогда раньше - и Ник вернулся вновь. Он сказал “садись в машину” и навёл пистолет - как будто всерьёз верил, что Кайл может его ослушаться. И Кайл сел, и покорно выполнял всё, что от него требовали, а жуткая улыбка Ника уносила его из рая медового месяца всё дальше, на самые глубины ада. Издевательства. Избиения. Насилие. Алкоголь. Опять наркотики. И - словно вишенка на торте - подпольный бордель, куда Ник продал его, наигравшись. Кайл опять спасся только чудом. Он почти не помнил, как. Он помнил психиатрическую клинику, где провел следующие полгода, и своего враз постаревшего, всё это время искавшего его супруга. Помнил всепоглощающее чувство вины, заставлявшее при виде родного человека забиваться под одеяло и выть там от ужаса и боли, как безумный зверь. Помнил, как, не в силах выносить количество грязи на себе, умолял о разводе. Стивен любил Кайла уже больше восьми лет. С первого курса института, где Кайл трахался направо-налево и ни в грош не ставил «хорошего мальчика Стивена», даже встречаясь с ним. Когда всё раскрылось, Стивен уехал в другой город и ничего не знал о том ужасе, что пришлось пережить Кайлу. Они встретились снова, много позже – с новым опытом, повзрослевшие. И обоим потребовалось время, чтобы понять – несмотря на полученные раны, они готовы на многое, чтобы быть вместе. И даже когда Кайл пропал прямо во время их медового месяца. Когда его собственная мама была уверена, что сын снова взялся за старое. Когда его нашли обдолбанным и полусумасшедшим в борделе больше чем через полгода. Когда он после всего этого просил о разводе - Стивен не согласился. Стивен остался рядом, носился с горе-супругом, как с малышом. Они вместе прошли через тяжелейший процесс лечения, когда из тряпочки, оставшейся от Кайла, врачи пытались снова сотворить человека. И, мало-помалу, Кайл вернулся в жизнь. Но Ник появился в третий раз – правда, коротко. И когда Кайл случайно встретил его в темном переулке, когда свет опять померк, из ниоткуда появились Они. Кайл не знал, как правильно назвать этих людей. Странный набор фриков, увидев которых на улице, то ли протрёшь глаза, то ли перейдёшь на другую сторону. Кайл в своей жизни имел много странных знакомств, но даже он не мог похвастаться, что видел панка, хиппи и гота в одной компании. Одежда, татуировки, украшения, образы, даже возраста – всё это не вязалось между собой, выглядело дико, гротескно. Но всё равно это были Они. Они увели Ника, а Кайл остался стоять на том же месте. Ему не пришло в голову ни убежать, ни пойти за ними. Да что там - он не мог даже открыть рот! От охватившего его иррационального ужаса, выходившего за границы любых доселе известных чувств, спирало дыхание. Словно недалеко от него шло нечто огромное и невыразимо страшное - но пока он не двигался, был шанс, что оно пройдёт мимо. А потом все кончилось. И почти сразу ноги понесли его туда, следом. Краем сознания он понимал, насколько это глупо и опасно, но уйти было выше его сил. И совсем недалеко, за углом, был труп Ника. И эти ребята - улыбались ему, говорили, что все образуется, и просили вызвать полицию и скорую, когда они уйдут, потому что «парню явно стало плохо». Кайл в ответ пригласил их в кафе. Труп Ника. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но оно было правдой. Обширный инфаркт, как поставила диагноз скорая. “И телефонная недостаточность” - подумал тогда Кайл, потому что его собственный телефон во время произошедшего сгорел прямо в заднем кармане штанов. Но это всё было неважно. Кайл не хотел думать ни про это, ни про странную бутылку тёмного стекла, которую держал один из ребят. Главное, что в живых Ника больше не было. И вот - он снится. Кайл прижал ладони к лицу, надавил подушечками на веки, и из черноты вновь всплыл образ. Ник. Он стоял там, на самом дне провала. Он весело улыбался. Он