Побочный эффект

Треньканью последней склянки в несущей неразбериху, путаницу и бардак коробке не вызвало эмоций даже у ударившихся хором в самобичевание Кроули и Миранды, усаженных в уголок под перетащенную из зимнего сада кадку с огромным кактусом. Устав удивляться чудачествам больной фантазии собственного начальства, разнообразию побочных эффектов и масштабам потерь среди бытовой утвари, бравые сотрудники Черного Ордена среагировали достойно — со здоровым боязливым интересом оглядели очередного сраженного меткой растяпостью Миранды (ловкости на изящный взмах носовым платком Мари, в который Лотто оглушительно сморкалась, хватило аккурат на то, чтобы сбить потенциально опасную колбочку с полки, где ее кто-то по недоразумению оставил), и в авральном порядке побежали прятаться как можно выше. То ли интуиция, наработанная годами сражений с тварями, маскирующимися под людей, подсказала, то ли здравый смысл на какую-то секунду пропищал нечто полезное в превращающейся в абсурдную ситуации, но вид облитого чем-то зелененьким и странно воняющим валерьяной Канды Юу не располагал к долгой рефлексии. И те, у кого инстинкт самосохранения победил естественное живое любопытство, оказались правы — новый виток Армагеддона под названием «переезд Черного Ордена» последовал незамедлительно. В уже новом составе. Бдыщ! — Твою мать, сеть у кого-нибудь есть?! Бамс! Свирк-свирк, хдыщ! — Была. Только что. — Да чем он его держит-то?! — А ты не видишь? Зубами! Вжиу! Звяк! — Слезь с портьеры, бестолочь блохастая! Ай! Ой, я же пошутил! А-а-а!!! Хрум-хрум-хрум. Треньк! — Кто пустил кота в оранже... да твою ж мать! Изверг, что творишь-то, а?! Бум, бац, бах! — Кто-нибудь, остановите этого припадочного! Миранда, чтоб тебя акума взяли! Что ты на него теперь-то плеснула?! — Я не хотела! Я не нарочно! Я случайно! Я... Захлебывающаяся извинениями пополам с причитаниями Миранда с горем пополам собрала с пола колкие тонкие стеклышки, засадив под ногти и в ладони с десяток мелких осколков. На с трудом расправленной дрожащими пальцами, помятой и местами затертой этикетке скромно значилось: «Озверин», — и оставалось только гадать, зачем подобная дрянь могла понадобиться смотрителю Комуи, отчаянно пытавшемуся изобразить гибрид кактуса и швабы, наспех прикрытый береткой. От Канды Юу в считанные секунды остались лишь скромные ошметочки, некогда бывшие удобной домашней одеждой, да ножны Мугена. Вместо неуравновешенного мечника с характером ядовитой гадюки на свет божий с треском выворачивающихся костей, шелестом отрастающей шерсти и скрежетом по полу когтей появилась долго-долго дремавшая животная суть, по сравнению с которой сам Канда казался верхом спокойствия и деликатности. И тут бы впору посмеяться, что в глубине «каменнорожей гейши» спал полосатый котик. Не будь, разумеется, этот котик таких размеров. Канда обошел залу, в которой люди невзначай пытались прикрыться друг другом, вяло почесал ухо задней лапой, заставив икнуть особо впечатлительных барышень, и неспешно потрусил в сторону первой жертвы, воинственно похлестывая из стороны в сторону длиннющим хвостом и по-человечески недобро усмехаясь: восстанавливать мировую справедливость за годы общения с идиотами, коими Канда считал если не всех, то очень, очень, очень многих. И в Черном Ордене воцарился на любимом испаханном когтями кресле главы зала заседаний хаос — всклоченный, ушастый, любовно перетаскивающий с места на место в зубах за веревочку звякающий в ритме похоронного марша Муген. — А... аы... цап-цап... хащ-хащ... — попытался одновременно промычать и изобразить для бестолково гоняющих Канду по зданию