Цветы для Сиэля Фантомхайва

Эта действительно странная история, покрытая пеленой тайны, началась с Лиззи пару месяцев назад, по её возвращению из путешествия на злосчастном лайнере «Кампания». Что же такого странного могло случиться? Началось всё, когда новости о крушении прекрасного огромного лайнера «Кампания» пестрили в заголовках всех Лондонских газет, а часть везунчиков, которым удалось спастись, благополучно вернулись в родные дома. Мидфорды были одними из этих счастливчиков. После изматывающего «отдыха», в программу которого входила резня загадочных оживших мертвецов ради спасения других пассажиров корабля, погрузка на спасательные шлюпки, а так же долгое и крайне неудобное возвращение домой требовался ещё один отдых. Это та самая ситуация, которую без доли шутки можно назвать «отдых, после которого нужен ещё один отдых». Для семьи Мидфордов всё обернулось успешно: все уцелели и вернулись домой в полном здравии. Однако, непонятно как ожившие мертвецы, смерть сотен людей, таких же простых пассажиров, близость смерти — всё сильно давило на сознание и душу. В этом плане Элизабет пострадала больше всех. Внутри Лиззи ощущала пустоту, а мысли буквально разъедали голову. Всему виной было разоблачение истинной сущности юной девушки. Тот роковой день был явно не в её пользу. Она настоящая — сильная и смелая, мужественная и талантливая во владении рапирой — полная противоположность той, которую любил Сиэль — нежная, как только расцвётший цветок, невинная, легкомысленная и беззащитная. В голове постоянно прокручивался разговор шестилетней давности, когда ещё совсем маленький граф Фантомхайв после занятия по фехтованию с её матушкой — Фрэнсис, по секрету сказал Лиззи, что до дрожи боится таких женщин, как её мать. Этот детский разговор в мельчайших деталях навсегда врезался в память Элизабет. Значит, он боится и её тоже?.. И она боится. Боится потерять того, кого едва не потеряла однажды. Начиная с того самого дня, шесть лет назад и заканчивая тем разоблачением на одной из многочисленных палуб «Кампании», девушка тщательно скрывала свою сильную, настоящую сторону под маской приторно-сладкой, милой девочки, которая была мила её возлюбленному. Теперь, когда её секрет узнал Сиэль, тот, ради которого всё и было задумано, Элизабет совсем запуталась и не знала, что же ей делать дальше. Юная маркиза уже сбилась со счёта, сколько раз задала себе душераздирающий вопрос: любит ли Сиэль её такой? Вопрос, на который она не могла ответить с уверенностью. Одним прохладным апрельским вечером, когда вся семья Мидфорд оправлялась после тяжёлого путешествия в своём родном имении в тёплой семейной атмосфере, у Лиззи начались куда более серьёзные проблемы, осознание смысла которых пришло не сразу. За вкусным ужином наслаждались все — мама, брат, отец, но не Элизабет. Ей было больно: в груди сильно щемило, словно кто-то пытался растянуть её лёгкие, пока они не разорвутся, в горле постоянно сохло, и сколько бы девушка не пила — жажда не пропадала. Но, несмотря на безумную боль, Лиззи сохраняла добрую улыбку на слегка сжатых губах — не хотелось лишний раз волновать своих родных. Поскорее расправившись с едой, девушка вернулась в свою комнату. Хоть где-то есть место, где она может быть самой собой, и это место — её комната: большая и просторная, обустроенная полностью по её вкусу. Закрыв за собой тяжёлую деревянную дверь, Лиззи прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол, закрыв маленькое личико изящными руками. По румяным щёчкам скатились первые слезинки, оставляя за собой влажную дорожку. Боль в груди и горле никак не утихала, а только становилась сильнее. «Неужели я простыла во время путешествия?», — подумала девушка, но какой-то внутренний голос подсказывал ей, что не всё так просто, как ей кажется. Когда Мидфорд собралась подняться с холодного пола, её одолел сильный, астматический кашель. Воздуха не хватало. Казалось, что девушка задохнётся в любую секунду. Продолжительный порыв сухого кашля оцарапал горло, в котором Элизабет ощущала большой ком. Он очень мешал. Прикрыв рот рукой, но продолжая