Уловки судьбы

Щёлк.       Дверь открывается и в квартиру входит темноволосый мужчина. По его ссутулившимся плечам и склоненной вниз голове можно сделать вывод, что он очень вымотался, утомился за день, и это суждение не будет ошибочным. Чон Хосок, а именно так звали этого человека, чертовски устал на работе. Устал морально — коллеги вроде взрослые люди, но ведут себя абсолютно по-детски в крайне неподходящих ситуациях: общаются на повышенных тонах, спорят, перекидывают вину друг на друга; а шеф, обычно самый здравомыслящий из всех, и слова не сказал касательно этого цирка на рабочем месте, лишь сильнее нагрузил документами, скопившимися за несколько месяцев, благодаря коллективной халтуре всего отдела. По словам начальника — будет проверка, а никто совершенно к этому не готов. Даже Хосок, который всегда старался в полной мере выполнять свои обязанности.       Разувшись и сняв пальто, альфа прошел на кухню, сразу ставя кипятиться чайник. Из спальни послышался визг маленького ребенка, но мужчина даже не вздрогнул, ведь следом за криком послышалось успокаивающее, глухое бурчание его законного мужа Чон Чонгука. Хосок знал, что тот хорошо ладит с детьми в принципе и не любит, когда ему стараются навязать помощь или свое мнение о «правильном» воспитании, приходя от этого в бешенство. Поэтому альфа никогда не совался без просьбы, боясь помешать.       Через некоторое время ребенок успокаивается и на кухню входит Чонгук. Альфа окинул его взглядом — такое же уставшее лицо: заметные синяки под глазами, покрасневшие глаза и слегка нахмуренные брови. Омега проходит мимо мужа, тихо поприветствовав его, и разливает оказывается уже давно скипятившуюся воду по кружкам, заваривая чай, и ставит их на стол.  — Минсок сегодня опять весь день не мог успокоиться, так что я даже возможности не имел в магазин сходить, продуктов купить, нечего говорить про приготовление. Ужинать нечем. Закажи на дом, а я завтра обязательно что-нибудь сделаю, — не успел Хосок рта раскрыть, как на всю квартиру вновь раздался плачь двухлетнего ребенка. Чонгук зажмурился на секунду и с тихим стоном сорвался в спальню к сыну, так ни разу и не притронувшись к своей чашке. Альфа проводил его сочувствующим взглядом и откинулся на спинку стула, взяв в руки чай и начиная его аккуратно пить.       Они очень устали. Он устал. Не об этом он мечтал, когда был подростком. Не того хотел от жизни. В его воображении всё было совершенно иначе: работа, приносящая хоть крупицы удовольствия, истинный омега, который бы всегда ждал его прихода с работы, встречая вкусным ужином и яркой улыбкой, и их кроха-малыш, у которого обязательно было бы счастливое детство, и он был окружен любовью своих родителей, близких родственников. Но увы… Да, он пошёл учиться на эту специальность необдуманно. Да, он знал, что та не принесет ему ничего, кроме постоянной нервотрёпки и ухудшения здоровья в целом. Но всем свойственно ошибаться, да? Природа же ошиблась, ведь истинный у него… — Хосок! — голос омеги прервал его мысли, — Я ухожу на работу, Минсок спит, но, пожалуйста, приглядывай за ним, если что — звони мне, — перед ним предстал Чонгук, выглядевший сейчас гораздо лучше. Косметика творит чудеса, и правда. — Приду под утро, так что не жди, — альфа только сейчас заметил, что его муж уже переоделся и, возможно, даже успел принять душ. Сколько он витал в облаках? — Чёрт, я уже опаздываю, — Гук быстро промчался мимо мужа, бросив напоследок скомканное «спокойной ночи», а через секунду входная дверь захлопнулась, погружая квартиру в полную тишину. Щёлк.       Чон шумно вздохнул. Он сам виноват. Сам выбрал себе такую судьбу, так что не вправе жаловаться. Да и не мог он оставить Чонгука одного. Только не в такой ситуации.       Встав из-за стола, не забыв взять с собой недопитый чай, Хосок направился в зал. Когда он вошел в комнату, то тут же заметил включенный телевизор, а затем и растаявшее в небольшом блюдце мороженное, которое уже стекло за края и оставило капли на журнальном столике. Чонгук иногда бывает таким невнимательным.       Быстро убрав остатки мороженного, Хосок присел на диван и все-таки обратил внимание на телевизор. Увиденное заставило его неосознанно потянуться за пультом и прибавить звук: на небольшом экране транслировалось выступление какого-то явно популярного артиста, ведь количество фанатов, которое мельком показали, было действительно впечатляющим. Там царила нереальная энергия: люди поддерживали выступающего громкими выкриками строчек текста, танцевали, наслаждались. Но не это заставило Чона прибавить звук, а знакомый, шепелявый, но от этого не менее мужественный голос исполнителя. Этот голос альфа слышал один всего раз вживую. Единственный, но очень запоминающийся раз.       Внутри Хосока что-то предательски заныло. А ведь всё могло сложиться иначе…       Flashback  — Не могу поверить, что этот час настал… наконец-то.       Семнадцатилетний парень, сидя за своим столом, буквально отсчитывал секунды, чтобы в один момент сорваться и выбежать из дома навстречу своей мечте. Хоть он и был альфой, однако, несмотря на это, его можно было легко спутать с бетой или даже с омегой: черты лица мягкие, аккуратный носик и небольшие юношеские щечки, которые при улыбке украшались очаровательными ямочками, перед которыми никто не мог устоять.        Сегодня довольно важный для него день — день, когда он встретит своего кумира Мин Юнги. Юнги был довольно известным репером и композитором, который дебютировал около четырех лет назад в составе группы из трех человек, но вскоре, по известной только их компании причине, группа распалась, а её участники начали сольную карьеру.       Хосоку мало было известно о судьбе двух других, ведь его интересовал только Юнги. Тот сразил Чона практически моментально, когда выпустил первый сольный альбом, разлетевшийся по стране с молниеносной скоростью, делая Мина еще более популярным.       И вот сейчас, с трудом достав билет на фанмитинг, Хосок нетерпеливо ожидает нужного времени чтобы отправиться туда, и, кажется, это время пришло. Что ж, надеюсь, всё пройдет отлично. Иначе и быть не может.