Полюби себя, только не перестарайся.
Джой — олицетворение безнадежного и наивного романтизма. Она как весеннее солнце, что пытается осчастливить всех вокруг, но забывает про себя же. Склонная к заниженной самооценке и самобичеванию, на людях она пытается быть веселой и счастливой, думая, что тем самым заглушает свои некоторые недостатки. Которых то на самом деле нет. Конечно, никто не без греха, но порой некоторые люди утрируют ситуацию, тем самым отравляя своё же существование. — Я ушел после девятого класса в колледж, — хмыкает Линь, толкая мотоцикл вперед. Рядом, нога в ногу, шагает Джой и глядит на идеальный спокойный профиль парня. Словно гениальные художники мира трудились кропотливо над ним. — И, пожалуй, это было моей роковой ошибкой. — Почему? — искренне удивляется Пак. — Я тоже когда-то хотела уйти после девятого класса, но осталась. Из-за подруг… — И правильно сделала, — с ноткой грусти выдыхает парень, продолжая толкать мотоцикл и попутно поглядывать на спутницу. — Попав в колледж, я с головой окунулся во взрослую и незнакомую жизнь. Вообрази: тебе пять лет, ты — беспомощный ребенок и совершенно не умеешь плавать. А тут резко тебя берут и сбрасывают в море, глубина которого два метра. Или же наоборот, ты подобен рыбе, что выбросили на сушу. Теперь понимаешь? Там требования были значительно больше. О тебе никто не волновался, тебя никто не знал. Я проучился всего-то один год в колледже, после чего вернулся в свой класс, только уже одиннадцатый. — Но трудности — они везде, — обреченно выдыхает Джой, и Линь трет глаза. — Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что не хочу взрослеть. У тебя тоже будет такой период, поверь мне. Джой потирает нетерпеливо ладошки и думает, как бы корректнее задать волнующий ее вопрос. — А ты был когда-нибудь влюблен? Парень странновато ухмыляется, отводя взгляд. — Естественно. Джой думает, что парень не будет развивать тему, но тот внезапно продолжает: — Мы учились с ней с первого класса, сидели за одной партой, и я был влюблен в нее без памяти. Однако признаться не решался. Это может казаться неправильным, но мне тяжело даются первые шаги, — неловко замечает парень. — Когда на выпускном вечере в девятом классе провожали уходящих, она мне вдруг сказала, чтоб я не уходил. И в словах ее я услышал мольбу, словно она нуждалась во мне. А может, и нет… Я до сих пор не знаю, любила ли она меня или нет. — Так ты же в одиннадцатом классе вернулся. Как она отреагировала? — Сама она долго утверждала, что проучиться все одиннадцать классов. Однако когда я вернулся в свой класс, ее уже не было. В девятом классе она ушла вслед за мной, только вот я ее не встретил, — в словах парня сквозит горечь, и сердце девушки сжимается больно. — Совсем уже не встретились? Ты не знаешь, где она? — Знаю. Скоро ей исполнится двадцать два года, и у нее на руках пятимесячный ребенок. Она счастлива: у нее есть семья, дети и верный муж. Где-то полгода назад, а может и больше, я встретил ее вместе с мужем. В то время она уже под сердцем носила своего ребенка. Была румяной, живой и счастливой. Смеялась без умолку. А когда меня увидела, то резко замолчала. Знаешь, у меня было такое парадоксальное состояние, словно я что-то упускаю. Я хотел было поздороваться, но она просто взяла и отвернулась от меня, словно не узнала. Больше мы не виделись. — Не рано ли: в двадцать один год и ребенок? — Знаешь, моя мама всегда говорила, что счастливым всё дозволено. Так что я не вправе ее осуждать. Он паркует мотоцикл у кафе, и они проходят внутрь, попутно заказывая горячий шоколад. Сев за столик у окна, разговор продолжается: — Мне почему-то очень грустно, — бормочет Джой, ежась в своем кардигане. Гуань Линь пожимает плечами. — Мне нет. Она в прошлом. Прошлое — фундамент настоящего, но тащить его за собой категорически нельзя. Что по поводу тебя? Была ли ты влюблена? Джой думает с минуту: конечно, была и не раз, но на ум почему-то тут же пришел Чанёль. Только вот не говорить же мотоциклисту о нем. Джой не особо это приятно. — Была, что греха таить, но это было столь незначительно, — хмурится