Лави и Аллена пантомиму заикающийся до трясучки Бак, царапая одной рукой воздух, а второй прижимая к себе половинку разорванного ударом лапы металлического подноса. — Фу! Нельзя! Ай, Канда, будь человеком! Пусти немедленно! Да у него чумка! — прибить молотком к полу боевого товарища было нельзя, а рвать голыми руками пасть Канды, утробно урачащего и с интересом жующего драгоценный филей Миранды, Лави был морально не готов. — Я их больше никогда не надену, — Аллен выглядел в высшей степени печально, обнимаясь с люстрой и пытаясь понять, что именно сотворил с его сапогами урысивший вальяжной походочкой в сторону Канда, имевший вид до крайности довольный, если не сказать, счастливый — хвост трубой, шерсть вздыблена, коготки по полу так и клацают. — А лучше даже подходить не стану, чтоб тебе, лишаем погрызенный, пусто... — Уолкер поймал на себе пристальный взгляд кошака, явно прикидывавшего, а стоит ли прыгать за такой сероглазой и что-то не слишком прилично щебечущей канарейкой, и благоразумно скрылся за плафонами, продолжив бурчать тише, но куда выразительнее. — Хороший котик, хороший, — пятилась подальше выставившая ладони вперед Линали, старательно выискивая щель, в которую можно было протиснуться: шорты загадочно урчащий Канда располосовать уже успел и явно проголодался после трудов праведных и «дегустирования» Миранды. — Чтоб я еще раз назвала котиков хорошими, — пожаловалась Линали Аллену секундой спустя, пытаясь не обращать внимания на тревожно кренящуюся из стороны в сторону люстру. Мстительно сотворивший очередную гадость с сапогами Уолкера Канда старательно закидал обувь воображаемым песочком и понес разрушения следующим адресатам. И десятью минутами спустя в Ордене плакали даже ворота — что-что, а заставить страдать Канда умел в любом облике, а в таком пушистом еще и таким образом, которым человеческая честь и самые крохотные зачатки морали не позволила бы. Ситуацию требовалось исправлять немедленно — царапин, ссадин, укусов, разорванной одежды, сотрясений мозга, разбитых и не подлежащих восстановлению вещей становилось с каждой секундой все больше, а отловить изумительно шустрого, несмотря на габариты, «котика» не смог бы даже самый проворный из всех экзорцистов: Линали наотрез отказалась покидать люстру и предложила подождать часик-другой в надежде, что побочный эффект обратимый. И помощь пришла. Точнее, была практически приведена под белы руки с целованием оных на каждый шаг — под шумок, мелькнув белым халатом, Комуи унесся в больничное крыло, где после порции антидота отдыхал единственный способный справиться с происшествием человек. — В сторону, мелюзга, — Клауд Найн вид имела слегка бледный, но заинтересованный и решительный, — дайте мне хоть посмотреть, что это за «срочный случай» такой. «Срочный случай» в секунду, что генерал Найн наматывала на кулак конец хлыста, поймал за хвост верещащего на истеричной ноте Лау Джи Мина и явно намеревался устроить себе легкий ланч в качестве награды за праведные труды на благодатной ниве погромов. Единственный видный из-за челки глаз Клауд нехорошо сузился, дрогнули руки, громко хлопнув натянувшейся кожей, но выдержке женщины стоило отдать должное — кричать и причитать опытная дрессировщица не стала, равно как и в бешенстве активировать Чистую Силу: то ли побоялась, что тогда даже Канде не хватит ловкости, чтобы остаться не раздавленным, то ли решила отомстить позже и иным способом. — Действительно, какой срочный, какой интересный случай, — произнесла она ровно, глядя, как любовно мурлыча пытается отгрызть кончик хвоста несчастной мартышки «озверевший» Канда, и щелкнула