Перерождение

Из машины вышел Алекс. Он улыбнулся и подошёл к нам. — Простите, я опоздал? Не знал, что новеньким в вашей школе так выносят мозг с документами. Приютите? — Конечно! — ухмыльнувшись, сказала Миранда и села на переднее сиденье. Я взяла школьную сумку и направилась к машине, но вдруг меня схватил за руку Алекс. — Позволь мне. В ответ я лишь расплылась в улыбке и кивнула. — Я думала, ты не придешь, — тихо сказала я, не смотря ему в глаза. — Я уже тоже так начал думать, но потом решил загладить свою вину автобусом. От школы же до поляны около часа ходьбы? Ты не сядешь на переднее сиденье? Я больше никого кроме тебя не знаю, — сказал Алекс совсем беспомощно и весело улыбнулся. Я открыла дверь и увидела Миранду. Странно, но меня это ни капли не удивило, это так в её стиле портить планы. — Ой, Эллен, ты не будешь против? Меня укачивает на задних местах. — Да, если тебе тут будет лучше… Она стервозно улыбнулась и захлопнула дверь прямо перед моим лицом. Дорога прошла удачно, каждый занимался своим. Миранда всю дорогу пыталась отвлекать Алекса от компании, а мы частенько её затыкали. Приехав на поляну, мы разложили покрывала и начали накрывать стол. Джессика возилась с шашлыком, ведь готовка её сильная сторона. Жду не дождусь когда она переедет ко мне, я уже год не питалась нормальной едой, поэтому и похудела почти на пятнадцать килограмм. Практически никто не мог узнать меня, когда я, так сказать, вышла в свет после аварии. М-да, не из-за такого я мечтала похудеть. Алан разливал свой любимый виски, думаю, понятно с первого взгляда, что он любит выпить. Мы не можем осуждать его за это, он так отвлекается от проблем в семье. Родители с самого раннего его детства в ссоре, и его история ещё раз подтверждает, что не всегда финансовое благополучие совместимо с простым семейным счастьем. Знаете, среди нас нет ни одного человека, чья бы история не была интересной. Я обожаю следить за жизнями людей, ведь они так изменчивы, что порой даже не замечаешь, как кто-то из твоего окружения, даже самые близкие меняются до безумия. Тем временем солнце заходило за горизонт, день был на удивление по-летнему тёплым и приятным, на небе не было ни одной тучи. — Ребята, пора разжигать костёр, скоро стемнеет, — прокричал Билл, стаскивая бревна в кучу. Ко мне подошёл Алекс и таким уже родным голосом сказал: — Не хочешь прогуляться до озера, там есть очень красивое место, оттуда лучше всего виден закат. Я в ответ лишь кивнула головой, и мы отправились к озеру. Шли мы минут десять, но с ним время пролетело незаметно. Мы добрались до озера, где на берегу под старыми ивами лежало упавшее дерево. Мы сидели и просто любовались заходящим солнцем и отражением пурпурного неба в воде. Казалось, что время остановилось, что в мире остались только мы. — Ты ведь говорил, что только переехал сюда, откуда ты так хорошо знаешь город? — спросила