страшно кашлять, Лиззи поспешила запереть дверь комнаты. Вдруг кто-то из слуг, а ещё хуже — кто-то из родных услышит её кашель. Содрогнувшись всем телом, девушка собралась с силами и кашлянула очень громко, словно отдавая всю себя. Тишина. Кашель прекратился так же неожиданно, как и начался. В горле больше не ощущался ком, мешающий дышать, а боль в груди понемногу начала смягчаться. Но Лиззи не спокойна. Она боится, и сама не знает, чего больше: резкой болезни или того, что в руке, которой она прикрывала рот во время кашля, оказался небольшой лепесток розы цвета стерлингового серебра. Розы, которые так любит он — Сиэль Фантомхайв. Мидфорд резко вскрикнула и поспешно прикрыла рот ладонями, выронив злосчастный лепесток. Девушку одолел всепоглощающий ужас. — Да не может… не может такого быть, — прошептала Элизабет дрожащим голосом, рассматривая загадочный лепесток, упавший под её ноги. — Нет! Нет! Это всего лишь выдумки! «Это выдумка. В-ы-д-у-м-к-а», — говорила себе тихо под нос Лиззи, при этом направляясь в семейную библиотеку, где в потайном месте находилась нужная ей книга. Это был роман малоизвестной, зарубежной писательницы с интересным названием «Ханахаки», повествующий о тяжёлой истории про неразделённую любовь, в итоге которой главная героиня начала частями откашливать цветы, нравившиеся её возлюбленному. Ещё год назад Лиззи провела пару бессонных ночей за этим любовным романом, скрываясь от строгой матери и гувернантки, ведь не пристало истинной леди читать подобное. Но эти трудности не помешали ей искренне проникнуться переживаниями и болью главных героев. Если тогда эта книга была для Элизабет просто развлечением, то теперь девушка надеялась найти в ней ответы на все тревожащие её вопросы. «Неужели я действительно это делаю? Этот лепесток был всего лишь случайностью! Боже-Боже…», — сказала себе Элизабет, прежде чем спрятать книгу под подолом пышного платья и вернуться обратно в своё укрытие. За всю ночь Лиззи не сомкнула глаз, освежая в памяти все нюансы книги, и отмечая для себя важные детали, которые давали ответ на все её вопросы. Она действительно больна. Для себя Мидфорд сделала пометки, что ханахаки — это редкий синдром, вызванный безответной любовью, при котором в лёгких, вырастают цветы. Болезнь сопровождается кашлем с выделениями в виде цветочных лепестков, принадлежащих цветам, которые любит объект воздыхания. Полное выздоровление возможно лишь при взаимной влюблённости или утрате чувств, а без лечения больного ждёт летальный исход от удушья или остановки сердца. Теперь всё стало на свои места. Элизабет с уверенностью могла сказать «нет» в ответ на вопрос, постоянно мучивший её после возвращения из круиза: любит ли её Сиэль Фантомхайв на самом деле? Вся эта запутанная история разрешилась спустя пять месяцев, в сентябре. Первые пару дней Лиззи наотрез отказывалась верить, что она больна, и пыталась убедить саму себя, что всё произошедшее — совпадение. Все эти месяцы девушка продолжала страдать от болезни, которая когда-то была всего лишь выдумкой малоизвестной зарубежной писательницы. С каждой неделей боль становилась всё сильнее, а лепестков роковой розы всё больше. Всё это время Элизабет скрывала свою болезнь от родных, как когда-то она скрывала себя настоящую от Сиэля. Страшно представить, что могло бы произойти, расскажи Лиззи обо всём своей матери. Скорее всего, юная маркиза стала бы подопытным кроликом врачей, которых, без сомнения, заинтересует этот случай — один на весь мир. Элизабет хотела исцелиться. Слишком много боли и страданий принесла эта болезнь. Девушка, во что бы то ни стало, решительно взялась за идею добиться взаимных чувств от человека, из-за которого всё и началось. Но этот план был обречён на провал с самого начала, ведь Элизабет не знала одного страшного секрета, касающегося Сиэля Фантомхайва. Никто его не знал, кроме самого Сиэля и управляющего его поместьем Танаки. Упорству Элизабет можно только завидовать, ведь на протяжении всех пяти месяцев, что она серьёзно больна, девушка тщетно пыталась добиться ответных чувств от возлюбленного, который едва