сложенным вдвое кнутом еще раз — гораздо громче. И тут же откинула хлыст в сторону — к едва ли не панике успевших столпиться за ее спиной в дверном проеме сотрудников Черного Ордена. — В сторону, я сказала! — повысила генерал Клауд голос, осадив попытавшихся метнуться к ней на помощь Мари и Лави. — Нашего мальчика бить бесполезно, так ведь? Мари попытался возразить что-то насчет того, что Канда и человеком был не очень-то «мальчик», но Клауд его даже не слушала: у дрессировщицы полутонные тигры — и те были «мальчиками». А Клауд тем временем двинулась вперед, громко чеканя каждый шаг стальными набойками — в такт задергался пушистый хвост, повисла предвкушающая хоть какую-нибудь расправу тишина, запереминался с лапы на лапу неуверенно оскалившийся и явивший миру заострившиеся и очень крепкие клыки Канда. — По нему попробуй попади, да еще и нрав у нас потолще любой шкуры будет, от чего угодно спасет. Мой мальчик только озлобится, вызверится, на части порвет кого угодно. Ты ведь можешь на части порвать, мальчик мой? Конечно, можешь, ты же сильный, ты же ловкий, ты еще и очень умный. Красавец, настоящий красавец, настоящий, — чуть прищурилась Клауд и удовлетворенно кивнула, — самец. Едва не свалившийся с люстры Аллен понял, что неприступная и холодная генерал Клауд может мурлыкать ничуть не хуже заправского Канды. — Нет, моего мальчика бить нельзя ни в коем случае. Ты же не хочешь, чтобы я тебя била? Ну же, скажи мне, я послушаю, — аккуратно опустилась женщина на одно колено. Шагов между дрессировщицей и Юу оставалось с полдесятка в лучшем случае. Спятившим отчаянным маятником раскачивался полуобморочный Лау Джи Мин, бормотала что-то едва осмысленное и явно религиозное Миранда, принимал ставки кто-то особенно ушлый и явно с характером генерала Найн незнакомый. — Ну? — вопросительно изогнула брови Клауд, подползая на одном колене еще на два шага ближе. Канда посмотрел на нее угрюмо. Повел настороженно ушами, недобро покосился на разом вытекшую из зала толпу, попытавшуюся подойти поближе, чтобы рассмотреть происходящее, по-кошачьи невнятно что-то буркнул. — Я так не понимаю, мальчик мой, — проворковала Клауд, — погромче, хороший мой, погромче. — Мур, — нехотя разжал Канда челюсти, с досадой проследив взглядом направление, в котором удрал мигом пришедший в себя Лау Джи Мин. — Умница, — цепко схватила Клауд зашипевшего и выскалившегося Канду за подбородок и встала с колен, с самодовольным выражением лица, демонстрируя морду лица явно восторженным зрителям. — Некоторых мальчиков можно одолеть только ласковым словом, никак иначе, — произнесла она, заставив Канду вздернуть голову, и громко шикнула на попытавшиеся разразиться аплодисменты. — Крики, угрозы, посулы против некоторых характерных самцов срабатывают плохо, они не терпят давления, их место им нужно показывать иным образом. А теперь говорите, куда мне этого оборотня нужно отвести, потому что... Договорить генерал Найн не успела: увлекшаяся импровизированной лекцией, она не заметила, что все то время, что она к Канде подкрадывалась, тот с интересом разглядывал не только лицо дрессировщицы, как ей показалось, но и то место, куда животные обычно не смотрят. И когда она оказалась вплотную, взявшись за его подбородок, взгляд стал только более заинтересованным: синие глаза затуманились почти мечтательно, клыки блеснули явно торжествующе, а в следующую секунду... — Куда...?! — за Клауд одновременно возмутились все собравшиеся сотрудники. Ответом им стало мечтательное похлопывание когтистой лапой по туго обтянутой белыми штанами пятой точке запрыгнувшего на подоконник с опешившей Найн