я, смотря на него. — Я тут родился и вырос, — он отвел взгляд. — В младшей школе вынужден был переехать в соседний штат вместе с братом. Позже брат бросил меня, я остался один с опекуном. Я ездил сюда каждое лето, это моё любимое место в городе, мне кажется, что время здесь останавливается, — закончил он так тихо, что его слова едва можно было разобрать. — Как ты с этим справляешься? — С чем? — Ты остался совсем один, потерял родителей, брата, перешел в новую школу, переехал в новый город. Перемены всем всегда даются тяжело, особенно учитывая, что наша жизнь так коротка и мимолетна, а мы тратим её на горе и утраты. Уголки его губ приподнялись, но это не была улыбка, а просто теплое воспоминание из прошлого. — Знаешь, когда день похож на другой, кажется, будто наша жизнь вечна… Но потом, когда проходят года, начинаешь понимать, что она даже короче, чем мы думаем. Я уже всё принял, понял, чего я хочу от жизни, и вот я здесь. Я не думал, что когда-нибудь это скажу, но буквально пару лет назад я не мог представить свою жизнь без одной вещи, для меня это был почти наркотик, я ничего не чувствовал. И… Знаешь, как легко было жизнь. Легко, когда тебя не волнуют никакие эмоции, боль, ты просто ничего не чувствуешь, — он смотрел на меня, и его глаза горели каким-то лихорадочным огнем. — Но потом ты рано или поздно включаешь кнопку, и становится ещё больнее… — Знаешь, это, наверное, прозвучит странно, ведь мы знакомы всего день, но я не думала, что найду кого-то похожего на себя. Я безумно люблю своих друзей, и я благодарна судьбе, что встретила этих прекрасных ребят, но они другие, — я сказала, смотря на быстро темнеющее небо. — Я другая. Я больше не чувствую себя подростком, а быстро взрослеть… Это слишком больно, чтобы продолжать жить дальше так, как раньше. — Я хотел сказать тебе это же, но не стал торопить события. Улыбаясь, я смотрела на горизонт. Впервые за долгое время чувствую себя дома, чувствую себя нужной. Я провела рукой по скамейке из дерева и с интересом сказала: -Тут произошло столько историй, что я даже представить не могу. Я думаю, мы далеко не первые, кто сидит здесь, любуясь прекрасной природой Феллс-Черс. Возможно, кто-то также сидел здесь и рассуждал о жизни, и сейчас их, наверное, уже нет в живых. Я обратила внимание на вырезанную ножом надпись «Александро Морте и Анна Остерман, 13 Мая 1837» — Посмотри, тут вырезаны фамилии влюбленных. Этой надписи уже почти две сотни лет. Постой, твоя фамилия Морте? — Да. Там написано Александро Морте? Меня назвали в честь прапрадедушки, говорят, я очень похож на него. — А кто такая Анна? — Она должна была стать его женой. Но тринадцатого мая тысяча восемьсот тридцать седьмого года она была — О Господи, они оставили эту надпись, и её убили в тот же день… — Иногда жизнь подсовывает лимоны, — грустно улыбнулся Алекс и провёл пальцами по надписи.