она, глядя на пролетающие за окном машины. Мысли о Чанёле вызывали в ней противоречивые чувства, о которых девушка старалась умалчивать. — Ты всё-таки расскажи. Хочу знать, какой твой вкус. — Что тут рассказывать? Мы только и успели в восьмом классе, что признаться друг другу и дальше этого не пошло. Он всегда улыбается, как дурак; смеется громко, кушает с открытым ртом, чавкает жвачкой и разговаривает с набитым ртом. Он упадет в лужу, но поднимется с измазанной грязью рожицей и улыбнется, неловко кланяясь. Такой нелепый, что порой очень стыдно за него. В этом весь он — такой большой и неуклюжий ребенок. — Не очень то и не значительная любовь, судя по твоему рассказу, — прячет смешок в кулаке Гуань Линь, помешивая горячий шоколад. — Почему это? — Ты столько привычек его помнишь. Он был твоим одноклассником? — Был. — Ушел после девятого? — Ага, — отчего-то врет Джой. Парень вдруг шепчет: — Придвинься ближе, я тебе открою один секрет. Джой огорошено смотрит, но слушается и продолжает двигаться до тех пор, пока парень не говорит «хватит». Девушка восторженно замирает перед ним, и мотоциклист вдруг быстро чмокает ее в румяную мягкую щеку. Сердце тут же совершает торжественное сальто, и в животе вспыхивают фейерверки. — Прости, не удержался, — смеется. — Кстати, на твоем дне рождении мы с некоторыми вашими парнями договорились об игре в волейбол. Это будет завтра, у вас. Скажи, чтоб они добрали шесть человек. — Хорошо… Знаешь, ты ведь парень взрослый, и я хотела кое-что у тебя спросить. — Весь во внимании. — Моя знакомая недавно столкнулась с довольно странным инцидентом: она яро спорила со своим другом о чем-то, и тот, в порыве агонии, внезапно взял ее за горло. Но при этом не стал душить и не причинил боли, а словно просто рефлекторно схватился за шею. Почему так? Парень сложил руки домиком и нахмурил брови. — Ты можешь посчитать меня извращенцем, — неловко начинает парень, обдумывая свою мысль. — Но это может быть тайный фетиш ее друга. — В смысле? — В некоторой практике… не хочу называть какой, думаю, сама догадаешься, некоторые используют удушье. Кого-то это приводит в восторг и даже возбуждает. Так что возможно ее друг — грёбанный фетишист.***
На крыше разливаются умиротворяющие звуки гитары, и Йери, снимая успевшую натереть мозоли обувь, плетется к сидящему чуть поодаль Минхо. У парня в руках обычная деревянная гитара, и его руки то и дело порхают над струнами. — Я знал, что ты придешь, Йерим. Йери даже дергается. Это впервые за несколько лет, когда ее называют полным именем. Девушка присаживается рядом с парнем и кладет голову ему на плечо. — Тебе вновь грустно и одиноко? — скорее утверждает, нежели спрашивает, и Йери только болезненно вздыхает. — Я бы смог тебе помочь, знай я причину твоих стараний. — Я не страдаю. — Тогда я не Чхве Минхо. — Сыграй мне что-нибудь. Йери всегда и всеми силами пыталась убежать от тошнотворной романтики. Веры в настоящую любовь у нее почему-то не было. Точнее, она думала, что не способна любить долго и верно. Ей просто казалось невероятным любить кого-то одного и при этом не перегореть. Ведь рано или поздно всему приходит конец?.. Но это только середина всех ее проблем. Самый страшный и самый глубокий секрет звучал просто: «она боялась показать настоящую себя. Она запуталась где настоящая «она». — Не люблю притворщиков и лжецов, — неожиданно говорит Минхо. — На дух переносить не могу. — А ты прям таки никогда и не врал? — Я? Только однажды. Когда сказал маме, что вытащил мясо из холодильника, а на самом деле забыл. Тогда меня отец выпорол за вранье. С тех пор я говорю либо правду… либо не говорю ничего. — Хитрец, — пихает его Ким и смеется. — Тогда я тоже буду следовать твоей тактике. Еще я тебе хотела кое-что предложить: не хочешь сегодня с нашими парнями сыграть в волейбол против парней, что были на вечеринке у Джой? — Надо подумать… не знаю, мне не нравятся парни из твоего класса, уж прости. — Да ладно тебе… там буду я. — О-о-о! — Минхо вдруг упал в ноги Йери и начал кланяться. — Там будет сама Ким Йерим, тогда я не имею права пропустить это мероприятие! Ни за что! — Вот именно! Там будет твоя королева. — Значит ли это, что я должен быть там? — В обязательном порядке, — смеется девушка и хлопает друга по плечу. — Тебе в актеры надо! — А тебе нужно расслабиться. Твое напряженное состояние волнами исходит, — парень даже показушно отодвигается от нее и смахивает невидимые «волны» со своей рубашки. — Ким Йерим, вы заразны. В следующую секунду девушка валится на парня, заливаясь звонким смехом, а тот в свою очередь кричит: «Помогите, домогаются!» И почему Чанёль не может быть таким же?***