даже протягивал руки, словно хотел поймать падающего. Но Кайл знал, что упасть к нему в объятия и есть самое страшное. Ужаснее всего, что только можно представить на дне пропасти. Кайл сгорбился на кровати, кутаясь в одеяло – несмотря на жаркие утренние лучи его бил озноб от страха и старой вернувшейся боли. Потом юноша осторожно покосился вбок. Стивен лежал на своей половине кровати, не подавая признаков жизни – Кайл почти смог привыкнуть к этому. Его супруг спал. Спал, не просыпаясь, уже две недели. И чем дальше, тем больше Кайл старался не задерживать на нём взгляд. Он знал – если долго смотреть, покажется, что Стивен вот-вот откроет глаза и улыбнётся ему. Неестественно и криво, как в фильме ужасов. Лучи утреннего солнца за окном, спящий любимый человек рядом – и озноб по спине, и желание бежать из дома. Кайл прикусил губу, чувствуя неодолимую потребность, как в детстве, заплакать и позвать маму. Но она приезжала позавчера, а вчера у него весь день просидел Майк. Нельзя всё время дёргать друзей, а мама и так подозревает у него нехорошие намерения к мужу. Кайл как-то заикнулся, что ему неуютно в квартире и хочется убраться подальше – и мама сразу сделала выводы о «возвращении старых зависимостей». Но оставаться рядом с супругом было невыносимо – куда бы юноша не пошёл, ему сразу начинало казаться, что Стивен вот-вот войдёт. Стоило отвернуться от кровати – и Кайл чувствовал холодный взгляд между лопаток. А когда, проклиная собственную суеверность, не выдерживал и оборачивался… Конечно, за спиной всегда всё было в порядке, и глаза супруга оставались закрытыми. А ещё в квартире было невыносимо холодно – но даже столбик домашнего термометра не был согласен с Кайлом. Сегодня же ему приснился Ник. И опять окно. Кайл устало прочесал пальцами волосы, пытаясь успокоиться. Может, послушать маму и пойти снова к психиатру? К тому же, Джордж больше, чем психиатр - старый и надёжный друг семьи, готовый помочь не только профессионально, но и просто по-человечески. Стивена пока можно перевезти к его родителям, они уже настаивали на этом варианте – а самому пройти курс лечения, или даже лечь на обследование. Джордж предполагал, что, после всего, пережитого Кайлом, было бы слишком сказочно прожить остаток жизни без рецидивов. А уж после такого потрясения… «Он смотрит. Смотрит!» Кайл быстро повернул голову – но Стивен, естественно, лежал, как обычно. Однако сегодня чувство не ушло так просто – сегодня, для того, чтобы смотреть, спящему не требовалось поворачивать голову. И юноша потерянно отвернулся, не в силах выдержать чей-то тяжёлый, злой взгляд. Слёзы сами собой вновь потекли по лицу. Он просто сойдёт с ума, если дальше останется в этой квартире один на один со Стивеном! Кайл дотянулся до телефона и принялся лихорадочно пролистывать телефонную книгу. Хоть кто-то! У кого-то же должно быть время сейчас поговорить с ним! Палец завис над именем Джорджа… и пролистнул список дальше. Это успеется. Возможно, даже сегодня. Знакомые, знакомые, знакомые… Кайл легко заводил новые знакомства, и телефонная книга пополнялась быстро. Однако сейчас он беспомощно пролистывал имя за именем, не находя ничего подходящего. Сейчас ему нужен был кто-то, кто хоть отчасти способен выслушать, поверить и… Помочь? Всё не то. М, Н, О… Пол – кузен Стивена, Пози – хозяйка вегетарианского магазинчика, Рэй – из группы по йоге, Редж… Палец застыл над именем. Озноб усилился. Один из Тех ребят – единственный, кто ради успокоения Кайла согласился обменяться телефонами. Вот с кем он последний раз видел Ника. Вот с кем было связано избавление от него. Вот кто… Но Кайл дал обещание никогда не звонить на этот номер. Дисплей под пальцами погас, и юноша, вздрогнув, вернул телефон в рабочее состояние. Реджинальд Кендл. На часах – начало восьмого утра. Кайл коротко стукнул по зелёному