***

«Мне становится всё сложнее скрывать свою тайну. Я больше не могу смотреть в ее прекрасные глаза и так нагло врать. Когда я встретил её, я знал на что иду, но не имел ни капли представления насколько это будет сложно. Всё время хочется назвать её Анной, но Эллен не такая, она совершенно другая. Я понимаю, что если расскажу всю правду, я подведу и её, и моих новых знакомых. Но лгать всю жизнь тоже не выход, я прожил уже так почти две сотни лет, но так не может быть вечно».

***

Ещё около получаса мы просто сидели и разговаривали. Я научилась наслаждаться счастливыми моментами, ведь так будет не всегда. Позже к нам пришла Джесс и предложила вернуться к другим. Когда мы пришли, оказалось, что наша компания немного увеличилась. Пришли две девушки, которых я почти не знала. Одна из них вроде бы была девушкой Алана, и казалась совсем неинтересной, но он нашёл своё счастье с ней, и мы не могли не радоваться за него. Мы сидели на траве, земля была ещё теплой, солнце играло последними лучами на водной глади. На деревьях громко пели птицы. Кто-то из нашей компании поднял тему будущей профессии. У всех было что сказать, все уже выбрали себе будущее. Первой начала говорить Джесс: — Ещё с раннего детства я хотела быть врачом. Я чувствую, что моё предназначение — помогать людям, это важно для меня. Уже несколько лет я занимаюсь волонтёрством и планирую продолжать это в будущем. Продолжил тему Алан: — Всю жизнь отец твердил мне, что лучше работы, чем работа в органах поддержания правопорядка, борьбы с преступностью, нет на свете. Он всю жизнь проработал там, сейчас он шериф города. Он никогда не пробовал ничего иного. Я с детства любил спорт все сердцем, но отец сказал, что я умру для него, если стану спортсменом, — грустно закончил он. Дальше говорила Миранда: — Мои родители познакомились, когда учились в медицинском институте, потом стали главными врачами Феллс-Черс. Но видимо не судьба им было родить умную дочь, которая смогла бы потянуть медицинское образование. Да, я никогда не была лучшей в учёбе, но у меня отлично получается быть моделью. Это может звучать так типично и даже глупо, но я не вижу себя ни в чём другом. Я люблю эту профессию, она приносит доход, очень хороший доход, и просто доставляет удовольствие. — Я хотел бы стать журналистом, и у меня это неплохо получается. Я понял это, когда уже стал главным редактором школьного журнала, это доставляет мне радость, — поделился планами Билл. — Мой дедушка был юристом, я хочу продолжить его дело, — кратко сказал Кайл. — Моя семья уже несколько поколений занимается подробным изучением мифологии, истории города. Это передаётся из поколения в поколение, вот поэтому я так хорошо знаю историю. Я хотел бы стать учителем истории, но, скорее всего, этого никогда не будет, — сказал Алекс неожиданно грустным голосом. — Почему? Мечты ведь созданы для того, что бы сбываться, — заметила Джесс и мило улыбнулась. — Да, но когда ты лишаешься всей семьи и не знаешь, где проведешь следующий день, загадывать не получается. — А мой папа всю жизнь хотел, что бы я продолжила дело всей его жизни, но я не предавала этому должного значения. А сейчас, после его смерти, я не могу не исполнить его желание. Я хотела стать юристом, но теперь этому не быть, особенно, учитывая то, что тот медицинский университет назван в честь моего папы. Мама была писателем, она так и не смогла прославиться на весь мир, или хотя бы Америку, но в штате стала довольно известной. Она писала научные статьи, романы по исследованиям папы, и тоже желала, что я смогу продолжить её дело. Но когда беру в руки ручку и открываю её записи, я никогда не могу написать ни одного слова. Так что не всем мечтам суждено сбываться. После моих слов все грустно опустили голову. М-да, мой талант — это портить всем веселье. — Я отойду на пару минут, скоро вернусь, — сказала девушка Алана. Это, пожалуй, и были её единственные слова за весь вечер. — Я тоже ненадолго отлучусь, — я предупредила всех и, взяв кожаную сумку, ушла в лес.

***

Эллен пришла на ту полянку около озера, села на дерево, подобрав ноги под себя, достала дневник и начала писать. «Второе сентября, семь часов после полудня. Пикник проходил довольно хорошо, пока кто-то не начал говорить о будущих профессиях. Это напомнило мне о родителях, каждый из них просил меня продолжить их дело, но я чувствую, что создана для чего-то другого. Я всё ещё жду, когда моя жизнь повернется на сто восемьдесят градусов. Хоть никто не любит перемен, но мне они просто необходимы. Сегодня я немного больше узнала Алекса, узнала, кто он, о чем думает, чего ждет от жизни. Но яснее от этого ни капли не стало. Он слишком скрытый и загадочный, не такой как все, другой. Хотя кому, как не мне, говорить о странности… Возможно, он просто не хочет всем открываться, возможно, он обжегся, доверяя людям, но мне остаётся лишь гадать. Как бы там ни б »< На этом запись в дневнике прервалась. Девушка услышала громкий крик ужаса, какого ещё никогда не слышала, бросила все вещи на бревне и быстро побежала на звук.

***

Я бежал на душераздирающий женский крик, позади бежали остальные парни. Я бы мог использовать скоростной бег, если бы их не было на хвосте, но лишние вопросы мне не нужны. Я остановился, увидев застывшую от шока Эллен. Она прикрыла рот рукой, и я увидел слезы на глазах, она дрожала. — Что ты там увидела? Она показала пальцем на дерево. На ветках лежало тело девушки Алана, на груди у неё лежало сердце и кровь каплями стекала на Эллен.

***

Я бежала на крик и на несколько секунд остановилась под деревом, что бы перевести дух. Вдруг почувствовала, как на меня что-то капает, наверное, начался дождь. Я вытерла лоб, и поняла, что вся ладонь была в крови. Подняв голову вверх, я увидела тело.