Поздняя осень вселяло настроение некой растерянности и даже грусти. Когда за окном стоят голые деревья, небо застилают тучи и без конца накрапливает дождь — настроение будет соответствующее. Однако сегодня ребятам повезло: солнце решило сжалиться и неловко выглянуть изо хмурых туч. Кафе, в которое девушки обычно ходили, на этот раз уставало, и они поспешили занять своё излюбленное место у окна. Купив четыре кекса и столько же стаканов кофе, они, наконец, сели. — Слышали про матч? — Первая нарушила тишину Джой, откусывая кекс. — Те мотоциклисты и наши парни. — Наши — это?.. — Насколько я поняла, Сехун, Кай, Чанёль, Тэмин, — встряла Айрин, которую не отпускали беспокойные мысли о своем парне. В последнее время с ним творилось что-то невразумительное: он резко похолодел и стал часто раздражаться из-за разных мелочей, подобно ПМС-нице. — Еще Минхо! — поспешила Йери, глаза которой тут же зажглись азартным огоньком. Венди смотрела на всё это с искренним недоумением, ибо отчего-то всё быстро поменялось. Например, хандра Йери моментально сменилась заинтересованностью странным гитаристом Минхо из «А»; у Джой всё бурно закрутилось с мотоциклистом, но тем не менее они не спешили встречаться официально; а вот у Сехуна и Айрин, похоже, всё охлаждалось. Недавно пара повздорила из-за Ёлым, и здесь бы смертельно обидеться Бэ, однако именно Сехун начал вести себя раздражительно. А как же Чанёль? Как же их поцелуй с Йери? Неужто Ким не признается об этом Джой и Айрин? Вопросов у Шон было много, а ответов — кот наплакал. — Нужен шестой игрок. — Сехун сказал, что это Тэхён, — между тем заметила Бэ. — Я сама в шоке. Сказал, что Кай его позвал, да и Тэхён неплохо играет… — Нельзя было кого-то другого? — возмутилась Джой, отпивая чуть кофе. — Согласна. С Тэхёном как на пороховой бочке. Знаешь, что взорвется, только когда? — покачала головой Венди, подпирая щеку кулаком. — Меня больше всего настораживает то, что там, среди друзей Гуань Линя, будет тот, что меня тогда по ягодицам… Как его там, — замялась Йери, краснея лицом. — Даниель, и он будет. Но это ладно… — Нет, не ладно! А если он вновь распустит руки… — Чанёль вновь за тебя заступится, — усмехнулась Айрин, а Венди добавила: — Или Минхо. — Чанёль в последнее время очень странный, — покачала головой Джой. — Как сменил прическу, похоже, сменил и характер. — А как спор продвигается? Какие прогнозы? — Плохие, — бурчит Йери, которую разговоры о Чанёле неимоверно утомляют и раздражают. В сердце девушки затаилась обида на парня, что так просто отпустил всё, что было в тот вечер между ними. — Не то, чтобы он мне нравится, — мнется Джой, подбирая слова. — Я про Чанёля. Но некоторые его действия… — Заставляют сердце порхать бабочкой? — усмехается Венди, откидываясь на спинку стула. — Обычное явление начинающейся влюбленности… — Не говори глупостей, — машет головой Пак. — У меня, скорее всего, к Гуань Линю. — Он прекрасен, — мечтательно вздыхает Бэ, вспоминая мотоциклиста в кожаной куртке, который словно со страниц подростковых романов. — Ага, но… порой некоторые его слащавые слова заставляют меня передернуться. — Тебя не поймешь! — восклицает Йери. — То не нравится, это не нравится. Такого хорошего отхватила, а еще что-то не устраивает. — А мне кажется, я понимаю, в чём дело, — щурится хитро Айрин, пододвигаясь ближе к недоумевающей. — Просто нашей Пак помимо Гуань Линя еще кое-кто начинает нравиться. — Типун тебе на язык! Не нравится мне Чанёль. — Я даже имени его не называла. Йери хмурится да начинает задумчиво водить