находил на неё время, ведь долг перед королевой обязывает его. Однако за эти пять месяцев болезнь лишь усугубилась, а лечение не продвинулось ни на йоту. Лиззи начала терять надежду, что справится со всем одна, ведь за столько времени граф Фантомхайв не проникся к ней теми же чувствами, которые она испытывала к нему и с особым трепетом берегла в душе, пусть это и было безумно больно. Разлюбить его девушка никак не могла, ведь эти возвышенные чувства были с ней всю практически всю жизнь. Это была её первая и последняя любовь. Элизабет начала опускать руки от безнадёжности текущего положения, и даже в какой-то момент серьёзно собралась рассказать родным о своём недуге, но кое-что всё же остановило её. Когда девушка относила ненавистную ей книгу обратно в семейную библиотеку, краем уха она уловила какой-то шум и беготню. Мидфорд испугалась, что это была её матушка, и, чтобы узнать, кто всё-таки создавал переполох в доме, она осторожно выглянула из-за стены, за которой спряталась. Увидев своего старшего брата, Лиззи мгновенно успокоилась и вышла поприветствовать Эдварда, который только что вернулся из нового, набирающего популярность театра-варьете «Сфера». — Вечер выдался весёлым? — спросила Элизабет, настолько радостно, насколько это вообще было возможным в её положении. — Ещё не спишь? Да. — Ой, — неожиданно вырвалось у девушки из уст. — Я тоже хочу там побывать. Юноша задумался на какую-то секунду, стоит ли ему брать Лиззи с собой в следующий раз или нет, но ответ был очевиден. Как же он может отказать своей маленькой, драгоценной сестрёнке? Всё это время Элизабет не сводила взволнованный взгляд ясных зелёных глаз с брата. — Хорошо. В следующий раз пойдём вместе. — Правда? — девушка в один миг по-настоящему радостно загорелась. — Я так счастлива! Как волнительно! Надо будет принарядиться! — Об этом нет нужды беспокоится. Ты и так милее всех на свете, — без толики лести сказал Эдвард, слегка потрепав сестру по голове. Элизабет действительно была счастлива в эту минуту. Из-за ханахаки и бесполезной беготни за сердцем возлюбленного она уже не помнит, когда в последний раз посещала светские мероприятия. Теперь Лиззи была исполнена решительностью. В следующую субботу она сделает последний глоток свободы и всё расскажет родным, а там пусть, что будет. Юная маркиза с особым трепетом и волнением ждала эту субботу. Девушке казалось, что неделя тянулась, словно целая вечность. И когда долгожданный день настал, Элизабет была к нему готова, словно навсегда собралась провожать своё безмятежное счастье. Ничто и никто не помешает ей хорошо провести этот вечер. Возможно, её последний вечер. Как и было задумано, Лиззи принарядилась. На ней было новейшее платье светло-лимонного цвета с ненавязчивым узором из нежно-розовых роз, сшитое по последней моде, и местами украшенное богатым мягким кружевом; на ногах красовались любимые белые туфельки, как всегда на маленьком каблуке; аккуратные уши украшали изящные серьги, ярко переливающиеся на свету. Новый театр-варьете «Сфера» пользовался большой популярностью, ведь только в этом месте Элизабет впервые увидела так много людей самых разных сословий, и что ей понравилось здесь больше всего, так это то, что все посетители этого интересного заведения общались на равных, никто никем даже и не думал пренебрегать. Всё время девушка старалась держаться подле Эдварда, который уже не в первый раз посещает это мероприятие, и это было большим преимуществом, потому что он давал дельные советы, чему здесь действительно стоит уделить внимание. Когда вечер подходил к концу, Лиззи немного заскучала, да и никогда непрекращающаяся боль в груди потихоньку усиливалась. Это заставило девушку немного задуматься о том, как именно она расскажет о своей болезни своей семье, какие слова подберёт, чтобы сильно не расстроить их. Вдруг задумчивый взгляд скользнул по шумной и восторженной толпе напротив. В её центре сидел довольно причудливый мужчина с сиреневыми волосами, частично заплетёнными в короткие косички; он был облачён в расшитую звёздами рясу; в его руках была тематическая чаша — на