В глуши лесной

Хрустели опавшие листья под ногами путника. К и без того узкой тропке вплотную подступали кусты дикой малины, листья которой блестели и переливались, испивши вечерней росы. Зеленые стены давили на человека. Лес молчал. Юноша был незваным гостем. Чужак. Этот бесконечный лес встречал рассветы не одно столетие, а что человек? Он был молод. Не учили юношу с детства тому, что лесная тьма опасна. Под вековыми дубами спокойно отдыхали волки, сомкнув серые глаза. На болотах рассыпались осколки из дней. Стада оленей, чья кровь пахла сырой землёй и простывшими лужами, бродили здесь веками. То был не простой лес. Древний как мир, он не любил незваных гостей. Путники, бывавшие здесь, рассказывали странные истории о больших собаках, о том, как тропа уходит из-под ног. И, внимая россказням бывалых охотников, народ в лес не совался. Почему молодой и неопытный выбрал этот путь, да ещё и вечером, когда по обыкновению и случаются чудеса? Вряд ли звезды и трава, в которой они отражались, могли рассказать об этом… Путник двигался быстро и легко, озираясь по сторонам и прислушиваясь. Лес глухо шумел во мгле, как и положено любому лесу. Но в сердце парня закрадывался страх, похожий на дикую кошку, подстерегавшую неспешную куропатку. Внезапно прямо из под ног с резким криком вспорхнула ночная птица. Совсем рядом раздался волчий вой. Ровный, протяжный, полный печали и тоски он отозвался недобрым предчувствием в душе юноши. Единственный из всех животных криков не рождающий эхо звук… Тянулись к земле листья огромного папоротника, роняя капли росы. Но вот путник вышел на залитую лунным светом поляну. Неполная луна теперь была главным небесным светилом. Просыпалась ночная жизнь, а дневные существа уходили в свои норы, прятались под кустами. Сама ночь была необычной, будто какая-то магия меняла привычные вещи, придавая им неведомо-новое очарование. Блуждающими огоньками мелькали в темноте светлячки, и, казалось, они рисуют своими огоньками неведомые символы, совершенно сбивая путника с толку. Вдруг за спиной послышалось тяжелое дыхание. Но, обернувшись, он ничего не увидел. Так и встал он на зажженной летучими огоньками поляне, не в силах двинуться дальше. И все-таки молодой мужчина нашел в себе силы, хотя ноги казались ватными. Светлячки все плясали пред глазами, а когда путник махнул рукой, что бы отогнать их, вдруг пропали. Поднял голову юноша, и почудилось ему, что они летают уже в просвете меж кронами деревьев. Но это были лишь молчаливые и беспристрастные звезды. Густая трава, цеплявшая и щупающая ноги путешественника, как-то резко закончилась. Юноша осмотрелся. Это было… то самое место, с которого он начинал свой путь. Глаза не могли обмануть его. Вот, та же берёзка, покрытая мхом, те же кусты малины... И, обернувшись назад, молодец уже не увидел поляны. За спиной плотной стеной стояли деревья, и расстояние между их стволами не позволило бы проскочить даже самой тонкой и звонкой лани. Что за чудеса? Куда исчезла поляна с длинной и мокрой травой? Внезапно его обдало горячим и смрадным дыханием... раздался глухой рык. И, окончательно теряя самообладание, юноша понесся сквозь чащу, сшибая ветки деревьев и путаясь в липкой паутине. И сгинул путник… Говорят, лесу в том есть лесной король. Говорят, что лес тот служит ему домом не первый век, и что сами деревья пылают ему факелами, что листья ему ковром стелет лес, а самые свирепые хищники склоняют пред ним могучие головы. Говорят, король тот знает все секреты и тайны, все страхи и мечты. Умеет он пробираться в самые темные закоулки сознания человеческого и сеять там семена тумана. Не любит тот король путников, что вторгаются в его владения без спросу...