пальцем по стаканчику, а Джой тем временем во все глаза таращится на подруг, словно ее уличили в тяжелом преступлении. — И близко такого нет. — Ты еще вспомнишь мои слова, — смеется Айрин. — Еще скажешь, как же Бэ Айрин была права! — Ладно уже вам, — с места поднимается Венди, подхватывая рюкзак. — Скоро урок начнется, поспешить нужно. — Может, прогуляем? — ноет Бэ, не желая идти на урок литературы к своему же классному руководителю. — Я Хичолю до сих пор не принесла справку, — опоминается Джой. — А ведь Чондэ мне обещал. — Кстати, что это они так резко пропали? Ни Бэкхёна, ни Чондэ. Даже в классе скучно как-то стала, — между делом замечает Шон, и Йери спешит ответить: — Решили взять незапланированный отпуск.***
— Темой сегодняшнего урока станет творчество не мало важного поэта и прозаика Ли Сук Сина*, — улыбается Хичоль, расхаживая по классу. — Он жил в девятнадцатом веке и в это же время написал воистину гениальное произведение «Я буду рядом», с которым мы обязательно ознакомимся. Но для начала мы разберем чуть подробнее лирику Сук Сина. Как мы знаем, априори лирика имеет четыре направления. Какие? — Любовная лирика, — восклицает Венди, и учитель усмехается: — Чем болеем, то и говорим, да, Шон Венди? Лицо девушки тут же предательски вспыхивает алым оттенком, и она пристыжено смотрит на Хичоля. — Лирика дружбы, — припоминает Йери. — Правильно, еще, что помимо любви и дружбы? — Патриотическая и философская, — дополняет Джой. — И плюс жанр лирики, который не засчитывается литературоведами, но она всё же есть — это назначение поэта в этой жизни. Так вот, все эти жанры встречались в творчестве Сук Сина. Особое место, конечно же, занимает любовная лирика. Думаю, здесь и объяснять не нужно? Человек выдержит любые пытки и терзания, но испытание любовью еще осилить ни один пока не смог, — усмехается Хичоль, потирая переносицу, и Йери украдкой бросает взгляд на скучающего Чанёля, что больше интересовал карандаш, но никак не урок. — Сук Син был сам из знатной семьи, носившей довольно громогласную фамилию. Однако счастье поэта не заключалось не в деньгах. Всю его жизнь можно охарактеризовать одним словом — «одиночество». Он боролся с обществом, в которых вырос и жил всю сознательную жизнь. Шел против власти, высмеивал высшие чины, так что, когда он погиб, никто и не горевал о нем. Делом своей жизни он считал донести до корейского народа, что общество, которое взращивает нас, так же и убивает всю моральность. Мы становится инкубаторами, похожими друг на друга. А хотите я докажу, что даже такое есть и в наше время? Что эта косность сохранилось? Хичоль дивно улыбается, оглядывая класс. — Вот девочки, представим ситуацию. Вы влюблены в совершенно бедного, имеющего с собой только тысяча воннов и одну метлу дворника. Он тоже вас любит, но на горизонте возникает статный богатый мужчина из аппарата президента. Так кого вы выберите? Повисает мертвая пауза, и все представительницы прекрасного пола неловко переглядываются между собой. Никто не решается сказать правду. — Что и требовалось доказать, — невесело хмыкает мужчина. — Женщины — они все такие, — с возмущением цокает Чанёль, и Хичоль с любопытством зыркает на своего ученика. — От них одни проблемы. — Ну, я бы на твоем месте так словами не разбрасывался, — Хичоль разводит руками да говорит загадками, мысленно насмехаясь над совсем еще юными и не мыслящими в этой жизни подростками. — Женщина — это сокровище, признаю. Не было бы их, не было бы и нас… — Но ведь Ева от почки Адама произошла! — Прям таки произошла… выбирайте выражение поприличнее. — Это не доказано, — хмыкает Шон, оборачиваясь. — Это в библии написано, да. Но это не значит, что все должны верить в эту присказку. — Никакая это не присказка, за словами следи, — вдруг огрызается Чанёль. — О религиях и нациях не спорят! — злостно восклицает учитель. — Никогда и ни в коем случае не занимайтесь богохульством, ведь порой Бог — это единственная надежда и лучик света в жизни кого-то. Религии нельзя осуждать, так же как и неверие в бога. Человек сам выбирает свой путь, а наша школа — не