ней были изображены знаки зодиака. В голове маркизы промелькнула мысль. — Эдвард, чем заняты все эти люди? — А, я слышал, что он предсказывает судьбу. Говорят, его пророчества весьма точны. — Он прорицатель? — с излишним удивлением уточнила Лиззи. — Как чудесно, я тоже хочу, чтобы мне предсказали судьбу! Девушка сразу побежала в толпу людей, которые ждали своё предсказание от странного мужчины. — Постой… Ты можешь потеряться, если убежишь! — выкрикнул вслед старший Мидфорд, но девушка уже не слышала его. Эдвард с недоверием и каким-то особенным недовольством втиснулся в толпу любопытных посетителей театра, став рядом с сестрёнкой, и пришёл он очень вовремя, ведь прямо перед его глазами произошла возмутительная сцена. Недоверие юноши насчёт предсказателя полностью оправдалось. — Хм… Сердце в вашей груди мечется между несколькими джентльменами? — с наигранно-загадочной ухмылкой говорил мужчина, так сильно привлёкший внимание Лиззи. — Я поражена! Как вы узнали? — искренне удивилась красивая молодая леди, одетая в платье с весьма откровенным вырезом, едва прикрывающим пышную грудь. — Достаточно лишь взглянуть. Природа вас щедро наградила, — сразу же ответил прорицатель, указав пальцем на грудь клиентки. — Что?! — возмутилась девушка, а вся толпа зашлась громким хохотом. — Да как вы смеете говорит такое леди! Право, мистер Брават! — Простите великодушно, — ответил этот самый мистер Брават, продолжая немного хихикать над своей удачной шуткой. — Но прежде чем вы остановите своей выбор на одном из них, почему бы не взглянуть в ином направлении? Там вас ждёт свет… Возможно. Наивная девушка сразу забыла обиду и воодушевилась, что еле смогла вымолвить короткое «да». Когда эта простодушная дама освободила место, его поспешно заняла Элизабет, которая загорелась слепой надеждой, что предсказание решит все её проблемы. — А мне вы тоже судьбу предскажете? — с волнением и лёгкой дрожью в голосе спросила девушка Бравата. — Непременно. Эдвард насторожился и тщательно стал следить за каждым действием, словом и вздохом местного предсказателя. Чтобы узнать свою судьбу, девушке пришлось уколоть один палец иглой и капнуть пару капель крови в чашу, которую она сразу приметила в руках ясновидца. Всё это, конечно, прошло не без возмущений старшего брата, который не мог позволить своей единственной сестрёнке кольнуть белоснежный пальчик. В чашу капнула алая капелька крови, медленно растворялась, смешиваясь с прозрачной жидкостью, которая изначально была в сосуде. В одну секунду эта таинственная жидкость стала однородной и сменила цвет. Этот фокус заставил удивиться многих людей, а особенно Лиззи и Эдварда. Брават вручил девушке платочек, чтобы та приложила его к месту укола, но она уже давно про него забыла: слишком уж сильно была вовлечена в процесс, волнение и надежда на решение всех проблем взяли верх над разумом. — Какая редкая звезда! Похоже, вам покровительствует Канопус — самая яркая звезда в киле Арго. Люди, которым покровительствует эта звезда, очень своевольны и обладают неординарным характером. Обычно, они одержимы какими-то вещами, например, любимым делом, и отличаются своей целеустремлённостью. Вы довольно капризны в выборе одежды, не так ли? — Совершенно верно! Толпа издала восхищённые вздохи. — Однако я чувствую в вас кое-что более сильное… одержимость вашей семьёй… Нет. Это ваш жених, я же прав? Лиззи обомлела: сердце застучало так быстро, словно отбивалось чечётку в её груди, дыхание перехватило. Эдвард заволновался и лишь сильнее стиснув зубы, стал наблюдать за происходящим дальше. Он был шокирован и крайне озадачен вопросом, как этот мужчина, не внушающий доверия, столько узнал о его сестре? Брават приблизился к Элизабет и шёпотом продолжил своё «предсказание»: — Вы почему-то встревожены из-за него. — К… как вы это поняли? Прорицатель с лукавой улыбкой взглянул на девушку, и с каким-то особенным удовольствием сказал: — Вы одарены не так хорошо, как мисс перед вами, мой взор не может проникнуть глубже. Это стало последней каплей для терпения Мидфорда. Он наплюёт на свою честь джентльмена, когда кто-то