значку на экране и, прижав динамик к уху, закрыл глаза. Гудки. Гудки. - Алло? – сонный голос. По спине Кайла покатились капельки пота. Нажать кнопку оказалось куда легче, чем начать разговор. - Редж? – негромко уточнил он. - Да, да, я, - в трубке зевнули. – Кто это? - Редж, - Кайл вытер мигом вспотевший лоб. Так нервничать от простого звонка ему давно не приходилось. – Это Кайл. Кайл Ричмонд. Помнишь? Мы встречались в Спрингфилде. Вы с друзьями здесь были по делу. Потом я вас ещё в кафе водил. - Ммммм… А! – голос стал неприятно-бодрым. – Ну, привет, привет! - Я помню, что обещал не звонить, - быстро заверил Кайл. – И извини, если разбудил… - Да не, чего там! - вклинился собеседник во фразу. – И чего звонишь-то? Голос у тебя какой-то… - остаток фразы потонул в очередном длинном зевке. - Да, извини, - Кайл глубоко вдохнул. – Один вопрос. Пожалуйста, я… - голос предательски сорвался на всхлип, и Кайл зажал рот рукой, пытаясь дышать ровно. Мысли в голове прыгали, как ошпаренные кипятком. – Я просто хочу, чтобы ты обозвал меня психом, - наконец, выдавил юноша. - И я оставлю тебя досыпать, а сам пойду звонить психиатру. - Хм, ну давай, - хмыкнул собеседник. – Продолжай, продолжай! Обозвать психом - это я всегда пожалуйста! Да не реви, я уверен, что всё поправимо! - Отлично, тогда мой вопрос… - Кайл почувствовал, что горло сжалось. Облечь в слова собственные подозрения оказалось задачей огромной сложности, и у него по-прежнему не было идей, как с этим справиться. - Вопрос… - повторил он. – Вопрос. Когда мы встретились, это было… не просто так. Ты помнишь, почему, правда ведь? - Надеюсь, ты не за этим позвонил, - фыркнули в трубке. – Да, помню. Давай, Кайл, задавай уже! Я же обещал ответить. - Редж, - Кайл лихорадочно сглотнул, чувствуя, что трубка вот-вот выскользнет из онемевших от холода пальцев. Под веками стояла картинка из сна. – Редж. Пожалуйста. Он… Ты понимаешь, о ком я? У вас? Та странная бутылка из тёмного стекла... Каждый раз, когда Кайл смотрел на неё, она казалась ему всё более неприятной, отталкивающей. Заметив эти взгляды, парень-гот немного сумасшедше улыбнулся, поднял бутыль и певуче произнёс: «Любуйся, мой милый. Мне жаль, но ты видишь его последний раз». И посмотрел прямо в чёрное стекло, словно обращался не к Кайлу, а к кому-то внутри посудины. Кайл не хотел думать и вспоминать об этом. Но голова сама сделала какие-то выводы. И теперь ему оставалось только молиться, что он задал вопрос правильно. - Во как! – бодро воскликнул Редж. – Не разочаровал, смотри-ка! Ну, с этим ты вовремя, тут как раз эксперт с гулянки явился. Сейчас. Муни! – трубку, судя по звукам, уткнули во что-то мягкое. Кайл осторожно приоткрыл глаза, покосился в сторону спящего супруга и, быстро зажмурившись, весь сосредоточился на едва слышных звуках в трубке. - ЧТО?! Наполненный яростью вопль прорвался даже сквозь заглушённый динамик. Слов ни до него, ни после Кайл не понял - но и этого было достаточно. Он закусил губу, стараясь подавить тяжёлые рыдания, и скорчился в тугой комок, прикрывая голову свободной от трубки рукой. - Кайл, - от былого веселья в голосе собеседника не осталось и следа. - Его нет, правда ведь? – выдавил Кайл сквозь рыдания. - Нет, он сбежал – а мне даже не сказали! - со злостью признал Редж. А через мгновение гнев в его голосе сменился тревогой: – Кайл, что ты? Что случилось? - Он… приснился мне сегодня, - Кайл краем одеяла попытался вытереть лицо. – Старые сны. Но по-новому. Он там, в черноте. Он ждёт. И ещё… И я не могу быть дома – мне страшно. Из-за Стивена. - Кайл, по порядку, - твёрдо распорядился собеседник. – Что со Стивеном? - Он… в коме, - пробормотал Кайл сквозь слёзы. – Он просто… не проснулся как-то утром. В трубке длинно выругались. Потом раздался грохот и шум шагов. - Давно? – уточнил, наконец, Редж. - Около