религиозная, поэтому избавьте меня от этих споров. Все мы равны. Неважно, какой мы расы, во что верим и на каком языке говорим. Запомните это, дети. После урока остается двоякое чувство. Йери с неким испугом смотрит на Чанёля, как вдруг парень, словно чувствуя прожигающий взгляд девушки, резко оборачивается и встречается с карими глазами, что излучают обиду и горечь. Пак в течение некоторых секунд глядит на девушку, при этом подозрительно молча, и Ким чувствует, как у нее из-под ног уходит земля. Его взгляд, его удивительный голос с хрипотцой и хищный оскал заставляют ее беспомощно прижаться к стенке и сползти вниз. Сердце предательски подскакивает и сию минуту ухает в пятки. Вот она застывает у стены, и Чанёль продолжает буравить ее взглядом очаровательных глаз, что скрывают в себе табун чертей; парень скрывается в коридоре, и Йери шумно вздыхает, словно только что вынырнула из воды. — Ты какая-то бледная, — Венди машет рукой перед лицом Ким, и та как-то затравленно зыркает. — Это всё пагубное действие Чанёля? — Не думала, что он верующий, — встревает Айрин, задумчиво почесывая подбородок. — Но Хичоля я стала уважать после его тирады. Йери? — Да, я тоже в шоке. — Агрессивный он, — Джой завязывает волосы в обычный хвост и поправляет сумку. — Но это привлекает… немного так. — Я, конечно, понимаю, что он объект спора, но западать на него надо. У тебя есть мотоциклист! Нужно сказать Сехуну, чтоб купил мотоцикл, — восклицает радостно Бэ, и подруги мысленно жалеют О. — Кстати, Венди! Как у тебя со спектаклем? — Всё очень и очень плохо, — девушка тут же на глазах мрачнеет. — Кёнсу сказал, нужно учить вальс. Мол, раз я играю и главную роль в мюзикле, то будь добра — умей танцевать. — О, это очень плохо, — смеется Айрин. — И что делать будешь? — любопытствует Джой. — Нужно учителя найти, — неуверенно начинает Венди, и на лицах подруг тут же вырисовываются кошачьи довольные улыбки. — Мне кажется, ты знаешь, кого просить, — Джой откровенно смеется. — Это романтично. — С кем?! Ничего я не знаю! — Не строй из себя дуру, — Йери даже немного отходит. — Мы, кстати, не про Чонгука говорим. — Мы говорим про горячего смуглого парня, что сейчас стоит с не менее горячим, только бледным парнем! — Айрин мечтательно вздыхает. — Нынче парни горячие пошли. — Ты про Сехуна? — В смысле? Я ей Кая в партнеры советую, думаешь, я бы своего парня?! — Да поняла я это! — всплескивает руками Джой. — Не менее горячий, но бледный — это же Сехун! — Ну это да. А давайте их позовем? Эй, Сехун, иди сюда! Кай, ты тоже. — Не смей! — шипит отчаянно Венди, тут же пугаясь. Она прячется за Йери. — Я не буду его ни о чем просить. — А не нужно, мы сами, — подмигивает Ким, и Шон подумывает позорно сбежать, как ее крепко хватают за руки Йери и Джой. — Что у вас тут? — спрашивает О, лениво целуя Бэ в губы. — Что за шум, а драки нет? — Привет, Кай! — улыбается обворожительно Джой, и Венди, предчувствуя беду, пытается вырвать руку. Кай проводит по шелковистым волосам и облокачивается о стенку, прежде чем томно прошептать: — Привет, девочки. — Тут такое дело, Кай, — начинает Йери, и Шон вдруг начинает напропалую кричать: — За-а-аткнись! А-а! Не слушай их. — Я тебя внимательно слушаю, — игнорирует просьбу танцор. — Венди нужна помощь в обучении вальса, она хочет тебя попросить, но очень стесняется. — На месте Венди я бы тоже стеснялся, — двусмысленно говорит Сехун. — Постой, а что ты Тэмина не попросила? Он же умеет. Айрин вдруг больно пихает парня в бок, после чего наступает на его белые кеды и притворно улыбается. Сехун тут же замолкает. — Так и сделаю, — лепечет Шон. — Тэмину сейчас не до тебя. У него с Рози… шуры-муры, — замечает Кай. — А я… чего меня стесняться? Я, так и быть, выделю свое драгоценное время на тебя и помогу. — Да не нужно, — бормочет Венди, но Йери бьет ее по руке. — Тогда договорились, завтра в четыре первая репетиция. — А может Сехун и Айрин с нами будут? — ехидничает Шон. — Не плохая идея! — Айрин на удивление легко соглашается, и Сехун лениво кивает. Тем временем Кай, Йери и Джой с недоумением смотрят на них. — А они нам