на плече Канды. А потом — только хвост и мелькнул. Канда с «добычей» исчез в неизвестном направлении. — Он ее сожрет, — выдавил Бак едва слышно полминуты спустя, представив масштабы катастрофы: по-всякому можно было погибнуть, от рук Ноев или Тысячелетнего Графа, но чтобы так... — Не сожрет, — сдавленно возразил кто-то из толпы. — Март же на дворе. Видели, как он ее... понес. — А это не топ ли генерала Клауд? — запоздало вопросила Миранда, дрожащей рукой указав в сторону уныло лежащей на паркете лиловой тряпочки. — Ой, — выразила общее мнение Линали, сильно побледнев и спав с лица. И, наверное, даже напрочь лишенный воображения человек в ту же секунду представил себе картину, от которой мгновенно захотелось скривиться. И желающих выручать генерала Найн почему-то на горизонте не появлялось — во-первых, коты обычно сбегают по делишкам подобного рода на крышу. А во-вторых — двухдюймовые когти не располагают к геройствованию. — Без паники, — единственным, кто вновь не растерялся, оказался смотритель Комуи, вокруг которого, как вокруг чумного, образовалась сама собой зона отчуждения. — Выход есть, — поправил он сосредоточенно очки. — Какой, брат? — старательно запахивая на себе остатки шорт, вопросила Линали: Комуи нервно сглотнул. Судя по взгляду сестры, именно перед ней блестящему ученому предстояло объясняться по поводу того, зачем в его личной коллекции мог понадобиться в пару к Комувитану еще и Озверин. Но это не самое страшное, что ему грозит в ближайшие несколько дней. Комуи закрыл глаза и медленно вдохнул: принятое им решение могло повлечь настоящую катастрофу, после которой он еще долго не сможет думать ни о чем кроме слов «убежище» и «помогите, убивают». Страшно подумать, что именно с ним сделают оба генерала. Но с другой стороны, ручаться за сохранность Клауд в сложившихся обстоятельствах нельзя ни в коем случае: Озверин в числе многочисленных побочных эффектов имел еще и «повышение либидо» — потому и был отправлен в дальний ящик. И «результату», который может появиться месяцев этак через девять, даже Леверье с его извращенной тягой к экспериментам не обрадуется, так что... — Найдите генерала Сокаро, — произнес он наконец твердо. — И кратко изложите ему ситуацию. — И все? — удивился Лави, нервно поигрывая молотом. — А дальше-то что? — А дальше просто отойдите в сторонку, — передернул плечами Комуи, вспомнив, какой на диво выразительной может быть и без того не слишком приятная физиономия Винтерса Сокаро. — Он сам всех найдет и все сделает. — А ему-то какой... о! — ползли куда-то под шапку густых начавших седеть волос брови генерала Тьедолла. — О-о-о! Подумать только, я об этом и не знал! «Если бы вы знали, то весь Орден был бы в курсе», — подумал Комуи с досадой, вспоминая, как он сам оказался в курсе. Помнится, в тот день он проклял собственную инициативу по возведению общественных бань и свою тягу к ночному «совиному» купанию. Такого наслушался за соседней стенкой, что... — Генерал Сокаро все сделает за нас, — повторил он куда увереннее. И заодно успел подумать, как именно Канда будет собирать себя по частям: генерал Сокаро даже тапочки свои пятидесятого размера уборщице отодвигать от кровати запрещал, а уж если о женщине речь... К Канде Юу многие в Ордене питали неприязнь. После того, как он отрастил усы, лапы и хвост, нелюбовь плавно покатилась под откос, сменившись лютой ненавистью. Однако выражение лица Комуи и физиономия генерала Сокаро, размахивающего в одном полотенчике вокруг бедер внебрачным сыном бензопилы и рельсы, были до того выразительными, что Канду на какую-то секунду пожалели все без исключений.