***

Я, не думая, полез на дерево за телом девушки. У меня были догадки, кто это мог сделать, но ни разум, ни сознание не давали мне принять это. На шеи девушки оказались следы укусов, руки были скрещены на груди, и в них лежало сердце. Я узнал почерк убийцы. Снимая тело с дерева, я слышал, как ребята уже вызвали 911.

***

Я сидела на ступеньке скорой помощи, вокруг горели фонари. Кто-то из ребят давал показания полиции, кто-то просто приходил в себя, а я сидела и смотрела в одну точку. Алекс куда-то пропал, Джессика успокаивала Алана. Ко мне подошёл шериф и сел рядом: — Ты в порядке, Эллен? — заботливо спросил он. — Да, конечно. Я просто… — я всхлипнула. — Просто не могу поверить в это… — У тебя есть предположения, кто или что это могло быть? — Обескровленное тело и вырванное сердце, отметины на шеи и поцарапанное тело? Это либо же маньяк, либо же мы просто сходим с ума. — Я до сих пор не могу придумать, что писать в отчете, и, главное, что говорить родным. Такого не происходило в Феллс-Черс где-то с начала девяностых прошлого века, когда я только начал служить. — Я читала о чем-то подобном в архивах отца. Попробую поискать информацию о таких случаях, и как их покрывали власти. Знаете, не мне нужна помощь, а Ваш сын нуждается в ней. Сара ведь была его девушкой, такое сложно пережить. Он нуждается в Вас… — Спасибо за помощь, Эллен. Шериф ушёл, но, к сожалению, не к Алану. Вдруг я увидела Алекса, он в растерянности смотрел по сторонам, будто бы искал кого-то. Я быстро подбежала к нему. — Оу, Эллен, я как раз тебя ищу. — Что-то случилось? — Я волновался за тебя, тут небезопасно. Давай я отвезу тебя домой, так будет спокойнее. — Если тебе не трудно, я буду очень благодарна.

***

— А вот и мой дом, — сказала я, зайдя на порог. — Поместье Макензи, построенное в тысяча девятьсот тридцать первом году, оно даже красивее, чем я думал. — Ничего себе, а ты действительно увлекаешься историей. То поместье было сожжено в тысяча девятьсот сорок втором, во времена войны, уцелела только гостиная, сейчас там очень красиво: старинный камин обрамленный изящными коваными завитками, старинные колонны и узоры на стенах. Если хочешь, можешь войти, слова не передадут увиденного. — Я бы с удовольствием, но спешу, как-нибудь в другой раз, хорошо? Кстати, ты забыла свой дневник и сумку у озера. Когда Алекс протянул мои вещи, я была крайне удивлена. — Ты наверное поменял мнение обо мне, когда прочитал… — Я не читал твой дневник. Я не читаю чужие дневники, и не хотел бы что бы мой читали. — У тебя есть дневник? — Да, моя мать научила меня вести их. Воспоминания и важные моменты имеют свойство забываться. Нужно помнить обо всём, не важно, хорошем или плохом, так мы можем сравнить себя прошлого с настоящим, анализировать свои поступки. Воспоминания… Они слишком важны. Я медленно кивала, улыбаясь, и как-то тихо сказала: — Да… — Ну что же, спокойной ночи, Эллен. Спасибо за компанию, было приятно узнать тебя поближе. — Спокойной ночи, Алекс. До завтра. — До завтра. Он улыбнулся и помахал рукой, а я медленно закрыла входную дверь.

***

 Не успел я перейти на другую улицу, как вдруг услышал вибрацию в кармане. Высветился неизвестный номер, но я взял трубку. Мужской голос сказал: — Это был первый, и далеко не последний случай. Будет не последний, если ты не оставишь девчонку в покое, навсегда. Она не должна повторить судьбу Анны. В противном случае, я сделаю то же со всеми, кто ей был дорог, а потом и с ней. Тебе, думаю, будет больно видеть её маленькое сердечко, лежащее у неё на груди. — Дэвид… — И снова здравствуй, братец…