зачем? — Вот именно: зачем?! — Просто так, — Шон протягивает руку Киму, чтоб пожать ее. — Договорились. — Ты серьезно, как парень, хочешь пожать мне руку? — Кай берет ладонь девушки в руку. — Не пойдет. — Ой, достал. В четыре, так в четыре, — терпение Венди взрывается, и она попросту уходит. — С Тэмином проще, — многозначительно говорит Сехун. — Ты в своем уме? — шипят на Бэ Джой и Йери. — Ты на кой-черт согласилась идти с ней? — Наоборот, оставь ее наедине с Каем! А вдруг у них там… — Грех не замутить с таким парнем. — Точно, — стонет Айрин. — Сехун, мы всё-таки не будем танцевать. — Да как скажешь, — всё так же сухо сухо и безразлично. — У меня сегодня игра, помнишь? — Помню и я буду на ней. Кстати, можешь сменить свой тон? А то он начинает выбешивать. Сехуну остается только растерянно смотреть вслед удаляющейся Айрин да хлопать ресницами, ибо понять женщину — вещь непосильная. Когда монотонный голос учителя экономики прерывает долгожданный звонок, Джой, не теряя ни минуты, срывается с места и бежит в фойе, где её уже ждет мотоциклист. Парень написал еще двадцать минут назад сообщение, что он со своими ребятами уже подъехал, и Пак удерживала только Йери, приговаривающая: «Ну не в середине же урока сбегать!» Гуань Линь уже сидел на скамейке ожидания, где рядом примостились его друзья. Джой сочла ненужным подходить ближе, а потому помахала парню из-за стенда с объявлениями. Лицо парная тут же преобразилось, и он, несмотря на возмущения своих друзей вроде «Подкаблучник», «как пятнадцатилетний школьник» и «наивный девственник», подбежал к девушке. — Как занятия прошли? — и такая очаровательная искренняя улыбка. Не пафосная, не насмехающаяся, а обычная. — У меня всегда скучно. Каждые пять минут спрашивала у Айрин сколько до конца урока, — девушка потупила взгляд, и сам мотоциклист как-то завис. — Мы будем в спортзале играть, да? Моим ребятам уже не терпится. — Всё будет. Повисает минутное молчание, и Джой мысленно проклинает себя, что не умеет подбирать темы для разговоров. — Это порой так неловко, что не передать словами, — смеется парень. — Когда человек тебе нравится, а ты даже нормально поговорить с ним не можешь. То ли словарный запас скудный, то ли вся уверенность тут же вдребезги расщепляется. — Знаешь… Договорить Джой не дает Чанёль, что нагло возникает между ними. Парень приветственно жмет руку Линю. — Уже здесь? Круто! — Твои уже идут? А то мы заждались, знаешь ли. — Идут. Готовьтесь, мы ваши задницы еще как надерем! — оживляется Чанёль, и Джой с тихим ужасом глядит на него. Гуань Линь же молчит, вероятно, только потому, что рядом девушка. — Ну-ну… Когда охрана пропускает ребят в зал, и девушки в предвкушении рассаживаются, парни переодеваются, и к великому удивлению Венди, в спортзал под ручку проходят Рози с Тэмином. У Шон чуть ли не случается нервный тик от этого, и она безмолвно оборачивается к подругам. — Они неплохо смотрятся вместе, — сиротливым голоском сообщат Джой. — Почему я не удивлена? — цокает Айрин. — Эй, Вен, отодвинься, мне моего Сехуна не видно. — А мне жаль Тэмина, — тихо говорит Йери. — Господи, смотрите кто тут еще! А вслед за Тэмином и Рози важно проходят Дженни, Джису, Рози и Сыльги. Причем девушки как ни в чем не бывало здороваются с каждым из парней, и даже с друзьями Линя, что не может не возмущать притаившуюся на трибунах четверку. — Кстати, Венди, мы с Сехуном не сможем ходить с вами на репетиции, — между делом замечает Бэ, и лицо Шон приобретает мертвенно бледный оттенок. Джой, украдкой разглядывающая подругу, смеется забавной реакции. — Как так? — Ну у нас дела… — Ты не можешь! Ты не можешь бросить меня наедине с ним. Я не смогу с ним… Кай ведь невыносимый. Я не хочу оставаться с ним сглазу на глаз, да лучше я в таком случае попросила бы Кёнсу помочь мне! Девушки вдруг как-то странно выпучивают глаза, а Айрин даже начинает активно размахивать руками. — Что ты машешь руками? Лучше бы со мной пошла. Я знаю, ничем дельным с Сехуном вы не займетесь. А Кай просто чертовски действует на нервы да и плюс ко всему… — Если всё настолько плохо, то мы можем и