***
14:00 — 20:00 Вонпиль как раз подносит еду ко рту, когда двери больничной столовой открываются со зловещим грохотом, от чего он замирает, а его палочки застывают в воздухе. — … вот так я и понял, что лучше не связываться с шефом, когда он начинает разглагольствовать об урезании бюджета, знаешь? — Доносится до них голос доктора Пака. Вонпиль поднимает глаза со своей еды — ну или что, по мнению столовой, может закосить под еду — и видит, как мужчина движется к очереди у кассы, а Доун молча семенит за ним. — Я лишь хотел новый аппарат МРТ, честно, Сонджину не нужно было начинать так кричать. Только когда в руках доктора Пака появляется поднос с едой, Доун наконец замечает Вонпиля, сидящего за столом в углу столовой, Наён и Дахён рядом с ним. Вонпиль поднимает руку в приветствии и улыбается второму интерну, когда видит, как напряжены плечи того. Доун улыбается в ответ, машет ему застенчиво. Конечно же, доктор Пак замечает, потому что он толкает Доуна в плечо и произносит, достаточно громко, что слышно за гулом разговоров: — … иди, брось меня ради своих друзей. — Нет, я… — мямлит он, его поднос трясётся в его руках. — Я не хотел… — Иди, — добродушно закатывает глаза доктор Пак и усмехается, чтобы показать, что всё нормально. — Мне есть кого побесить, — на этом он разворачивается на пятках и направляется в другой конец столовой, где, как только доходит до Вонпиля, в одиночестве сидит доктор Кан. Не оборачиваясь, доктор Кан перекладывает несколько документов, лежащих перед ним, чтобы другой мужчина мог плюхнуться напротив и поставить свой поднос. — Привет, — говорит Доун, когда приближается к их столику. Вонпиль жестом приглашает его сесть напротив, и спустя мгновение нерешительности Доун подчиняется. — Как прошло твоё утро? — Спрашивает Вонпиль, которому более чем любопытно узнать, что пережил Доун с доктором Паком. — Утро прошло, эм, — замолкает Доун, словно подбирает слова, пока не останавливается на, — интересно. Было интересно. — Ну конечно, было, — фыркает Дахён, указывая на него палочками. — Тебе и правда удалось посмотреть на операцию на открытом сердце? — Ага, — отвечает Доун, возясь с горошинами в своей тарелке, выкладывая из них грустный смайлик. Мило, невольно думает Вонпиль, сдерживая смешок. — Но я просто стоял в стороне и слушал, как он ноет о том, что сегодня ему пришлось надеть жёлтую форму, потому что его супруг — неряха и забыл закинуть вещи в стирку. — То есть, он тоже женат? — Спрашивает Наён, разворачиваясь, чтобы бросить взгляд на столик, за которым сидят доктор Пак и доктор Кан. Доктор Пак о чём-то увлечённо рассказывает, активно жестикулируя, пока доктор Кан строчит что-то в нескольких документах, не поднимая глаз с бумаг. Но Вонпиль замечает, как он кивает и немного улыбается каждый раз, когда доктор Пак замолкает, чтобы прожевать еду. — Наверное, — снизывает плечами Доун. — Я не видел кольца, но он — хирург, так что он мог снять его. Дахён задумчиво хмыкает. — Честно говоря, пока у меня есть шанс попасть в операционную в следующий раз, мне всё равно, — вздыхает она. — Не поймите меня неправильно, доктор Кан — один из лучших в этой больнице, и мне нравится учиться у него, но по-настоящему присутствовать при операции — вот чего я хочу. Я хочу увидеть какого-нибудь экшена. Вонпиль украдкой бросает ещё один взгляд в сторону врачей, как раз вовремя, чтобы заметить, как доктор Кан тянется за картошкой фри на тарелке другого мужчины. Доктор Пак смахивает его руку, бормоча что-то подозрительно похожее на «подумай о своём холестерине, Брайан», и протягивает ему морковную палочку взамен. Доктор Кан хмурится, беря предложенную морковку, и начинает злобно её грызть. Хм, думает Вонпиль, более чем удивлённый домашностью всей ситуации, но не успевает он поразмыслить над этим, как в столовую врывается медсестра, зовя доктора Кана. — Только что разбился автобус, — говорит она, привлекая внимание доктора Кана. — На данный момент подтверждены восемь раненых, и они везут их всех сюда. Доктор Кан глубоко вздыхает, расправляя плечи, и только когда его лицо приобретает гораздо более сдержанное выражение, Вонпиль понимает, каким расслабленным казался мужчина до этого. Он поднимается, кивает медсестре, а затем поворачивается к ним. — Идёмте, — звонко говорит он. — Вам придётся взять на себя часть работы сейчас, — затем он наклоняется и говорит что-то доктору Паку, на что тот кивает и срывается куда-то, прихватывая испуганного Доуна с собой. — Помните, как я сказала, что хотела увидеть какого-нибудь экшена? — Бормочет Дахён несколько минут спустя, когда они все вваливаются в едва контролируемый хаос отделения скорой помощи. — Ага, — сглатывает Вонпиль, пытаясь усмирить дрожащие руки, когда видит состояние большинства пациентов. — Что ж, — говорит девушка как раз перед тем, как доктор Кан огрызается на них, чтобы те пошевелились, — беру свои слова назад.***