позволяет себе смотреть столь блудным взглядом на его сестрёнку и говорить такие похабные слова в её адрес, пусть даже и в шутку. Юноша с кулаками набросился на прорицателя, благо, драку удалось избежать, потому что Лиззи вовремя остановила своего чрезмерно заботливого брата. — Оставим баловство… Вслед за мукой вас ждёт светлое будущее, так мне подсказывают звёзды. «Вслед… за мукой?.. Значит ли это, что мои страдания подходят к концу?» — голова Элизабет разрывалась от новых вопросов. Хотелось узнать всё и сразу. Брават заметил задумчивый взгляд девушки и понял, что она не остановится на этом, а захочет знать больше, а он — именно тот, кто может дать ей кое-что намного большее. Мышка попалась в мышеловку. — Если желаете знать больше, прошу вас, приходите ко мне за другим предсказанием. Элизабет желала обратиться вновь прямо сию минуту, но Эдвард, которого разгневало непозволительное поведение подозрительного предсказателя, сразу же забрал сестрёнку домой. Это предсказание подарило Лиззи надежду, которая потухла в её взволнованном сердце. На этом она не остановится. Любой ценой вернётся обратно и узнает, что приготовила для неё судьба, и как она может её изменить. От решения рассказать о болезни семье не осталось и следа. Этим вечером Лиззи опять кашляла. Опять в её руках были лепестки розы цвета стерлингового серебра. Казалось, что сложи она все лепестки вместе, то смогла бы открыть целую цветочную оранжерею. За всю болезнь в её руках побывало столько лепестков, что девушка сбилась со счёта уже в первый месяц. С невыносимой болью откашливая очередной лепесток, она больше не отчаивалась, а с надеждой в сердце ждала день, когда она получит следующее предсказание. Болезнь прогрессировала, а Лиззи всё реже появлялась в родном доме, потому что скрыть от лишних глаз свою большую тайну стало невозможным. Первое время девушка находила себе временный приют у своих подруг, а затем она «нашла свет» в театре-варьете «Сфера», где её радушно принял его владелец, и по совместительству предсказатель — Брават Скай, но раскрывать свои козырные карты он не спешил. Как же тяжело было Элизабет вдали от родного дома, любящих мамы, папы и брата, и как больно ей было от мысли, что она так нагло врёт им! Эта душевная боль усилилась, когда в один из субботних вечеров на очередном собрании она встретила Эдварда, который пришёл ради неё. Эти невыносимые три недели, Лиззи по кусочкам собирала предсказания, как большой паззл из тысячи маленьких деталей. И собрав его воедино, она получила намного больше, чем желала: желанное исцеление, любимого и разочарование в человеке, который совсем недавно был для неё целым миром. Элизабет нашла обещанный свет: исцеление от загадочной болезни пришло само, как эффект от посвящения в одну давнюю, тёмную тайну. Всё это время девушка любила ненастоящего Сиэля Фантомхайва, не своего настоящего жениха, а его брата-близнеца, который провозгласил себя главой семьи после мнимой смерти брата. Лиззи не спешила судить своего кузена, ведь она не знала его мотивов, и более того, ей до сих пор неизвестно, как выжил её жених, где он был все эти три года, однако, обиду она затаила. Ей просто было больно от того, что столько лет ей так искусно врал родной человек, а она слепо верила, и дарила ему ту любовь, на которую только способна её по-настоящему страстная душа. Теперь Элизабет никому не позволит, даже судьбе, забрать её такого любимого и единственного Сиэля Фантомхайва и ни на что не променяет своё счастье. Она защитит своего жениха от любой невзгоды, от любой опасности, что станет на его пути; не бросит его в беде и плохом здравии, ведь теперь она знает, что за счастье нужно бороться, и борьба за него всегда великая мука. Одним холодным октябрьским утром, когда небо покрыто бледно-серой пеленой туч, а ещё не спавший ночной морозец пощипывает нежную кожу, Элизабет анонимно отправила букет белых с серебряным отливом роз специально для одного человека, насчёт которого у неё были очень двоякие чувства: обида и понимание. Это были цветы для главы поместья Фантомхайв. Цветы для «Сиэля» Фантомхайва.