вовсе отменить наши занятия, — раздается тихий голос за спиной, и Венди стыдом и страхом замирает. — Могла бы и сразу сказать, что терпеть меня не можешь. Кай окатывает взглядом негодования девушку да уходит на поле. — Таких дур, как ты, еще свет не видывал, — хлопает себя по лбу Йери. Игра начнется с минуты на минуту, и остальные просто дожидаются запаздывающих Минхо и Тэхёна, что тоже согласились играть. Более всего в этой ситуации Йери смущало присутствие того самого Даниеля, с которым у нее на дне рождении подруги сложились не самые лучшие отношения… Чанёль стоял спокойно и делал вид, что впервые видит Даниеля, которому, между прочим, на той вечеринки хорошенько так дал по носу. В воздухе витала какая-то нппряженная атмосфера, и в ней Йери, отчего-то, винила себя. — Мы здесь! — улыбнулся Минхо, а за ним и Тэхён, что встали на середине поля. Йери помахала другу и устроилась поудобнее. — Отстань, а! — вдруг послышался крик, и все удивленно уставились на раскрасневшегося Сехуна, что с кем-то разговаривал по телефону. Затем он скинул звонок и запрятал аппарат в карман, озлобленно глядя по сторонам. Айрин невольно вздрогнула, не имея понятия, что происходит с парнем. — Что с ним? — поинтересовалась Йери, и Айрин только безучастно пожала плечами. В последнее время Сехун был достаточно нервозным, разгорался мгновенно как спичка и злился без причины. И с Бэ не хотел ни о чем делиться. Долгожданная игра начинается, стоит стоящему на краю Чанёлю запустить мяч вверх и ударить по нему. Мяч стремительно летит в другой конец зала, а тем временем Джису и Дженни о чем-то активно спорят, пока Лиса безучастно сидит, положив голову на плечо Сыльги. . Причем последняя украдкой бросает на Джой выразительный взгляд, и Пак чувсвует, как по коже тут же пробегается холодок. Уже по окончанию игры Венди и Айрин поднялись на третий этаж, где их интересовал кабинет литературы, в котором были их куртки. Игра прошла относительно удачно… для парней из их школы, что выиграли с небольшим отрывом в одиннадцать и десять. Причем победа так хорошо сказалась на сегодняшнем протухшем настроении Сехуна, что тот даже повеселел и перестал всем хамить. Распахнув окно, Венди подставила лицо озорному ветерку и улыбнулась. А на улице — красота неописуемая. Верхушки домов и зданий были покрыты словно белой глазурью, на окнах красовались причудливые узоры. — Скажи мне что-нибудь из своей пьесы, — Айрин встала рядом с подругой и, нахмурив брови, уставилась на серо-голубое небо. — Пожалуй, любовь — это самое худшее, что могло случиться со мной, — Шон пробормотала это с затравленным видом. — Согласна… На талию Бэ вдруг ложатся знакомые теплые руки, а на плечо опускается голова Сехуна. Парень едва ощутимо дует на шею девушки, отчего та нервно дергается да бьет парня по рукам. — Ты же знаешь, это моё слабое место! — Ты обиделась на меня, Рин? А, Рин, — губы парня слегка прижимаются к шее девушки, и та судорожно вздыхает, выпучивая глаза. О закусывает нежную шею и затем отстраняется, с кошачьей улыбкой наблюдая, как начинает наливаться краснотой засос. — На тебя нельзя обижаться, хитрюга. Неожиданно раздается стук каблучков, и трое ребят тут же оборачивается. На пороге останавливается их биологичка, Юна, да недоуменно спрашивает: — Вы не знаете, куда Хичоль дел ведомость? — Нет… — Господи, одни проблемы… Кстати, Сехун, вы у меня оставили чехол от телефона. Придите, заберите. там, если что, убирают девятиклассники, спросите у них. А у меня скоро совещание. И передайте Хичолю, что мне срочно нужна ведомость. — Чёрт подери, — бормочет парень, встряхивая темные волосы. — Теперь переться за чехлом… — Ты иди, иди. Я с Венди домой пойду, — снисходительно отвечает Айрин, и в ее голосе Сехун не улавливает грозные нотки подозрения. — Ладно, встретимся вечером, если что. — Если что. Когда Сехун выходит из кабинета, то стоящие неподалеку его друзья укоризненно глядят вслед ему, а Тэмин даже многозначительно изрекает: — С огнем играет. Бежавшая Джой с третьего этажа всё молилась, что Гуань Линь всё еще ее ждет. Сердце глухо отбивало чечетку, что даже