21:00 — 05:00 Ноги Вонпиля дрожат, когда он наконец падает в одно из кресел в вестибюле больницы. Он стонет, роняя голову на подлокотник. К этому моменту парень уже не чувствует пальцев, онемевших от всех этих часов, которые он провёл, подшивая людей и заматывая марлей раны. Он слышит, как кто-то останавливается возле него, чувствует, как толкают его плечо в попытке заставить его открыть глаза. Вонпиль моргает, заставляет себя сконцентрировать внимание, пока не фокусируется на лице Доуна. — Держи, — говорит тот, протягивая Вонпилю стакан холодного кофе, который он принимает трясущимися руками. — Мой герой, спасибо тебе, — говорит ему Вонпиль, когда выпивает залпом полстакана, устало улыбаясь парню. — Без проблем, — снизывает плечами Доун, краснея лишь немного, но достаточно для того, чтобы удивить Вонпиля. Интересно. — Как было в отделении скорой помощи? — Утомительно, — отвечает Вонпиль, когда Доун падает на соседнее кресло. — Но я чувствовал, что помог, это было… Я не знаю, как описать это, но я почувствовал, что я повлиял на что-то, понимаешь? — Даже если всё, что делал Вонпиль, — это наложил пару швов и повязок на мелкие травмы, этого было достаточно, чтобы укрепить в его голове мысль, что он выбрал правильный путь. Помогать людям, даже если это ничего серьёзного вроде того, что делал сегодня доктор Кан, — вот чего Вонпиль хочет в своей жизни, теперь он уверен. — Нет, я понимаю, — бормочет Доун; и он тоже устал, Вонпиль видит, но в глазах парня отражается тот огонёк, что так ярко горит в его собственных. — Я понимаю. После этого они замолкают, позволяя тишине говорить за них. Она комфортная, вовсе не напряжённая, как Вонпиль мог бы подумать, и впервые за восемь часов он чувствует, как начинает расслабляться. Когда их первая смена в качестве практикантов наконец-то заканчивается, а вход в больницу затопляется мягкими лучами утреннего солнца, Вонпиль чувствует себя на удивление уютно, почти умиротворённо. Доктор Кан вваливается в холл, волоча ногами, останавливается перед дверями в больницу и поднимает взгляд на часы над ними. Если Вонпиль чувствует себя истощённым, то он даже не может представить, каким измученным должен быть доктор Кан. Мужчина спас не одного, а трёх пациентов сегодня, быстро диагностируя их и вовремя решая проблему. Вонпиль и остальные интерны не могли ничего особо делать, кроме как наблюдать за ним в восхищении и идти, куда он говорит им, под впечатлением от первого опыта в отделении скорой помощи. Вонпиль уже почти решается встать и предложить своё место мужчине, когда к тому подходит доктор Пак. Доктор Кан поднимает глаза, когда слышит, как тот приближается, а улыбка его полна нежности, но затем доктор Пак говорит: — Я слышал от медсестёр, что на тебя наблевали. Надеюсь, ты принял душ. Доктор Кан закатывает глаза, тянется в карман за чем-то, и Вонпиль слышит, как Доун давится воздухом рядом с ним, когда доктор Кан достаёт простое золотое кольцо, точно такое же, как на нём. — Держи, — говорит доктор Кан, беря руку доктора Пака в свою и надевая на палец кольцо. — В следующий раз, когда у тебя будет операция, лучше оставь его дома. — Что, — улыбается доктор Пак, — не станешь на одно колено? — Я уже стал так однажды, — парирует доктор Кан, всё ещё улыбаясь, не смотря на усталость, что камнем лежит на его плечах. — Больше не буду. — Ты ранишь меня, — отвечает доктор Пак, кладя руку на сердце. — Вот сюда. — Уверен, ты можешь исправить это, — говорит доктор Кан. — Ты зарабатываешь на жизнь починкой сердец, разве нет? — Только твоего, малыш. Только твоего, — бросает обратно доктор Пак, от чего другой мужчина прыскает и выдавливает уставший смешок. — Пойдём домой, — говорит доктор Кан, притягивая доктора Пака в нежный поцелуй. — Да, давай, — доктор Пак улыбается в ответ, затем морщит нос, хмурясь, и говорит: — Больше никаких поцелуев, пока ты не помоешься. Ты ведь так и не принял душ? — Приму, когда приду домой, — фыркает доктор Кан, от чего они снова начинают спорить; звуки их игривых пререканий затихают, когда они выходят из больницы на улицу. Краем глаза Вонпиль замечает, как Доун моргает пару раз и затем выдаёт: — Не могу поверить, что они женаты друг на друге. — Скажи, — говорит Вонпиль, но когда он задумывается об этом, то понимает, что должен был догадаться, правда. Не то, чтобы они это скрывали. — Но медсёстры были правы. — По поводу чего? — Они и правда самая милая парочка в больнице, — Вонпиль затем усмехается и протягивает руку Доуну. — Ну, разве что ты хочешь создать им конкуренцию? Доун снова давится воздухом и пялится на него несколько секунд, и Вонпиль начинает сомневаться, а правильно ли он всё понял, но затем тот берёт его руку в свою, переплетая пальцы. — Мы можем попробовать, — говорит он, застенчиво улыбаясь в ответ. И, честно, думает Вонпиль, учитывая все обстоятельства, он не мог бы и желать лучшей первой смены.