двух недель, - Кайл испуганно попытался посчитать. – Пять дней в больнице. Потом дома… Его собеседник, не дослушав, снова выругался. - Меня скоро в психушку сдадут, - тихо пожаловался Кайл, вдруг осознав, что, несмотря на всё сказанное, Редж называть его психом не собирается. – А мне страшно. Мне так страшно, Редж! Мне всё время кажется, что он смотрит на меня. Мне плохо с ним в квартире, мне снятся кошмары... - Кайл, - жёстко сказали в трубке. – Слушай сюда, внимание! Он. Правда. Смотрит. Эффект этой простой фразы был невероятен. Кайл почувствовал, как мир прыгнул и встал на место, одновременно выбив из него весь воздух. В голове резко прояснилось, а тело само рванулось вбок, к краю кровати. - Что там у тебя? – быстро спросили в трубке. – Кайл, не смей молчать сейчас! Эй там, поехали, всё сбылось, инфа позвонила! А тебе чего, предсказывали, что после двенадцати поедем?! – последние крики явно предназначался не Кайлу. - Ничего, с кровати навернулся от твоих слов, - ровно сказал Кайл, сев на полу и быстро посмотрев в сторону тела на другой стороне постели. – В смысле – правда смотрит? - В смысле, слушай: ты позвонил спросить, не псих ли ты, верно? – в трубке невесело засмеялись. – Так вот - нет, ты не псих. Он смотрит. И очень тебя хочет, раз уже приснился. Где он сейчас? - К-кто, Стивен? – запутался Кайл. – На кровати, а… - Ты что, с ним рядом спишь?! – взорвался собеседник. – С ума сошёл? Ладно, ладно… - едва слышное бормотание под нос. – Кайл, слушай сюда. Ты молодец. Просто отлично, что ты мне позвонил, понял? Помнишь, я сказал, что всё поправимо? Ну вот – всё правда пока ещё поправимо! Ты успел. Пока он не проснулся – время есть. И у тебя, и у Стивена. - Правда? – Кайл впервые за долгое время ощутил прилив надежды и облегчения. – Вы что, можете помочь Стивену? - Да, мы скоро приедем, Кайл, а пока – выметайся из квартиры, - буднично распорядился Редж. - В каком смысле? – тем не менее, юноша, путаясь в собственных ногах, послушно начал подниматься с ковра. – Уйти?.. - Да, сейчас же, - подтвердил собеседник. – Давай, давай, одевайся, пока слушаешь! Тебе нельзя там оставаться. Ты и так сидел над ним дольше, чем надо. Уходи, прямо сейчас. Не оставайся один, будь там, где много людей – и жди нас. - Вы приедете, правда? – Кайл трясущимися руками натягивал штаны. – Скоро? Ты мне хоть что-то объяснишь? - Конечно, приедем – уже выезжаем, - ободрил Редж. – И да, объясню. Всё будет хорошо, слышишь, Кайл? Оделся? Говори со мной. - Да, да… - Кайл выскочил в гостиную. – Обуваюсь. Так вы скоро? - Часа через четыре – мы не близко, - признал его собеседник. – Ничего, успеем. Где ты будешь? - Я пойду к маме сейчас, приведу себя в порядок. Буду идти по улицам… - Держись ближе к собачникам, - посоветовали в трубке. – Если животные начнут волноваться – беги. - Понял, - Кайл отметил, что у его отражения в зеркале глаза стали очень большими. Сам он ощущал только бешено бьющийся где-то в горле адреналин. – А потом пойду в парк – там всегда люди. Форест Парк, знаешь? Я буду у озера. - Отлично. Готов? - Да, выхожу. - Стоп. Телефон оставь дома. - П-почему? - По кочану! - отрезал голос. – И все ключи забери, кстати. Всё понял? - Да, беру, - Кайл лихорадочно рассовал связки по карманам – благо, они все были свалены в одном ящике. – Но как вы меня найдёте? - Найдём. Выходи за порог. Прощайся, кидай звонилку внутрь, хлопай дверью и мотай! Кайл остановился у приоткрытой двери, засунул ключ в замочную скважину и опустился на корточки. - Готов, - тихо отчитался он. – Я жду вас, Редж. - Мы скоро, - ободряюще заверил тот. Кайл нажал на красную трубку, и бросив смартфон на пол, быстро хлопнул дверью. На секунду ему показалось, что что-то или кто-то сейчас ударится в неё с той стороны. Но всё было тихо, и, повернув ключ, юноша бегом кинулся вниз по лестнице.