в глазах мутнело. Девушка сделала два прыжка вниз, как вдруг случайно оступилась и покатилась вниз. Рефлекторно прижав к лицу ладони, девушка перебрала своим телом все ступени да скатилась вниз, еще некоторое время так лежа. Острая боль тут же колокольчиком отдалась в колене, и Джой даже не смогла полноценно встать. — Джой? И снова этот голос. Голос, что в последнее время играл с разумом девушки в опасные штуки. Рук коснулась горячая рука Пака, а подбородка его палец, что приподнял лицо. — Что случилось? — Скатилась. — Болит? — Колено, — прошипела девушка. Чанёль с сочувствием взглянул на девушку и молча помог ей подняться, давая возможность опереться на себя. — Не дёргайся! — шипит Чанёль, осторожно касаясь ее поврежденной коленки. Саднит ужасно, и Джой закусывает от боли губу. Парень достает из своей спортивной сумки перекись, после чего смачивает в ней вату и обрабатывает рану. — Зачем ты носишь аптечку с собой? — хихикает Джой, и Чанёль бросает на нее негодующий взгляд, словно она задала глупый вопрос. — Она никогда не бывает лишней. Парень дует на рану, и Джой чувствует, как его мягкие губы слегка прижимаются к ее коленке. Холодные пальцы скользят по ноге, и девушка ощутимо вздрагивает. Сердце набирает бешеные обороты, в висках оглушительно начинает стучать, и Джой сжимает край куртки, в надежде заглушить мысли. Всё это странно: поведение на поле Йери и Минхо, косые взгляды Гуань Линя, чрезмерная нервозность Сехуна. И Чанёль. Сам он — главный гвоздь программы этого вечера. «Он — шаман, — думает она, глядя в его бездомные темные глаза, в которых определенно табун чертей. Они заманивают Джой туда, уговаривая окунуться и там же потонуть». Ведь Джой почти что определилась и даже согласилась быть с Гуань Линем, а здесь вновь на горизонте маячит Чанёль, и сердце девушки неспокойно отзывается на него. Это ведь ненормально? Сегодня не замечать и в упор его, а завтра сходить с ума от одной только улыбки. — Ты, кажется, встречаешься с тем парнем? Как его там… — Гуань Лин? — тут же отзывается она. — Да-да. Он так смотрит на тебя… Я рад за тебя. — Почему? — А должен страдать? — усмехается парень, и Джой даже становится обидно. «Ты еще как должен страдать», — проносится в мыслях. — Вы прикольно смотритесь рядом, — он аккуратно проводит пальцами по ее ноге, и Джой рвано вздыхает, кладя свою руку поверх его пальцев, не давая возможность щекотать дальше. — Ты уже выросла. Он поднимается на ноги и вскидывает на нее чуть надменный взгляд. — Ты только не пожалей потом. — Это угроза? — брови девушки взлетают вверх, и она спешит подняться следом, подходя ближе. Однако Чанёль тут же делает пару шагов назад. — Нет, с чего ты взяла? Я, правда, желаю тебе счастья. Только вот, мне мерещится, что ты сама не хочешь быть таковой. Сама себе на ходу придумываешь проблемы, веришь в то, во что не надо. — Я тебя не понимаю. — И не поймешь, — хмыкает. — Верить мне тоже не надо. Из всего того, что я сейчас тебе сказал и скажу, только тридцать процентов могут оказаться правдой. Сейчас тебя будет искать твой мотоциклист… А ты стоишь со мной здесь. Почему ты не уходишь? Неужели общение со мной столь приятно? — Да ты же сам вызвался перевязать мне ногу! — вспыхивает Джой, с досадой глядя на парня. Ей просто хочется взять его за шиворот и толкнуть к этой бетонной стенке, при этом приложив хорошенько головой. — Меня бесит твой сарказм, надменный петушизм. — Не-е-ет, — тянет он, и Джой кажется, что сейчас она говорит с самим демоном-искусителем. — Тебя это привлекает, тебе это до умопомрачения нравится. — Что… Что с тобой происходит? Ты ведь не был таким? — Да шучу я, Джой! — вдруг взрывается смехом Пак, обнимая девушку за плечи. — Ты, правда, поверила? Видела бы ты себя со стороны, у тебя такой был фейспалм. Хаха. Я бы ни за что не обидел свою одноклассницу. — Да? — с недоверием смотрит на него Джой, желая поскорее отсюда уйти. — Тогда пойдем к ребятам? — Пошли. Пак в последний раз бросает на нее чарующий взгляд, что прошивает и парализует тело, да уходит. Этот Чанёль подобен инфекции, что тихо, но сильно поражает Джой.